Вен устроил голосование так, что предложения Нанетты прошли с преимуществом всего в 3 процента. Сторонники Лян Чи голосование проиграли, однако их аргументы украшали все дискуссионные экраны. На сей раз Вен даже послал в кафе с полдюжины ораторов — агитировать в пользу Лян Чи. Лозунги сторонников Лян Чи появились в коридорах уже в тот самый момент, когда Вен понял: атака Нанетты ослабевает. Во многих кафе установили настенные экраны, демонстрировавшие положение дел на поле брани.
— Итак, она вновь подвела тебя, — проговорил Лян Чи. — И когда же ты вместе со своими карманными избирателями начнешь учиться?
Склонив голову, Вен вежливо игнорировал упрек Лян Чи. На его экран-карте было видно, что коперникианские силы вернули часть позиций, утраченных ими в самый разгар наступления войск Эратосфена. Да, атаку Нанетты остановили, однако она позволила вернуть 40 процентов территорий, захваченных коперникианами во время их недавнего штурма.
— Наше решение перейти к наступлению оказалось неудачным, — признал Вен.
— Наступления всегда заканчиваются неудачей! Сколько раз мне придется повторять это вам? Прекратите их. В этом наша единственная надежда.
— Вы предлагаете трудный путь, достопочтенный Лян. Жажда победы таит многие соблазны.
— И теперь вы хотите, чтобы я снова пришел на помощь…
— Через четыре часа состоится очередное голосование. Если вы сумеете предложить нам хороший оборонительный вариант… что ж, люди знают, что спасение их зависит от вас. Городские кафе просто взорвутся овациями в вашу честь.
Лян Чи фыркнул.
— Вы хотите перейти к обороне по всему фронту? Послушайте, Первый Администратор, я буду настаивать на проведении контратаки на левом фланге Рейфа Флери. Он сконцентрировал свои силы справа и оставил без прикрытия левый.
И оказался в таком положении лишь потому, что Нанетта атаковала его. Однако не будем упоминать об этом, — подумал Вен и произнес вслух:
— Любой предложенный вами план вне сомнения окажется эффективным, достопочтенный Лян. Ваши успехи говорят сами за себя. Могу заверить вас: когда придет время наград, ни одно имя не будет сиять ярче вашего.
Рейф вновь рассматривал карту, с которой медленно исчезал призрак победы. Он захватил кое-какие земли. Он продвигался, делая два шага вперед и один назад. Однако все это были мелочи. Он искал победу, полную, сокрушительную. Но вынужден был тратить силы, отражая атаки на ослабленный левый фланг.
А что он станет делать, если они позволят Нанетте провести новую атаку — сразу же после того, как старикашка закрепится на оборонительной позиции? Сколько же времени прошло с тех пор, когда Рейф в последний раз отвлекался от этих безжалостных дисплеев, альтернативных планов и вариантов реализации вариантов и подвариантов?
В ушах его прозвенел тройной звонок. Размещенные Рейфом наблюдательные камеры донесли до его взора изображение шествовавшей по коридору бабушки, за спиной которой маячили двенадцать охранников. За руку Эммы Флери держалась крохотная круглолицая девочка.
Рейф закрыл глаза. Губы его сами произнесли трехсложное кодовое слово. Созданная им программа управления армией переключилась на автоматический режим. Через интерфейс хлынула новая программа — та, которую он готовил с того самого дня, когда бабушка привела его в эту комнату и сказала, что он должен заменить старшего кузена, командовавшего операциями с начала войны. Охрана его получила все коды и пароли, которыми Эмма Флери сопровождала отдаваемые ею приказы. Сорок вооруженных людей бросились бегом по коридорам. Начали закрываться двери, отрезавшие путь подкреплению, которое вызовет его бабушка, как только поймет, что происходит.
— Нам придется действовать быстро, — проговорила Директор службы внешней безопасности. — Средняя продолжительность внутренних усобиц в Копернике составляет четырнадцать часов.
— Я временно прекращаю военный опрос, — проговорил Вен. — Командование операцией передается вам и вашему штабу. Не сомневаюсь в том, что большинство разумных людей в Ассамблее поймет меня.
Директор улыбнулась.
— Теперь, когда враг дезорганизован и отвлечен внутренними конфликтами, даже мы, простые и ничем не примечательные военные бюрократы, способны справиться с ситуацией?
— Нанести удар следует немедленно, — отдал приказ Вен. — Всеми имеющимися у нас силами и средствами. Это важный момент. Пусть ваш штаб поторопится.
Разговор был окончен, и Вен принялся расхаживать по комнате, представляя свое выступление перед Ассамблеей. Конечно, все окажется не так просто. Остряки из оппозиции начнут издеваться над ним за то, что он отказался от военного опроса в самый ответственный момент. Старший Аналитик будет настаивать на том, что верность принятому решению следовало хранить до конца.
Впрочем, это ничего не значит. Ассамблея поддержит его. Перед ее членами будет находиться экран-карта, показывающая, как Директор уничтожает все коперникианское войско.
— Мы намереваемся вернуть каждый квадратный километр, захваченный коперникианами за последние пять лет, — сказал Вен Малите Диворе. — А потом сами установим границу. И Ассамблея предоставит мне все ресурсы, необходимые для содержания постоянной приграничной армии, такой сильной, чтобы прошли годы, а то и десятилетия до того, как коперникианам вновь придет в голову мысль о нападении на соседей.
— В настоящий момент, — отозвалась Малита, — ты способен сделать все, что угодно.
— Мы способны это сделать, Малита. И сделаем все необходимое!
— Вен, у меня нет в этом ни малейших сомнений. Кстати, ты действительно считаешь, что уже сейчас можно позволять себе проявлять подобный пыл?
— Через несколько минут я возьму себя в руки. Это великий, момент. И позволь мне как следует насладиться им. У меня тоже есть право иногда порадоваться плодам собственных трудов.
— Я просто хотела дать тебе небольшой дружеский совет.
— Понимаю. И ценю. Все будет в порядке.
Малита отключилась, и он отвернулся от экрана, чтобы возобновить свое шествие по комнате. Слова вскипали, бурля в его голове. Опустившись на самый бархатистый из своих ковров, он простер руку к воображаемой Ассамблее. И возвел целые горы похвал Лян Чи — спасителю, без колебаний вступившемуся за Республику в двух отчаянных, едва ли не безысходных ситуациях. А потом скроил фигурку юной королевы-воительницы и возвел ее на словесный пьедестал. Но превыше всего он аплодировал здравому смыслу добрых граждан, в момент каждого голосования предпочитавших именно тот тип руководства, который был необходим Республике на конкретном этапе. Он сочинял величайшую речь в своей жизни — речь, которая протрубит в веках, словно возвещающий победу горн.
Открыв дверцу бара, Вен от души налил себе рубиновой жидкости. А потом поклонился сперва в один угол, а затем в другой, провозглашая тост перед воображаемой толпой.
— Сегодня у нас небывалый праздник! Пусть вся Солнечная система услышит наши радостные голоса! За победу нашей Республики! За триумф демократии!
Поднеся бокал к губам, он позволил себе насладиться последним мгновением эйфории, прежде чем опустошить его.
— За меня, принесшего Республике эту победу!
ВИДЕОДРОМ
ВСТРЕЧНЫЕ ВОЛНЫ
Очередные серии двух самых крупных киноэкранизаций последних лет приходят к зрителю почти одновременно — под конец года. Необоримое желание в подобной ситуации — сравнить две параллельные кинотрилогии. За дело взялась известная писательская пара — Марина и Сергей Дяченко.
Ну что за несносная манера — жевать в кинотеатрах попкорн? Иди в этом есть скрытый смысл, и наблюдать за сражением Добра и Зла особенно приятно, когда во рту хрустящая маргариновая россыпь?
Под хруст попкорна мохноногий хоббит Фродо Бэггинс получает в наследство от дядюшки странное колечко, которое оказывается ни много ни мало Кольцом Всевластья. И так получается, что именно на маленького Фродо судьбой возложена миссия — уничтожить кольцо.
А тем временем сирота Гарри Поттер, выросший под лестницей в доме отвратительных жестоких родственников, узнает, что он волшебник и сын волшебников, и теперь ему прямая дорога в школу волшебства под названием Хогвартс…
Масштабы, конечно, разные. Но Гарри Поттер, в конечном итоге, тоже борется с мировым злом — за посещаемость кинотеатров. «Битва титанов» — так иногда говорят о коммерческом противостоянии этих двух фильмов. При этом за плечами хоббита стоит глубокая, как Морийские копи, эпопея Толкина, стоит многолетняя история Средиземья, стоит «Сильмариллион» — мифология заново сотворенного мира, стоят поколения толкинистов с деревянными мечами. За плечами же мальчика-сироты, помимо оглушительного успеха книги и оглушающей рекламы фильма, — стоят Золушки всех мастей и расцветок, Оливер Твист, Джейн Эйр, Кентервильское привидение, и много еще кто стоит…
Оба они — и хоббит, и Гарри — в каком-то роде изгои. Хоббит в меньшей степени: даже Серьезный Зритель, который при слове «фэнтези» хватается за бензопилу, не может не признать, что «Властелин Колец» и наследие Профессора Толкина уже ни на какой веревке не затащить в гетто. А вот Гарри Поттер… Мальчишка сполна расплачивается за «маму», Джоан Роулинг, которую в чем только не обвиняют, и единственная вина которой заключается в том, что она, «училка» и серая мышь, посмела так преуспеть! Вал продаж, бум, шум, сжигание книг о Гарри Поттере особо ретивыми священниками всех конфессий, повсеместное открытие сетевых Хогвартсов в интернете, наконец — фильм…
И все-таки корректно ли сравнивать два этих фильма? Что их объединяет— кроме того, что оба были очень и очень ожидаемыми?
Со времени написания «Гарри Поттера» до экранизации прошло несколько лет. Со времени написания «Властелина…» до первой экранизации — несколько десятилетий. В рамках истории человечества сроки вполне сопоставимые. Но в рамках истории кино…
Снять фильм по «Властелину…» собирались еще легендарные «Битлз». Распределяли роли, но этим распределением дело и закончилось. Режиссер Ральф Бакши сделал экспериментальную экранизацию первой части эпопеи, соединив игровое и мультипликационное кино. Было еще несколько попыток — именно в области мультипликации; в конце концов любители Толкина сошлись на том, что Профессор был прав, когда утверждал, что экранизация «Властелина…» невозможна…
Наступил двадцать первый век…
Марина Дяченко: Завидую режиссеру Джексону. Совершенно не завидую режиссеру Джексону. Вообразите: вот вы снимаете фильм по книге, которую считаете почти святыней (а в случае с Джексоном, кажется, так и есть). По правую руку от вас, естественно, фанаты Толкина, те самые, что читают «Сильмариллион» на языке оригинала и в разных переводах, те самые, что свободно объясняются на квенья, и любящая невеста так не ждет утра свадьбы, как настоящий эльф (или настоящий орк) ждет премьеры грядущего фильма.
А по левую руку от вас — традиционный «попкорновый зритель». Его гораздо больше, и он тоже ждет — с интересом, но без энтузиазма. Он не читал Толкина, а если читал, то давно забыл. Мелодрама и боевик — вот его любимые киножанры.
А с третьей стороны (вероятно, над головой или на шее, во всяком случае, именно так оно представляется) сидит Прокатчик и Деньгодатель. Который контролирует вашу работу. Контролирующий лучше вас знает, что должно понравиться толкинисту, а что — едоку попкорна. И который заставляет вас в тридцатый раз перекраивать сценарий, и отсматривает отснятый материал, и который, к примеру, требует (доходил до нас такой непроверенный слух) заменить Сэма, спутника главного героя, сексуальной хоббитской девушкой — для придания фильму большей мелодраматичности…
Представили весь этот кошмар?
И вот он настал, этот день. Толкинисты, снобы, едоки попкорна, взрослые и дети ломанулись в кинотеатры (а в некоторых странах — на рынки, где торговали экранными видеокопиями), чтобы увидеть мохноногого Фродо Бэггинса, мудрого мага Гэндальфа, гномов и эльфов, зловещего Саурона, свирепых орков — да все, что полагается…
Бедный Джексон! Он, человек, который сделал невозможное, экранизировав книгу, не поддающуюся экранизации — и сколько пинков, а порой и плевков получил он с разных сторон!
Первыми, конечно, возмутились толкинисты. Беда в том, что они слишком ярко представляли себе Средиземье, они уже были обитателями его, и картинка, увиденная чужими глазами, не совпала (или не во всем совпала) с их собственным мироощущением.
У Барлога, видите ли, не должно быть рогов! Орки не должны лазать по стенам. Эльфийские девы не должны скакать на лошади. Трактир «Гарцующий пони» выглядит в фильме грязным притоном. Эльфы не похожи на эльфов. Хоббиты не похожи на хоббитов. Гэндальф слишком нервный… И так далее.
Кроме «фанатских» претензий существуют еще, так сказать, фундаментальные. Например, часть зрителей утверждает, что произведение Толкина невозможно снимать в таком «голливудском» ритме. Фильму пеняют на обилие «экшн»: схватки, драки, бои, снова драки. Погони следуют одна за другой, не давая возможности героям (и зрителю) остановиться, оглядеться, вдохнуть воздух Средиземья полной грудью. При этом другая часть зрителей (это те в основном, кто к Толкину равнодушен) утверждает, позевывая, что фильм безбожно затянут.
Да, скажу я, некоторая перегруженность боевыми сценами в фильме имеется. Да, не будь на свете попкорна, возможно — возможно! — Джексон позволил бы чуть-чуть ослабить пружину действия, и чудовище не размахивало бы бедным Фродо у себя над пастью, а взялось бы жрать, и тогда боевая сцена заняла не пять минут, а три секунды (это если спутник Фродо, великий воитель Арагорн, успел бы моментально принять меры, а то, возможно, и фильму пришел бы на этом конец). Да, не будь на свете пива, фильм занял бы четыре часа, а не три, и зритель не бегал бы из зала, покидая свое место посреди экранного сражения, чтобы к другому сражению уже вернуться… Нет, что я говорю. Четыре часа в кинотеатре — серьезное испытание, значит, четыреста страниц плотного текста Джексону следовало уложить в без малого три часа экранного времени…
И он справился с этим, хотя и не без потерь.
Некоторые эпизоды из фильма выпали. Например, не сохранился Том Бомбадил (некоторые, правда, в том числе и я, считают, что с исчезновением Тома фильм ничего не потерял, другие — что фильм не имеет права даже приближаться к экрану, если в сценарии нет Тома Бомбадила). Время сжалось. Действие сжалось.
Да, возможно, операцию по переводу толкиновского текста на язык кино можно было сделать лучше. Но лучшее — неумолимый враг хорошего, и — помните о попкорне!
Почему сценаристы посмели изменить, сократить, дописать Толкина, спрашивали оскорбленные зрители. Почему с момента, когда Фродо получил Кольцо, и до вылазки назгулов в страну хоббитов Шир не прошло положенных нескольких десятилетий? Почему вместо эльфа Глорфиндейла появляется эльфийка Арвен? Почему Фродо не сражается с орками храбро и результативно, как это было в оригинале? Почему?
Потому что это фильм, ответила бы я. Потому что эпопея Толкина — система колоссальных озер, соединенных живописными ручьями, в то время как фильм должен быть рекой, потоком, «стримом». Потому что требовать от Джексона, чтобы он снимал в неторопливой манере психологического кино — see равно что выращивать кактусы под водой. Потому что всех персонажей книги в фильме не сохранить, потому что действующий персонаж должен появляться в кадре как можно раньше, потому что исходный текст более эпичен, нежели драматургичен, потому что судьба Фродо и предназначение его — не сражаться с орками (на то есть дядьки с мечами, гном с топором и эльф с луком). Работа Фродо — нести Кольцо, Кольцо — его главный спутник и собеседник, его дело, его ноша. Линия взаимоотношений Фродо и Кольца выстроена в фильме, на мой взгляд, безукоризненно.
И вот еще: условность, которая на страницах книги выглядит естественно, в кино воспринимается буквально и производит подчас противоположное впечатление. Возьмем сломанный меч Арагорна. Книжный Арагорн носил обломок меча в ножнах, как символ, как паспорт; экранный — во плоти!
— Арагорн не может себе такого позволить. Вокруг такие рожи — как он может ходить без меча?!
Итак, исходя из того, что я знаю об этом фильме — и прежде всего из того, что я вижу на экране, — я могу сказать, что «Властелин Колец» сделан людьми, нежно любящими книгу Профессора. Что в фильме сохранена не буква, а дух толкиновской эпопеи. Что мир, в который зрители переносятся на время сеанса, вправе называться Средиземьем…
Сергей Дяченко: Средиземье в картине — отдельная история. Жила-была далекая, загадочная и экзотичная Новая Зеландия — Аотеароа, Страна Длинного Белого Облака. И вот ее заселили хоббитами, эльфами, гномами, орками, назгулами, застроили гигантскими замками, монументами среди могучих деревьев, лесов, рек, водопадов — и уже не определить, где правда, а где вымысел, где компьютерная графика, а где рядовой новозеландский пейзаж. Не случайно правительство Новой Зеландии объявило себя территорией Средиземья, назначив даже специального министра по эльфийско-гномьим делам. Как отделить рекламный цинизм от трогательной веры в чудо?
Для меня история о Кольце Всевластья, дающем силу, но разрушающем душу — реинкарнация трагической, философской картины Эйзенштейна «Иван Грозный». Как трудно удержаться от того, чтобы надеть это кольцо на палец, стать властелином мира, пускай даже ценой утраты человеческих чувств и привязанностей. Такой путь прошел Саурон, желавший поработить весь мир — и ставший рабом этого желания.
Наверное, фильм мог быть и лучше, если бы Джексон делал его исключительно «для своих». А может быть, и нет; как бы то ни было, все эти прекрасные пейзажи, все эти визуальные отсылки к Известнейшим иллюстрациям, шекспировский актер Иэн Маккеллен в роли Гэндальфа, Кольцо Всевластья как реальный — и очень сильный — персонаж, эльфийский язык в кадре (и гномий акцент у англоговорящего гнома), дух книги, перенесенный на экран — что все это, вместе взятое, заслуживает по крайней мере того, чтобы засчитать Джексону попытку. Хорошую попытку. Возможно, она могла быть лучше — но попкорн! Но тысячи ни о чем не подозревающих, равнодушных к Толкину зрителей, которые должны были принести в кинотеатр свои денежки и тем самым сделать киноэпопею окончательно возможной!
Кстати, Серьезные Зрители, которые традиционно полагают лучшей компанией для гномов, эльфов и прочих хоббитов исключительно Белоснежку, Буратино и Красную Шапочку, вообще не поняли, о чем сыр-бор. Почему столько шума из-за кольца? Где анонсированные философские проблемы, выбор, психологическая достоверность? И что это за профессор такой — Толкин? Они, Серьезные Зрители, по-античному бескомпромиссно делят жанры на высокие и низкие, и «сказочка про эльфов» не имеет шансов быть досмотренной ими до конца.
Марина Дяченко: И вот, пока поклонники, противники, льстецы и зубоскалы рвали друг другу виртуальные лацканы на сетевых форумах, на арене появился новый боец — Гарри Поттер с философским камнем наперевес. Да, премьеры «Гарри…» и «Властелина…» попытались хоть как-то развести во времени, но соревнование все равно состоялось, более того, мне кажется, «Гарри Поттер» его уже проиграл.
Возможно, эти фильмы все-таки не совсем корректно сравнивать. Кассовые сборы — это ведь не показатель, вернее, не совсем тот показатель. Награды и премии — тоже не абсолютный критерий, и тот факт, что «Властелин…» получил четыре «Оскара» из тринадцати номинаций, а «Гарри Поттер» ни одного, еще ничего не значит. И, уж конечно, неправда, что книга Роулинг настолько плоха, что по ней невозможно снять ничего путного — первая книга про Гарри Поттера адресована детям (с каждым новым томом, кстати говоря, адресат книги взрослеет, третья и четвертая, с моей точки зрения, лучшие), но взрослые — особенно если они толковые и понимающие родители — тоже могут читать ее без скуки. Эта сказка содержит все необходимое для хорошего кино: есть характеры, напряженный сюжет, тайна, зрелищность, в конце концов…
Армия поклонников, наизусть вызубривших книгу, лучше любого режиссера знала, как именно должны выглядеть школа волшебников Хогвартс и ее обитатели. Проект обещал быть грандиозным; в режиссеры прочили Спилберга, но — сорвалось.
Актеры подобраны правильно. Каждый колоритен, каждый на своем месте, каждый герой точно такой, как в книге (ну редко-редко особо ретивый фанат скажет, например, что малолетний негодяй Малфой не обязательно должен быть похож на белокурого гитлерюгендовца, а Гермиона, пожалуй, слишком красива). Дэниел Редклифф (сыгравший в 1999 году Дэвида Копперфильда в телефильме на Би-Би-Си, вот вам и диккенсовские корни книги Роулинг) выглядит стопроцентным Гарри Поттером (Крис Коламбус: «Дэн вошел в комнату, и мы поняли, что нашли Гарри»),
Вот он, тот редкий случай, когда книга перенесена на экран целиком, «не жуя». Джоан Роулинг, кажется, вполне довольна таким положением: Крис Коламбус, оказывается, пообещал ей две вещи — остаться верным книге и собрать полностью британский актерский состав. Он выполнил оба обещания. (Джоан Роулинг: «Все выглядит именно так, как я себе представляла. Для автора книги самое главное — видеть на экране неискаженные факты»).
Для автора — может быть. Для фаната — наверняка. Движущиеся картинки, ожившие иллюстрации, эпизод за эпизодом… До смешного доходит! Поскольку все-все подробности в фильм все-таки не помещаются, решено некоторыми пожертвовать. В финальной части, например, не нашлось места для подвига Гермионы (в книге подруга и одноклассница героя разгадала сложную логическую задачу и помогла Гарри добраться до главного злодея). Но в самом-самом финале директор волшебной школы профессор Дамблдор награждает ее в точном согласии с книгой: «За сообразительность». Чего же такого она в фильме сообразила? A-а, когда друзья попали в объятия каких-то хищных лиан, она догадалась, что «надо расслабиться»…
Почему же «Властелину Колец» хочется прощать накладки (например, Фродо, успешно удравшего пешком от назгульской лошади), а «Гарри…» прощать не получается?
Может быть, это просто субъективный взгляд, на уровне «нравится — не нравится»? Может быть, мое представление о том, что фильм Джексона — кино, а фильм Коламбуса — набор иллюстраций, не имеет под собой оснований? Или это фата-моргана такая, что «Властелин Колец» сделан любящими людьми, почти фанатами, а «Гарри Поттер» — коммерческим режиссером, запрограммированным на успех?
«Гарри Поттер», матч по квиддичу: девочка на лету ударяется о стену, падает с высоты и лежит без движения — ну хоть бы кто-нибудь обратил внимание! Все заняты игрой!
Вот маленький неудачник, впервые поднявшийся на метле (вернее, метла сама его подхватила), болтается в воздухе и не может опуститься. Учительница, вместо того чтобы хватать другую метлу и «приземлять» пацана, что-то ему кричит, командует… Сцена, в книге занимающая секунду, в кино — ради зрелищности — растянута, а поведение учительницы не изменилось ни на йоту. Зритель, не читавший книгу, возмущен: ну что за глупости Роулинг понаписала! Синдром «сломанного меча» в действии, зато — никакого риска: зритель, книгу читавший, получает именно то, чего ждал. Фанатам не на что негодовать, билеты раскуплены, а Серьезный Зритель с самого начала в расчет не принимался. Серьезный Зритель раздражен рекламой (а кто ее любит?), да и, скажите пожалуйста, как может взрослый человек без иронии обсуждать что-то там, где летают на метлах?
Сергей Дяченко: Существует мнение, что взрослый человек, любящий фэнтези, обязательно должен быть инфантилен (кстати, в Англии существуют параллельно с «детскими» — «взрослые» издания «Гарри Поттера», с нейтральными обложками, чтобы взрослые не стеснялись читать книгу на людях). Существует мнение (да-да, существует, прямо-таки безлично висит в воздухе с бетонным выражением на авторитетном лице), что приличный человек с кое-каким интеллектом ни в коем случае не должен читать, смотреть, а тем паче хвалить фэнтези — «козленочком станет»…
Будем справедливы — огромная часть того, что носит подзаголовок «фэнтези», и в самом деле… своеобразна, мягко говоря. Да, постороннему человеку, распознающему фэнтези как едва прикрытый бронированным бюстгальтером торс какой-нибудь варварской принцессы, трудно поверить, что в этом жанре возможны если не открытия, то хотя бы прорывы за рамки китча.
Это с одной стороны. А с другой, конь и трепетная лань — явно разные животные. Вероятно, особенности мировосприятия, темперамент, способ мышления ярых нелюбителей фэнтези таковы, что и Толкин, и Рыжая Соня навсегда останутся для них явлениями одного порядка. Приземленное мышление требует узнаваемого быта, продвинутый интеллект жаждет игры в бисер, но есть ведь и Третья Сила — привычка, убежденность в том, что вымышленный мир — резервация для тинэйджеров и что «Властелина Колец» можно смотреть только с попкорном в зубах… Может быть, поэтому (хотя и не только поэтому, конечно) фильм Джексона по Толкину, будучи рекордсменом по количеству оскаровских номинаций, получил только четыре награды и то в основном — «технические»?..
И тем не менее в ближайшие годы нас ждет лавина фильмов нового поколения — экранизаций сперва лучших (а потом уж какие подвернутся) фантастических и фэнтезийных книг. Спецэффекты созрели, опыт накоплен, а мир стал настолько сумасшедшим, что хочется либо пересмотреть свой взгляд на него, либо смыться от греха подальше в страну фантазий. Вполне вероятно, что новые возможности кино создадут плацдарм для прорыва; быть может, среди творцов заэкранного фантастического мира найдутся и те, кто сумеет, козырями выкладывая фильмы лукасовской зрелищности, лемовской силы мысли, толкиновской поэтичности, шукшинской достоверности, перевернуть общественное сознание, сделать фантастичное частью жизни и тем самым подтолкнуть человечество навстречу будущему: не антиутопичному, не апокалиптичному, а нормальному человеческому светлому будущему.
Может быть, а? □
ЛУЧШЕ МЕНЬШЕ, ДА ЛУЧШЕ
Очень важно, чтобы дети могли смотреть фильмы, где герои — их сверстники. Потому что очень приятно видеть, как дети спасают мир вместо этих всезнаек взрослых. Вы убедитесь: дети могут использовать свой разум и сделать все сами — без помощи любого взрослого», — так считает юный актер Дэрил Сабара, исполнивший главную роль в сиквеле Роберта Родригеса «Дети шпионов: Остров потерянных снов».
Похоже, это стало одним из главных и непререкаемых принципов творчества Роберта Родригеса[1] — минимализация бюджета фильма. После крупного успеха первой серии «Детей шпионов» режиссер вполне мог рассчитывать на более солидный бюджет, чем тридцать миллионов. Однако он попросил у продюсеров именно такую сумму, пообещав опять сделать супер-зрелищный фильм с большим количеством спецэффектов. И добился своего. Работа в режиме ограниченных средств, видимо, является дополнительным стимулятором творчества художника. Возможно, Родригес ностальгирует по юности, когда он умудрился снять свой первый полнометражный фильм «Эль Марьячи» всего за семь тысяч долларов (заработав эти деньги весьма рискованным способом — участвуя в испытаниях новых лекарств в качестве «подопытного кролика»), возможно, ему не дают покоя лавры Рэя Харрихаузена (знаменитого мастера спецэффектов 50—70-х годов, известного нашим зрителям, например, по фильмам о путешествиях Синдбада). Но, скорее, причина в ином. Маленький бюджет фильма подразумевает, что картина практически наверняка окупится в прокате. «Это большое развлечение для всей съемочной группы — искать выходы из таких ситуаций, — говорит Родригес. — И вы экономите так много денег, что получаете почти неограниченную творческую свободу. Вы чувствуете себя живописцем, которому для творчества нужны лишь холст и краски. И вы еще не догадываетесь, какую краску положите на холст, и когда вы положите красную, и вас спросят: «А почему не желтую?», вы ответите: «Право, не знаю, но мне хочется использовать здесь красный…» И даже вы сами не представляете, что получится из того, что вы делаете. Это действительно независимое творчество».
Поэтому сам Родригес занят в фильме многими делами: он автор сценария, режиссер, оператор, продюсер, постановщик спецэффектов, композитор и постановщик декораций. Воистину «авторское» кино. Второй путь экономии — приглашение малоизвестных, но талантливых актеров. Если же ангажируется звезда, то, как правило, этой звезде именно Родригес в свое время дал «путевку в жизнь» большого голливудского кино. К участвовавшим в первом фильме Антонио Бандерасу, Дэнни Трехо, Чичу Марину в сиквеле добавился Стив Бушеми («Десперадо», «Бешеные псы»). И третий, самый, пожалуй, важный путь — Родригес необычайно изобретателен при постановке визуальных эффектов; по уровню идей он сравнялся с Рэем Харрихаузеном. Например, иллюзия «пещеры», в которой на острове обитал доктор Ромеро (Стив Бушеми), достигалась всего лишь при помощи трех больших камней. «Три камня на колесах, — вспоминал Родригес. — Когда камера перемещалась, я передвигал валуны на заднем плане. Если вы хорошенько присмотритесь, то увидите, что за спиной у героев те же три фрагмента скалы — только освещены они по-иному. Другой постановщик декораций построил бы целую пещеру из пятидесяти камней. А я поступаю, как было принято в «старой школе» — и это приносит успех».
Джорджу Лукасу даже пришлось уговаривать Родригеса использовать вместо кинокамеры цифровую камеру высокого разрешения (High Definition Progressive Scan Digital Camera), разработанную специально для съемок новых «Звездных войн». Родригес, привыкший работать «по старинке», согласился только после того, как один из эпизодов отсняли на кинопленку и на цифровую камеру, и он смог сравнить результаты.
В сюжете сиквела действует уже целая организация детей-шпионов — OSS, и семейство Кортез должно бороться не только с врагами человечества, но и с нечистоплотными карьеристами-коллегами — семьей Гиглсов (маленькую супершпионку Герти Гиглс играет младшая сестра юной суперзвезды Хейли Джоэла Осмента десятилетняя Эмили Осмент). Но, конечно же, тринадцатилетняя Кармен (Алекса Вега) и десятилетний Джуниор (Дэрил Сабара) с помощью родителей (Антонио Бандерас и Карла Гугиньо) и даже бабушки с дедушкой (Холланд Тейлор и Рикардо Монтаблан) после целой кавалькады веселых приключений, сопровождаемых песнями и плясками, спасут мир: «Сестры Роберта, — вспоминал Сабара, — учили меня хореографии, да и сам я в семь лет занимался балетом, поэтому сцены с балетом не были сложными». Зритель порадуется красивому шоу, вволю посмеется над огромным количеством шпионских технических «примочек», над странными гибридами животных на острове — среди плодов творчества безумного гения доктора Ромеро присутствуют и лягушка-бык, и обезьяна-паук, а при взгляде на летающих свиноматок невольно вспоминаются пинкфлойдовские «Pigs on the Wing».
К тому же Родригес, верный себе, хулиганит вовсю, вставляя всевозможные пародийные моменты (например, золотой идол является точной копией аналогичного из спилберговских «Искателей потерянного ковчега»), элементы самопародии (сцена, где Бандерас перед зеркалом причесывает сына, один в один повторяет сцену из новеллы Родригеса «Проказники», входившую в альманах «Четыре комнаты»), и по привычке иронизирует над всеми штампами американских боевиков. Множество забавных технических устройств, комичные гибридные животные Острова потерянных снов выводят фильм за рамки простой семейной комедии. Это, если можно так сказать, «семейный постмодерн».
Последний фортель режиссер выкидывает в концовке фильма. Не торопитесь покидать зал, когда пойдут финальные титры. После титров вас ждет еще и видеоклип (Вега: «Роберт позвонил мне и сказал: «У меня есть идея, но ты должна мне прямо сейчас, по телефону, что-нибудь спеть». Я спела, но очень тихо. Однако Роберт сказал: «Слушанья прошла!» Сабара: «Роберт сделал из меня рок-звезду. Он показал, как держится на сцене Ангус Янг из AC/DC и дал несколько уроков игры на гитаре»).
Съемки проходили в джунглях Коста-Рики весной 2002 года. Сразу после окончания съемок Родригес приступил к сценарию третьего фильма — дети-актеры быстро растут, и надо работать как можно оперативнее, чтобы не повторилась история с исполнителем роли Гарри Поттера, который в 13 лет успел вырасти до 170 сантиметров, что стало серьезной препоной для съемок очередного сиквела. Дата премьеры «Детей шпионов 3» уже назначена — 23 июля 2003 года.
РЕЦЕНЗИИ
ПРИКЛЮЧЕНИЯ ПЛУТО НЭША
(THE ADVENTURES OF PLUTO NASH)
Производство Castle Rock Ent. и Village Roadshow Pictures, 2001.
Режиссер Рон Андервуд.
В ролях: Эдди Мерфи, Рэнди Куэйд, Розарио Доусон.
1 ч. 35 мин.
Не дай Бог, снова начнется программа освоения Луны. Ее застроят, потом заселят, а там и до лунного Лас-Вегаса недалеко. Именно в нем и развивается действо новой комедии с участием неутомимого весельчака Эдди Мерфи.
В городке, скромно названном «Маленькая Америка», есть потрясный ночной клуб в лунном кратере — казино-фишки, танцульки-спиртное. Хозяин клуба — ныне респектабельный господин, а ранее судимый контрабандист мистер Плуто Нэш (если бы не мерфинская «визитка» с улыбкой до ушей, не отличить от роли Хэмфри Богарта в «Касабланке»). Плуто любит публика: у него весело, и поэтому «все приходят к Рику», то бишь к Нэшу. Однако вездесущая мафия в лице некоего Рекса Картера решила прибрать к рукам такое раскрученное заведение. Для начала предложили 10 миллионов (кстати, впервые можно улыбнуться — банкноты с портретом Хиллари Клинтон). Последовал отказ. Дубль 2 — снова отказ. Взрыв. И Плуто с певичкой и роботом-телохранителем спасаются бегством. Начинаются догонялки, стрелялки, леталки. Суета иногда перемежается юмором.
Почему ленту больше года держали «на полке» — понятно: вероятно, стыдились показать публике. Впрочем, нередко в прокат выходит хлам, который во сто крат хуже, а собирает полные залы… Все-таки «промоушн» — великая сила. Неудивительно, что без рекламы лента в прокате провалилась: при затраченных 90 млн., сборы в США едва набрали три.
Странное дело, но один раз можно посмотреть и даже получить удовольствие: хоть и глупо, но весело. Иногда даже смешно. Самый большой недостаток — псевдопародии на популярные ленты: от «Касабланки» и фильмов в стиле noir до «Вспомнить все».
Эдди Мерфи играет Плуто Нэша не лучше, но и не хуже, чем других героев в других лентах. Неплох и Куэйд в роли робота Бруно. Короче, если есть желание посмотреть уморительную комедию, то фильм для этого не подойдет. «Плуто» рекомендуется для мозгового релакса — очень легкая гангстерская комедия в стиле 50-х годов с элементами скай-фай.
АВАЛОН
(AVALON)
Производство Wild Bunch и Central Partnership (Япония — Польша), 2001.
Режиссер Мамору Оси.
В ролях: Малгожата Форемняк, Бартек Свидерский, Владислав Ковальский, Ежи Годейко, Дариуш Бискупский и др.
1 ч. 46 мин.
Понятно, что такие экзотические фильмы до. видео быстро не доходят. Не каждый дистрибьютор пойдет на риск. Японско-польский тандем в очередной раз показал, что не Голливудом единым…
На кассете фильм презентуют как «Матрицу» нового тысячелетия», хотя от «Матрицы» там только наличие виртуальной реальности. Скорее уж, Диптаун в кинематографе… Есть игра-стрелялка с полным погружением — запрещенная, за деньги, с крупными выигрышами. Главная героиня — воинственная одиночка, разочаровавшаяся в командной стратегии после досадного провала ее предыдущей команды. И тут выясняется, что привычными уровнями игра не заканчивается, есть некий суперуровень, максимально приближенный к реальности: игрок рискует остаться там навсегда (тело впадает в кому). Терять нашей героине нечего, кроме любимого пса. И она, разумеется, ломится навстречу опасности. А дальше все совсем не так, как обычно…
Создатели фильма вовсе не упиваются виртуальными перестрелками, красивостями переходов из одного мира в другой. Все это хоть и присутствует, но, скорее, как дань жанру — нельзя ведь снимать «стрелялку», не показав ни одного боя, пусть и символически. Но речь идет о безысходности реальной жизни, которая вынуждает героиню (и многих ее коллег) побираться, чтобы не умереть с голоду. Тоскливые урбанистические пейзажи, чуть ли не буквально списанные с первых кадров «Сталкера», оборванные супергерои, выдающие страшные тайны в обмен на яичницу с ветчиной, и милая изящная девчушка, убийство которой есть единственный способ перехода на следующий уровень.
И тем сильнее бьет новый «реальный» уровень, когда героиня попадает в практически настоящую Варшаву, на концерт в филармонию — Цвета, звуки, свет, запахи… А ей надо убить старого партнера.
Фильм заслуживает внимания. Хотя бы как одна из первых ласточек зарождающейся новой синкретической школы. И не Европа. И не Голливуд. И не Япония в чистом виде. Кино нового тысячелетия.
ДАГОН
(DAGON)
Производство Fantastic Factory (Испания), 2001.
Режиссер Стюарт Гордон.
В ролях: Эзра Годден, Франциско Рабаль, Ракель Мероно.
1 ч. 35 мин.
У произведений классика жанра horror Говарда Ф. Лавкрафта был сложный путь к отечественному читателю. С его экранизациями, кажется, нам повезло больше.
Дело в том, что режиссеру Стюарту Гордону («Реаниматор», «Крепость», «Извне») и продюсеру Брайану Юзна («Книга мертвых», «Возвращение живых мертвецов-3», «Невеста реаниматора») удалось воссоздать на экране ТО САМОЕ первое ощущение от прочтения ужастиков. Когда прекрасно знаешь, что все это «не взаправду», когда бессмысленные поползновения мутантов вызывают нервный смешок, но и когда честно вздрагиваешь от резкого удара по плечу героя, когда приходится напоминать себе, что «вот тут, за углом стоят камера и вся съемочная толпа». Когда иррациональность происходящего не вызывает отторжения.
Заброшенная деревушка Имбока на берегу моря в Испании. Яхта с двумя «супружескими» парами терпит крушение у ее берегов, младшая пара отправляется за помощью, и тут начинается… Все в Имбоке оказываются приверженцами культа жестокого морского бога Дагона, приносят ему человеческие жертвы, отдают женщин, а сами активно мутируют в сторону рыб-спрутов-русалок. Разумеется, из поселка никого не выпускают.
Несколько раз героя ловят, несколько раз он бежит (не дальше центральной площади). Несколько раз его защищает главная жрица — до пояса весьма симпатичная, ниже — русалка, воспылавшая страстью. И когда всех остальных нормальных уже либо убили, либо отдали Дагону и дело дошло до главного персонажа, выясняется… впрочем, это уже смотрите сами.
Стилистически фильм очень грамотно выверен, тщательно спрятаны неизбежные заимствования и самоповторы; даже унылые скитания мутантов по городу совсем не напоминают клип Майкла Джексона. Смотрится картина на одном дыхании… И вообще, классика — она и есть классика. И экранизировать ее надо классически. Что, как мне кажется, удалось в случае с одноименным рассказом Лавкрафта.
«КОПЕЙКА»
Производство кинокомпании «Воля» при участии киностудии «Скарабей Филмз», 2002.
Режиссер Иван Дыховичный.
В ролях: Сергей Мазаев, Андрей Краско, Ируте Венгалите, Юрий Цуридо, Александр Петлюра, Сергей Шнуров и др.
2 ч.
Далеко не у каждого режиссера хватит решимости сделать центральным персонажем своей ленты не человека и даже не зверя, а предмет неодушевленный. Герой фильма — самый первый экземпляр самой первой модели «Жигулей», ВАЗ 2101, сошедший с конвейера Волжского автозавода 19 апреля 1970 года. Однако машина эта не простая, а, смело можно сказать, волшебная. Она магическим образом влияет на всех своих владельцев. Она переходит из рук в руки: от члена Политбюро к карточному шулеру, от стукача к проститутке, от крупного коммерсанта к манекенщице, от рэкетиров к художнику-концептуалисту, от ученого-физика к народному кумиру Владимиру Высоцкому — и каждого исподволь доводит до экзистенциального состояния, до ситуации, в которой в полной красе раскрывается вся пошлость, подлость и прочие пороки очередного владельца…
Пожалуй, я поспешил, назвав эту машину «неодушевленным предметом». «Копейка» — единственный в картине герой, наделенный душой. Все же люди, бесконечной чередой проходящие перед зрителем, суть картонные силуэты театра теней. Именно такими обычно рисует своих персонажей писатель Владимир Сорокин — в данном случае он выступает как соавтор сценария.
На общем фоне несколько выделяются только два типажа, лишь они вызывают хоть какое-то зрительское сочувствие. Первый — это пьяница-автослесарь Бубука (Сергей Мазаев), который неоднократно чинит «копейку» посредством одной кувалды. Он погибает, после того как пустил под лед «мерседес», полный «лиц кавказской национальности». Второй — безымянный сотрудник среднего звена госбезопасности (Андрей Краско), он, как и все остальные, пошляк и демагог, но чем-то неуловимым мил и симпатичен… Пролетарий Бубука гибнет в начале перестройки, гэбист, напротив, хоть и был похоронен на закате «застоя», в наше время волшебным образом возвращается с того света…
ЛИЛО И СТИЧ
(LILO & STITCH)
Производство компаний Walt Disney Animation и Walt Disney Pictures, 2002.
Режиссеры Дин ДеБлуа и Крис Сандерс.
Роли озвучивали: Дейвиг Чейз, Крис Сандерс, Тиа Каррере.
1 ч. 25 мин.
Даже самим создателям временами надоедает бесконечная череда одноликих героев, и они решают предложить что-то новенькое — хотя бы в качестве типажа. В таких случаях выручает фантастика, где можно посетить галерею самых невероятных существ и каждому подобрать надлежащую роль.
Симпатяге «626», позже названному Стичем, досталась роль маленького монстра, созданного с помощью геноинженерии злобным профессором. Очередной «сумасшедший док» оснастил малютку невероятными способностями, а мультипликаторы — двумя рядами отменных зубов, так что от коронной улыбочки Стича поначалу бросает в дрожь…
Предполагается, что «пуленепробиваемое» чудовище начнет шерстить галактику, как только достигнет половозрелого возраста. И галактика в лице самых мудрых и многоруких своих представителей приговаривает еще не совершившего никакого преступления малыша к ссылке на пустынный астероид. Не готовый к такому повороту событий объект наказания сбегает на Землю, где, сама того не ведая, его поджидает девочка Лило. Которая, надо сказать, тоже далеко не подарок.
Зритель уже предвкушает историю в духе Бони и Клайда, каскад приключений и проделок малолетних правонарушителей… но зритель «семейный», которого упорно пытается слепить американский кинематограф, прекрасно понимает, что. сейчас начнется воспитательный процесс. Воспитывать начнут его, зрителя, но достанется и Лило, и ее напарнику. Всем троим подробно объяснят, что такое семья, и малютка бросится проводить идеи в жизнь. Даже появившийся профессор будет готов пустить непрошеную слезу.
И все же патоки в этом фильме на порядок меньше, чем в рядовой продукции Диснея. Зато есть финальный агент ЦРУ, в миг устраняющий все проблемы. Словом, решайте сами, что менее вредно для вашего желудка.
НЕМНОГОСЛОВНЫЙ НАЙТ
Его называют режиссером-вундеркиндом и прочат будущее Спилберга. Действительно, в свои 32 года он снял четыре профессиональных ленты, из которых вторая, «Шестое чувство», и третья, «Неуязвимый», заработали в сумме более миллиарда долларов. Недавно появившийся на экранах фильм М. Найта Шьямалана «Знаки» мгновенно стал лидером мирового проката.
Нанодж Шьямадан родился 3 августа 1970 года в Индии в семье врачей. Вскоре после рождения сына семья переехала в США. Когда мальчику исполнилось восемь лет, родители подарили ему восьмимиллиметровую кинокамеру, и в школьные годы Манодж умудрился снять аж сорок пять любительских короткометражек (почти как Спилберг, кумир Шьямалана).
Несмотря на то, что в семье исповедовалось индуистское вероучение, Маноджа отдали в частную католическую школу. Окончив ее, Шьямалан поступил на отделение режиссуры школы искусств при Нью-Йоркском университете, где и приобрел прозвище — Найт. Примерно тогда же, в возрасте 17 лет, он встретил свою будущую жену Бхавну.
После школы искусств молодой человек на свои (точнее — родительские) деньги снимает первый полнометражный любительский фильм «Молясь во гневе» (1992), где сам же и играет главную роль. Основой для фильма послужили впечатления от визита на «историческую родину», в Индию.
Однако поначалу профессиональная кинокарьера молодого режиссера не складывалась — он долго не имел никакой работы в кино и лишь в 1998 году получил возможность поставить фильм в Голливуде. Уже в первой картине, названной «Пробуждение», просматриваются мотивы всего будущего-творчества режиссера. В центре событий — маленький мальчик. Десятилетний Джош, единственный сын преуспевающих родителей-врачей, учится в католической школе (не правда ли — что-то знакомое?). Он обычный ребенок, правда, чересчур любознательный, но у него есть необычная цель в жизни — повстречаться с Богом. Зачем? Да просто ему надо спросить у Бога, как там дела у недавно умершего дедушки. Мальчик с чрезвычайным упорством изыскивает способы, дабы достичь желаемого, не подозревая, что искомое совсем рядом.
По жанру — это тонкая психологическая «чувственная» мелодрама, поддержанная блестящей работой оператора Адама Холендера и великолепной игрой главных-героев-детей (Джозеф Кросс и Тимоти Рейфснайдер). Все это мы увидим и в дальнейших картинах режиссера а еще «фирменную» концовку фильма. Однако мягкий юмор «Пробуждения», отсутствие пафосности отличают эту милую семейную ленту от последующих фильмов режиссера.
Тем не менее фильм провалился в прокате, и Шьямалану, дабы не потерять место в кинобизнесе, приходится переквалифицироваться в сценаристы. Первый сценарий назывался «Труд любви» и рассказывал о человеке, путешествующем через всю страну, дабы доказать свою любовь к недавно умершей жене. Сценарий был куплен, но фильм так и не сняли.
Упрямый Найт адаптирует для кино известную детскую книжку Е. Б. Уайта «Стюарт Литл». Фильм Роба Минкоффа по этому сценарию имел немалый успех, но неудачу «Пробуждения» еще не забыли. Однако новый сценарий Шьямалана, выставленный на свободные торги, был приобретен студией Диснея аж за 2,25 миллиона долларов. Правда, не без помощи Брюса Уиллиса, которому сценарий настолько понравился, что он согласился заметно снизить свою гонорарную ставку ради участия в фильме. Шьямалан упросил отдать режиссуру фильма ему… Успех «Шестого чувства» превзошел все ожидания.
А ведь в картине, на взгляд аудитории, почти ничего не происходит. Он построен на диалогах психиатра и его маленького пациента. Но неторопливое, вязкое повествование затягивает, гипнотизирует зрителя; напряженное ожидание развязки вполне заменяет динамичное действие. Прекрасная игра Брюса Уиллиса, в очередной раз сбросившего поношенный имидж крутого небритого полицейского, и маленького Хейли Джоэла Осмента воистину завораживает. Тревожная музыка Джеймса Ньютона Говарда плюс неожиданная и шокирующая развязка довершают эффект.
В принципе, по уровню режиссерского мастерства «Шестое чувство» ненамного превосходит «Пробуждение». Искать корни успеха в том, что фильм снят по классическим законам триллера (а критики уже успели прикрепить к Шьямалану ярлык «нового Хичкока»), тоже не имеет смысла: мало ли триллеров снимается. Скорее всего, фильм просто попал «в струю»: уставшему от высокобюджетных боевиков зрителю потребовалось «вздохнуть» на психологическом, интеллектуальном (но все равно леденящем душу) кино. И именно после «Шестого чувства» стало модным совмещать авторский кинематограф с массовым. Что, несомненно, удалось Шьямалану. Недаром великий Стивен Спилберг, также не брезгующий между блокбастерами снять что-нибудь «для души», был в восторге от «Шестого чувства» и смотрел фильм три раза подряд.
Благосклонность Спилберга многого стоит, и дальнейшая судьба Шьямалана, в один миг проснувшегося знаменитым, складывалась вполне благополучно. Даже несмотря на стойкое нежелание режиссера общаться с прессой, за которое журналисты прозвали его «человеком, который много думает и мало говорит». Впрочем, то же можно сказать и о героях его фильмов.
Восхищенная «Шестым чувством» публика с нетерпением ждала следующего фильма. Шьямалан же обещал студии Диснея, что свой очередной сценарий он продаст студии, не торгуясь. И продал. За пять миллионов, став самым высокооплачиваемым сценаристом в Голливуде. Сценарий был написан специально под актеров-звезд — Сэмуэля Джексона и того же Брюса Уиллиса. Здесь, в «Неуязвимом», Шьямалан использовал еще один автобиографический ход: Найт является страстным коллекционером комиксов, а фильм — как раз о них.
«Неуязвимый» в какой-то мере продолжает начатую в «Шестом чувстве» тему осознания человеком своих необычайных способностей. Бывший футболист, а ныне сотрудник охраны стадиона Дэвид Данн (Брюс Уиллис), чудесным образом остается в живых после железнодорожной катастрофы. После этого в его жизни появляется странный человек, коллекционер комиксов Элайджа (его роль исполнил, пожалуй, самый стильный из негритянских актеров Сэмуэль Джексон), утверждающий, что комиксы лишь готовят нас к приходу Героя. По его словам, Дэвид как раз и есть такой герой — неуязвимый и способный при прикосновении «познавать» других людей. Действие фильма развивается столь же неторопливо и вязко, как и в «Шестом чувстве» (смена ритма случилась лишь в замечательной сцене выхода Дэвида Данна «в люди», когда он стоит среди толпы и «познает» все грехи прикоснувшихся к нему), напряжение вызывает само движение к финалу: ведь после «Шестого чувства» все ждут от «Неуязвимого» развязки не менее неожиданной. И она, конечно же, наступает — Элайджа, Человек-стекло, оказывается главным отрицательным персонажем комикса, который сам же и попытался разыграть в реальной жизни. Как всегда, режиссер не смог обойтись без мальчишки — немалую роль в сюжете играет сын Дэвида (Спенсер Трет Кларк). Прокатная судьба фильма была менее успешной, чем у предыдущего, однако режиссер смог удержаться на вершине голливудского Олимпа.
Сюжет следующего фильма Шьямалана «Знаки» хранился в строжайшем секрете, несмотря на все попытки прессы что-нибудь прояснить. Конечно же, все ожидали продолжения сотрудничества режиссера с Брюсом Уиллисом, но Найт пригласил другую знаменитость — Мела Гибсона (Шьямалан: «Не все же мне работать с Уиллисом»). По сюжету герой Гибсона пастор Грэм Хесс перестает верить в Бога и снимает с себя обязанности святого отца после трагической смерти жены. Невольно напрашивается ассоциация со сделавшим Гибсона голливудской звездой «Смертельным оружием» — там герой также страдает и теряет веру в себя после гибели любимой. Да и сам Шьямалан признавался, что «Смертельное оружие» стало одним из наиболее эмоциональных и запоминающихся моментов в его творческой судьбе.
Вокруг стоящего среди огромного кукурузного поля дома, где бывший пастор живет с детьми и братом (Хоакин Феникс), начинают происходить странные события: то на поле появляются выкошенные участки геометрических форм «знаки», то ночью являются неожиданные (и пока невидимые) гости, то с собаками творится что-то неладное…
Фермеру-пастору предстоит тяжелое испытание — спасти себя и детей. Фильм «Знаки» — это вариант «Войны миров», но все действие происходит на территории одного дома. Шьямалан мастерски подает происходящее, играя светом и тенью, нагнетая звуком и музыкой страх, доводя зрителя почти до дрожи. И зритель опять ждет развязки.
На этот раз финал получился не столько неожиданным, сколько неоднозначным. Весьма вероятно, что в конце фильма российские зрители вспомнят знаменитую фразу из «Гостьи из будущего», обращенную к пришельцу: «Куда вы несете бесчувственного мальчика?» Ответ на этот вопрос и есть разгадка.
Впрочем, «Знаки» — фильм не о пришельцах. Это фильм о том, как человек, ушедший от Бога, пытается вновь обрести его. Невольно напрашивается параллель с «Пробуждением» (кстати, одна из главок «Пробуждения» носила подзаголовок «Знаки»). Как и в предыдущих фильмах, мы опять видим самого Шьямалана в эпизодической роли (в «Шестом чувстве» он играет больничного врача, в «Неуязвимом» — наркодилера, а в «Знаках» — водителя, виновного в смерти жены пастора); такое вот у режиссера хобби, доказывающее, что мы по-прежнему имеем дело с авторским кино. Только очень кассовым. И спасибо Шьямалану именно за это: он доказывает, что даже сейчас можно зарабатывать деньги, делая то, что тебе нравится.
ФИЛЬМОГРАФИЯ М. НАЙТА ШЬЯМАЛАНА
1992 — «Молясь во гневе» (Praying with Anger): сценарист: режиссер, актер, продюсер.
1998 — «Пробуждение» (Wide Awake): сценарист, режиссер.
1999 — «Стюарт Литл» (Stuart Little): сценарист.
1999 — «Шестое чувство» (The Sixth Sense): сценарист; режиссер, актер.
2000 — «Неуязвимый» (Unbreakable): сценарист, режиссер, актер, продюсер.
2002 — «Знаки» (Signs): сценарист: режиссер, актер, продюсер.