— Ох… — выдохнула она. — Ох, ох…
Это тихое, полное удивления «ох» настолько не походило на обычное поведение Моаны, что София внезапно исполнилась к ней сочувствием.
Девушка снова рванулась, и на этот раз побеги проникли в ее ноги, словно в мягкое масло, выйдя с другой стороны, а на теле не осталось никаких следов. Она встала. Скафандр свисал с нее клочьями, но под ним виднелась здоровая кожа без единой царапины.
— Лалита, — сказала Моана. — Теперь вспоминаю. Здесь была Лалита, и она меня ударила… Сказала — за то, что я хотела уничтожить браслет.
— У Лалиты нет тела, — покачала головой София. — Она не может никому причинить вреда.
— Теперь уже может. — Моана прищурилась и приподняла верхнюю губу в хищной гримасе. — Я доберусь до этой суки и разобью ей башку.
Только теперь София по-настоящему поверила, что Лалита каким-то чудом обрела человеческое тело, а затем ударила Моану. Убила ее, мысленно поправилась она. Моана мертва и принадлежит этому миру.
Терри встал и схватил сестру за локоть.
— Темнеет, — пробормотал он.
«Успокойся», — хотела сказать она, но, он действительно был прав.
На Собор надвигались десятки, может быть, даже сотни дьяволов. Они заслонили сине-красное небо, а потом опустились на трансформирующуюся конструкцию. Тихо, словно подвижные тени, она заполнили пространство между ребрами-аркадами, и в Соборе наступил мрак.
София машинально включила фонарь, свет которого выхватил из темноты искаженное лицо Моаны.
— Они пришли за тобой, — тихо сказала София. — Пришли, чтобы забрать.
Девушка издала короткий, отрывистый крик, звучавший отчасти как зов о помощи, а отчасти как боевой клич, а затем начала трансформироваться. Остатки скафандра свалились с ее тела, на спине выросли неуклюжие крылья, левое из которых было значительно больше правого. Она снова крикнула, с отчаянием и ужасом. Тело, над которым она теряла контроль, приобретало все более гротескные формы.
Дьяволы устремились вниз.
София дернула брата за руку.
— Мы не можем ей помочь. — Свет фонаря упал на приближающиеся металлические кости. — Еще немного, и мы окажемся в ловушке!
Терри повернулся и побежал столь быстро и ловко, словно ему было двадцать лет. Одетая в скафандр пожилая женщина не могла за ним угнаться. Споткнувшись, она выронила фонарь и позвала брата, но тот не остановился. Она с трудом встала. Стены и потолок трансформировались, но, к счастью, пол под ее ногами, тот чертов черно-белый пол, который столь очаровывал Терри, оставался относительно стабильным.
Лишь потому ей удалось добраться до выхода. За спиной кричали. А потом… потом наступила тишина. София закрыла глаза, когда небо в очередной раз усеяли силуэты дьяволов. Она знала, что где-то среди них, схваченная острыми трансформирующимися когтями, теперь находится Моана.
Брат ждал ее снаружи.
— Мы не могли ей помочь, — сказала ему София. — Не вини себя…
— Я вовсе не собирался ей помогать, — ответил он. — Я хочу лишь найти Лалиту. Не понимаешь? — глаза Терри лихорадочно блестели. — У нее теперь есть тело, она снова человек…
— Неправда! — отчаянно крикнула София. — Ты понятия не имеешь, кем она… кем она могла стать!
— Она моя жена, и это все, что мне нужно знать, — мягко улыбнулся он. — Я найду ее и приведу домой.
Домой? Что он, черт побери, имеет в виду? Базу, Землю, что-то еще?
— Терри…
Он поднял руку, словно желая коснуться щеки сестры, но тут же передумал, повернулся и пошел прочь.
— Терри!
Она пыталась его догнать, но когда он ускорил шаг, у нее не осталось никаких шансов. Ему незачем даже было бежать — он был моложе, проворнее и без скафандра. И самое главное, он передвигался по этому миру так, словно именно здесь и родился, словно с детства привык ходить по трансформирующейся почве. Кожа его отсвечивала красным, и Софии показалось, что еще немного — и ее брата хватит удар.
Она схватила коммуникатор.
— База? Говорит София, слышите меня? Говорит София…
— Слышим тебя. Куда ты пропала? — в голосе Йенга звучало беспокойство. — Пенья утверждает, что ты окончательно свихнулась…
— Я возле Собора, и мне нужна помощь. Моана мертва, а Терри куда-то пошел, не знаю куда, без скафандра…
— Спокойно, не кричи. Сейчас там будем и найдем его, у него ведь есть идентификационный чип. А ты отправляйся в какое-нибудь безопасное место и жди нас.
«Безопасное место. Легко сказать, — подумала София. — Здесь любое место может за несколько минут стать чертовски опасным…»
Только теперь она почувствовала, насколько устала. Голова кружилась, перед глазами плясали разноцветные пятна, ноги не хотели ее держать. И было очень, очень жарко.
«Присяду на минутку на корточки, — подумала она, — даже не буду садиться на землю. Просто присяду и немного отдохну. Всего… на… минутку…»
Поверхность вокруг нее трансформировалась в сотни крошечных птичьих черепов, извивавшихся на концах шипастых стеблей. Но этого София уже не видела.
Сознание оставило ее.
— Не двигайся, только сделаешь себе хуже. Выпей.
Застонав, она с облегчением глотнула воды и открыла глаза.
Хасинто Вильчес отрывал стебли, опутавшие ее тело. Птичьи черепа защищались, клюя его руки, но он не обращал на них внимания. Раны на коже мгновенно заживали.
— Вставай.
Он помог ей и повел туда, где почва была почти ровной, лишь слегка волнистой, и выглядела…
«Безопасно, — подумала София. — Я хотела найти безопасное место и, похоже, нашла. Благодаря Хасинто».
— Здесь можешь сесть, этот участок почвы не будет трансформироваться по крайней мере несколько ближайших часов.
— Откуда ты знаешь?
— Я часть этого мира, забыла?
Она села и глотнула еще воды, почувствовав себя намного лучше.
Хасинто был обнажен и выглядел совершенно обычно — никаких крыльев, никакой чрезмерно изможденной фигуры. Просто худощавый подвижный мужчина с растрепанными волосами. Лишь в его глазах по-прежнему горел холодный огонь.
— Ты последний, от кого я могла ждать помощи, — сказала София. — Почему ты это сделал?
— Уж явно не из симпатии, — фыркнул он.
— Тогда почему?
— Потому что я вспомнил, как я умер. — Он расхаживал туда-сюда, словно пульсировавшая в его теле энергия продолжала искать выход. — Я помню, что ты пыталась остановить кровотечение! Почему, черт возьми, ты не сказала об этом в суде? Почему уничтожила окровавленные бинты, прежде чем приехала «скорая», и сказала, что ничего не пыталась делать? Ты позволила себя обвинить, и тебе едва удалось избежать наказания!
— А ты хочешь знать ответ и потому мне помог?
— Что-то в этом роде, — он посмотрел ей в глаза. Она выдержала его взгляд.
— Ты все равно бы не понял. Продолжай пытаться меня убедить, может, тогда скажу…
Он отступил на шаг и рассмеялся.
— Не надейся. Могу обойтись и без этого. — Руки его трансформировались в крылья, фигура снова внезапно исхудала, и София с трудом могла взглянуть в лицо мужа. — Если вы до сих пор хотите знать, как перенести меридион через Врата, то мне известно, как это сделать.
Слова его прозвучали столь неожиданно, что София в первое мгновение растерялась.
— Что… как? Прошу тебя, скажи, ты должен…
Он снова рассмеялся. Его забавляло замешательство Софии и ее неуклюжие просьбы. Она была уверена, что именно ради того, чтобы увидеть ее такой, он упомянул о своем открытии.
Он распростер крылья и поднялся на несколько метров над землей. Со стороны станции летел «Вельзевул» — его силуэт рос на глазах, а двигатели работали на самых высоких оборотах.
«Он ничего не скажет, — в отчаянии думала София. — Может, если бы у меня было чуть больше времени…»
Но он сказал — за мгновение до того, как приземлился «Вельзевул». А потом поднялся еще выше и улетел.
— Чушь какая-то, — фыркнул Пенья. — Вам это действительно кажется разумным?
— Стоит подумать, — пожал плечами Начо Йенг.
— Сперва нужно найти Терри, — напомнила София, застегивая ремни. В кабине «Вельзевула» было удивительно прохладно и безопасно. — Он не продержится долго без скафандра.
— Найди этого клоуна, — обратился Пенья к пилоту. — Еще один, у которого крыша поехала. А с вами, доктор Йенг, я еще поговорю. Вы должны были следить за этой сумасшедшей, разве мы не так договаривались?
Китаец молчал, и София была ему за это благодарна. Неважно, свидетельствовало его молчание о благоразумии или же врач действительно поверил в ее болезнь, и теперь его мучило чувство вины. Самое главное, что он не пытался возражать. София очень устала и не вынесла бы очередного скандала.
— Я обнаружил одного человека, направляющегося в сторону Бездны, — сообщил пилот.
Вскоре «Вельзевул» приземлился, и двое солдат втащили Терри в кабину. Он даже не сопротивлялся, лишь тихо стонал.
— Все будет хорошо… — успокаивающе бормотала София, пристегивая его ремнями к креслу. Лицо его было красным, словно спелый помидор, и ей показалось, что если бы не иссушающая жара, оно было бы мокрым от слез.
— Мне кажется, стоит попробовать, — повторил Йенг, когда полчаса спустя они сидели за столом в общем зале, потягивая холодный чай. — В конце концов, нам почти нечего терять.
— Мы рискуем жизнью моей жены! — крикнул Терри. С охлаждающей пеной на лице он выглядел странно, но, по крайней мере, исчез беспокойный блеск в его глазах. «Нет, не исчез, — мысленно поправилась София, — просто затаился. Он до сих пор там».
— София, можешь повторить еще раз, что тебе сказал Вильчес? — обратился к ней Йенг.
— Лалита может пройти через Врата. Она получила от дьяволов тело, которое состоит из меридиона, но одновременно в каком-то смысле остается КИТом. Хасинто утверждает, что она теперь соединяет в себе земную технику и здешнюю магию…
— Магию? Он действительно использовал это слово? — рассмеялся один из солдат.
— Хасинто всегда был слегка эксцентричен, — буркнула она. — Так или иначе, меридион может проникнуть через Врата как составляющая тела Лалиты. Таким образом мы можем переправить его на Землю, а потом спасти жертвы энкарнита. По крайней мере, попытаться спасти…