ить широкий проход. Тогда в спальню Джерома важно вступили еще восемь мартышек, возглавляемые совершенно неизвестной ему низенькой персоной в пышном белом одеянии из сборчатого шелка и пикантной соломенной шляпке, декорированной листьями, цветами и ягодами.
— Бабуля!.. — жалобно вскричал Шорти.
— Всем немедленно убрать оружие, — резко приказала бабуля. — Да не причинится никакого вреда или ущерба ни самому ангелу, ни его ассистентам, и я запрещаю вам даже дотрагиваться до его оборудования, а иначе вас всех лишат жизни!
— Да, бабушка, — покорно пролепетал предводитель клана, склоняя перед ней голову. Бравые гвардейцы Шорти трусливо попятились к двери, а сам Шорти, повинуясь указующему персту старшей родственницы, опустился на одну из мягких подушек, лежащих на полу, и понуро осел, как мешок.
Бабушка Шорти подошла к Джерому поближе и внимательно оглядела его человеческую фигуру с ног до головы. Ее мех был подернут равномерной сединой, а блестящие живые глаза обрамляла сложная паутина длинных тонких морщинок. Закончив осмотр, она облизнула губы тонким розовым язычком и одобрительно улыбнулась.
— Да, ты производишь впечатление, — сказала она Джерому. — Меня не предупредили, что ты окажешься настолько большим.
— Я бы извинился за свои размеры, мадам, но в этом нет моей личной вины, — галантно сказал Джером, склоняя перед ней голову в знак уважения.
Когда заговорил Профессор, почтенная мартышка живо обернулась в его сторону, а выслушав перевод, присвистнула от изумления.
— Я вижу, твои машины такие же умные, как и ты, ангел!
— Спасибо, — улыбнулся Джером, — я тоже так думаю.
— Я дама Рип-яп-ко, — представилась бабушка Шорти. — Отныне во дворце Огненных Кроликов правит моя воля! Оставь все свои страхи в прошлом, ангел Джером, никто не причинит тебе никакого вреда. Теперь для Красных Мартышек все изменилось.
— Все изменилось, мадам? Но каким же образом?
— Мы взяли контроль в свои руки, — сказала Рип-яп-ко. — Мужчины уже успели натворить столько вреда, сколько можно было допустить. Поэтому женщины вернулись к власти.
— Как это… Вернулись?!
— Именно так. Все годы, пока Красные Мартышки жили в изгнании в Суридаше, вплоть до самых недавних дней, кланом управляли матери. А как же иначе, ты думаешь, мы могли бы сохранить свою породу так далеко от родной земли в течение множества поколений? И только недавно мы решили позволить мужчинам немного поуправлять, это было необходимо для блага клана… Многие идеи мужчин заслуживают внимания. Некоторые из них приносят заметную пользу. А некоторые, как показала твоя работа, ангел, могут невероятно расширить нашу Мудрость!.. Но мы дали им чересчур много свободы… И расплатились за это слишком большой кровью и слишком большим количеством нашего Семени.
Джером обдумал слова почтенной Рип-яп-ко.
Постепенно до него стало доходить, что на самом деле он преуспел в своих замыслах настолько, что прежде и вообразить ничего подобного не мог. Задумав свой трюк, Джером был уверен, что когда Шорти с его подачи совершит роковую ошибку, не только правление Шорти, но и его собственное хождение по мукам закончится. Но он никогда не задумывался, а что же будет потом… Резонно полагая, что не проживет достаточно долго, чтобы об этом стоило беспокоиться.
— И что же теперь случится со мной? — спросил он наконец у бабушки Шорти.
— Ты вернешься к своему ангельскому племени, — сказала Рип-яп-ко. — Твоя ассистентка будет освобождена. Ты получишь назад все свое оборудование. Но щенков, которых ты для нас сделал, мы оставим себе. Эти девочки принесут большую пользу клану, когда подрастут.
— Не сомневаюсь, — сказал Джером. — Но надеюсь, что к тому времени я буду уже очень-очень далеко от Шамала… И от Рифтовой Долины, и от Красных Мартышек, и от всех ваших замыслов, планов, расчетов и желаний.
— Возможно, так оно и случится, — сказала Рип-яп-ко. — Но какое это имеет значение? Ангел Джером уже навсегда вошел историю и судьбу Красных Мартышек. А Красные Мартышки всегда будут частью твоей судьбы.
И тут головокружительное счастье спасения рухнуло на Джерома с неба Шамала, и он взахлеб, неудержимо расхохотался. Он смеялся несколько минут без перерыва, пока не сбилось дыхание, с побагровевшим лицом в поту и сердцем, бухающим в груди… Потому что с внезапной ясностью прозрел то будущее, которое ожидает его на Земле.
Нечего и думать, что его открытие не встретит серьезных возражений! Когда он вернется на Землю, маститые ученые мужи и дамы поставят под сомнение каждый тезис его шокирующей работы, и в кабельных сетях разгорятся великие полемические и текстовые войны, в центре которых окажется не только и не столько шамалианская генетика, сколько сам Джером Салливен. И он потратит много лет, чтобы доказать истинность своих революционных воззрений, хотя, конечно, все это будут сущие пустяки, по сравнению с тем, что ангелу Джерому случилось претерпеть на Шамале… В конечном итоге его земные хождения по мукам засвидетельствуют академическую честность генетика Джерома Салливена, а неопровержимым доказательством его эпохального открытия станет могущественная Имперская Матриархия Красных Мартышек, к созданию которой ненароком приложил руку лично ангел Джером Салливен…
И тут он понял, в очередной внезапной вспышке озарения, что действительно связан с Красными Мартышками — а Красные Мартышки связаны с ним! — неисчислимыми узами Великой Судьбы, которые вовеки невозможно разорвать.
И это повергло его в очередной истерический приступ смеха, который продолжался до тех пор, пока дама Рип-яп-ко не сочла за лучшее покинуть спальню Джерома со всей своей свитой, под аккомпанемент берпомощных извинений Профессора за неуместное и совершенно неконтролируемое веселье ангела.
Юлиш понадобилось целых восемь дней, чтобы уладить все формальности с матриархами Красных Мартышек в Суридаше, но зато теперь она могла вернуться в их анклав в качестве почетной и глубокоуважаемой гостьи. Общество Хранителей Семени собиралось сделать ее Мудрым Учителем Мудрых, однако высокий статус Юлиш в обществе Красных Мартышек зависел не только от этого. Она обладала поистине бесценными секретами, которые невозможно было оценить и купить за деньги. Юлиш прекрасно помнила все, чему научил ее ангел Джером о шамалианской генетике, и ее Мудрый Голос не уставал повторять, что у нее впереди очень, очень, очень много работы.
Юлиш повели в прохладные глубины анклава, мимо могучих гигантов и хищных бойцовых котов, мимо постов вооруженных гвардейцев, по длинным, длинным, длинным коридорам, чьи стены были завешаны ветхими гобеленами, прославляющими триумфы Красных Мартышек… и наконец довели до обширного зала, в центре которого, под причудливым балдахином из розовой полупрозрачной материи, на восьми старинных деревянных креслах, покрытых грубой резьбой, сидели восемь стареющих Красных Мартышек в пышных нарядах.
Юлиш не вздрогнула, сердца ее не сжались, она даже не дотронулась до счастливого мешочка, подвешенного к ее поясу. Юлиш была уверена в своей личной неприкосновенности, которую мартышки ей пообещали. Сверх того, Хранителям Семени не возбранялось в любое время навещать (и покидать) анклав Красных Мартышек по деловым причинам, связанным с его обитателями.
Поэтому она просто приблизилась к балдахину, на секунду наклонила голову, приветствуя всех присутствующих, а после в нескольких словах изложила свою просьбу. Просьба была предельно ясной и конкретной: Юлиш хотела получить одного раба, принадлежащего Красным Мартышкам.
— Его зовут Яп-чорл, и мне необходимо его мастерство, чтобы завершить очень важную работу, — объяснила она матриархам. — Отдайте его мне, и ваша любезность окупится сторицей. Польза от одной маленькой уступки ценностью своей может превысить Солнце, и все луны, и все звезды вместе взятые.
Гранд-дамы анклава долго совещались на секретном диалекте Красных Мартышек, а потом выдвинули свои условия: крупный процент от будущих доходов и совместное владение будущими секретами. Юлиш отчаянно торговалась, препиралась и бранилась, покуда обе стороны не пришли к обоюдному выводу, что заключили превосходную сделку.
Потом рабы принесли Юлиш мягкую подушку для сидения, сладкий чай и вкусные жареные пирожки, чтобы она могла немного отдохнуть и перекусить в ожидании, когда ей приведут Яп-чорла. Через некоторое время двери распахнулись, и вооруженные мартышки втолкнули в зал пухлощекого грызуна с длинным пушистым хвостом, тонкими нервными пальцами и очень грустными глазами. В тот же миг матриархи дружно встали из своих кресел и одна за другой направились к выходу.
— Не разочаруй нас, девочка, — сказала, обернувшись, самая старшая гранд-дама, которая покинула зал последней.
Когда двери за ними затворились, Юлиш повернулась к Яп-чорлу и деловито начала:
— Надеюсь, ты еще не позабыл, как сделать микрофорж? В любом случае тебе придется вспомнить, потому что нас поджидает куча работы. Во-первых, нам потребуются чашки Петри… очень много чашек Петри. Во-вторых… нет, прежде всего нам необходим настоящий стерильный бокс! То есть, я хочу сказать, стерильная лаборатория…
Элеанор Арнасон
ДОРОЖНЫЕ ПОЭМЫ
В этой личности из восьми тел, тридцати двух глаз, обычного числа отверстий и конечностей обитал дух столь же непоседливый, как летящая по ветру паутинка. В молодости я мечтал о славе купца-путешественника. Позднее, осознав, что многие из моих частей физически не слишком сильны, я подумывал о карьере ученого или бухгалтера. Но во мне не оказалось Целедара, необходимого для обеих профессий. Способности мои спонтанны и недолговечны, они вспыхивают и исчезают, подобно падающей звезде. Для меня провести всю жизнь, складывая цифры или просматривая пыльные документы, все равно что попытаться «осветить огромный зал одним светлячком» или «полить большой сад каплей росы».