еменниках и дохнет от перегрева. Вторичная абсорбция. Это вам ничего не напоминает — Калькутту, Рио-де-Жанейро, Лос-Анджелес? Преждевременное или запоздалое появление на свет — увы, увы… Бесполезное загнивание. Функциональная непригодность, атрофия органов. Конец всему — сплошное гниение. Гибель в неведении. Зачем-то воображают себя людьми, думают, что у них еще есть шанс…
У доктора Кея необратимая интоксикация, друг. К тому же он устал с тобой трепаться. Какой в этом прок, если ты все равно карабкаешься по трубопроводу? Ты можешь остановиться? Можешь? Смешно. Помнится, кто-то говаривал… Черт тебя возьми, почему бы тебе не попробовать? Остановись, останься человеком, даже если все мы… Боже, может ли половинка от целого, гамета, создать культуру? Вряд ли. Обреченный дуралей с заправленной под завязку башкой, ты доберешься до места или подохнешь, пытаясь избежать неизбежного…
Еще раз простите. Сегодня Лори много спотыкалась. Сестренка, ты была славным сперматозоидом, ты отлично гребла веслами. Это ты наладила связь. Между прочим, она не была безумной. Никогда не была! Она знала, что с нами что-то глубоко не так… Исцеление, возвращение к самим себе? Столько месяцев… О, Лори, останься со мной, не умирай!
…Говорит доктор Эрон Кей. Конец записи. Видимо, мое состояние представляет большой научный интерес… Мне перестали сниться сны.
Литературный портрет
В ТЕНИ ЧУЖОЙ СУДЬБЫ
Начало этой истории прозвучит как завязка коронного детектива, но что поделать: жизнь нашей героини была именно такой! Даже не скажешь, чего в этой жизни было больше — безудержной и дерзкой фантастики или детектива, замешанного на политике. Только не написанного — прожитого…
19 мая 1987 года сонную тишину небольшого городка Маклин в штате Вирджиния разорвали два выстрела. Прибывшая на место трагедии полиция нашла лежавшие в постели два трупа — 84-летнего старика и его жены, на 13 лет моложе. Оба были убиты профессионально — по одному выстрелу в голову. Для полиции не составляло секрета, что произошло: стреляла женщина — сначала в безнадежно больного мужа, потом в себя. Убийство-самоубийство было совершено по взаимной договоренности между супругами, дело быстро закрыли, все было ясно, тем более что полицию вызвал адвокат покойных. Незадолго до роковых выстрелов ему позвонила хозяйка дома, сообщила о том, что собирается сделать, и дала детальные распоряжения на тот случай, если полиция не поверит и начнет расследование.
Но полиция решила не копать. К тому же вскоре выяснились интересные подробности. Покончившие с собой Хантингтон и Алиса Шелдоны еще в 1940-50-е годы были кадровыми сотрудниками ЦРУ. Причем Алиса покинула организацию самовольно: 30 лет назад она бесследно исчезла и вела жизнь под мужским именем. Словом, полицейские из столичного предместья постарались быстро забыть о неприятном инциденте. Бывшее начальство супругов-разведчиков было явно не настроено ворошить дела давно минувших дней.
Не забыли — по крайней мере, Алису Шелдон — другие. В среде, весьма далекой от всех этих паролей, явок и легенд. В мире американской научной фантастики известие о трагической кончине Шелдон снова раздуло костер жгучего любопытства.
В этом мире ее давно уже знали под тем, другим именем: Джеймс Типтри-младший. И успели наградить всеми мыслимыми премиями. Правда, «расколоть» профессиональную разведчицу за десять лет до роковых выстрелов удалось не суровым, много повидавшим дядям из «галактической безопасности», а дотошным фэнам!
Словом, если и была в этом мире своя потрясающая детективно-фантастическая история — в жизни, а не в книгах, — то ею стала Алиса Шелдон. Урожденная Алиса Хастингс Брэдли. По первому мужу — Дэви, по второму — Шелдон. Публиковавшая свои произведения и более двух десятков лет прожившая под именем Джеймс Типтри-младший.
И поскольку ранее читатели познакомились именно с Джеймсом Типтри, то и я начну с рассказа об этом загадочном джентльмене, родившемся на добрые полвека позже своей крестной матери.
О Типтри-младшем заговорили с момента публикации его первого же рассказа «Рождение коммивояжера» (1968), остроумной и язвительной истории о том, как коммерчески привлекательная облатка некоего товара, предназначенного для отправки на другую планету, вызвала дикую реакцию — сексуальную и религиозную — у инопланетных «докеров». Автор-дебютант словно задал самому себе «планку бескомпромиссности» во всем, что касалось по-прежнему деликатных в научной фантастике тем: секса, религии, разного рода культурных и психологических табу.
Первые четыре рассказа новичка, одновременно разосланные по редакциям, были немедленно опубликованы, а «на горизонте фантастики, — констатировал издатель журнала «Локус» Чарли Браун, — родилась новая звезда». Дальше пошла лавина, ураган, тайфун, самум — что хотите! В 1969 году увидели свет 5 рассказов, в 1970-м — 3, в 1971-м — 4, а еще годом позже — целая дюжина. Два произведения из опубликованных в 1973 году принесли автору первые премии «Хьюго» и «Небьюла»; всего же он их получил пять, но с пятой-то мир фантастики разобрался не сразу (об этом также речь пойдет ниже).
Всего в период между 1968 и 1976 годами Джеймс Типтри-младший выпустил более 20 рассказов и повестей — и каждое произведение непременно вызывало сенсацию. А особого перца в интригу добавляло то обстоятельство, что никто и никогда мистера Типтри в глаза не видел! Именно этот факт в мире тусовок, бесконечных конвенций и очного общения стал самым подозрительным.
Но бандероли новых произведений загадочного Типтри исправно приходили в редакции и издательства, а в ответ по указанному адресу (почтовый ящик такой-то, штат Вирджиния) столь же исправно следовали благодарственные письма редакторов. Туда же уходили заказными посылками премии, а на счета автора в банках поступали растущие раз от разу гонорары. У него все было в полном порядке: кредитная карточка, карточка social security (что-то вроде нашего соцстраха, заменяющая в Штатах удостоверение личности и дающая право на пенсию), водительские права и т. п.
И тут взорвалась бомба — да какая! В 1977 году, в возрасте 92 лет скончалась известная писательница, исследовательница и путешественница Мэри Хастингс Брэдли. А поскольку Джеймс Типтри в своих заочных интервью кое-что — в строго дозированных порциях — обронил об обстоятельствах своей жизни, то надо ж было найтись дотошному фэну, которому пришло в голову обратить внимание на стилистику и детали одного из некрологов, а затем выяснить адрес, откуда он пришел. Оказалось, что по данному адресу этот фэн не раз посылал письма любимому автору! Так и открылось, что «Джеймс Типтри» — это живущая неподалеку от Вашингтона единственная дочь умершей путешественницы. Алиса Шелдон…
Потрясенная горем, она не стала отпираться и призналась во всем сначала тому самому любознательному фэну, а потом своему литагенту Роберту Миллсу. Как бы то ни было, в том же 1977 году на страницах «Локуса» разразилась гроза. Женщина без малого два десятилетия с успехом морочила голову миру американской фантастики.
На удочку Шелдон-Типтри попался даже такой проницательный автор, как Роберт Силверберг. В предисловии ко второму сборнику рассказов Типтри — «Миры теплые и прочие» — он, хотя и поделился своими сомнениями насчет автора («попытался отыскать его фамилию в телефонной книге Манхэттена — и не нашел там ни одного Типтри), но насчет пола Типтри — был поразительно безапелляционен5.
Сенсация, которую случайно и против воли преподнесла Шелдон-Типтри, была уроком, преподанным чересчур заносчивым авторам и критикам-мужчинам. Правда, преподал его профессионал в той сфере, где разного рода «легенды» и «двойники» — сущая обыденность. Когда мистификация раскрылась, Силверберг с достоинством принял удар, публично сняв шляпу перед женщиной, которая так ловко обвела его вокруг пальца. Правда, когда все остаются в дураках, не так больно признавать собственную ошибку.
А обставила она их здорово, ничего не скажешь! Загадочный джентльмен преклонных лет и с богатым прошлым, покрытым туманными намеками, типа «выполнял некие секретные поручения правительства Соединенных Штатов», на деле оказался невысокой, пожилой, но не утратившей красоты и обаяния женщиной в кроссовках и, кстати, доктором психологии.
Впрочем, и возбудившимся было по этому случаю феминисткам от Джеймса Типтри тоже порядком досталось, когда открылись тайные пружины скандала, связанного с его программно названным рассказом — «Женщины, которых не видят мужчины»! Все рассматривали его как яркий пример феминистской прозы, написанной тем не менее мужчиной, и, естественно, рассказ был выдвинут на соискание очередной «Небьюлы». Можно сказать, она была у автора в кармане — феминизм успел набрать силу в американской фантастике, — как вдруг загадочный Типтри без объяснения причин снял свой рассказ с голосования.
Мотивы выяснились позже: Алиса Шелдон не захотела, чтобы коллеги-женщины голосовали за «передового», с их точки зрения, мужчину, а не за сам рассказ! Получить премию не за литературное качество, а за своевременно — даже чуть раньше других — проявленную «прогрессивность» (к тому же «мужчиной», коим автор не являлся), писательница сочла ниже своего достоинства.
Характер-то у нее был воистину мужской…