ужие. Но не волнуйся, Джефф. У нас нет никаких причин применять крайние меры. Надеюсь, никто не будет ранен или убит…
— Идиот! — прошипел Джефф вскакивая. — Даже если ты хоть в чем-то прав, охранникам дан приказ стрелять на поражение: пропусти они назад хотя бы одного человека — и ход всей истории изменится.
— Печально, сказал бы я. Однако не вижу иного выхода, и кроме того, Марс должен получить свою долю.
— Я работаю в Центре, Маркус. И мог бы тебя туда провести. — Джефф отвернулся. — Ты даже не попросил меня…
Некоторое время оба молчали, пристально глядя друг другу в глаза.
— Ты Галфридиус? — уточнил наконец Маркус.
Джефф шагнул было к двери, но остановился:
— Я тоже римлянин.
— Но ты можешь донести полиции.
— Однако до сих пор не донес. Верно?
Маркус покачал головой.
— И ты это сделаешь?
— А ты? Ты действительно собираешься пройти через это? — вздохнул Джефф.
Маркус кивнул.
— Я стараюсь помочь своим людям здесь и сейчас. И вовсе не вынашиваю план мести.
— Похвально. Немало наших людей будут облагодетельствованы твоим деянием.
Джефф снова повернулся к двери и снова приостановился.
— Я могу провести тебя в Центр, — повторил он. — И тогда никто не пострадает.
— Нет, — отказался Маркус. — Я не могу тебе этого позволить. Твоя работа…
— Моя работа не станет легче, если дюжину римлян убьют при попытке вломиться в Центр. Я по-прежнему не уверен в том, что это сработает, но по крайней мере сумею предотвратить кровопролитие.
— Уверен? — переспросил Маркус, вскинув брови. — Слишком опасно доверяться человеку, не верящему в наше дело.
— Я помогу тебе, но при одном условии: ты не возьмешь с собой мальчишек.
Маркус долго рассматривал Джеффа, прежде чем медленно склонить голову.
— Так и быть. Как скоро ты сумеешь провести меня в Центр?
Джефф был так занят посещениями семьи Эмилиани, ресторана, школы и квартиры Маркуса, что два дня почти не появлялся в офисе: ничего необычного, если учесть характер его работы. Но за это время на столе накопилась целая гора телефонограмм. Просматривая их, он нашел несколько посланий от Фульвии Колумелла с просьбой обязательно позвонить. Последние два слова неизменно подчеркивались. Он поднял трубку, стал набирать номер, но неожиданно замер.
— Проблема? — осведомился Уэйн.
Джефф покачал головой и повернулся к начальнику.
Объемистая фигура Уэйна почти целиком заполнила дверной проем: сплошные прямые линии и блестящая черная кожа, хотя все служащие низшего ранга были, подобно Джеффу, бывшими беженцами из Рима, на руководящие посты назначались только модерны.
— Нет, просто работы много накопилось.
Уэйн не пошевелился, с некоторым подозрением разглядывая Джеффа.
— Ты редко здесь бываешь. Ничего не хочешь рассказать?
— Да нет, ничего необычного, — пожал плечами Джефф. — Почему ты спрашиваешь?
— Просто проверяю, не слишком ли велика нагрузка, — чересчур небрежно бросил Уэйн и, рассеянно подняв степлер со стола Джеффа, повертел его в руках. — Сам знаешь, наш бюджет на этот квартал почти исчерпан.
Джефф закатил глаза и кивнул.
— Конечно, конечно, — пробормотал он и, когда Уэйн медленно повернулся, чтобы уйти, неожиданно окликнул начальника: — Эй, Уэйн, ты откуда родом?
— Торонто.
— Нет, я имею в виду до этого?
— Сьерра-Леоне, со стороны отца: его мать пришла оттуда лет сорок назад.
Уэйн закрыл степлер и бросил на стол.
— А почему ты спрашиваешь?
— Обычное любопытство, — заверил Джефф. — Ты много знаешь о Сьерра-Леоне?
— Мне было около десяти, когда отец забрал меня к себе.
— Никогда не подумывал вернуться домой?
— Нет. Па посылал домой деньги, когда мог, конечно.
— А как насчет тебя? — снова спросил Джефф.
Уэйн слегка нахмурился.
— Мне нужно заботиться о семье. Жена и трое ребятишек: что у них была бы за жизнь, не явись сюда моя бабка?
— Знаю, — обронил Джефф.
— Ну, а ты? — спросил Уэйн, снова поднимая степлер. — Почему ты не сохранил все то римское дерьмо, каким полны дома других парней?
Джефф уперся взглядом в стол. Единственной принадлежавшей лично ему вещью был календарь, иллюстрированный эротическими фресками из Помпеи: шутливый подарок от коллег.
— Наверное, подобные вещи меня просто не интересуют.
— Понимаю, — кивнул Уэйн, шагнув к выходу. — Если понадобится помощь, дай мне знать, договорились?
— Разумеется, — заверил Джефф. Проводил взглядом Уэйна, досчитал до десяти, прежде чем вернуться к столу и насущной проблеме, не дававшей ему покоя. Провести людей Маркуса в здание — это полдела. Нужно, чтобы они подоспели к тому времени, когда разверзнется расщелина и служащие центра будут так заняты, что не обратят внимания на непрошеных гостей. И, конечно, если он проведет их в приемную, все пути назад окажутся отрезаны. Выйти можно будет только через расщелину. Если Маркус ошибается…
Телефон Джеффа зазвонил: на панели дисплея высветился номер фульвии. Он было решил не брать трубку, но тут же передумал.
— Здравствуйте, миссис Колумелла!
— Галфридиус, это Фульвия Колумелла, — сообщила она, словно не слыша его приветствия. — Ты с моим сыном говорил?
— Да.
— И что? Аттиус попал в беду?
— Я так не думаю, — осторожно ответил Джефф.
— Худо то, что я его не видела… с того дня, как ты был у нас. Сказал ли он тебе, куда решил отправиться?
Джефф на миг зажмурился.
— Прости, Фульвия. Я видел его вчера в школе. Но он вроде собирался вернуться домой. По крайней мере, мне так показалось. Может, он иногда остается у друзей?
— Я звонила.
— Постараюсь разузнать, — пообещал Джефф. — Могу я еще чем- то помочь?
После минутной паузы Фульвия произнесла:
— Нет. Нет, Галфридиус, спасибо.
Джефф кивнул — телефонная сеть донесет до Фульвии этот кивок — и повесил трубку. Следовало бы позвонить в школу, узнать, был ли Аттиус на уроках.
Мысль о школе заставила его открыть второй ящик стола и вынуть руководство по чрезвычайным ситуациям. Он мыслил, как бюрократ, хотя следовало бы встать на точку зрения школьника: конечно, его собственная школа была такой же казармой, как и школа Аттиуса, но существовала одна штука, способная ввергнуть почтенное учебное заведение в хаос.
Пейджер издал предостерегающий звон, означавший, что расщелина начала открываться. Джефф, сидевший в своем офисе, сегодня дежурил: если на пейджере появится его имя, значит, его очередь идти в приемную. Не дожидаясь этого, он поднял трубку и набрал номер.
— Началось, — сказал он, когда на другом конце ответили. — Двадцать минут.
Бросив трубку, Джефф поднялся и вышел в коридор. Особо лихорадочной деятельности не наблюдалось, но он знал: все силы брошены на то, чтобы удержать новоявленных беженцев в приемной и, что важнее всего, никого, кроме служащих, туда не впускать: охрана была начеку, все входы и выходы автоматически запирались. Джефф с небрежным видом подошел к юго-западному углу, где большинство офисов пустовало, и проверил часы. Едва минуло пятнадцать минут, как он поднялся и включил пожарную тревогу. Вой сирен наполнил воздух.
Теперь в коридорах поднялась суматоха: прошло много месяцев с последней пожарной тревоги, и немногие помнили, где находятся запасные выходы. Всего несколько человек пробежали мимо него, спеша поскорее убраться. Никто не заметил, что Джефф остался на месте. Как только в коридорах стало тихо, Джефф вошел в приемную. Наиболее слабое место в его плане: двери оставались запертыми даже во время тревоги и открывались только вместе с расщелиной. Никто не хотел, чтобы беженцы оказались в запертом помещении во время пожара.
Маркус добрался до двери всего минутой позже Джеффа. Его сопровождали с полдюжины молодых людей, подростков и юношей, одетых в пиджаки, рубашки и джинсы. Джефф обежал взглядом их лица и не удивился, увидев Аттиуса.
— Я предупреждал: никаких детей, — прошипел он. — Мы договорились.
— Это мои солдаты, — отрезал Маркус. — Без них нам нечего делать в старом мире.
Нагло подбоченившись, он оглядел комнату.
— А ты, Джефф? Предал меня? Наверняка полиция уже где-то здесь.
— Нет, — коротко ответил Джефф.
— В таком случае, игры закончены, и мы знаем победителя, — провозгласил Маркус, явно ожидая вызова.
— Чего мы ждем? — спросил один из его последователей. — Идем!
Джефф оглядел молодых людей и узнал каждого: всем, подобно Аттиусу, удалось преуспеть в этом мире, преодолеть бедность и прижиться в новом обществе. Но ни у одного не было отца. Все они — олицетворение неудач Джеффа. Каждого он подвел, не сумев понять, к чему стремятся дети в таком возрасте.
— Уверен, что хочешь вернуться? — спросил он того, кто заговорил, парня по имени Галлениус.
Тот уже поспешил встать перед дверью.
— Видишь ли, — продолжал Джефф, — мы принимаем беженцев из самых разных периодов истории. Вы можете оказаться в какой-нибудь трущобе.
— Ничего, справимся, — процедил Маркус.
Джефф, не глядя на него, обратился к Аттиусу:
— У тебя не будет семьи. Своей земли. Окажешься одиноким и без гроша в кармане.
Аттиус заколебался, но Галлиниус шагнул еще ближе к двери.
— Ничего, это недолго продлится, — усмехнулся он. — С тем, что мы знаем о химии и добыче руды…
— Не слушайте его! Он тянет время, — вмешался Маркус. — Расстроился, что его провели, и надеется задержать нас, пока не прибудет полиция.
Он с необычайной легкостью рванулся вперед, оказавшись лицом к лицу с Джеффом.
— Отойди.
Тот пожал плечами, отодвинулся, пропустил всех и последовал за ними в приемную. Свет в помещении уже мигал: значит, расщелина открылась. Мгновение спустя из нее появились четыре фигуры: три маленьких и одна высокая.
— Пора! — воскликнул Маркус. Но Джефф предостерегающе поднял руку:
— Минутку! Не хотите взглянуть одним глазком на то место, куда вы так рветесь?