— За Родину! По социалистической сволочи — огонь! Маленький, но злой снарядик треснул инопланетный корабль в борт, словно кувалдой. Густо сыпанули искры, тарелку аж переставило над полем, она затряслась и нелепыми прыжками поскакала вдаль. Поломала кусты, плюхнулась в озерцо, отскочила от его поверхности, будто мячик, и наконец, опомнившись от удара, ушла вверх. Исчезла.
Тарелка Хрю все дергалась, никак не могла вырвать ноги из земли. Будкин заглянул в ствол и навел орудие, как в первый раз — под башню.
— За Родину! По имперской сволочи — огонь!
Бамс! Сноп искр, хлопья окалины во все стороны. Маленькую тарелку снаряд тоже не пробил, но удар железной колотушки приподнял ее ближний край, наконец-то выскочили из земли опоры. Мужики обалдело следили, как тарелка Хрю катится по полю на ребре, медленно отрывается от земли и так, перекошенная, взлетает. И тоже исчезает.
Шапа сел на станину, поковырял пальцем в ухе, закурил. Будкин стоял, глядя в небеса. Варыхан полез за пазуху и вытащил початую бутылку, заткнутую тряпкой.
Будкин обернулся к мужикам.
— Ну, теперь самое время.
По очереди отхлебнули из бутылки и занюхали рукавом Варыхана — он вчера дизель чинил, испачкался в солидоле.
Заговорили наперебой, очень громко, потому что в ушах еще звенело — а ты видал, а ты заметил, а как мы ее, а как она…
Потом одновременно утихли и задумались.
— А чего ты про имперскую сволочь-то?… — спросил Варыхан у Будкина. — У них хотя бы скотина не общая. И стесняться цвета морды вроде не надо.
— Да понимаешь… Мы пока чинились, я этого Хрю расспрашивал, откуда берутся империи. И он мне очень спокойно все растолковал.
Из завоеванных народов империи собираются по кусочкам. Либо сам присоединишься, либо тебя силой присоединят. И еще скажут, что тебе так лучше будет. Может, конечно, и лучше, но… У нас уже была империя, хватит, наигрались.
— Угу, — кивнул согласно Шапа.
— Ну и ладно, — сказал Варыхан, затыкая бутылку тряпкой. — Ну их на фиг всех. Сами как-нибудь. Об одном жалею, что не полез вместо тебя чинить тарелку. Я бы там…
— Чего ты там? — Будкин прищурился.
— Ну, ты понял.
Будкин опустил руку в карман. Вытащил сжатый кулак.
— Ты ведь у своих не тащишь, правда, Стае? Вот и я — у своих. Он разжал кулак, и Шапа с Варыханом громко столкнулись лбами над его рукой. На ладони Будкина лежала прозрачная капсула, в которой горело маленькое теплое солнышко. Из капсулы торчали два контакта в аккуратных белых чехольчиках.
Будкин подождал пару секунд, потом убрал добычу обратно в карман.
— Как?… — только и спросил Варыхан.
— Да я в тарелке огляделся и сразу понял, где самое интересное заныкано. В ящике для мусора. А я как раз туда ломаные детали кидал, ну и незаметно рукой по донышку пошарил. Там много чего было, я эту штуковину не глядя прихватил, потому что маленькая… Опыта у них нет, одно слово — нерусские. Знамо дело, этот Хрю никогда от жены самогонку не прятал!
Шапа тяжело хлопнул Будкина по плечу. Тот усмехнулся и сказал:
— Ну, поехали, что ли. Строить полегоньку нормальную свободную жизнь.
Подогнали мотоблок, собрали в прицеп вещички, привязали сзади пушку и медленно тронулись по борозде, отхлебывая по чуть-чуть из бутылки и занюхивая рукавом.
Поехали.
Мотоблок с пушкой уже скрылся из вида, когда посреди картофельного поля очень тихо и аккуратно приземлилась еще одна тарелка. Из нее толпой высыпали малюсенькие гуманоиды, все, как один, желтые.
И бросились с нечеловеческой скоростью копать картошку.
ВИДЕОДРОМ
Реквием американскому мифу
Почти четверть века назад вышли в свет два революционных графических романа, мгновенно ставших культовыми и вывернувших наизнанку индустрию комикса: «Темный рыцарь возвращается» Фрэнка Миллера и «Хранители» Алана Мура.
Видимо, тогда — между грандиозным нефтяным кризисом и объявлением о создании программы «звездных войн» — в сознании американцев возник некий психологический надлом, потребовавший скептического пересмотра старых национальных мифов. Будущее виделось в мрачном свете, ядерный апокалипсис казался неизбежным, и угрюмые фантазии, развенчивавшие архетип классического комиксового супергероя, оказались как нельзя кстати.
Похоже, сейчас — в промежутке между отрезвившей многих иракской авантюрой и самым серьезным в истории международным финансовым кризисом — массовое западное сознание вновь подвергается существенным подвижкам. Потому что на смену малоосмысленным молодежным экранизациям «Спайдермена» и «Людей Икс» вновь пришли «Темный рыцарь» Кристофера Нолана и «Хранители» Зака Снайдера — и снова практически одновременно, с разницей меньше чем в год.
Визуально фильм Снайдера снят на весьма высоком уровне. Мрачному городу-призраку Готэму, в котором действует Темный Рыцарь, в «Хранителях» соответствует не менее угрюмый, зловещий и равнодушный фантом — Нью-Йорк 1985 года. Это мир, где Никсон переизбран на пятый срок, США одержали сокрушительную победу во Вьетнаме, а завоевать весь цивилизованный мир коварным Советам мешает не ядерный арсенал Штатов, а супермен Доктор Манхэттен — флегматичное и практически всемогущее существо, о котором один из героев восторженно замечает: «Бог существует, и он американец», В таких условиях ненужными динозаврами и даже врагами общества становятся старые добрые супергерои (впрочем, не наделенные сверхъестественными способностями), которые когда-то, в эпоху свинга и джаза, надевали эффектные костюмы с масками и выходили на ночные улицы, чтобы восстанавливать справедливость. И теперь кто-то нелегально продолжает карьеру ночного мстителя, сражаясь больше с полицией, чем со злоумышленниками, кто-то ушел на пенсию и написал мемуары, кто-то сделал карьеру в бизнесе, кто-то спился, кто-то попал в сумасшедший дом… Супергерои представлены не сверхсуществами, а самыми обычными людьми — стареющими, ошибающимися, влюбляющимися, тщеславными, циничными, каждый со своими «тараканами в голове», Казалось бы, героическая страница истории перевернута, старые газетные вырезки пора спрятать в архив, к аналогичным пожелтевшим материалам о пионерах, ковбоях и бутлегерах. Однако некий неведомый злодей так не считает, поскольку начинает методично и с непонятными целями одного за другим уничтожать ушедших на покой супергероев…
«Хранители» — комикс весьма непростой и жесткий, Визуально созданный в традициях мейнстримной продукции «DC Comics», в литературном плане он оказался в разы умнее, интеллектуальнее и глубже, чем его предшественники. Наполненный чрезвычайно брутальным насилием и нехарактерными для комиксов размышлениями, он проложил дорогу таким бескомпромиссным графическим романам, как «Город грехов», «V — значит вендетта» и «Особо опасен». К «Хранителям» вполне подходит навязшая в зубах максима: «После них стало невозможно делать так же, как раньше». Создатели этой вселенной — рисованной и кинематографической — оперируют даже не человеческими судьбами, а архетипами, фигурами эпоса, масками комедии дель ар-те. Совсем не случайно Ночная Сова подозрительно похож на Бэтмена, Роршах — супергерой с лицом и рефлексиями Росомахи и в костюме Тени, а Доктор Манхэттен — вылитый Серебряный Серфер. При этом столь же неслучайным выглядит то, что аксессуары, средство передвижения и имя Совы позаимствованы у одного из самых коварных противников Сорвиголовы. Роршах с виду — типичный маньяк из подворотни, а Доктор Манхэттен — существо, стремящееся принести людям благо, но неизменно несущее лишь смерть и разрушение. Герои вселенной «Хранителей» дуалистичны по своей психологической природе, они легко превращаются в антигероев, поскольку им не чуждо ничто человеческое — ни заблуждения, ни ошибки, ни низменные позывы, ни стремление железной рукой загнать человечество в счастье…
Имея столь мощный первоисточник, трудно было не снять хотя бы незаурядный фильм. Давний фанат этого графического романа Зак Снайдер старался изо всех сил, за что большое ему спасибо. Адекватно перенести на экран такой объем чрезвычайно плотно спрессованного действия, многочисленные переплетающиеся сюжетные линии и множество характерных персонажей — подобная работа сродни подвигу. И за то, что Снайдер явно отдавал себе отчет в том, что половина зрителей, привыкших к более прямолинейным и динамичным боевикам, уйдет с середины фильма, увязнув в слишком большом потоке непривычной информации и необходимости думать, тоже спасибо: он не стал упрощать и резать первоисточник в угоду публике… Но, положа руку на сердце, по многим параметрам фильм до оригинала так и не дотянул, причем, что трагичнее всего, по чисто кинематографическим параметрам — монтажу, расположению камеры и лаконичным, но емким диалогам.
Начинается кино прекрасно: в нем есть динамика, есть довольно оригинальный сюжет, есть стиль и свежесть изложения. Однако чем дальше, тем больше действие скатывается к голливудскому стандарту. Финал и вовсе нехорош, он неприятно напоминает помесь финального махалова из второго «Хеллбоя» и развязки «Темного рыцаря», за исключением того, что Бэтмену из высших побуждений пришлось записать на себя всего полтора десятка трупов, а Доктору Манхэттену, этакому американскому князю Мышкину наших дней, полтора десятка миллионов. Мур и Снайдер чувств зрителей не щадят — жаль только, что по-разному.
Финал комикса скуп на мордобой, но щедр на психологию — в фильме, увы, все с точностью до наоборот, да еще и из концовки-катарсиса сделана карамельная попытка извлечь довольно дешевое морализаторство, И классически пошлый, обращенный к небесам вопль супергероя, пережившего гибель друга, спародированный уже тысячу и один раз: «НЕТ!!!» — вполне мог бы расцениваться здесь как очередная пародия, если бы не раздавался в довольно неподходящем для этого эпизоде.
Несмотря на то, что режиссер крайне бережно подошел к первоисточнику, многое, здраво и убедительно объясненное в комиксе, не уложилось в экранный хронометраж, оставив в фильме зависшие обескураживающие вопросы и обрубленные «хвосты». И это особенно обидно, потому что в графическом романе Мура нет ничего лишнего. Например, тайна черных пятен, перемещающихся по маске Роршаха, или глубинная мотивация действий Озимандии, изложенные в комиксе, но не вошедшие в фильм, дают ценные ключи к пониманию героев и всей картины в целом. Такие мелочи, когда концы не впо