— А потому что сейчас ты про год спрашиваешь, а потом спросишь, чего нельзя!
— А чего нельзя?
— Нельзя узнавать, будет война или не будет, когда ты помрешь и какой смертью…
— Но вы же сами в проспекте обещали нам могилы показать!
— Там проведена соответствующая подготовка. Там все схвачено. А вот самодеятельности мы не допустим.
— Не допустим, — поддержал Чикиту Георгий.
Впрочем, и туристы были солидарны с начальством, потому что, конечно же, приехали сюда не из-за места на кладбище, а за товаром.
Постепенно в группе восстановился прежний темп движения.
Кавказец свернул на грязную, узкую улицу. Здесь дама стояли тесно, кое-где через улицу тянулись какие-то провода и шнуры. Наполовину надутый слон сидел, прислонившись к стене дома… Внезапно перед туристами открылась небольшая площадь. Площадь была пуста, на ней стояло несколько столиков, словно в летнем кафе, из которого украли стулья.
— Можете занимать рабочие места, — сказала Чикита. — И раскладывайте свое барахло.
По площади слонялись три человека — наверное, стражи порядка. Удалову захотелось спрятаться или сдаться властям. Но стражи не обратили на него внимания. Они шли вдоль столов, глядя, что выкладывают на них туристы. Стражи, подобно прочим жителям, были одеты в длинные, до земли, плащи, на головах — широкие шляпы конусом, закрывающие не только голову, но и плечи. Чикита побежала за ними, отставая на два шага.
Некоторые предметы стражи брали в руки, разглядывали, проверяли приборчиками. Один из надзирающих схватил с крайнего стола нечто небольшое и сказал:
— Конфисковывается.
— Как, конфисковывается? — возмутилась кряжистая владелица в желтом берете. — Это же в списке было! В прошлый раз вы разрешали.
— Выдать компенсацию, — сказал полицейский семенившей за ним красногубой Чиките.
— Будет сделано, — живо откликнулась та. Потом погрозила кулаком шумевшей туристке.
Удалов разложил свой товар на шатком столике. Минц смог положить в «общий котел» лишь янтарные запонки и банку маринованных грибов.
Стемнело, сверху посыпался дождик, теплый, вялый, с запахом дешевого шампуня.
— Накройсь! — крикнула Чикита, — дождь опасен для здоровья!
Никто не испугался, но стали доставать кепки и береты. Удалов накрылся носовым платком.
Когда проверка завершилась, появились первые покупатели.
Приценивались в основном мужчины. Были они деловиты, словно пришли не на базар, а на тактические учения. Впрочем, обнаружилось, что и наши туристы тоже готовы к такому разговору и знают не только набор товаров, которые можно получить, но и их ценность. Так что споров не возникало.
За шелковый халат с драконами, который Ксения, кажется, так ни разу и не надела, Удалову сразу предложили надувную девушку на выбор — три мячика разных цветов.
Ему стало любопытно. Не то чтобы он хотел получить девицу — вы же представляете, что бы случилось, если бы он привел такую домой, — но все же сама возможность обзавестись юной красавицей интриговала. Может, Ксении пригодится помощница на кухне?
— Посмотреть можно? — спросил он.
Покупатель бросил мячики на землю, из них, как в сказке, выросли три брюнетки, все полногрудые, с вьющимися волосами и ямочками на щеках.
Они одинаково улыбались Удалову.
Одежды на брюнетках почти не было — так, нечто вроде купальников.
Конечно, Удалов хотел получить брюнетку. Он все же был мужчиной. Но брюнетку брать было нельзя. Ни в коем случае. Ксения не оценит его заботы о домашнем хозяйстве.
Удалов неожиданно для себя спросил бравого покупателя при погонах и в полумаске:
— А мужчины у вас есть?
— Такие же? — удивился покупатель. — Зачем вам? Кому они нужны?
— О нет! — хором воскликнули брюнетки и полезли к Удалову обниматься. — Мы лучше!
— Эй! — крикнул покупатель своему однополчанину, который торговался возле столика, где держали оборону две гуслярские женщины. — У тебя тринадцатого-бис не найдется?
Тут Удалов увидел, что возле того столика стоит полный юноша в одних трусиках. Гуслярка критически осматривала его.
— Нет! — остановил покупателя Удалов. — Это я так, узнать хотел. Мне бы лучше чего-нибудь из животного мира.
— А мы? — спросила брюнетка. Она нежно погладила Удалова по руке.
— Хочешь, я тебя искусаю?
— Богом прошу, — обратился Удалов к покупателю. — Убери ты их…
— Господин! — окликнул покупателя Миша Стендаль. — Вы ко мне не подойдете?
— Сейчас, минутку, — ответил тот. Шелковый халат притягивал его, как магнит. — А удава не желаете? Есть крупный удав, очень красивой расцветки. Последний экземпляр наблюдается в Лондонском зоопарке.
— Возьмем удава? — спросил Удалов Минца.
— А что ты с ним будешь делать? — удивился профессор. — Кого мы с тобой собираемся душить?
— Пускай дом охраняет. Вместо собаки.
— Он тебе всю квартиру загадит, — предупредил Минц.
— Обижаете, — сказал покупатель. — Удав тоже синтетический. У нас окружающий мир больше не гадит.
Удалов отдал халат, а Минц пристал к покупателю с расспросами разведывательного характера.
— И давно у вас путешественники во времени появились?
— Да уж вторую неделю привлекаем, — ответил покупатель.
— И раньше не было?
— Раньше думали, что без вас обойдемся.
— А теперь поняли?
— К сожалению.
— Почему у вас такое население скучное?
— Это наши проблемы, — отрезал покупатель. Почему-то отвечать на этот вопрос ему не хотелось.
— Не только ваши проблемы, — возрази^ Минц.
— По сути дела вы — наши потомки. Не чужие люди.
— От вас, товарищ Минц, я не происходил. — И покупатель зашагал прочь.
— Мне нужен настоящий информант, — сказал Минц шепотом. — Пока что я не вижу в этом логики. А ты?
— Эй! — окликнул уходящего покупателя Удалов, желая помочь профессору. — Скажите, вас Америка случайно не покорила?
— Это еще почему? — удивился покупатель.
— Ну, может быть, покорила вас Америка и теперь через вас хочет нас покорить.
— И что же она будет тогда с вами делать? — отозвался другой покупатель, пожилой, с заостренной бородкой и в черных очках. Под расстегнутым плащом блестели рядами золотые пуговицы.
— Угнетать, — сказал Удалов. — Высасывать соки.
— А что, в вашем времени этим заняться некому? — спросил старик.
— У нас армия еще держится, — сказал Удалов.
Старик предложил Удалову купить у него старую конусообразную шляпу. Сообщил, что очень помогает от озоновых дыр. Удалов сказал, что в его Гусляре дыр пока не замечено.
Старику хотелось приобрести у Корнелия палехскую шкатулку и потому он отдал ему синий мячик. Этот мячик умел превращаться в палатку с теплым надувным матрасом и подушкой. Для рыбалки то, что надо!
Тем временем центр событий переместился к Мише Стендалю. А так как его столик стоял совсем рядом, то Удалов был в курсе дел.
Миша принес с собой бочонок меда, но отдавать дешево не намеревался. Уже несколько человек подходили к нему, предлагали животных, технику и девушек, но Миша сказал, что ему требуется флаер, то есть летательный аппарат.
К меду приценивались разные люди, но флаер не предлагали, может, и не было у них флаеров. И тут к Мише подошла пожилая женщина, скромно одетая, в резиновом платке. Она сказала, что мед ей нужен как лекарство, но единственное, чем она может пожертвовать, это своей помощницей. Она вынула из сумочки очередной мячик и тот, стукнувшись о мостовую, превратился в скромного вида девушку. Она была не столь красива и длиннонога, как те близняшки, что уже шастали по Великому Гусляру, но ее тихое очарование не осталось незамеченным Удаловым.
— Вот это совсем другое дело, — сказал Удалов.
— Такую и я бы взял… помощницей.
Миша захлопал голубыми глазами. Снял очки, протер их. Девушка глядела на него робко и преданно.
— Боюсь, что он провалит редакционное задание, — сказал Минц.
Пожилая женщина, которая намеревалась расстаться со служанкой, была сообразительна.
— Ах, — сказала она. — Галочка мне все равно как дочка. Конечно, я только пошутила, что с ней расстанусь.
— Я готов отдать вам бочонок меда! — воскликнул Миша.
По площади прокатился изумленный гул. За бочонок можно было получить трех девиц.
— Вашего меда не хватит на один ноготок Галочки, — произнесла подлая старуха.
И не успел Стендаль возразить, как старуха жестко и решительно щелкнула пальцами, Галочка ахнула и превратилась в мячик. Стендаль ринулся было за мячиком, но мячик отпрыгнул от него и покатился к владелице.
— Но может быть, вы возьмете что-нибудь еще? — взмолился Стендаль. — Например, оренбургский платок из чистой шерсти. В обручальное кольцо продевается без труда.
— Мало! — рявкнула старуха.
— А вот моржовый клык с вырезанной на ней картиной охоты на полярных медведей в исполнении неизвестного чукотского мастера.
— Ах, оставьте! — и старуха пошла прочь.
— Погодите!
Тут в дело вмешался Минц. Он подбежал к Стендалю и схватил его за рукав.
— Миша, — сказал он, — эта женщина более тебя заинтересована в сделке. Не спеши и не суетись.
— А если она уйдет домой? — Мишу колотила дрожь, он был смертельно бледен.
— Потерпи. Поверь моему опыту. Она сама вернется, если ты не будешь ее умолять.
Старуха дошла до конца рынка, остановилась и посмотрела на Мишу через плечо. Миша тянулся к ней, но Минц крепко держал его.
Старуха остановилась в нерешительности, но не возвращалась. Тут появился один из стражей, только переодетый в штатское. Удалов узнал его по родинке на правой ноздре. Переодетый страж сказал Стендалю:
— Могу помочь.
— Сколько? — спросил Минц, не отпуская Стендаля.
— Моржовый клык, — ответил милиционер. — Собираю с детства моржовые клыки.
— Согласен! — воскликнул Стендаль раньше, чем профессор успел его остановить.
— Эй, гражданка Стендаль! — воскликнул милиционер. — Пожалуйте назад.