— Да как-то…
— Что как-то? Как-то ты за углом в отхожем месте будешь делать, а сейчас думать надо. Не ты ли распинался, что с волками жить — по-собачьи не гавкать? Так теперь что поменялось?
— Да я не о том! Не ожидал от тебя таких мыслей просто.
— Не ожидал он! — остывая, пробурчал Горивой. — Ну не вижу я другого выхода. Что бы ни говорил граф, какие бы обещания нам ни раздавал, всё равно не успокоится. И наследнички его… Те ещё звери. Нет, дело надо будет до конца довести. Ну, раскусили нас, ну, попались мы. С кем не бывает? Просто теперь дело усложнилось и времени на него больше уйдёт. Можно даже домой уйти, таким образом всех этих графов и графинь успокоим, внимание заодно отвлечём, забудут про нас. Хотя вряд ли. Похоже, не ожидали здесь от нас ответа, испугались сильно нашего появления. Это хорошо. Разумею, отныне так пристально смотреть в нашу сторону не станут, осторожничать будут. Ничего. Зато можно будет выбрать подходящий момент и ударить. Что скажешь?
— Согласен. Так и сделаем. Вот только золото… Думаю, что вообще не надо о золоте разговор начинать, обойдёмся. Сразу окажемся на уровне просителей. Да и как-то… одной рукой монеты берём, а в другой нож прячем. Если только сам предложит.
— Так и я о чём? Пусть даёт слово, а сверху своё слово чем-нибудь подтвердит. И в чём разница? Потребуем подтверждения или примем его?
— Если слову не поверим, оскорбление нанесём.
— И что? Сам говоришь, что с волками нужно по-волчьи жить. То вернуться собираемся, по-тихому прикончить его, а то словом опасаешься обиду нанести. Ты не приболел? Нет? Тогда не понимаю! Ну, оскорбится, и пёс с ним! Главное, потом из замка выйти. Приготовимся загодя к сражению, с пушками отобьёмся, а не отобьёмся, так уйдём по реке. Но вот уверен я, что всё тихо пройдёт. Хочешь, я на разговор в замок пойду?
— Ты что? Думай, что говоришь!
— Ну, то-то. А то засомневался, о совести вспомнил. Нашёл, где вспоминать. Так что? Готовимся к бою и выходу?
— Да. Командуй тут, а я в замок пойду.
Псков
Чем выше поднимались стены новых построек, тем тяжелее становилось на душе у Татьяны. Казалось бы, радоваться надо, а не получалось. Закончится стройка, надо будет учителей нанимать, а где их взять? Ну ладно, первое время как-то можно своими силами обойтись. Уровень преподавания в местных школах и училищах понятен, прошлась вдвоём с княгиней, посмотрела, послушала, вызывая понятное оживление в классах. Косились великовозрастные детки, шушукалась малышня. Ещё бы, ходят по городу слухи о новом учебном заведении и о его будущем начальнике.
Так что вначале, может, и обойдёмся своими силами, а что дальше делать? Где столько преподавателей взять? Княгиня только руками разводила, даже в Европе подобного не слышали. Ничем помочь не могла. Остаётся только на мужа надеяться, что привезёт кого-нибудь из знающих людей. Сомнения помог развеять Трувор:
— Боярыня, ты голову-то не ломай раньше времени. Достроим этот твой университет, наберём учеников…
— Студентов, — уточнила Татьяна, тут же смешалась, поняв, что сделала.
— Пусть студентов. Хотя какая разница? — терпеливо согласился князь. — О чём это я?
Посмотрел внимательно, вгоняя в краску и как бы давая время на осмысление своего проступка. Мол, нечего было перебивать, с умными уточнениями влезать.
— Да. Наберём учеников. Будимир обещал с волхвами помочь для нового училища… Университета. Будут занятия вести. А там ещё кого-нибудь толкового подберём. Тут же главное начать, потом само покатится, а дальше только приглядывать останется, чтобы в сторону не свернуть.
Успокоил на какое-то время, вот только ненадолго. Приставленная для охраны стража с ног сбилась, поспевая за боярыней. Но молчали, с советами и попрёками не лезли. Только Громчику было раздолье. Перебирал лапами рядом, прикусывал изредка зубами длинный хозяйкин подол, баловался.
В одно прекрасное утро княгиня приехала на аккуратном свежесобранном возке. Теперь перемещаться по городу стало гораздо легче, обязательная стража с удовлетворением пересела на лошадей. Так и ногам облегчение, и авторитету прибыток. А то как простые ратники — всё на своих двоих да пёхом.
Тихим, спокойным вечером, проезжая с княгиней в арку городских крепостных ворот, боярыня задумалась от пришедшей в голову при виде бегущего навстречу княжича мысли: «Подрастает псковский наследник. И у Рюрика сын Игорь уже совсем не дитё. А если…»
Пришедшая в голову идея захватила полностью. Скомкав прощание, чмокнув в лоб возмущённо отбивающегося пацана, поспешила домой. Но на выезде из ворот остановилась, вылезла из возка, прошла на высокий берег Великой, к паромной переправе. Даже сейчас, несмотря на приближающуюся темень, паром исправно работал, перевозя через реку лошадей с телегами, суетившихся людей, мурашами копошащихся на обоих берегах.
Вгляделась боярыня в противоположный берег, улыбнулась пришедшей в голову мысли, кивнула довольно головой.
— Завтра с утра переправимся на тот берег. Надо будет по селениям проехать, посмотреть, как люди живут… — повернулась к молчаливым спутникам.
— Князя упредить нужно. Без его разрешения не получится.
— Ну так упредите.
Дождавшись ответного утвердительного кивка, вернулась к возку и медленно поехала домой, всю дорогу улыбаясь каким-то своим мыслям.
Вот только утром с поездкой ничего не вышло. Сначала упёрся Головня, настоял на задержке. Помчался в Кром, нашептал что-то князю, вернулся довольный и встревоженный одновременно.
— Что? — только и смогла задать вопрос.
— Князь тебя ждёт. Разговаривать будет. Поехали.
С разрешения боярыни умостился рядышком в жалобно скрипнувшем возке, взял в руки вожжи, встряхнул, подстегнув лошадку. Удивлённая таким вольным и непривычным обращением, та только оглянулась недоумевая, фыркнула возмущённо.
— Дай-ка я сама, — перехватила Татьяна вожжи у старшины. А что? За это время хочешь не хочешь, а править лошадками научишься. Да и не мудрёная это наука, если честно. Гораздо труднее запрягать и распрягать. А уж обихаживать животину… Ну да для этого есть специально нанятые люди.
В сам Кром не заезжали, не положено, чистоту и порядок блюли. Только князю с супругой можно было верхом или на возке до самого детинца на лошадях проехать или вестникам с важными посланиями.
Остановили лошадку у длинной коновязи рядом с воротами и дальше прошли пешочком, благо недалеко идти. А князь уже ждёт, на крылечке стоит, на княгиню, что рядом с мужем держится, исподлобья зыркает. Ругались?
Головня впереди, князю с княгиней поклон уважительный поясной отвесил. Чтобы пересуды не вызывать у народа, вон их сколько на дворе маячит, следом Татьяна голову склонила, не убудет от неё. Как Головня кланяться в пояс не стала, всё-таки чин не малый, боярский, второй после княжеского. Это не гордыня, таковой тут и не пахло, положено так, иначе не поймёт никто, уважать перестанут. И тут не знаешь, что хуже, не поклониться князю или поклониться слишком глубоко. И так, и так не по традициям.
Глянула вопросительно на княгиню, подругу свою, получила в ответ недоумённое пожатие плечиками.
— Что переглядываетесь? Ишь, плечами она пожимает! — начал было возмущаться Трувор, да вовремя опомнился, люди вокруг, сбавил обороты. А что, если против супруги ещё можно выстоять, то на две стороны отбиваться будет тяжко. — И куда это ты, боярыня, собралась? Да ладно бы сама, одна поехала… Хотя, случись что, как мне потом в глаза боярину, мужу твоему, смотреть? Что ему говорить и какими словами перед ним оправдываться? И к тому же ещё жену мою за собой тащишь!
И что на это отвечать? Нет, ответить-то можно, вот только не для всех ушей сказанное будет предназначено. Да и задумка пока просто задумка, и неясно, во что она выльется. Будет ли какой с неё толк? А хотелось бы.
Оглянулась боярыня по сторонам. Правильно понял князь, посторонился, повёл рукой, приглашая пройти, пропустил вперёд княгиню, боярыню, сам за ними следом, отсёк рукою сунувшихся было бояр:
— Вам что, больше заняться нечем? Марш на дорогу, доложите вечером, как идут дела на строительстве!
Спустив пар, притворил за собой резную дверь, прислонился спиной к шероховатому дереву:
— Рассказывай свои секреты…
Бордо
В замок я отправился с небольшой охраной. Всего-то пара воинов. Случись что, и большее количество не поможет, с галерей лучники быстро всех угомонят. Так что придётся на себя всё брать, доля у командиров такая.
Поехали на возке, потеснились, но втроём влезли. Верховых лошадей брать не стали, ещё с ними возиться не хватало.
В качестве последнего довода или шанса взяли с собой по паре наших самодельных гранат. Но это только на крайний случай. Если в зале придётся ими воспользоваться, то всем кирдык придёт, и нам тоже.
Но есть в таком исходе и явный плюс. В случае чего мучить не будут. А то, что в замке подвалы пыточные имеются, нас в первую очередь просветили.
Вот поэтому и лежали у каждого из нас в сумках эти ребристые сюрпризы из будущего. Не хотелось светить ими раньше времени, а пришлось. Одно дело, когда где-нибудь в бою их использовать, когда можно всех положить и никто об их использовании не узнает, а совсем другое — в замке, где всех не вырежешь. Не звери же мы, в конце-то концов.
После моего отъезда в нашем доме закипела работа. В данном случае то, что позади него, за стенами, находился причал, к которому и был пришвартован наш струг, играло нам на пользу. Стены и крыша будут использованы при нападении на нас как рубеж первой обороны. Сначала было собирались перетащить сюда пушки и отсюда отбиваться в случае чего, а потом, после тщательного осмотра стен и крыши, отказались от этой, такой заманчивой, идеи. Не выдержат строения отдачи выстрелов, развалятся, хлипкие больно. Здесь, в тёплом климате Европы, строят не так основательно, как у нас на Руси. Очень уж хлипки местные постройки.
Хотя попадаются в городе и настоящие каменные дома, но редко и в основном ближе к центральной части города.