Завры прервали молчание единым общим всхлипом, но от этого Аксель еще острее почувствовал, что его уносит неведомой волной.
Гермиона, автозавр, стоявший у кроватки Хетмана, шепнула ему:
— Хетман! Диоген, он…
— Я с-снаю, — сказал Хетман. — Мне покас-салось, ш-шизнь уш-шла из комнаты. С-стало темнее, праф-фда?
Прошло совсем немного времени с тех пор, как Бронте перестала читать, но осенний свет уходит быстро. Все словно бы это почувствовали — и люди, и завры. Писк и всхлипы утихли, и тьма подползла чуть ближе.
Только Аксель хоть что-то сказал. Он больше не падал, но и не был вполне уверен, где находится, будто все было большим путешествием. Он посмотрел на доктора Маргарет и спросил:
— Но мы же не можем сдаться, верно?
Доктор Маргарет опустила взгляд и нежно положила ему руку на спинку.
— Мы не сдавались, Аксель, — и еще печальнее закончила мысль: — Но мы проиграли.
Ужасное, пустое чувство — стоять перед закрытой дверью. Например, перед дверью в ту часть дома, за которой находятся кабинет Тома Гровертона и лаборатория, куда Том и доктор Маргарет унесли Диогена.
Завры ждали снаружи — все до единого. Они запрудили коридор второго этажа от двери Тома до края ступенек. Хуберт привез Хетмана с его колыбелькой на лифте. Вместе с ними приехала Гермиона.
Делать в коридоре было нечего, но они не знали, куда еще пойти, ведь Диоген там. Они просто хотели быть к нему поближе.
Аксель прижался ухом к двери и постарался что-нибудь разобрать.
— Может, — прервал он тревожное молчание, — может, они пытаются его вернуть!
— Аксель, — начала Кара, но долго молчала, прежде чем продолжить: — Он не может вернуться.
— Но… но… — Аксель протянул к ней передние лапки. — Есть ведь столько хитрых научных штук, я об этом по видео смотрел. Есть ведь что-то, чем они могут вернуть Дио?
— Если бы, — негромко сказал Док.
Резко повернувшись, Агнес пробуравила Акселя взглядом.
— Думаешь, они пойдут на такое ради завра? Нет! Они приберегают это для себя, а все остальные могут катиться к черту!
— Агнес! — вмешался Слагго с большей, чем обычно, озабоченностью. — Не можешь же ты… Нет, только не Том! Только не доктор Маргарет!
— Люди могут стать против тебя… в любой момент!
— Хватит! — Кара сгибала шею, пока не посмотрела прямо в глаза Агнес. — Ты расстраиваешь малышей. Ты всех расстраиваешь!
— А мне плевать! — Агнес задрала шипастый хвост. — Мелюзга должна знать!
— Если мне позволено будет указать причину… — начал Док.
— Ты наконец заткнешься, а? — Агнес с силой ударила хвостом об пол. — Все болтаешь и болтаешь! Ты надутый индюк! Ты…
— …причину, почему мы тут, — закончил свою фразу Док и вздохнул.
Кара сверкнула глазами на Агнес.
— Прояви уважение!
— Вы что, все до одного кретины? — Агнес, похоже, преисполнилась еще большей решимости продолжать. — Разве вы забыли…
— Пош-шалуйста! — Мольба прозвучала из колыбельки, хриплая, но настоятельная и ясно различимая, невзирая на гвалт. — С-сейчас не ф-фремя для с-сор!
Глянув на кроватку, Агнес опустила хвост. Никто, кроме Хетмана, не мог заставить ее смягчиться. Она свирепо посмотрела на Кару, на Дока — на всех завриков вокруг, челюсти у нее были крепко сжаты, кончики бровей устремились вниз.
— Я… я просто не люблю, когда закрывают двери! — Отвернувшись, она вперилась взглядом в дверь, бока у нее вздувались и опускались с каждым тяжелым, яростным вдохом.
Надеясь что-нибудь расслышать, Аксель не отходил от двери.
Рядом с ним пристроился, вытянув прямо перед собой лапы, словно все еще стучал по своей клавиатуре, Престон. Казалось бы, крайне неудобная для динозавра поза, но для Престона — вполне привычная.
— Я было подумал, они что-то там делают, — сказал Аксель, не отнимая головы от двери. — Но нет, они просто разговаривают.
— Иногда и разговоры бывают делом, — отозвался Престон.
— Помнишь, — сказал Аксель, поднимая голову, — в кино про Фрэнки Штейна одного парня положили на большущий стол? И пустили сквозь него молнию, чтобы он снова ожил?
Престон кивнул.
— А вдруг у них тоже есть такая машина? А вдруг они сумеют пропустить молнию через Дио?
— Боюсь, это просто сказка, — сказал Престон. — В жизни, когда через кого-то пропускают молнию… э-эх, электричество — оно их убивает, оно полезно только в малых дозах, как в разрядниках, которые принес Том.
— Но ведь в сказках и правда есть, так? Я хотел сказать, ты же истории пишешь. Разве в твоих не уйма правды?
— Уйма, — согласился Престон, печально глядя на Акселя, — но правда в них то, что происходит внутри персонажей. Все приборчики, все лаборатории и космолеты… эту часть я придумываю.
— А-а. — Аксель соскользнул вниз по стене и сел. — А-а.
— Жаль, что у нас нет такой машины.
— И мне жаль, — ответил Аксель, но без особого энтузиазма, потом вдруг просиял: — Мы можем ее построить! — Он подскочил, как мячик. — Попросим Регги помочь!
— На это уйдет сколько-то времени, Аксель. С неделю, наверное. А тогда для Дио будет уже слишком поздно.
— А-а, — опять повторил Аксель.
— То есть даже если бы ты сумел ее построить…
— А-а.
— А сейчас нам, думаю, надо готовиться к прощанию, — сказал Престон.
— Я… — Аксель затряс головой. — Я не могу-у!
Дверь отворилась. Аксель с Престоном поскорее отодвинулись, освобождая дорогу доктору Маргарет. Вид у нее был очень усталый, когда она стала на колени перед заврами, чтобы не смотреть на них со слишком уж большой высоты, и десятки глаз уставились на нее в ответ.
И во всех этих глазах — она знала — были память и понимание. Они сознавали, кто они есть, и помнили, чем они были.
— Все тут? — спросила она.
— Да, — ответила Кара, оглядывая собравшихся в коридоре завров.
— Дио нет, — добавил Кинкейд, ярко-желтый коритозаврик, но потом сообразил, что сморозил: — Ой!
— Как Том? — спросила Бронте.
— Не слишком хорошо, — отозвалась доктор Маргарет. — Ему кажется, что он мог бы сделать больше.
— Хм! — сказала Агнес, подозрительно буравя врача взглядом.
— Нам нужно готовиться, — продолжала доктор Маргарет. Слова вроде «погребение» и «похороны» не произносились. — Помните Бика? И Рюньона?
— Конечно, помним! — рявкнула Агнес. — Ты что, думаешь, мы безмозглые?
Крохотный трицератопс Бик заснул как-то вечером под стулом и не проснулся. Игуанодона Рьюнона Хуберт однажды нашел на полке, свернувшегося и холодного.
— Мы закопали их снаружи, — сказал Слагго, — под индийской сиренью. Мы решили: летом им цветы понравятся.
— Там цветы собраны в такие красные ракеты, — пояснил, как мог, оранжевый стегозавр Элиот.
— Верно, — откликнулась доктор Маргарет. — А теперь то же самое мы должны сделать для Дио.
— Ему всегда нравился тот куст, — проговорила Бронте. — А еще он клал на могилы цветочки из шелка. Когда ветер их уносил, он бежал за ними и возвращал на место.
— Он всегда такие вещи делал, странные и хорошие, — прошептала Вероника, стоявшая рядом с Элиотом.
— Мы говорили со Сьюзан Леахи из Фонда. Завтра она приедет с…
— Со специями? — подсказал Алекс.
— С инспекцией, — поправила доктор Маргарет.
— Лучше сделать это поскорее, — заключил трицератор Чарли. Его подруга Рози постучала ему по плечу передней лапой и качнула головой.
— У нас будет панихида, — сказала доктор. — Такая, какую вы сами захотите.
— Мы его увидим? — спросила Кара.
— Если хотите.
— Мы и ему можем сайт создать, — сказал Престон. — Как для остальных. Чтобы фотографии вывесить и еще разное.
— Это было бы чудесно, — согласилась доктор Маргарет.
— И музыку выберем, какая ему нравилась, — сказала Вероника.
Пять Мудрых Буддазавров кивнули в знак одобрения.
— И каждому надо предоставить слово. — Бронте опустила глаза на Гвиневеру. — Пусть все скажут, что мы чувствуем. Как мы его помним.
Росс исхитрился раскопать где-то еще огрызок редьки, и эта крошка вылетела теперь у него изо рта, когда он крикнул:
— Эб-би!
— Сейчас не время слушать радио, — отрезал Альфонс. — Кроме того, я оставил его внизу…
— Нет! — сказал Росс. — Пошлем мейл. Расскажем Эбби!
— А, ну да, — смешался Альфонс. — Сомневаюсь, что это ее работа, но можно поискать адрес станции, если хочешь послать ей письмо по электронке…
— О'кей!
— А можно нам?.. — начал Жан-Клод, жалобно сплетя пальцы передних лапок.
— Да? — подстегнула его доктор Маргарет. — Чего бы тебе хотелось?
— А можно нам… что-нибудь… поесть?
— Это все, о чем ты думаешь? — крикнула Агнес. — Ты что, хочешь, чтобы нам Дио на вертеле зажарили?
— А! Не-е-ет! — Жан-Клод отчаянно замотал головой. — Не-ет! Знакомых нельзя есть! — Пьеро рядом с ним согласно закивал.
— С чего это? — Агнес зашагала к ним. — Они там, наверное, уже порезали его и сварили!
— Агнес! Нельзя так говорить! — вмешался Слагго, но Агнес его отпихнула.
— А откуда нам знать? — кричала она. — Том мог его убить! Он же молотил его по груди! Пытался прикончить электрошоком! Что если в том баллоне был ядовитый газ!
Доктор Маргарет встала.
— Агнес! Нам надо поговорить. Сейчас же!
Нагнувшись, она крепко схватила завра поперек живота.
Агнес не сопротивлялась, зато закричала остальным:
— Видите? Видите? Я говорила, они могут стать против нас! Динозавриане, защищайтесь! Люди сошли с ума!
Толпа расступилась, освобождая дорогу доктору Маргарет к лестнице на чердак.
— Мне ее жалко! — сказала Рози, глядя, как они исчезают наверху.
— Как ты можешь? — воскликнула Кара. — После всего, что она наговорила!
Рози тряхнула головой.
— Я про доктора Маргарет.
Пока завры смотрели им вслед, Док заметил, что дверь в кабинет Тома на несколько сантиметров приоткрыта. Он осторожно потянул за нее, чтобы она отворилась чуточку шире, и ступил внутрь. Оборачиваясь закрыть ее, он нос к носу столкнулся с Акселем.