Смотри-ка, даже в этом времени всё стараемся на кого-то оглядываться, опасаемся кого-то или чего-то. Чушь какая! Просто нужно сильным быть, тогда и оглядываться не потребуется. Тогда всем остальным придётся на нас оглядываться! Это как-то больше по нраву.
Так и сказал. И никто ничего не возразил, даже Горивой в этот раз промолчал.
Дальше говорить и обсуждать ничего не стали, смысла не было. Последовы ребята и так к бою давно готовы. Единственное, что ещё сделали, так это попросили Даниэля нам приблизительный план замка нарисовать. На этом и распрощались с ним до вечера.
Да, еще попросили постараться протянуть с ответом до темноты. Так нам будет проще к замку подобраться. Да и вообще, все подобные операции всегда проходят под тёмным покровом ночи. А старый купец наконец-то взял себя в руки. Воспрял духом, глаза сверкают, бодрячком держится.
Так и вышло, как запланировали. А запланировали мы много чего… Что стесняться, когда такая возможность в руки сама валится…
С наступлением темноты улицы опустели, редкие отряды ночной стражи можно было услышать загодя по топоту и звону железа и обойти стороной, что мы и делали. Чем ближе к замковому холму, тем чаще и больше таких мелких отрядиков стало появляться. Опасаются нас, похоже, что и плохо и хорошо одновременно.
Подобраться к воротам нам удалось почти без проблем, и никто нас не заметил. Пришлось немного и по земле поползать, перемазюкались, как черти. Боялся, что в дерьмо вляпаюсь, да повезло, в отдалении от ворот этого добра не оказалось. Совсем близко, правда, не подойти, ворота хоть и закрыты — стража внутри спряталась, но факелами хорошо освещаются. И воинов на стене хватает. Что-то много у местного градоначальника стражников. Ничего, это ненадолго. Осмотримся пока. А вот немного в стороне есть возможность спрятаться и подождать возвращения посыльного с ответным письмом Даниэля.
Ждали недолго. Не успели сосредоточиться в укромном месте, спрятались в тени какой-то покосившейся ограды, как внизу на дороге замельтешили факелы. Быстро приблизились, и мы смогли рассмотреть торопливо перебирающего ногами вестника в окружении нескольких стражников.
Конечно, вестник, кто же это ещё может быть?
Со стен на приближающуюся группу сразу же обратили внимание. Заскрипела створка ворот, приоткрылась и сразу же с таким же пронзительным скрипом и лязгом закрылась. Опустела дорога.
Невнятная чужая разноголосица еле слышно донеслась из-за ворот до нашей лёжки. И головы воинов на стене повернулись внутрь, смотрят, слушают, любопытствуют. Грех такой промашкой не воспользоваться.
Незаметно оттянулись назад, под покровом темноты быстро, но тихо перебежали за угол к другой стене, где и факелов наверху поменьше, и охранников почти не видно. Редко где голова железом сверкнёт да оружие брякнет.
Стена каменная, из крупных валунов сложена, но умелому воину взобраться на неё можно. Крючья забрасывать не стали, потому что глупость это несусветная. Они же в ночи так зазвенят, о камень ударившись, что и мёртвого из могилы поднимут. Поэтому только ручками да воинским умением с ловкостью.
Осмотрелся, насколько это было возможно, прислушался. Наверху человек пять воинов в карауле, да и то почти все собрались ближе к надвратной башне, вслушиваются и пытаются подсмотреть, что там внизу происходит. Переговариваются между собой вполголоса. Интересно им, хоть какое-то развлечение. А нам такое любопытство на руку.
Два наших бойца растворились в ночи, слились с мраком каменной кладки, поползли вверх, словно пауки. Ни шороха, ни скрипа. А чему скрипеть? Сапогам кожаным? Так они давно уже ни у кого не скрипят. Железо острое да защитное почти всё внизу оставлено, с собой у каждого лишь по паре метательных ножей взято — сзади на поясах находятся, да засапожники. И, словно паутинка, верёвка тонкая к ремням привязана, тихонько вверх волочится, подёргивается.
Вскарабкались на стену, аки белки, перевалились тёмными мягкими комками через парапет, скрылись с глаз, и ни звука не раздалось. Тишина наверху, ни всхлипа, ни бряка.
Зашуршали верёвки, потянулись вверх привязанные к ним крепкие канаты, дёрнулись несколько раз. Понятно, это их наверху закрепляют. Всё, замерли, можно и остальным карабкаться. Теперь это сделать проще.
Снова заходил по стене караул, как будто ничего и не произошло. Только теперь это уже наш караул. И у каждого бойца по паре арбалетов. Пока двор под нашим контролем. И отсюда можно держать под прицелом и замковую площадь, и ворота. Чудо, что на нашу возню никто никакого внимания не обратил. Тихо ребята сработали, быстро, да и всё внимание стражников на стенах было направлено вниз, на прошедшую через ворота группу с факелами.
А у нас другая задача. Надо проникнуть внутрь, найти семью купца и поквитаться с хозяином замка. Ещё хорошо бы прихватить с собой кое-какую материальную компенсацию. Именно компенсацию. Должны же мы как-то и чем-то компенсировать потраченное время, силы и нервы?
Вход в подсобные помещения оказался как нельзя кстати открыт. На удивление внутри совсем пусто — ни прислуги, ни стражи. Получается, они все свои силы бросили на охрану подходящей к воротам дороги? Глупость какая. Ну и ладно, нам же проще.
Тихо и со всеми предосторожностями крались по коридорам. Нам бы сейчас прихватить какого-нибудь говорливого пленника из местных обитателей, чтобы узнать точно, куда именно нам нужно идти. Но, как назло, никто по дороге не попадался, а открывать по пути каждую дверь очень не хочется. Кто его знает, что там нас может ожидать. Да и скрипучие они наверняка. Нет, умом понимаю, если у входа никого, значит, все или снаружи, или ещё где-то сидят. Например, в засаде у дороги. Или ценных пленников охраняют.
Нет, так дело не пойдёт! Нужна информация. Так можно до пересмены караула по этим коридорам бродить. И ладно бы комнат не было, так нет, слева и справа хватает проёмов, и куда их столько понастроили? Да ещё и все закрыты — двери крепкие, толстые, ничего через них не слышно. Хоть бы захрапел кто.
Не слышно… Может, это и для нас выход? Раз тут такая звукоизоляция. Ну нельзя за спиной оставлять непроверенные помещения, вся моя чуйка об этом шипит сдавленно. Почему сдавленно? Да потому что боится в полный голос кричать! Или опасается. Мало ли кто посторонний услышать может. Шучу я так. Это от нервов.
Останавливаю наш отряд и собираю ребят вокруг себя. В двух словах обсказываю свои мысли, и мы возвращаемся к выходу. Или входу в донжон, кому как удобней называть. И начинаем работать сначала. Будем осматривать каждое помещение.
Пусто, пусто, снова никого за очередной вскрытой дверью. Это нам ещё повезло, что они без засовов внутри. Зря я перестраховывался и опасался. Тяжеленные массивные двери даже не скрипят, приотворяются величаво и медленно, с тихим шорохом налипшей за годы плотной пыли на нижних торцах дверных полотен. Тут самое главное не брякнуть железными кольцами, заменяющими привычные мне дверные ручки.
После третьей осмотренной нами комнаты поймал себя на странной реакции. Почему-то при открытии дверей у меня плечи автоматически напрягаются, поджимаются, да я даже дышать перестаю. Колени напрягаются в полной готовности бросить тело в тёмное помещение впереди. Даже плюнул про себя от раздражения. Чего и кого я опасаюсь? Привычка, что ли, такая? Откуда?
Да мы, если что, весь этот замок по камешку раскатаем! И тут же сам себя и одёрнул. Нечего из крайности в крайность метаться. То сторожусь больше чем необходимо, то мятым тапком себя в грудь от бесшабашной храбрости бить начинаю, неуёмную смелость выказываю. Лучше уж тихо и спокойно сделаем своё дело и уйдём.
Сглазил. Дорассуждался. Дофилософствовался.
Сначала в полной тишине впереди эхом метнулся чей-то невнятный, но громкий вскрик, сразу же звонко зазвенело железом, что-то или кто-то тяжело бухнулось на каменный, отшлифованный за годы подошвами пол, снова брякнув металлом при падении и… Тишина. Ненадолго, я даже не успел испугаться. Растерялся на какую-то долю секунды от неожиданности. А руки уже сам проделали всё потребное для отражения какой-то, пока неизвестной мне опасности.
Впрочем, почему неизвестной? Всё ясно как божий день. Явно наш передовой отряд нарвался на противника.
И не видно из-за голов ничего, что там впереди. Наши уступом идут от стены до стены, чтобы в случае чего всем стрелять было проще. Опять же сила залпа в таком случае получится мощнее. Мощнее-то мощнее, но мне так ничего и не видно.
Эхо несколько раз метнулось под высокими сводами и затихло. И сразу же где-то пока ещё далеко впереди раздались тревожные голоса, забренчало железо, затопали многочисленные сапоги, круша окончательно хрупкую ночную тишину. Ошибся я в своих рассуждениях. Не все воины из замка ушли, кое-кто остался. И, судя по многочисленному топоту, этих кое-кого что-то многовато получается.
Со спины на нас никто не нападёт, там мы все комнаты проверили. Ага, проверили, это же замок средневековый. Наверняка здесь все стены в тайных ходах? Сейчас зажмут в этом коридоре, навалятся с двух сторон и сомнут. И арбалеты наши не помогут.
Занять ближайшую комнату? И в ней отбиваться? Не выход.
Да, тогда мы удержим нападающих без проблем, но потеряем свободу манёвра. И сколько мы так сможем просидеть? Без еды и питья? А если огонь пустят? Даже не огонь, дыма одного за глаза хватит. В закрытом-то помещении. И окна не помогут. Нет, это не выход!
Что остаётся? Только пробиваться вперёд. Отступить ещё можно, вернуться назад, но как я потом в глаза Даниэлю посмотрю? А пленники? Я же их сколько лет знаю. Да они мне почти как родня! Нет, только вперёд. И быстро. На нас сейчас работает внезапность и скорость. Пока защитники не набежали со всех сторон. Отобьём сначала заложников — их сейчас могут в первую очередь прикончить, чтобы следы замести. Освободим, тогда и будем думать, как отсюда выбраться.
— Вперёд, вперёд! — уже не скрываясь, громко рявкнул я.