ировал вперед, выпуская когти. Иней ушел от удара стремительным кувырком, так чтобы оказаться поближе к костям астронавта. Мгновение и его пальцы сомкнулись на холодной поверхности лучевого жезла — только бы работал!
Ему повезло. Световое копье пронзило голову чудовища. В следующую секунду огонь обрушился на дерущихся в пыли Крылатых. Иней чувствовал ярость и азарт схватки. Нет! Это не он. Это тот, чьи кости лежат на камнях. А как бы поступил настоящий Иней? Спасался бегством — вот как! Столько смертей не могут остаться незамеченными. Он словно шагнул из тени к самому себе, протянул руку и положил двойнику на плечо. Опомнись! Беги!!
Он вовремя стал отступать к кораблю. В небе показалась целая стая. Иней подбежал к порталу звездолета, где его дожидался ученый. Зоолог был бледен, но держался молодцом.
Иней подошел к двери, приложил ладони к холодному металлу. Вход открылся мгновенно и совершенно бесшумно. Они скользнули внутрь. Дверь вновь встала на свое место. Вовремя! Что-то тяжелое ударило снаружи.
— Что теперь? — раздался из темноты голос зоолога.
— Я… я не знаю, — Иней был в растерянности. Двойник подсказал ему, как открыть вход, но потом умолк. Что же делать?
— Амнезия, да? — Сева шумно вздохнул — Я не великий специалист в звездолетах, но корабли этого типа должны иметь индивидуальные настройки и голосовое управление. Попробуйте отдать команду.
— Но что скомандовать?
— Пускай для начала будет свет.
— Корабль, свет на максимум! — скомандовал Иней, вспомнив, как ученый, зажигал освещение в квартире.
Немедленно вспыхнул яркий свет. Моргая, беглецы огляделись.
Помещение, в котором они оказались, занимало практически все пространство корабля и казалось пустым, за исключением небольшого возвышения в центре, очерченного на полу желтым кругом. Иней прошел к нему.
— Спартанские условия, прямо как у меня в общаге, — прокомментировал говорливый Сева.
— Мне нужно понять, что я делал здесь, — Иней пристально оглядывал внутренность корабля, но не мог отыскать желанных подсказок.
— Обычно информация хранится в бортовом журнале, но здесь вообще ничего нет, — пожал плечами зоолог.
Бортовой журнал! Ну, конечно! Ведь он смотрел сведения о кораблях. А где же хранится бортжурнал?
— Корабль! Активируй мостик! — Иней не знал, откуда появилось это «активируй». Он уже привык, что слова возникают сами собой.
Послушный воле хозяина, звездолет уже приступил к изменениям пространства. На месте возвышения возникло и сгустилось удобное пилотское кресло. От желтого круга поднялись мерцающие полотна информационных экранов. Иней опустился в кресло, поднял руки. Тотчас перед ним развернулась веером панель управления. Стены корабля приобрели дивную прозрачность, демонстрируя скалы, мрачное серое небо и пирующих крылатых.
— Ничего себе! Вот это я понимаю — техника! На наших посудинах ничего подобного нет — восхитился впечатлительный Сева.
— Активировать бортовой журнал? — приятным женским голосом предложил корабль.
— Подтверждаю, — отозвался Иней. Незнакомые слова так и лезли наружу, точно рожденные из бассейна. У прозрачной стены замерцал и сгустился воздух, через мгновение приобретя знакомые черты. Пришелец в серебристых одеждах стоял спиной к Инею и сквозь прозрачную стену глядел на неприветливую планету.
Потом он повернулся и подошел к мостику. Иней с интересом разглядывал свое-чужое лицо. Движения четче, в глазах спокойствие и уверенность. Перед Инеем стоял могущественный свершенный. В этом не было никаких сомнений.
— Я, Зенон Аркай, капитан корабля «Гамаюн». Согласно Кодексу флота внутренних планет, приступаю к отчету перед высадкой на…
Зенон… Зенон Аркай…
Призрак говорил, а в сознании Инея чудными цветами распускались воспоминания. Каждое слово вызывало целый водопад образов. Среди этого водоворота промелькнуло что-то очень важное. То, что нужно было прямо сейчас. Он сосредоточился, пытаясь дотянуться до нужного воспоминания. Это получилось не сразу. Но вот поток видений схлынул. Зенон Аркай стоял посреди пустоты. Над ним, словно рыжее небо, раскинулась Розетта. Ее гигантский, свитый из пламени диск охватывала роскошная сияющая корона.
— Впечатляющее зрелище. Неправда ли, комиссар Аркай? — из тени выступил худой мужчина лет пятидесяти. Его вытянутое лошадиное лицо оживилось широкой неискренней улыбкой. Звали его Джон Маклейн, и он был директором проекта «Манна». — Теперь мы можем использовать эту красоту в своих целях. Только представьте, корабли будут восстанавливать свои ресурсы, не прибегая к услугам пересадочных станций! Черпать энергию прямо из вселенной! Ремонт и заправка на ходу…
— Я смотрел рекламные фильмы и читал техническую документацию. Думаю, что получил достаточно сведений о транспортере вещества, — сухо ответил Аркай.
— Я вовсе не хотел читать лекцию. Просто делился своей радостью, — обиделся Маклейн. — Вижу, вы не настроены общаться. Тогда зачем было отрывать меня от работы?
— Я пригласил вас потому, что в отчете о работе научной группы не упомянут один очень важный факт.
— Вот как? И что же это? — забеспокоился Маклейн.
— Вы успешно провели транспортировку и сконденсировали вещество на границе метеоритного пояса. Однако это вызвало гравитационную аномалию. Компьютер! Реконструкцию! — перед Аркаем тут же возникло объемное изображение пояса астероидов. Орбиты небесных тел прочертили яркие линии. — Как видите несколько объектов сошли с орбиты. Они стали удаляться от Розетты по расширяющейся дуге.
— Да, не скрою. Небольшой выхлоп имел место. — Пожал плечами Маклейн. — И что с того? Этот сектор пространства практически необитаем. Движение кораблей минимальное. Рой уйдет за фронтир и растворится в дальнем космосе.
— Боюсь, все не так радужно. Мой бортовой компьютер только что закончил расчет траектории роя. На его пути есть обитаемая система. Планета Хаб и ее луны окажутся под ударом с вероятностью девяносто восемь процентов. Маклейн поморщился. Вгляделся в объемную схему. Однако почти сразу отвернулся от проекции. На тонких губах ученого появилась холодная улыбка.
— Как вы сказали? Хаб? Я знаю десяток планет с таким названием. Очередная захолустная перевалочная база, не так ли? И конечно же, принадлежит частной компании? Они еще и страховку получат.
— Да, верно, но что это меняет? На Хабе и лунах живет около десяти тысяч человек!
— На внутренних планетах обитает сто два миллиарда человек, и они нуждаются в этом изобретении. Вот что! — Маклейн взъерошил свои короткие седые волосы.
— Боюсь, я уже отправил сообщение в Комиссию разногласий — наблюдать как бледнеет лошадиное лицо директора было неожиданно приятно. И все же ученый не выглядел разбитым.
— Комиссия — серьезная организация, но все же не настолько. Если эта мелкая неприятность выплывет наружу, проекту конец. Огромное количество денег канет в черную дыру! Неужели вы считаете, что руководство Ассамблеи пойдет на это?
— Как вы сказали? Невмешательство!? Но это же убийство! — Зенон был вне себя. Он разглядывал застывшее в центре экрана спокойное лицо главы Комиссии разногласий Олда Вайдена.
— Господин Аркай, не сгущайте краски. Любая планета может подвергнуться метеоритной бомбардировке. Рассматривайте это как несчастный случай — Вайден был невозмутим. Его полные губы двигались медленно и ровно, словно он пережевывал утреннюю яичницу.
— Но рой еще можно отклонить или уничтожить!
— Слишком сложная операция. Ее нельзя провести незаметно. Лига внутренних миров не должна иметь к этому никакого отношения. И никто из руководства не может быть замешан. Вы меня поняли, Аркай? Никто!
— Но это неправильно!
— Неправильно? — Вайден наклонился вперед. В глазах его больше не было покоя. — Послушайте, майор, я был вашим командиром когда-то. Помните Крусейд? Пангею? Алькабр? Вы сражались против них. Убивали их! А теперь испугались? Боитесь руки замарать? Десять тысяч жалких отщепенцев против народа, который вы поклялись защищать. Спрут бывшим…
— Не бывает — откликнулся Зенон, — только вот теперь нет войны.
— Черт побери, Аркай, они ведь даже не вполне люди!
— Как и я, господин генерал, — Зенон мрачно смотрел в холодные глаза своего начальника.
— Упорствуете? Что ж. Вы не оставляете мне выбора. Активировать код сто шестнадцать! Объект — Зенон Аркай.
Зенон почувствовал, как кто-то чужой, помимо воли, заставляет его тело замереть.
— Знаете, почему Спруты так полезны? — усмехнулся Вайден — Они обладают прекрасными боевыми качествами, однако не это главное. Соль в том, что они абсолютно управляемы, если в этом есть необходимость. Нашим ученым-задротам в кое-то веки удалось добиться прекрасных результатов. А теперь слушайте приказ: Вы, Зенон Аркай, не будете мешать работе проекта «Манна» и не станете сообщать о метеоритном рое ни теперь, ни после. В отчете вы напишите, что деятельность директора Маклейна заслуживает высочайшей оценки и нареканий нет. Вы меня поняли?
— Так точно!
— Вот и хорошо. Выполнять!
— Иней! Зенон! Господин Аркай? — Иней открыл глаза. Над ним нависло обеспокоенное лицо зоолога Севы.
— Что…что случилось?
— Вы отключились. Я не мог вас добудиться, — покачал головой ученый, — знаете, прозрачность стен вашего корабля оказалась весьма кстати. Мне посчастливилось любоваться пиршеством Крылатых. Все же удивительные создания! Под конец их осталось не больше дюжины. Выросли почти вдвое, настоящие гиганты! Только что последний улетел. Ну вот и вы как раз очнулись.
— Нам нужно спешить, — Иней встал из ложемента.
— Почему? Вы вспомнили что-то важное?
— Да. Я знаю от чего бегут ксеноморфы. — Иней оживил системы управления двигателями.
— Боже! У вас такое лицо, словно вы потеряли что-то очень важное.
— Время, Всеволод, я потерял время!
Когда Иней вошел, глава администрации Кел Фраумер как раз заканчивал прививать мандарины. Немолодой, грузный мужчина с лицом мопса. Деловой костюм сидел на нем нелепым мешком. На посту Главы Хаба Кел ничем особенным не отличился, зато его оранжерея была выше всяких похвал.