Брюс начал в ярости колотить по подушкам. А Фрэнк достал бутылку вина, налил себе полный бокал и, сделав небольшой глоток, продолжил молча смотреть на друга.
— Возможно, ты мне хочешь возразить: «О, Брюс, наверняка тебя Боженька испытывает, чтобы подарить нечто лучшее». Чёрта с два! Он у меня только отнимает. Сначала работу. Потом девушку. А потом — всю мою нормальную жизнь!!! — тут парень с яростью пнул толстую ножку дивана и закричал от боли. — Ай, ай!!!
— Нормальную жизнь? — переспросил Фрэнк спокойным и ровным голосом. — Ты это серьёзно?
— Конечно серьёзно, — отвечал бывший журналист, потирая ушибленную коленку. — На все сто. А почему ты спрашиваешь?
— Да потому что, Брюс, я не припомню дня, когда ты мне ни на что не жаловался. Всегда у тебя что-то было не так: трава не достаточно зелёная, солнце не достаточно яркое, Земля недостаточно круглая… Этот список можно продолжать до бесконечности. Одним словом, — тут он сделал ещё один глоток, — ты вечно всем недоволен. Я тебя знаю почти 20 лет, с того времени, когда мы с тобой поступили в академию по журналистике. И уже тогда у тебя были причины на то, чтобы в 6 утра посчитать, что весь день испорчен. А во всём ты обвиняешь кого?
— Эвана? — слабым голосом спросил Брюс. — Но он…
— Бери выше, — перебил его друг. — У тебя всегда и во всём виноват Бог.
— Ну а что, если Он совершенно меня не слышит! Я к Нему обращался миллиарды раз! А Он? Отвечал мне что… ничего! Ничего Он мне не отвечал! — тут уже Брюс взял бокал вина и рывком осушил его. — Я читал, что с Богом надо говорить. Я говорил. Я Ему высказывал всё, что думаю обо всех, о себе и о Нём самом.
— Ахахахаах! — вдруг расхохотался Фрэнк. — Тогда понятно, почему ты в итоге имеешь то, что имеешь.
Брюс сел рядом с Фрэнком, выпил рывком второй бокал вина, и спросил, серьёзно глядя на друга:
—Ну скажи мне, что я делаю не так?
— Брюс, твоя главная проблема заключается в следующем: ты жалуешься окружающим на Бога, а Богу — на окружающих. И им всем это надоело.
— Ну объясни мне, Фрэнки, как мне не жаловаться людям на Бога, когда Он совсем, совсем меня не слушает?
— С чего ты это взял?
— Да с того, что если бы Бог меня слушал, то исполнил всё, о чём я его так упорно прошу, — бывший журналист произнёс это с таким видом, будто это было очевидно даже ежу.
— Брюс, Бог — это тебе не зубная феечка, которая прилетит, заберёт твой зубик и исполнит твоё желание. Это так не работает.
— Да? — Брюс вскочил с дивана. — Плохо ты знаешь Библию, Фрэнки! А как же всякие библейские чудеса, который Бог делал для людей? А? Что на это скажешь, — парень с торжеством посмотрел на друга.
— Это ты плохо знаешь Библию, —отвечал он. — Не сравнивай свои глупые хотелки с чудесами из Библии. Господь может тебе дать то, что ты попросишь. Но не так, как хочешь ты: попросил — получил. Нет конечно.
— А как тогда? — Брюс наклонился вперёд.
— Ну, смотри, — Фрэнк сделал ещё один глоток, окончательно осушив стакан. — когда ты что-то просишь у Господа, есть три варианта ответа, которые Он может дать тебе: 1) да, но не сейчас, а потом (возможно даже в скором времени); 2) подожди немного, Я приготовил для тебя кое-что получше; 3) нет, это будет не полезно для твоей души.
— Хех, он что, мне всю жизнь говорит только нет? — хмыкнул Брюс. — Забавно! Есть фильм «Всегда говори ”Да”», а Господь, кажется, решил мне всегда говорить «Нет». Ну и шутник он, правда? — бывший журналист поднялся и прошёлся по комнате.
— Видимо, ты просишь только то, что не будет тебе полезно, — сделал вывод Фрэнк.
— Интересно получается: у нас свобода воли, но всё равно нашей жизнью управляет Бог, так как именно Он решает, что нам давать, а чего не давать. Хорошо устроился! — Брюс остановился и поднял руки в воздух, как будто изображал невидимую штангу.
— Свобода воли у человека в том, чтобы решать: идти к Богу, быть с Ним, или нет. А вот что будет полезно его душе, а что нет — он уже знать не может. Это как в детстве мама кормила тебя супом, а не тортиком, потому что суп гораздо полезнее, — с улыбкой проговорил Фрэнк. — Тем более, торт в итоге ты получал, но после супа.
— Допустим, — кивнул Брюс. — Но почему тогда я, хлебнув сполна этого гадского супа, не получаю заслуженного торта?
— Видимо, ты настолько много запросил, что одной тарелки супа будет маловато. Ну или же ты просто не всё съел, а что-то выплюнул. Как сегодня в лицо Эвану.
— Не всё? — удивлённо переспросил парень. — Я что, ещё должен что-то вытерпеть?
— А это одному Ему известно, — отвечал Фрэнк, убирая бутылку.
— Хах, интересное кино. И почему же тогда Бог оставляет Своих детей?
— Он никогда не оставляет Своих детей.
— Да ты что! — с иронией громко воскликнул Брюс. —А почему же тогда я сейчас оставлен и полностью разбит? Да и почему в мире так много зла и страданий?
— Что на счёт тебя, Брюс, я могу сказать следующее: я на 100% уверен, что тебе Бог на протяжении даже сегодняшнего дня посылал какие-то знаки, маленькие знамения, чтобы что-то сказать. Но ты — глухая тетеря. Ничего не слышишь и ничего не видишь. А потом огребаешь и хнычешь: какого чёрта у меня всё катится вниз? — передразнил друга Фрэнк.
Громко хлопнув по столу рукой, парень сказал:
— Бог со мной ни разу, слышишь меня, ни разу не взаимодействовал. И никаких знаков Он мне не давал! Срать он на меня хотел с высокой колокольни! — последнюю фразу он проорал.
— А может, забираться в самую задницу не стоит, тогда и в дерьме не будешь купаться? — парировал Фрэнк. — Думаешь, Богу не надоело каждый раз тебя вытаскивать из очередной коричневой кучи, которую ты сам, заметь, наложил?
— Я?! — возмущению Брюса не было предела. — Ты хочешь сказать, что во всём случившемся со мной виноват я?!
— Только ты и никто больше, — отрезал Фрэнк. — Я большую часть своей жизни наблюдаю такую картину: ты стоишь перед граблями и не знаешь, что же делать. Пойдёшь вперёд — шибанёт по лбу. А обойти? Нет, мы же самые умные, красивые и распрекрасные! — теперь уже он иронизировал, ярко жестикулируя. — Мы не виноваты. Это Бог виноват, ведь Он, гад такой, разбросал свои грабли и теперь все о них запинаются. Вот так ты видишь свою жизнь.
— Грабли… — Брюс захлебнулся от злости. — Причём здесь грабли?
— Ну а как же! — продолжал Фрэнк, тоже заведясь. — Ты ведь всегда выбираешь самый сложный путь! Как будто у тебя есть специальная лицензия на то, чтобы наступать на одни и те же грабли снова и снова! Может, стоит попробовать другой подход? Например, вместо того чтобы тянуться к звёздам в своих мечтах о великих свершениях, просто посмотри под ноги!
Брюс фыркнул:
— Легко говорить! Ты не понимаешь, каково это — быть мной! — и тут же ударился мизинчиком о табуретку. — АААААААА! — громко заорав, Брюс пнул другой ногой табуретку и тоже ударился мизинчиком. — Какой у тебя дибильный табурет!
— Ой, да брось! — Фрэнк закатил глаза. — Ты мне этот табурет сам подарил на Новый год.
— Я никогда тебе не дарил бесполезных, ненужных и дурацких вещей, — помотал головой Ноллан.
— Угу, а как же постер с тобой?
— Кстати, а где он? —Брюс огляделся. — Я его что-то не вижу.
— Да как тебе сказать… — Фрэнк почесал затылок.
Тут парень заметил, что кошка Морриса активно играется с каким-то драным бумажным бантиком. И этот бантик ему смутно что-то напоминал…
— Погоди-ка,—Брюс внимательно присмотрелся. — Фрэнки!!! Ты что...
— Давай-ка вернёмся к разговору, — поспешно перебил его друг. — Каждый из нас проходит через свои испытания. Ты просто слишком зациклен на своих проблемах. Может, стоит взглянуть на мир с другой стороны?
— Ну с какой? С какой стороны? — тут бывший журналист нагнулся и посмотрел вверх ногами на друга. — Ну, посмотрел. Ты ходишь по потолку с мебелью и коврами.
— Да уж, если бы я знал, что так легко можно изменить угол зрения, — сказал Фрэнк, — я бы давно уже повесил зеркало на потолок!
Брюс поднял бровь и с усмешкой ответил:
— Зеркало на потолке? Это ж надо, чтобы каждый раз, когда я встаю, видеть свою унылую физиономию! Какой смысл?
—Зато ты бы смог увидеть, как ты выглядишь с разных сторон! — поддразнил его Фрэнк.
Тут Брюс внезапно замолчал и задумчиво начал смотреть куда-то в окно. По его лицу было видно, что он сейчас раздумывает над какой-то очень важной для него мыслью.
— Жди меня к вечеру, — произнёс он и побежал на выход.
— Эй, ты куда? — Фрэнк тут же устремился за другом. — А вещи?
Я у тебя немного поживу. Ты не против? — донёсся голос Брюса уже где-то внизу на лестничной площадке. — Спасибо, Фрэнки, ты лучший!
Послышались громкие шаги, удаляющиеся к выходу из дома. Вскоре всё стихло.
— Что ж, надеюсь он не за верёвкой и мылом побежал, — пробормотал Фрэнк, запирая дверь своей квартиры.
Глава 8
Быстрым шагом выйдя из дома, Брюс сел в машину и, с пятой попытки заведя её, поехал вперёд.
Уже вечерело. Баффало постепенно погружался в мягкие объятия сумерек. Улицы наполнялись теплым светом уличных фонарей, а небо, еле-еле видневшееся из-за гигантских небоскрёбов, постепенно окутывалось нежным фиолетовым оттенком, как будто кто-то аккуратно размешивал краски на палитре. Брюс остановился на светофоре и увидел уличного музыканта, играющего на гитаре песню «New York, New York» Фрэнка Синатры.
Хоть обстановка и в целом располагала к тому, чтобы чуть-чуть расслабиться, у парня этого не вышло. Наоборот: город этим погожим пятничным вечером показался ещё более шумным и невыносимым. «На набережную!» — вдруг мелькнула верная мысль в голове бывшего журналиста. Он резко повернул направо, оставив за спиной суету улиц.
— Юууууухууу! — воскликнул фальцетом Брюс, выскакивая из машины, как только нашёл место для парковки.
На всё это с недоумением и некоторой неприязнью смотрела полноватая женщина с чихуахуа на руках. Увидев, что его радостный крик не остался не замеченным, Брюс смущённо произнёс, криво улыбнувшись: