Вспомнить хотя бы роман «Почтальон» (1985), переписанный из одноименной повести. Не останавливаясь на этой книге подробно (в пятом номере журнала рассказывалось об экранизации этого романа), могу только отметить, что произведение Брина послужило приятным напоминанием о полузабытом: о том, что и научной фантастике не чужда художественность, подлинная страсть, дум высокое стремление — и все такое прочее.
К теме глобальной катастрофы Брин возвращается в своем самом «футурологическом» романе «Земля» (1990), написанном, несомненно, под влиянием «Остановки на Занзибаре» Джона Браннера. Это тщательно продуманная и до деталей выписанная панорама земной жизни через полстолетия — не во всем, на мой взгляд, удачная, но серьезная и художественно правдивая. В романе затейливо переплетены катастрофы естественные и рукотворные — созданная в лаборатории микро-«черная дыра» вырвалась наружу, ну, а что касается засоренной, превращенной в помойку планеты, то это уже никакая и не фантастика. Это вполне вписывается в разделяемые Брином концепции Геи — планеты как живого организма, философские идеи Пьера Тейяра де Шардена, нашего Вернадского, а в научной фантастике — Олафа Стэплдона.
Говоря о такой важной социальной функции научной фантастики, как предупреждение, Брин заметил: «Я — часть этой культуры. Критичность — единственная известная вакцина против социальной ошибки. И если так называемая „литература основного потока“, тем более, кино, телевидение и прочие масс-медиа уже заражены вирусами ошибок, то мы, писатели-фантасты, являемся, пожалуй, единственными антителами, образующими иммунную систему. Мы помогаем созданию лучшего мира, но делаем это по-своему — предотвращая худшие из возможных ошибок. Самые выдающиеся произведения научной фантастики — это почти всегда „самопредотвращенные“ пророчества. „Доктор Стрейнджлав“ помог предотвратить третью мировую войну. „1984“ зарядил нас аргументами против тоталитаризма. „Капитал“ Маркса — одна из величайших научно-фантастических книг всех времен — помогла реформировать нашу систему, которую автор этого произведения полагал абсолютно нереформируемой».
Контрастом всем перечисленным книгам, особенно двум последним, предельно серьезным, служит более легкий, даже несколько игривый роман Брина «Дело практики» (1984), опубликованный в этом номере журнала. Забавная, хотя логически убедительная и изящно написанная история современного ученого, попавшего в некий параллельный мир, где правит магия (или местная наука, кажущаяся магией), вызывает в памяти целую вереницу литературных ассоциаций — циклы Спрэга де Кампа и Флетчера Прэтта, Пирса Энтони, Кристофера Сташеффа. К счастью, в отличие от них, Брину хватило чувства меры, и он не стал растягивать шутку на очередной сериал.
Для полноты картины следует упомянуть написанный в соавторстве с Бенфордом почти «производственный» роман «Сердце кометы» (1986), выход которого совпал с пиком ажиотажа вокруг кометы Галлея, а также сравнительно недавно вышедшие романы «Штучная работа» и «Время славы». Хотя Брин писал и произведения малой формы, а один из рассказов, «Хрустальные сферы» (1984), даже принес автору очередную премию «Хьюго», в сознании критиков и читателей он, в целом, остается автором многотомной интеллигентной «космической оперы», нескольких заметных одиночных романов и…
В интервью, данном журналу «Локус» в прошлом году, Дэвид Брин поделился творческими планами:
«Что выпущу в ближайшее время? Вы знаете, когда наследники покойного Айзека Азимова предложили мне написать один из романов-продолжений к серии об Основании, я поначалу ответил отказом. Мне хватало и своих собственных проектов. Но мой друг Грег Бенфорд объяснил мне, что научная фантастика — это всегда своего рода беседа с читателем и с самим собой. И я сдался, поскольку меня тоже захватила идея Грега рассматривать азимовское Основание как дружеский ужин за круглым столом, за которым неторопливо — вот уже полвека — писатели-фантасты обсуждают судьбу человечества…»
Вл. ГАКОВ
1. «Нырнувший в Солнце» («Sundiver», 1980).
2. «Начинается звездный прилив» («Starlide Rising», 1983).
3. «Дело практики» («The Practice Effect», 1984).
4. «Почтальон» («The Postman», 1985).
5. Сб. «Река времени» («The River of Time», 1986).
6. В соавторстве с Г.Бенфордом — «Сердце кометы» («Heart of the Comet», 1986).
7. «Война цивилизаторов» («The Uplift War», 1987).
8. «Дошкольный период доктора Пака» («Dr. Pak's PreSchool», 1989).
9. «Земли» («Earth», 1990).
10. «Штучная работа» («Piecework», 1991).
11. «Время славы» («Glory Season», 1993).
12. Сб. «Чуждость» («Otherness», 1994).
13. «Риф света» («Brightness' Reef», 1995).
14. «Берег бесконечности» («Infinity's Shore», 1996).
15. «Глас неба» («Heaven's Reach», 1997).
Конкурс
Банк идей
Впервые за всю историю конкурса «Банк идей» мы предложили нашим читателям не задачу из области НФ, а загадку в стиле фэнтези. Результат получился неожиданный. Нам казалось, что большинство читателей без особого труда найдут правильное решение, но, привыкнув оперировать категориями научной фантастики, конкурсанты в раздумье остановились перед иным жанром, а затем почему-то принялись искать бытовой «ключ» к разгадке, почти начисто игнорируя фантастический элемент рассказа. В итоге лишь два участника конкурса нашли верный ответ. Их имена мы назовем позже, а сейчас рассмотрим наиболее популярные версии.
Но прежде предлагаем освежить в памяти условия задачи, которые содержатся в экспозиции рассказа (см. со стр. 258 — до первых «звездочек»). Опубликовав тот же текст в четвертом номере «Если», мы задали читателям два вопроса:
КАКУЮ СУДЬБУ ВЫБРАЛИ РОДИТЕЛИ ДЛЯ СВОЕГО СЫНА?
КАК ИСПОЛНИЛОСЬ ПРЕДНАЧЕРТАНИЕ?
Абсолютное большинство участников конкурса не испытывают иллюзий по поводу выбора купца, полагая, что он изберет для своего отпрыска судьбу придворного. Он даст сыну приличное образование (благо позволяют средства), запретит общаться с крестьянскими ребятишками, а возможно, отправит в монастырь — постигать духовные и светские науки. Лишь некоторые романтики (Т.Тимохина, Красноярск; Ю.Рябченко, Красноярск; В.Лурье, Мурманск) надеются на здравомыслие купца, который выберет для сына достойный труд землепашца.
А далее — ответ на второй вопрос.
Вариант 1
Первая версия — назовем ее БЛАГОРОДНОЙ — предполагает, что сын Жигделя непременно разочаруется в придворной жизни и возвратится к земле, став действительно счастливым человеком и даже философом (В.Кувинов, Москва; Е.Гравес, Москва; Т.Долганов, Кострома, и другие). Более того, убедившись в цинизме и развращенности двора, он способен поднять крестьянское восстание против угнетателей (В.Тузанов, г. Токмак, Запорожская обл.; М.Парфенов, г. Адлер, Краснодарский край; М.Нарижный, Киев). Тем самым читатели убирают из предсказания союз «или», и пророчество исполняется в любом случае — как бы ни повернулась судьба.
Вариант 2
Вторая версия — НАКАЗАНИЕ — оставляет сына Жигделя наедине с дворцовыми интриганами. По мнению В.Попова (Саратов), Л.Сойкиной (Екатеринбург), К.Сушко (г. Красногорск, Московская обл.) и других, юноша, так или иначе ставший придворным короля, испытает на себе всю ненависть местных Макиавелли, ему не простят стремительной карьеры и не забудут низкого происхождения, а в итоге неизбежно погубят — наветом ли, ядом ли, колдовством… Юношу не спасет даже тайный брак с принцессой — в этом случае бедная девушка кончит свои дни вместе с ним.
Вариант 3
Некоторые читатели предлагают совершить с бонпо АКТ ОБМЕНА. Допустим, шерп поступает в услужение монаху, а тот уж сам берется отыскать верное решение (А.Ройзман, С.-Петербург; В.Тростянов, Новосибирск). Можно предложить бонпо яков в обмен на покровительство мальчишке (Г.Павлова, Тула). Или завещать парня предсказателю и тем самым выбрать третий путь (Г.Самохин, Пенза). И, наконец, самая мрачная сделка: купец готов превратиться в агат в коллекции бонпо ради того, чтобы сын выбрал правильный путь (А.Бунин, г. Лиски, Воронежская обл.).
Вариант 4
Ряд читателей заинтересовался личностью бонпо, вполне справедливо полагая его главным героем всей этой истории. Наиболее популярная версия — ПУТЕШЕСТВИЕ ВО ВРЕМЕНИ. Оказывается, бонпо — это сын Жигделя, вернувшийся в прошлое, чтобы сообщить своему отцу, как воспитывать мальчика (С.Бармашев, Салават; К.Жирков, п. Коминтерн, Саратовская обл., и другие). Неясно только, почему он делает это столь замысловатым образом… Монах также может оказаться инопланетянином, предлагающим землянам некий тест на СВОБОДУ ВОЛИ. Ведь предсказание не столько дарует выбор, сколько строго детерминирует поступки испытуемого в том или ином случае (А.Питиримов, с. Швариха, Кировская обл.; М.Парфенов, г. Адлер, Краснодарский край). Или, как считает А.Елфимов (г. Рогачев, Гомельская обл., Белоруссия), монах специально отбирает людей, способных сопротивляться предначертанию. Близка к этому позиция А.Миньяр (Москва), которая предложила довольно изощренную версию: бонпо знает судьбу, однако, заставляя человека сделать целенаправленный выбор, он эту судьбу меняет…
Некоторые конкурсанты считают монаха адептом старого культа. Бонпо узнает в сыне Жигделя знаменитого провозвестника буддизма и пытается смутить ум его отца лживыми посулами (В.Илларионов, г. Дмитров, Московская обл.; С.Бонза, Минск; Д.Горшенин, Иваново). Читатель С.Грибок (Москва) прозревает под личиной монаха старого тибетского бога.
Вариант 5
Некоторые читатели увидели в рассказе не притчу, а ВОДЕВИЛЬ. Отсюда — масса проблем с установлением отцовства. Отцом мальчика может оказаться вовсе не Жигдель, а бонпо; или. наоборот, Жигдель оказывается сыном бонпо, который желает своему сыну (внуку) всех земных благ; или у греховодника Жигделя действительно рождается сын, но не от законной жены, а от законной, напротив, родится дочь, которая станет принцессой… Словом, голова идет кругом, но согласитесь, к фантастике это не имеет ни малейшего отношения.