— Совсем таким, как нормальная семейная жизнь. Ни подгузников, ни срыгиваний, ни замаранных пеленок. Возможность отключаться от ребенка, если родители устали. А затем вы просто загружаете его во взрослое тело, снабжаете дипломом и вышвыриваете из дома. И считаете себя безупречными родителями.
— И еще верующие люди… — мама облизнула губы. — Твой папа ведет переговоры с ними. Они хотят, чтобы их дети росли в обстановке, полностью соответствующей их религиозным убеждениям. Лишенной соблазнов и греха. Ни науки, ни идей, идущих вразрез с их собственными…
— Но папа ведь не религиозен, — возразил Джейми.
— У этих людей есть деньги. Большие деньги.
Мама наклонилась и взяла его руку в свои. Джейми подумал о всех кодах, позволяющих ей сделать это, позволяющих им обоим ощутить прикосновение нереальной плоти к нереальной плоти.
— Конечно, я сделаю то, чего хочешь ты, — пообещала она. — Я не желаю бессмертия, как твой отец. — Она покачала головой. — Но не знаю, что сделает он, когда настанет его черед.
Мир был диском сто метров в поперечнике, заваленным всяким мусором: древнеримские развалины, химеры, свалившиеся со стен замка, разломанная колесница, разбитый колокол. За краем мира небо было черным, непроницаемо черным, без единого облака или звезды.
В центре мира торчало что-то вроде металлического дерева с развилкой, как искореженные руки.
— Эй, Дигит! — сказала Бекка.
Тусклый пульсирующий свет замерцал на металлическом стволе, словно в нем отражался кровавый закат.
— Привет, сестренка, — сказал ствол.
— Ну вот, — сказала Бекка, — теперь мы остались одни.
— Мне поступило извещение об отцовских похоронах. Надеюсь, мое отсутствие никого не шокировало.
— Мне тебя не хватало, Дигит, — вздохнула Бекка. — Хочешь верь, хочешь нет.
— Очень жаль…
Бекка расстроенно пнула какой-то обломок — остатки колпака от старинного миниатюрного автомобиля. Он изменился, когда обрел новое место среди мусора.
— А не можешь ты принять человеческий образ? — спросила она.
— Так было бы легче разговаривать.
— Со всем этим я покончил, — отрезал Джейми. — Пришлось бы восстанавливать слишком многое. Я свел этот мир практически к нулю. Я избавился от своего тела, биения сердца, осязания.
— От всего человеческого, — грустно подытожила Бекка.
Из металлического дерева, точно кровь, засочился тусклый красный свет.
— От всего, кроме снов. Оказывается, сон и сновидения слишком тесно связаны с процессами памяти. Я не могу от них избавиться, не уничтожив заметную часть моего сознания. — Ствол испустил странный бестелесный смех. — Недавно мне приснилась ты. И Цицерон. Мы говорили на латыни.
— Я полностью забыла латынь, даже то немногое, что знала, — Бекка с вымученным смешком тряхнула волосами. — И чем же ты занимаешься?
— В основном служу проводником данных. Университет использует меня в качестве «паука»-разведчика, и я не против, поскольку это помогает коротать время. Но только я потребляю заметно больше мощности, чем «пауки», а результаты выдаю немногим лучше. И информация, которую я нахожу, практически не имеет ко мне никакого отношения — все о реальном мире.
Металлическое дерево закровоточило.
Наступило молчание, а затем Бекка сказала:
— Ты ведь знаешь, что папу по его требованию перед смертью сканировали.
— Да, знаю.
— Он основал какой-то дурацкий фонд, и к нему отошли его патенты, и программы, и все прочее, а также деньги — его и некоторых других людей.
— Ему лучше не появляться здесь.
Бекка покачала головой.
— Он и не появится. Во всяком случае, без твоего разрешения. Потому что тут управляю я. Твоя программа фонду не принадлежит. Папа не мог заполучить все целиком, потому что часть — собственность Университета, а часть — семьи. — Она помолчала. — Ну а семья теперь только я одна.
— Так значит, ты унаследовала меня! — сказал Джейми. Его слова источали холодное презрение.
— Совершенно верно, — подтвердила Бекка. Она присела на корточки среди мусора и уперлась локтями в колени.
— Чего ты хочешь от меня, Дигит? Что я могу сделать для тебя?
— Меня Никогда об этом не спрашивали, — сказал Джейми.
Наступило новое долгое молчание.
— Отключи меня, — сказал Джейми. — Закрой файл. Удали его.
Бекка судорожно сглотнула. В ее глазах замерцали слезы.
— Ты уверен? — спросила она.
— Да, уверен.
— А,если они все-таки усовершенствуют клонирование? Если мы сможем… — она перевела дух, — сделать тебя человеком?
— Нет. Слишком поздно. И… я уже не хочу этого.
Бекка встала. Провела ладонью по волосам.
— Я бы хотела познакомить тебя с моей дочерью, — сказала она.
— Ее зовут Кристи. Настоящая красавица.
— Так приведи ее, — велел Джейми.
Бекка покачала головой.
— Это место ее испугает. Ей же всего три года. Я привела бы ее, если бы мы могли вернуть…
— Прежние времена, — закончил Джейми. — Пандаленд. Мистера Ухты. Страну Вертунчиков.
Бекка заставила себя улыбнуться.
— Это были счастливые дни, — сказала она. — Нет, правда. Я завидовала тебе, ревновала, но когда я оглядываюсь назад… — Она утерла глаза рукой. — Это время было самым лучшим.
— Виртуальные места обитания, наверное, интересно посещать, — сказал Джейми. — Но жить там ты не захотела бы. Во всяком случае, вечно.
Бекка посмотрела на свои ноги среди мусора.
— Ну, — сказала она, — если ты уверен, что действительно…
— Да. Уверен.
Она посмотрела на металлическое дерево и подняла руку.
— Прощай, Джейми, — сказала она.
— Прощай, — сказал он.
Она растаяла и исчезла из его мира.
А через какое-то время и этот мир, и дерево тоже растаяли и исчезли.
Держась за руки, папочка и Джейми пришли в Страну Вертунчиков. Джейми еще ни разу не видел вертунчиков, и он просто умирал со смеху, глядя, как они вертятся под своим оранжевым небом.
Над зелеными холмами разнесся звук колокола.
— Пора обедать, Джейми, — сказал папочка.
Джейми помахал вертунчикам на прощание, и они с папочкой весело зашагали по сочной зеленой траве к своему дому.
— Ты счастлив, Джейми? — спросил папочка.
— Да, папочка, — кивнул Джейми. — Только жалко, что с нами нет мамочки и Бекки.
— Они скоро будут здесь.
Когда, подумал он, подобия начнут работать бесперебойно.
Потому что, думал он, на этот раз ошибок не будет. Фонд, который он создал перед смертью, наконец выкупил долю Университета в программе Джейми.
Джейми загрузили, использовав старую копию: не было никакого смысла обращаться к испорченному файлу, в который превратился Джейми.
Восстановленный с некоторыми улучшениями прежний мир был хорош. Фонд приобрел собственный компьютер — подержанный, так что не очень дорогой, — который будет вести эту программу круглосуточно, без отключений. Возможно, следует сканировать несколько ребятишек, чтобы у Джейми были товарищи для игр.
На этот раз все удастся, думал папочка. Потому что на этот раз сам он — тоже программа, и он будет здесь каждую минуту, следя за правильностью окружающей среды и за тем, чтобы все шло согласно плану. За тем, чтобы он и Джейми — и все остальные — вели нормальную семейную жизнь, идеальную, безупречную, неподвластную переменам.
А если эксперименты с клонированием когда-нибудь дадут практические результаты, они вернутся в реальный мир. Или останутся здесь.
В виртуальной среде обитания никаких пороков нет. Это воистину идеальное место.
Просто нормальная семейная жизнь. Только навсегда.
А когда все окончательно наладится, спонсоры фонда — прекрасные люди, несмотря на некоторую странность их религиозных верований — создадут собственные виртуальные места обитания — с церквами, ангелами и, может быть, даже со зримым присутствием Бога…
— Посмотри-ка! — папочка показал пальцем. — Это мистер Ухты!
Мистер Ухты взлетел с конька крыши и весело закувыркался в воздухе, планируя к Джейми. Джейми отпустил руку папочки и радостно побежал поздороваться со своим другом.
— Джейми дома! — закричал мистер Ухты. — Наконец-то Джейми дома!
Майкл Суэнвик
ВЕЛИКИЙ ДЕНЬ БРОНТОЗАВРА
Вам понравится этот парень, — пообещал директор проекта.
— Едва ли, — усомнился главный бухгалтер. — Скажу откровенно, что испытываю огромные сомнения во всем проекте. Я и в самом деле не вижу оснований тратить такие средства на… простите меня за откровенность, на явную фантазию. Где доход? И в чем смысл? Боюсь, вы выбрали не того сотрудника, который вам нужен.
— Вот поэтому-то я и предпочел именно вас, — заметил директор проекта. — Если я сумею добиться вашего одобрения, получить согласие остальных будет несложно.
— Очевидно, вы — визионер, — проговорил главный бухгалтер. Фразу эту принять за комплимент было попросту невозможно. — Ну, приступим к делу?
Директор проекта прикоснулся к стоявшему перед ним на столе устройству и проговорил:
— Мистер Адамс? Не изволите ли войти?
Дверь открылась. Адамс оказался худощавым молодым человеком не старше тридцати лет — словно бы состоящим из локтей, коленей и кадыка. Над высокими скулами поблескивали ясные глаза. Войдя, он ухмыльнулся, словно ему не терпелось приступить к делу.
После приветствий и представлений он сел. Директор проекта произнес:
— Итак, мы собрались затем, чтобы наконец решить, будем мы финансировать этот проект или нет.
— Хорошо! — сказал молодой человек слишком громким голосом и покраснел. — Простите понятное волнение: тема слишком дорога мне.
— Ну что вы, энтузиазм — необходимое исследователю качество, — с улыбкой ободрил его директор проекта.
Главный бухгалтер прокашлялся.