Своруют текст? Вот это неизбежная судьба любой хорошей (и даже не обязательно хорошей) книги. Он поползет по сетевым библиотекам (по большей части, принадлежащим сторонникам «копилефта» — то бишь воровства авторских прав). И чем лучше будет книга, тем скорее ее сосканируют и выложат в Сеть.
Это тоже лечится. Теми же средствами — вдумчивой перепиской с провайдерами и отслеживанием злодея. Сменив десять — двадцать бесплатных хостингов и растеряв всех читателей, уныло сидя где-нибудь на узбекском или монгольском сайте (да, сайт доступен, вот только найти его нелегко), сторонник «копилефта» может и призадуматься о выгодности воровства. Конечно, вам не избежать гневных отповедей: «Ага, жадный какой, не хочет давать свои романы!» Я в таких случаях вежливо спрашиваю, а не хочет ли поборник «копилефта» поделиться с народом своими штанами? Или отдавать половину зарплаты в Фонд Мира?
Самое смешное, что доморощенные воришки очень любят ссылаться на Запад. Дескать, там, где уже осуществлено светлое будущее человечества, все задарма. Любая книга. Расчет, очевидно, на то, что проверять никто не станет.
Помню, как на конгрессе фантастики в Нанте я познакомился с группой европейских «хакеров — любителей фантастики». Они с большим воодушевлением рассказывали мне о своей работе — составлении справочников по фантастике, занятиях библиографией, тех или иных интернет-проектах… Я не удержался и спросил, а как в Европе обстоит дело с незаконным выкладыванием в Сеть фантастических книг. Меня не поняли. Я объяснил, что речь идет о сканировании книг и размещении в Сети файлов с текстами. Без разрешения автора.
Меня не поняли снова.
«Но как это может быть? — растерялся хакер. — Ведь если автор против — то это же незаконно!»
Вот так обстоит дело с «копилефтом» в Европе. Вопреки всем лозунгам отечественных воришек…
Но на самом деле даже в России ситуация не столь печальна, чтобы сетевое воровство и впрямь волновало авторов и издателей. Дело в том, что основная масса читателей все-таки предпочитает держать в руках книгу, а не таращиться в монитор. Как гласит народная мудрость: «компьютер с собой в туалет не потащишь». И пока не появилось по-настоящему дешевой и удобной «электронной книги», воровство файлов особого вреда не наносит.
А как только стараниями трудолюбивых китайцев такие книги появятся и станут продаваться в киосках союзпечати, ситуация с электронным пиратством коренным образом изменится.
Реальный вред интернета для писателя — это потеря времени. На пустые чаты, на веб-серфинг, на всевозможные игры… Да, интернет предлагает очень много развлечений. Но не меньше искусов и в реальной жизни. Решив «стать писателем», человек сознательно отказывается от множества удовольствий — или, по меньшей мере, вводит их в определенные рамки. Но то же самое делает любой человек, решивший добиться успеха в своей профессии. Если развлечения для вас интереснее работы… что ж, тогда найдите такую работу, где требуется сидеть на стуле от звонка до звонка. И будет вам счастье — ночные бдения у монитора, увлекательные игры и бесплатные книги. Я ничуть не иронизирую: человек вправе выбирать, на что будет потрачена его жизнь.
Так что вывод этих заметок прост: «Меньше фанатизма!» — как любит повторять один мой друг. Интернет — это не прекрасное будущее человечества и не чудовищная клоака. Это просто очередной инструмент, созданный людьми и пригодный для самых разных целей. Интернет — не больше и не меньше, чем Телефон, Телеграф, Автомобиль, Самолет. И когда лопнут последние мыльные пузыри «экономики высоких технологий» и стихнет гомон восторженных неофитов, нам останется всего лишь удобное средство связи и великолепный справочный ресурс.
А большего, честно говоря, человеку от интернета и не надо. □
ЭКСПЕРТИЗА ТЕМЫ
1. Кто более заинтересован в сетевом общении: автор или читатели?
2. Волнует ли вас проблема сетевого хамства?
3. Вступаете ли вы в открытую сетевую дискуссию с анонимными критиками вашего творчества?
4. Не вытеснит ли в будущем сетевая литература традиционную бумажную книгу?
Олег ДИВОВ:
1. Почти у каждого автора случаются черные дни, когда приходит ощущение: ты пишешь в никуда. Тексты ухают в черную дыру, работать нет смысла… Убедить автора в обратном может лишь сеанс связи с читателями. Но это не значит, что «фидбэк» нужен позарез и ежедневно. К тому же в Москве настолько сплоченный фэндом, что сетевая коммуникация — фактор, скорее, поддерживающий. Тут не обязательна Сеть, чтобы общаться с читателями.
С другой стороны — десятки тысяч покупателей моих книг не видели автора живьем, по Сети ему писем не слали и не собираются. А все же приобретают новые тома. Выходит, строго численно перевес на их стороне, и я более заинтересован в сетевом общении, чем читатели.
2. Людей с неустойчивой психикой гораздо больше, чем кажется. Дурно воспитанных — не сосчитаешь. Со сниженными представлениями о совести и чести — хватает. Хитрецов-провокаторов тоже вагон. Частенько все перечисленное смешано. В Сети таким мутантам, конечно, привольно. А вот в реале их иногда просят «ответить за базар». И это правильно. Между прочим, технология уничтожения сумасшедшего через интернет давно уже секрет Полишинеля. Просто она трудоемкая, дорогая и предполагает командную работу. Да и не будут состоявшиеся личности и взрослые мужчины доводить до самоубийства несчастного психа только за то, что тот — больной и не контролирует свой словесный понос.
3. Это зависит от интонаций анонима. Если он именно критикует — что называется, «без гнева и пристрастия», могу и ответить. Если за критикой проглядывает злоба, ненависть, зависть — пускай, глупый, пыхтит-тарахтит, портит себе карму.
4. Сетевая — не вытеснит, электронная — наверняка. Все будут ходить с «е-буками». Китайцы уже в школах их внедряют. И это очень плохо.
Чтение с монитора обедняет эмоциональную сферу человека. У сочетания «краска-бумага» особая энергетика, провоцирующая особую же манеру считывания, при которой текст бьет не столько в голову, сколько в сердце.
А сетевой литературы — настоящей — у нас просто нет еще. Реальная сетература, IMHO, это гипертекст, помноженный на интерактив. Развлечение для полупрофессионалов, совершенно чуждое среднему читателю, да и нормальному писателю тоже. А то, что называют «сетературой» нынче — самая обыкновенная независимая литература и критика.
Александр ТЮРИН:
1. Сетевое общение — это разновидность творчества. Основная масса юзеров к творчеству пока не привыкла.
2. Я бы поставил вопрос более широко. Сетевое хамство — это лишь узкая часть спектра сетевой глупости. В свое время мы были абсолютно уверены, что неограниченные коммуникативные возможности приведут к взрывному росту информированности, а там уже и до ноосферы рукой подать. Как мы ошибались… Рост коммуникативных возможностей первым делом увеличивает трафик бессмыслицы, дезинформации и прочей энтропии. Сеть — это пока что «гуляй-поле», где сплошь и рядом резвятся индивиды, которые в нормальном социуме отфильтрованы и подавлены. Но будущее мне видится в розовом свете. Нормальный социум свое развитие закончил. У сетевого все еще впереди, и вход в ноосферу по-прежнему открыт.
3. Конечно. Руководитель мексиканской компартии Диас как-то сказал, что выше пояса он принадлежит партии, а ниже пояса — народу. Так вот я принадлежу народу и выше пояса.
4. Непременно. Причем ширпотреб (массовую коммерческую литературу), в первую очередь. Набоков же может еще долгое время не беспокоиться.
Хочу уточнить: под сетевой литературой будущего я понимаю не просто текст, выложенный в Сеть, а мультимедийный объект, обладающий трехмерным графическим интерфейсом, функциями интерактивности и так далее. Бумажная литература, базирующаяся на сюжетных и языковых штампах, рубит сук, на котором сидит. Вербальное клише очень легко поддается замене на мультимедийное. Зачем мне читать описание боевой или любовной сцены, сделанное убогим штампованным языком? Мне подавай ее в ярких образах на экране, да я еще хочу и лично поучаствовать в ней совместно с другими юзерами. Понятно также, что сетевые штамповки будут создаваться не авторами-людьми, а авторами-машинами. Это дешевле и быстрее.
Г. Л. ОЛДИ (Дмитрий ГРОМОВ и Олег ЛАДЫЖЕНСКИЙ):
1. Трудно сказать однозначно. С одной стороны, слишком много авторов уходят из Сети, сворачивают интернет-общение до минимума или вовсе его прекращают, отключаются от конференций и не появляются даже на своих личных форумах. Значит, автор либо предпочитает общаться, видя лицо собеседника, либо недостаточно толстокож, чтобы выдержать напор сетевого хамства (увы, это реальность…), либо ему вполне хватает общения в привычном кругу. С другой стороны, искренний диалог всегда увлекателен, он помогает эмоционально стабилизироваться, порой читатель может поддержать в минуту кризиса — не советом, что и как писать, а просто сопереживанием.
Скажем так: в общении заинтересованы обе стороны. Но когда общение превращается в военные действия или перебранку — у каждого появляются «силовые» интересы: победить! доказать! обидеть! — и тогда прав тот, кто первым уйдет.
2. Хамство, сетевое или реальное, — явление природы, неподвластное нашим усилиям. Всегда найдется желающий сообщить автору, что он — графоман и некрозоофил. И способ сделать это хам тоже обязательно найдет. Доблесть карлика в том, чтобы дальше плюнуть. Разумеется, не всегда удается сохранить достаточное самообладание (слишком крепкая нервная система досталась людям иных профессий), но обычно, сорвавшись, мы чувствуем себя испачканными. Поэтому в силу естественной брезгливости стараемся избегать хорового лая с моськами. Да и театральное прошлое очень помогает: тоже хватало желающих в крепких выражениях поведать городу и миру, что они зря потратили деньги на этот спектакль.