— Я бежал, наверное, несколько часов, — продолжал Джиламо. — Все глубже и глубже в лес. Они меня преследовали, потом отстали.
«По крайней мере, это объясняет, почему он нас догнал», — подумал Герард.
Фред содрогнулся от отвращения, как будто заметил нечто на редкость неаппетитное. Герард оглянулся. Ничего особенного. Однако внезапно у него возникло ощущение опасности. Не раздумывая, он вытащил нож. В лесу звериные инстинкты слишком часто спасали людям жизнь, чтобы их можно было игнорировать.
— Это было ошибкой — помогать тебе, — произнес Герард.
Взгляд Джиламо метнулся в сторону, и мальчик проследил его направление.
Ага.
Там, в густом подлеске, под склонившимися до земли ветвями прятался маленький прибор. Рация.
«Привет, Мацушита! Всегда рады встрече, дьявол тебя раздери!»
Герард осмотрелся. Ласка лежал перед ними — измученный и окровавленный, многоножки продолжали свои странствия в прелых листьях, рация мирно поблескивала в солнечных лучах, пробивавшихся сквозь облака. Такие приборы Фирма тоже использовала сравнительно редко. В густо наэлектризованной атмосфере Оранжа продукты нанотехнологий жили всего несколько часов. Значит, Накавага Исхитори где-то поблизости и, скорее всего, на пути сюда.
В воздухе сверкнула короткая вспышка. Это Фред бросил нож. Сейчас клинок торчал из японского прибора, еще чуть заметно дрожа. Герард даже не подозревал, что его приемный отец может быть таким быстрым и точным. Прибор что-то всхлипнул на прощание, выпустил белый дымок и затих. «Новейшая техника так чувствительна!» — мстительно подумал мальчик. Внезапно он понял все. Факты соединились с фактами. И то, что нож был сделан из стали в шестьдесят три слоя, которую очень часто использовала Фирма, казалось изысканной иронией.
— Хм, я не собирался этого делать. Я только подумал, что неплохо бы… — пробормотал Фред, сам изумленный своей реакцией.
Фирма использовала Джиламо как подсадную утку. Вольно или невольно, он должен был привести людей Мацушита прямо к ним. Накавага-сан был хитрым типом и не брезговал поступками, которые казались несовместимыми с честью самурая. Возможно, его лучше было бы назвать Накавага-кисама.
Многие сотрудники Фирмы во время охотничьего сезона долгое время проводили в лесу. Они не охотились на запретных животных, зато выслеживали поселенцев, поскольку те осмеливались нарушать приказы Мацушита. Самых удачливых отправляли на повышение — в другие миры. Такова была политика Фирмы. Ее сотрудники чтили руководство, как мать и отца, и были готовы ради него на любые преступления. Люди, заставившие Мацушита усомниться в их лояльности, выбывали сразу.
Накавага Исхитори — преданный сын Фирмы — выскочил из леса сразу же после того, как прибор испустил дух. Платформу он, вероятно, посадил где-то на открытой местности и не поленился топать сюда на своих двоих. Три нарушителя, оставшиеся в лесу после охотничьего сезона, — неплохой улов, ради него можно и прогуляться. Странно, что при нем не было телохранителей, но, возможно, они просто предпочитали не показываться до поры до времени.
Накавага больше не выступал важно и внушительно — он бежал. На лбу блестели капли пота. Из зарослей высокой травы-плети показались темно-коричневые блестящие тела — за японцем гналась стая звездных кошек. Герард подумал, что не завидует телохранителям: они, очевидно, до конца прикрывали своего шефа и пали на боевом посту. Окончить дни в желудке кошки, пусть даже звездной — печальная судьба.
Он выпустил очередь из автомата — лучшее охотничье оружие на Оранже: самонаводящиеся пули, искусственный интеллект. Шкуры зверей окрасились белыми брызгами — мутная субстанция, которая в этой фазе цикла заменяла им кровь, быстро сворачивалась в шарики и скатывалась на землю. Накавага добежал до охотников и остановился, переводя дыхание. Он покосился на оружие Герарда, но, видимо, решил не предъявлять претензий за отстрел редких и охраняемых Фирмой животных.
Кошки отступили, скрывшись в лесу, и на поверхность снова вылезли сердитые многоножки. Джиламо заохал, и Фред тут же приказал ему заткнуться. Тот фыркнул, но послушался.
— Помедленнее, Накавага-кисама, — произнес Фред. — Куда вы так торопитесь? Разве Фирма не может подождать вас пару минут?
На памяти Герарда, это был первый раз, когда его приемный отец по собственной инициативе обратился к человеку Мацушита.
Но Накавага не обратил внимания ни на вызывающий тон Фреда, ни на оскорбительное обращение. Он не отводил взгляда от рук охотника. Рук, покрытых оранжевыми пятнами и тонкими светло-желтыми волосками — такими же, какие Герард видел когда-то на овчарке мадам Тибальт. На лице Фреда тоже медленно проступали пятна. Даже белки глаз окрасились.
«Этот человек здорово похудел и уменьшился в росте с тех пор, как мы виделись в последний раз, — подумал Накавага. — И выглядит тяжело больным». Он встряхнулся, снова чувствуя себя сэнпаем. Его бешено колотившееся сердце постепенно успокоилось. Перед ним всего лишь поселенец — человек, который должен подчиняться.
— Вы не порадуете свою семью, нарушая законы Мацушита, — сказал он веско. — Если вы не будете соблюдать правила, мадам Кауфман придется покинуть свой дом.
К его удивлению, Фред никак не отреагировал.
— Вы лишитесь всего своего имущества, — продолжал Накавага. — И потеряете право опеки над мальчиком. Он будет передан в другую семью. Людям, которые соблюдают законы.
Это должно подействовать. Это действовало всегда. Накавага взглянул на коммуникатор, висевший у него на шее. Странно: он был включен, но не работал. На дисплее никаких данных. Непонятно.
Он поднял взгляд и увидел, что Фред Кауфман целится ему в лицо. Накавага вздрогнул и отпрянул.
— Скажите же мальчику! — крикнул он. — Скажите ему, наконец, правду!
Фред молчал.
Герард встрепенулся:
— Что он должен мне сказать?!
Накавага ответил:
— То, что ты стал сиротой по вине вальдхай. Самые опасные звери на Оранже. Звери-людоеды. Они убили твоих родителей.
«Но я не сирота, — подумал Герард. — У меня есть Фред и мадам Кауфман. Они заботятся обо мне». Накавага словно прочел его мысли.
— А люди, которые должны заботиться о тебе, обманывают тебя. Тебя и Фирму. Такие, как Кауфман и его жена, скрывают правду о вальдхай. Они защищают убийц… Мы наблюдали за вами, Кауфман-кисама. Вы вредите Фирме тысячей способов. Список ваших преступлений в наших архивах длиннее женского пояса кимоно.
Фред пожал плечами и усмехнулся.
— Такие опасные вальдхай, — произнес он. — Просто ужас. Именно такие ужастики любят сотрудники Мацушита. Быстрые, как леопарды, сильные, как гориллы. Но на самом деле вальдхай — не монстры. Они часто спасали людям жизнь.
Накавага нахмурился и хотел возразить, но Фред продолжал:
— Однажды недалеко отсюда вальдхай спасли меня от вашей машины — тарантула-охотника. Иначе я давно кормил бы червей в лесу.
Герард побледнел. На лбу выступили капли пота. Слова приемного отца словно послужили катализатором: разрозненные факты начали стремительно соединяться, срастаясь в единое полотно.
— Это неправда! — выкрикнул Накавага. — Снова глупые сказки поселенцев! Вы повторяете их, потому что они помогают скрывать ваши преступления. — Он остановился и несколько раз глубоко вздохнул. — Положите свое оружие, Кауфман-сан, и поговорим откровенно.
«Надо же! Какие мы вдруг стали вежливые! — подумал Фред. — Бесполезно, Накавага-аната. У вас нет шансов».
— Я благодарен вальдхай. Если бы не они, тарантул разделал бы меня на части, — голос Фреда звучал очень спокойно, настолько, что это удивило его самого. На самом деле он был полон гнева. — А благодаря вашим усилиям трех колонистов во славу Фирмы покрошили в фарш ножами зондов.
Теперь Накавага выглядел испуганным.
— Пожалуйста, Фред! Эти вальдхай…
— Это был жаркий день. Я потерял бдительность, и тарантул напал из засады. У меня не было шансов, и я это понимал.
Голос Фреда звучал глухо — казалось, он грезит наяву. Оранжевые пятна расползались и закрыли уже всю видимую поверхность тела. Накавага смотрел на него, как крыса на змею. «Оранжевый вирус! — билось у него в голове. — Вальдхай! Фирма в опасности! Остановить! Уничтожить!» Он зашарил рукой по бедру, пытаясь нащупать оружие. Ничего нет. Наверное, потерял при бегстве.
Фред неожиданно поймал его взгляд и сказал четко:
— У меня не было шансов. Теперь их нет у вас.
Выстрел был почти бесшумным. Между бровями Накаваги появилась маленькая дырочка, из которой толчками выплескивалась кровь. Японец откинулся назад и упал тяжело, как мешок. Его остановившиеся глаза смотрели в небо.
В Фирме Мацушита появилась вакансия, а многоножки получили долгожданный корм.
— Вальдхай не убийцы, — произнес Фред. — Поверь мне, Герард.
— Я знаю, — ответил мальчик.
Все стало на свои места. Теперь Герард знал, что произошло здесь давно и что произойдет сейчас. И был готов к этому.
Охотники поделились с Лаской запасами и расстались. Раны Джиламо были поверхностными, и он в состоянии добраться до ближайшего поселения сам. Фред и его приемный сын спешили к отрогам гор, в сокровенные глубины леса.
К утру начал накрапывать дождь.
Кожа Фреда покрылась светло-желтым мехом. Цвета песка. Цвета вальдхай. Фред не обращал на это внимания — его занимали совсем другие вещи. Он учился узнавать запахи, тысячи запахов этого пьяного леса. Мох-споровик, трава-плеть, змеепапоротники — все они теперь оповещали его о своем местоположении задолго до того, как он их видел. Может быть, он даже поймет когда-нибудь, о чем они разговаривают между собой.
Когда-нибудь. Позже.
Он скинул куртку — ему было тепло и так. Через пару шагов остановился и снял брюки. Вирус Оранжа бушевал в его крови, заставляя тело меняться. Он ощущал присутствие Герарда. Их связь, их взаимное доверие и еще что-то, для чего не было слов в человеческом языке.