– Я... – Она замолкла, смутившись, но затем договорила: – Я хотела тебя?
Ник фыркнул.
– Нет, – коротко ответил он.
Глаза его сузились, на обычно непроницаемом лице отразилась буря чувств. Внезапно он выкинул вперед руки и схватил ее за плечи, впившись пальцами в тело так, что даже сквозь куртку она ощущала его стальную хватку. Теперь они стояли совсем близко: она чувствовала исходящий от него жар, вдыхала запах его одеколона, видела, как раздуваются от гнева его ноздри.
– Но я тебя хотел, – прошептал Ник, почти не двигая губами. Слова его сочились презрением. – Больше, чем разумный мужчина может хотеть женщину; больше, чем чего-либо еще в моей распроклятой жизни! Ты это хотела услышать? Ты довольна?
– Н-нет... – окончательно потерявшись, прошептала она.
– Тогда все в порядке, Марла. Потому что ты никогда и ничем не была довольна!
За деревьями послышались тяжелые шаги, и Ник, словно обжегшись, отпустил ее.
Появился Ларс. Жесткое лицо его было бесстрастно, взгляд перебегал от Марлы к Нику и обратно. «Долго ли он здесь? – подумала она. – Что он слышал? Может быть, он видел нас сквозь туман, прячась за стеной елей и рододендронов?»
– Вас ищут, – обратился он к Марле.
– Кто? – спросила она. :
– Мистер Кейхилл, – ответил Ларс, подходя ближе. В глазах его Марла прочла осуждение. – Ваш муж.
Она почувствовала, что краснеет.
– Он привез с собой сиделку.
Голос Ларса звучал бесстрастно, но во всем облике читалась неприязнь, а в стальном взгляде – молчаливые обвинения. Он кивнул обоим и прошел мимо.
– Что ж, пойду знакомиться со своим новым охранником, – вздохнула Марла.
– Ты так его расцениваешь?
– А ты нет? – Она и не старалась скрыть раздражение. – Господи, Ник, посмотри на меня! Как, по-твоему, нуждаюсь я в сиделке? – Она тряхнула головой. – Зайди в дом, посмотришь на фейерверк.
– Думаешь, что-то взорвется?
– Скорее всего, взорвусь я. – Она подошла к задней двери. – Если Алекс думает, что может мной командовать, пусть подумает еще раз!
Марла вытерла ноги о коврик и вошла в дом.
– Я никому не позволю водить себя на поводке! Тем более мужу! – горячо говорила она, взвинчивая себя.
Вместе они поднялись в гостиную, где уже сидел Алекс, а с ним рядом – высокий худой мужчина с аккуратно подстриженной бородкой.
– Вот и ты наконец! – воскликнул Алекс, вскакивая. – Господи, Марла, где ты была? Я обыскал весь дом, звал тебя, готов был уже отправить людей обыскивать сад!
– Я вышла немного прогуляться.
– В такую погоду?
Марла не ответила. Мокрая куртка и капли дождя на раскрасневшемся от холода лице достаточно ясно подтверждали ее слова.
– Я думал, у тебя деловая встреча, – заметил Ник, устраиваясь у камина. Там потрескивало пламя, и комнату наполнял смолистый аромат сосны.
– Ее пришлось отменить в последний момент. Вот я и решил завезти Тома. Марла, Ник, это Том Зейер, он будет присматривать и ухаживать за Марлой.
Ник перевел взгляд на «сиделку».
– Я вас знаю? Мы, кажется, встречались?
– Вполне возможно, – ответил Том. – Я встречался со множеством людей, когда работал в отделении «Скорой помощи» в Бейсайде, а потом – в Кейхилл-хаусе.
Ника не удовлетворил его ответ.
– Ваше лицо кажется мне знакомым.
– Мир тесен. – Том улыбнулся и пожал плечами.
– В больнице... Да, я уверен, что видел вас в больнице!
– Очень может быть.
Марла неискренне улыбнулась и усилием воли заставила себя расслабить сжатые в кулаки руки.
– Рада с вами познакомиться, – произнесла она. Они с Томом обменялись рукопожатием. – Но, боюсь, мой муж совершил ошибку. Выгляжу я, конечно, не лучшим образом, но, право, мне не нужен ни уход, ни присмотр. Не сомневаюсь, Алекс с готовностью заплатит вам за причиненное беспокойство, но я в ваших услугах не нуждаюсь.
– Нуждаешься, конечно! – прервал ее Алекс.
Том отступил назад, поднял руки, словно защищаясь, и с беспокойством переводил взгляд с мужа на жену.
– Послушайте, если я...
– Ничего-ничего, все в порядке. – И Алекс метнул на Марлу взгляд, ясно говорящий: «Прекрати! Как тебе не стыдно!»
Но красноречивый взгляд не подействовал.
– Я не больна. Сиделка мне не требуется. Это напрасная трата времени Тома, моего терпения и твоих денег.
– Нанять сиделку мне посоветовал Фил. – На скулах у Алекса выступили желваки, над бровью запульсировала вена. Видно, не часто ему случалось встречать сопротивление, особенно со стороны жены. – Он врач.
– Тогда я сама поговорю с Филом, – возразила Марла, чувствуя, как самообладание утекает меж пальцев.
– Послушайте, – подал голос Том, – если у вас какие-то проблемы, может быть, вам стоит наедине...
Алекс резко обернулся.
– Никаких проблем! Просто теперь я вижу, что мне стоило все более детально обсудить с женой.
– Очень верно подмечено, – огрызнулась Марла. На лестнице послышался дробный цокот каблучков Юджинии и коготков Коко. «Замечательно! Только этих двоих здесь не хватало!»
Собачонка выскочила из-за угла метеором и отчаянно, захлебываясь от злости, залаяла на чужака.
– Тихо! – прикрикнула на нее Юджиния. – Замолчи, или отправишься в конуру! Сидеть!
Болонка немедленно повиновалась.
– Добрый день, Алекс, Ник, Марла, – поздоровалась Юджиния. – Вижу, с Томом вы уже познакомились?
– А вы его знаете? – спросила Марла.
– Конечно. Он работал на добровольных началах в Кейхилл-хаусе. Как пожи – ваете, Том?
– Спасибо, неплохо, – нервно ответил он, и собака снова залилась лаем. – Наверно, мне лучше уйти.
– Марла не хочет, чтобы за ней присматривали, – объяснил Алекс.
– Но почему? – поразилась Юджиния. – Дорогая, неужели ты не хочешь поскорее поправиться?
– Разумеется, хочу.
– Значит, и говорить не о чем.
– Ошибаетесь, – отрезала Марла. Том потянулся за своей сумкой.
– Извините, я правда лучше пойду, а вы разберитесь тут между собой.
Но Алекс так легко не сдавался.
– Здесь не в чем разбираться. Я нанял вас на работу – о чем еще говорить? Мы перенесем ваши вещи наверх, в комнаты прислуги. А с женой я сейчас поговорю.
– Хорошо. Как скажете.
Неприятную ситуацию разрешила Юджиния.
– Если хотите, могу пока показать вам дом, – предложила она. – Ник, пойдем с нами!
– Я этот дом уже видел, – холодно ответил Ник, но, поняв намек, вышел вместе с Юджинией и Томом. Коко снова залилась истерическим лаем.
– Заткнись! – крикнула Марла и со всей силы топнула ногой. – Хватит, слышишь?
Болонка сверкнула черными глазками, раскрыла было пасть, чтобы залаять с новой силой, но только коротко рыкнула и, поджав хвост, поплелась следом за хозяйкой.
– Мерзкое животное! – проворчала Марла и повернулась к Алексу.
Подождав немного, чтобы убедиться, что их не услышат, она горячо заговорила:
– Мне не нужна ни сиделка, ни нянька, ни кого ты там нанял! И хватит с меня болтовни о том, что доктор прописал и что я сама не знаю, что мне нужно. Хватит! Я этому не верю. Ни единому слову.
– Может быть, дело не в тебе, – заговорил Алекс, и над глазом у него снова задергалась голубая жилка. – Может быть, дело в нашем спокойствии – мамы, Сисси и моем? Как, ты думаешь, спокойно я себя чувствую, когда ухожу на работу и оставляю тебя на попечении пожилой женщины и подростка?
– Я в «попечении» не нуждаюсь.
– Разумеется, нуждаешься! – отрезал он, и глаза его сверкнули гневом.
– Я взрослый человек, а этот дом полон слуг. Здесь Фиона, Кармен, Ларс и бог знает кто еще!
– И ни у кого из них нет никаких медицинских навыков!
Потеряв самообладание, Алекс схватил ее за плечи, словно собирался встряхнуть – совсем как Ник несколько минут назад. Глаза его сверкали.
– Боже мой, Марла, – прорычал он, – можешь ты хоть раз в жизни подумать о ком-нибудь, кроме себя? Мы все переживаем трудное время. И лучше пока не становится. Ты знаешь, не ходить на работу я не могу.
– Вовсе не обязательно обо мне беспокоиться. – пробормотала Марла.
Однако гнев ее уже стихал, столкнувшись с очевидным и, кажется, неподдельным отчаянием на лице Алекса. За кого он так переживает? За нее? Или за себя? И вдруг ей вспомнилось... Они уже стояли здесь, в этой самой комнате: он так же держал ее за плечи, она выкрикивала ему в лицо что-то злое, и жилка, та же жилка билась у него над глазом. «Сука!» – рявкнул он тогда... или не он? Стальные пальцы впились ей в плечи, как впивались и прежде. Сколько раз повторялась эта безобразная сцена?
Должно быть, она побледнела, и в ее глазах отразился ужас: словно сообразив, что он делает, Алекс опустил руки и поспешно отступил.
– Черт побери, Марла, хоть раз в жизни не спорь со мной! – воскликнул он и провел дрожащей рукой по волосам.
В камине шипел и потрескивал огонь; по стеклам барабанил дождь; из скрытых динамиков доносилась классическая музыка – неуместный аккомпанемент к сцене семейной ссоры. Алекс достал из кармана пачку «Мальборо» и вытащил сигарету.
– Позволь мне о тебе позаботиться!
Марла упала в кресло и уронила голову в ладони.
– Я... я вспомнила... как мы ссорились, – прошептала она.
Раздался щелчок зажигалки; Алекс глубоко затянулся.
– А теперь ты стал запирать двери. – Она подняла глаза. Головная боль снова напомнила о себе. – Я хотела поработать на компьютере, но не смогла войти в кабинет.
– Иногда у меня в кабинете оказываются важные документы. С работы, из больницы или из Кейхилл-хауса. Не хочу, чтобы они попались на глаза прислуге.
Марле вспомнились шкафы у него в кабинете. Почему нельзя сложить документы в шкаф и закрыть на ключ? Зачем запирать все комнаты?
– Хотелось бы думать, что у нас работают честные люди, – проговорила она.
– Разумеется, честные, – раздраженно ответил Алекс. – Но мне приходится быть осторожным. Положение обязывает.
«А может быть, ты скрываешь что-то еще?» – закралась невольная мысль.