— Демьян, цели нерасчетные!
— Вижу, капитан. У нас есть около двадцати секунд.
В следующий миг ударило. Сразу со всех сторон. Вся металлическая мелкота, вращающаяся вокруг слабого центра масс — устья гиперканала, пришла в движение. Космос зарябил от энергетических вспышек. Обломки пришли в движение, устремились к. «Серебряной розе». Дрейфующие торпеды включали двигатели, устремляясь к кораблю. Холодный мертвый металл, никчемная пыль былых сражений, исчезал в ослепительной вспышке, выпуская в корабль лазерный луч.
Это была засада. Гениальный в своей простоте ход — замаскировать мины среди металлического хлама. Тут были и самонаводящиеся торпеды, мгновенно проснувшиеся от спячки, и лазерные спутники, наносящие удар и испаряющиеся в пекле ядерной накачки.
Алекс чувствовал (сейчас это было явственнее, чем биение собственного сердца), как нарастает мощность защитных полей. «Серебряная роза» вытягивала энергию из реакторов, прикрывая себя и свой экипаж. Не до ответного удара, не до атаки по далеким дредноутам — выдержать бы первый натиск, переждать, пока взорвутся торпеды и сгорят лазерные мины.
— Роза! — позвал он по открытой связи. — Тактика?
— Защита, капитан.
Искорка, которой был Демьян, запульсировала, но промолчала. Альтернативы нет. Десять-пятнадцать секунд придется потратить на то, чтобы переждать огненный шквал.
А потом?
Через десять секунд после появления корабли-дредноуты его увидят. Еще через десять на Розу обрушится удар трех кораблей.
Можно попробовать уйти. Нырнуть в канал, бросив всю энергию на щиты. Скорее всего, они уйдут без малейших повреждений.
Уйдут — значит, проиграют.
В радужном коконе силовых полей, в аду термоядерных взрывов и протонных детонаций, истыканная лазерными рапирами «Серебряная роза» ждала приказа. Ждала, медленно удаляясь от гиперканала, на той остаточной скорости, на которой входила в канал у Гедонии.
— «Серебряная роза» — экипажу. По моим расчетам через три реальных секунды интенсивность атаки понизится, и мы обретем свободу маневра.
— Твои предложения? — опережая Демьяна, произнес Алекс.
— Разворот, всю энергию на кормовые щиты, уход в гиперпространство. Большая потеря энергии, генераторы поля перегреты. Бой нецелесообразен.
— Демьян? — спросил Алекс.
Если боец согласится с решением Розы… тогда… что он сделает тогда? Отдаст приказ на самоубийственную атаку? Согласится бежать?
— Даю вводную, — произнес Демьян. — После появления свободы маневра — курс в открытый космос. Двигайся так, чтобы станция Обслуживание-7 максимально долго прикрывала нас от одного дредноута…
В виртуальном пространстве яркая метка обозначила один из дредноутов.
— Залп протонными торпедами по дредноуту-2, — продолжал Демьян, помечая жертву. — Маневр сближения с дредноутом-3, встречный бой. Детализирую…
— Данный маневр имеет смысл лишь в том случае, если дредноут-2 будет выведен из строя, — холодно заметила Роза.
В голосе Демьяна прозвучал металл:
— Постарайся, чтобы он был уничтожен. Это твоя работа!
— Да, клинч-коммандер, — мгновенно ответила Роза.
Напрягшийся было Алекс расслабился. Роза не пыталась взбунтоваться или оспорить решения Демьяна. Пока не пыталась. Всего лишь уточняла ситуацию.
— Капитан одобряет решения клинч-коммандера, — произнес он.
— Стратег одобряет, — подтвердила Вероника.
— Первый-пятый торпедные агрегаты: залп! — скомандовал Демьян.
Алекс уже его не слушал. Он управлял кораблем, выводя его в ту точку, где злополучная станция Обслуживание-7 прикроет Розу от дредноута-1. Станция — это десятикилометрового диаметра диск толщиной более ста метров. Серьезная цель. Молотить по ней лазерами придется долго. Ракетно-торпедному оружию станция не помешает, но на это есть защитные системы «Серебряной розы».
— Четвертый-восьмой ракетный комплекс…
Это смешно, но старая военно-морская терминология до сих пор в ходу. Есть ракеты, а есть торпеды, хотя и те, и другие двигаются в вакууме с помощью ракетного двигателя. Просто торпедами принято называть ракетное оружие большой мощности и способное к более длительному преследованию цели.
Смешно. Людям всегда недостает названий для оружия.
— Залп с опережением… даю координаты…
На расстоянии в десять световых секунд бой превращается не только в энергетическое противостояние, но и в схватку предвидения, в поединок интуиции. На таком расстоянии бессмысленно целиться из лазера в движущийся корабль, он успеет уйти на тысячи километров. Но вот если удастся предвидеть вражеский маневр…
— Шестой-десятый торпедный комплекс…
Алекс вывел корабль не просто в ту точку, где он был прикрыт от первого дредноута. Диск станции закрывал «Серебряную розу» еще и от второго! Замечательная позиция: можно вести лучевую дуэль с третьим кораблем, отстреливаясь от приближающихся ракет…
«Мудрое решение, капитан».
«В чем дело, Роза?»
Он почувствовал в голосе корабля то, к чему не привык. То, чего всегда боятся пилоты. Разочарование. Презрение.
Человеческие эмоции.
«Им придется полностью сжечь станцию. Но я полагаю, что тактически это оправданное решение».
Алекс задал вопрос, уже зная ответ:
— На станции есть люди?
— Да. Дредноуты уничтожают только выходящие из канала корабли. Станцию они не трогали.
— Капитан!
Алекс начал движение раньше, чем услышал крик Демьяна. «Серебряная роза» выплыла из-под диска станции. Навстречу трем дредноутам и приближающейся стае ракет.
«Я оцениваю ваши действия как великодушные, но очень опасные, капитан. Мы потеряли все шансы победить…»
Вокруг дредноута-1 расцвели огненные цветы протонного распада. Алекс видел, как рвется метрика пространства — там, где одна за другой детонируют торпеды, вонзаясь в защитные поля дредноута…
Дредноут прекратил огонь, но уцелел. Он снова вступит в сражение, это лишь вопрос времени.
«Мы не можем подвергать людей опасности».
«Ваши моральные принципы так высоки, капитан?»
Он не хотел врать. И не мог — сейчас, когда его сознание было слито с разумом машины.
«Нет, Роза. Я не испытываю чувства долга по отношению к этим людям».
«Мы погибнем, капитан».
Она не боялась смерти. Наверное, это самое большое преимущество разумных машин: ни одна из них не боялась небытия. «Я знаю. Но Демьян…»
«Я тоже знаю, капитан. Во время конфликта в системе Тирамису его брат-близнец Димитрий, командующий эсминцем «Буки-23», использовал в качестве прикрытия пассажирский лайнер. Эсминец выполнил поставленные перед ним задачи, но пассажирский корабль был уничтожен. По приговору трибунала Московии Димитрий приговорен к выплате компенсации и отсроченной смерти. Пока Демьян выплачивает компенсацию за погибших, его брат жив».
Да, Роза и впрямь знала кое-что о своем клинч-коммандере и его брате, допустившем фатальную ошибку в системе со смешным кулинарным названием. Кое-что, но далеко не все.
«Мы не подвергнем опасности станцию».
«Наши действия делают ход сражения предсказуемым, капитан. Мы лишаемся главного козыря — человеческого фактора в управлении».
«Я знаю».
«Мы погибнем».
«Ты уже сообщила эту информацию. Да, мы погибнем». «Ки-кеоп, капитан Алекс».
Роза прекратила личную связь. Она оставалась послушной — корабль уходил все дальше и дальше от станции, в самоубийственный бой. Она просто перестала говорить с капитаном.
Ки-кеоп.
Достойная смерть.
Что ж, для созданного халфлингами корабля естественно перенять их взгляд на мир. Это будет достойная смерть — погибнуть, но не погубить людей, уже полторы сотни лет существующих в изоляции.
«Спасибо, капитан», — это Демьян.
На них накатил первый вал ракет. Лазерные турели ближней защиты открыли огонь. Защитные поля мерцали, давая отдых перегретым генераторам и позволяя произвести залп. Миллисекундное несовпадение — и защитное поле пропустит вражеские ракеты к кораблю. Или «запрёт» внутри защитного кокона собственный лучевой залп. Тоже ничего хорошего.
«Экипаж, наш курс ведет к опасности».
«Все — иллюзия, капитан… Но даже во сне надо вести себя достойно…»
«Кирилл просит сказать, что гордится вами, капитан!» «Вот досада, я оплатил Сад Великих Наслаждений на месяц вперед!»
Демьян не стал отвлекаться.
«Серебряная роза» шла в свой второй и, похоже, последний бой. Лучший, умнейший и красивейший боевой корабль Галактики готовился погибнуть от трех безмозглых железок, умеющих лишь стрелять и защищаться.
Как нелепо!
Красота и изящество против тупой силы. Алмаз на наковальне.
И запоздалая мысль, что задача капитана в том и состоит — не допускать подобных ситуаций.
Он сосредоточился на управлении. Не время для самобичевания, пока есть шанс победить — надо воевать, если шансов нет — надо побеждать. Той самой интуицией, что только и дает кораблю с экипажем преимущество перед автоматикой, вывел «Серебряную розу» из-под очередного залпа дредноутов. Пока что они держались, но вокруг дредноута-1 пространство уже успокаивалось. Сейчас он снимет защитные поля и вступит в бой…
Крошечное плазменное солнышко, висящее над диском станции, вдруг вспухло, увеличилось в размерах вдвое, втрое… Алекс подумал о случайном попадании, которое вывело сложный механизм медленной термоядерной реакции из-под контроля.
Но в следующий миг огненный шар сжался, выбрасывая копье ослепительного огня — несоразмерный искусственному солнцу протуберанец. Пламенеющий палец чиркнул по небу и уперся в дредноут-1, как раз снявший защитное поле.
— Есть! — закричал Демьян. — Есть!
Там, где только что готовилась к бою исполинская машина, осталось лишь клубящееся облако пламени. Из огня вынеслась одинокая торпеда и ушла куда-то в сторону. Устройство наведения еще работало, но сенсоры были сожжены.
— Еще бы один… — прошептала Вероника.
Но солнышко, снова сжавшееся и побагровевшее, на новый «выстрел» явно было неспособно. Зато с донца станции срывались и уносились в космос крошечные кораблики. Алекс решился бы