Во время беседы с ТУХАЧЕВСКИМ последний сказал мне, что было бы весьма важно заранее выяснить — в каких размерах немцы могли бы оказать помощь авиацией и другими военными соединениями. В этой связи он заявил, что им обращено серьезное внимание на подбор людей в противовоздушной обороне СССР, что этим подбором участники заговора занимались до последнего времени недостаточно серьезно, а это необходимо для расстройства отражения нападения немецких самолетов, создания паники среди населения и неверия в силы РККА, что повлечет политическую деморализацию и расстройство тыла.
В этой беседе ТУХАЧЕВСКИЙ несколько раз указывал, что с точки зрения заговора наиболее подготовлены Украинский и Белорусский военные округа, где во главе организации сидят такие крупные военные работники, как ЯКИР и УБОРЕВИЧ.
**Перейдя к вопросу связи во время войны, он мне сказал, что связь с немцами будет поддерживаться по радио и, насколько ему известно, ЯГОДА в этом отношении принял необходимые меры — выработаны коды, шифры и пр**.
ТУХАЧЕВСКИЙ развил следующий план оказания помощи немцам, который центр заговора считал необходимым для поддержки немецкого наступления против СССР, а именно:
а) передача планов стратегического развертывания Красной Армии на Западном и Дальневосточном фронтах театра войны; в укрепленных центрах;
в) выступления в тылу отдельных частей, руководимых заговорщиками, и, наконец;
***г) совершение различного рода диверсионных актов в тылу армии — разрушение узловых станций, взрыв мостов и др. имеющие целью затруднить продвижение частей Красной Армии к развертыванию стратегических операций***.
Вопрос: Сообщите более подробно, что именно рассказывал Вам ТУХАЧЕВСКИЙ о южном варианте нападения Германии на СССР?
Ответ: В основном это сводилось к следующему: по мнению ТУХАЧЕВСКОГО, удар на юго-восток является наиболее выгодным для Германии: она легко и в короткий срок времени может захватить Чехословакию и, во всяком случае, сломить ее сопротивление прежде, чем кто-либо придет к ней на помощь. И тогда, имея, с одной стороны, дружественную Польшу, а с другой — дружественные Австрию и Венгрию, она легко приберет к рукам Румынию, что, по мнению ТУХАЧЕВСКОГО, сразу даст Германии громадное стратегическое преимущество против СССР. Германия получает огромную сырьевую базу и нефть, которую она может выкачать в нужном ей количестве. Кроме всех этих преимуществ, этот план дает возможность Германии создать как морские, так и авиационные базы в непосредственной близости к территории СССР.
Таким образом, кроме Болгарии Германия станет одной ногой в Румынии, что сразу изменит соотношение сил на Черном море.
Как я уже выше указал, ТУХАЧЕВСКИЙ считал этот вариант наиболее надежным и успешным. В этой связи я хочу сообщить следствию, что и генерал МИЛЬХ, говоря о возможных вариантах наступления Германии на СССР, заявил: ****«Организация германских морских баз в Болгарии может быть организована только под видом болгарских морских баз, которые в случае открытой войны Германии против СССР или законспирированной помощи контрреволюционному заговору могли бы быть использованы как базы для германского флота****. Сама Болгария, не нарушая договоров, запрещающих ее вооружаться, не может создать своего собственного флота».
На конференции в Монтре Турция приняла запрещение прохода подводных лодок в Черном море, каковое запрещение для подводных лодок вошло в конвенцию. Таким образом, переброску подводных лодок в морские базы Болгарии Германия предполагает сделать, перекинув подводные лодки в разобранном виде или по железной дороге или коммерческими пароходами, которые не останавливаются в проливах и не подвергаются контролю. Все эти соображения МИЛЬХА я изложил в подробностях ТУХАЧЕВСКОМУ. На этом моя беседа с ним закончилась.
Вопрос. Выше Вы указали, что находились с ЯКИРОМ в преступных отношениях. Сообщите, в чем заключалась их преступность и все что Вам известно о контрреволюционной деятельности ЯКИРА?
Ответ: Об участии ЯКИРА в антисоветском заговоре я впервые узнал от ЯГОДЫ в начале 1935 года. ЯГОДА мне заявил, что ЯКИР является одним из руководителей военной группы заговорщиков и что всю свою преступную деятельность он контактирует с ТУХАЧЕВСКИМ.
Осенью того же 1935 г. я имел личную встречу с ЯКИРОМ в Париже, где полностью рассказал ему о содержании моих переговоров с генералом МИЛЬХОМ.
На мои расспросы о ходе подготовки заговора на Украине ЯКИР мне сообщил, что ему удалось привлечь к деятельности заговора группу военных, занимающих большое положение в армии.
Вопрос: Какие фамилии назвал Вам ЯКИР?
Ответ: Фамилий я у него не спрашивал, так как считал для себя достаточно убедительным это сообщение ЯКИРА.
Вопрос: Вы скрываете этих лиц. Не может быть, чтобы ЯКИР не сообщил Вам фамилии своих сообщников.
Ответ: Я еще раз заявляю, что фамилии сообщников ЯКИРА я не знал.
Вопрос: Какие сроки намечал центр заговора для совместного выступления с германскими военными частями?
Ответ: Вся подготовка вооруженного выступления и одновременного физического уничтожения руководства ЦК ВКП(б) и правительства была намечена центром заговора на весну-лето 1937 года.
Записано с моих слов правильно и мною прочитано — КАРАХАН.
Допросили:
Начальник 1-го отделения 3-го отдела ГУГБ НКВД —
капитан государственной безопасности — ЯРЦЕВ
Заместитель начальника 14-го отделения 3-го отдела ГУГБ
старший лейтенант государственной безопасности —
ПЕТРОВ»[101].
Кроме подчеркивания карандашом, на полях сохранились и рукописные пометы Сталина: *** «взять Ягоду под удар», ***_*** «допросить Аппогу (крепко)», ****_**** «отозвать из Болгарии Раскольникова».
Эти лаконичные фразы свидетельствуют больше, чем сам протокол допроса. Они говорят о внутренней логике Вождя; он не режиссировал «спектакль», искусственно множа число «врагов». То были закипевшие гневные слова. Он желал знать истинные мотивы и замыслы этих двурушествовавших людей, которые, занимая на государственной службе ответственные посты, встали на путь измены. И за этим стояло не простое любопытство. Интересы государства требовали, чтобы государственные конюшни были очищены от всего вредного хлама.
Следует сказать, что Эрхард Мильх, упоминаемый в показаниях Карахана, уже перед войной показал себя очень талантливым организатором. «Он аннулировал старые неудачные проекты и сделал ставку на старые, но проверенные Ме-110, Ме-109, Ju-88 и Не-111». Он сумел значительно поднять производственные показатели, и к 1944 году производство одних только одномоторных истребителей в Германии достигло 23 805 самолетов.
Глава 14. «Полководец» Уборевич и соратники
Но если еврей Э. Мильх до конца войны верой и правдой служил Гитлеру, то чем прославили себя расстрелянные «великие полководцы»? Командарм 1-го ранга литовец Иероним Уборевич в 1930–1931 годах был начальником вооружений РККА, а с июня 1931-го он командующий войсками Белорусского военного округа. Г. Жуков, служивший под его командованием, писал:
«Это был настоящий советский военачальник, в совершенстве освоивший оперативно-тактическое искусство. Он был в полном смысле слова военный человек. Внешний вид, умение держаться, способность коротко излагать свои мысли — все говорило о том, что И. П. Уборевич незаурядный военный руководитель. В войсках он появлялся тогда, когда его меньше всего ждали. Каждый его приезд обычно начинался с подъема частей по боевой тревоге и завершался тактическими учениями или командирской учебой... Но он умел так быстро и так точно показать тебе и другим твои ошибки, твою неправоту в том или ином вопросе, что это держало людей в напряжении».
Но, по-видимому, Уборевич умел признавать и свои собственные ошибки. В письме Наркому внутренних дел Ежову 9 июня 1937 года он писал: «Я знал, что Тухачевский давно ненавидит Ворошилова, что Тухачевский честолюбец и интриган, но все это я скрывал от партии — наоборот, где только можно, хвалил и поддерживал Тухачевского. Военный авторитет Тухачевского был для меня непререкаем. Мне казалось, что он правильно и настойчиво ставит новейшие наболевшие вопросы. Теперь только мне ясно видно, что в его постановке не было ни исторической, ни современной научной базы — был авантюризм, безрасчеттвость и вредительство»[102].
Однако хвалебные дифирамбы Жукова, сочиненные задним числом, плохо стыкуются с реальной деятельностью Уборевича, как военачальника, возглавлявшего один из важнейших округов на западной границе страны. После расстрела Тухачевского и его подельников НКВД осуществило комплексную проверку состояния авиации РККА. Одно из спецсообщений «о состоянии ВВС в Белорусском Военном округе по итогам обследования УНКВД Западной области» Ежов представил в Кремль 15 июля 1937 года:
«№ 58 479 Сов. секретно
Тов. СТАЛИНУ
Направляю копию записки начальника УНКВД по Западной области т. КАРУЦКОГО о недочетах в состоянии военно-воздушных сил Белорусского Военного округа.
(...)
Материалами 5-го отдела УГБ НКВД по Западной области устанавливаются крупнейшие недочеты в состоянии военно-воздушных сил Белорусского военного округа, значительно снижающих боевую готовность авиационных частей.
1. В авиачастях округа имеется значительный некомплект (курсивы мои. — К.Р.) самолетов — из 1977 самолетов, положенных по штату, налицо 1417 и недостает 560, таким образом, некомплект достигает 28%.
По отдельным типам самолетов некомплект еще более значителен — из положенных по штату 221 самолета СБ (скоростные бомбардировщики) налицо 56, вместо 98 самолетов ССС (штурмовики) налицо 56.
Материальная часть самолетов, особенно в 5-й и 9-й авиабригадах (самолеты ТБ-3 М 17 и ТБ М 34), крайне изношена и неоднократно ремонтировалась, значительная часть истребительной авиации, вооруженной самолетами И-16 М-25 и И-16 М-22,