Лакей в замешательстве спросил:
– Сэр, мне внести его в дом? Скоро здесь соберется толпа, даже несмотря на поздний час.
Оглушенный убийством любимого слуги, Майлс кивнул. За его спиной капитан раздраженно требовал, чтобы опустили лесенку.
– В чем дело? – властно спросил он, когда лакей, поспешно выполнив его приказание, помог ему спуститься. – Здесь поработал грабитель, прямо у ваших дверей? – Узнав при свете фонаря убитого, он воскликнул так громко, что его услышали дамы, остававшиеся в карете: – Боже милостивый, да это же ваш негр! Неужели убит?!
Майлс распахнул дверь дома, лакей на руках внес Бенджамена в библиотеку и положил его на кожаную кушетку. По всей комнате были разбросаны бумаги, крышка бюро криво висела на полуоторванных петлях, из опрокинутой чернильницы на ковер стекали черные капли.
Капитан вошел в комнату и машинально поправил чернильницу.
– Что-нибудь пропало? Компрометирующие бумаги? Письма от ваших друзей-мятежников? Уверен, это не обычное ограбление!
Майлс не слышал его. Он опустился на колени рядом с телом человека, который с малых лет верно и честно служил ему, спал у его дверей, тысячами способов доказал свою преданность и теперь отдал за него свою жизнь. Он закрыл лицо руками, не в силах сдержать тяжкие рыдания. Вдруг он ощутил легкое прикосновение к своему плечу. Рядом стояла Кэролайн, лицо ее было залито слезами.
– Он был таким добрым… таким заботливым. Кто мог сделать такое?
Между тем капитан деловито отдавал приказания. Лакей принес одеяло и накрыл тело Бенджамена. Но для Майлса в это мгновение существовали только голос Кэролайн и ощущение ее легкой руки на своем плече. Лицо девушки, вдруг повзрослевшее, было таким же нежным и понимающим, как у его матери. Он прижал ее руку к своей щеке. Она прижалась щекой к его голове, так что ее плащ накрыл его плечи.
– Майлс, дорогой Майлс! Бенджамен хотел только одного: служить вам, отдать за вас свою жизнь. Он огорчился бы, видя, как вы горюете.
Она прижала к себе его голову, погладила по волосам и забыла обо всем, кроме того, что в минуту несчастья должна его утешить.
Глава 6
Кэролайн вспоминала, как стояла у окна на первом этаже и нетерпеливо смотрела на улицу. После суеты и тревоги, в которой прошел последний час, дом лорда Бренкомба казался непривычно тихим. Капитан взял дело в свои руки с таким видом, будто снова стоял на капитанском мостике. Он нанял для Майлса слугу, организовал похороны Бенджамена, вызвал полицейских. Майлс, будучи незнакомым с Лондоном, вынужден был предоставить все заботы дядюшке, хотя предпочел бы не вмешивать его в дело, которое может оказаться опасным. Преддожившему помощь Тимоти капитан отказал одним уничтожающим взглядом. Тогда тот отправился в библиотеку написать записку Юстасу Хардэйкру о том, что он готов заплатить долг.
Для Кэролайн события прошлой ночи казались нереальными, оставившими отрывочные воспоминания… Мрачное заявление капитана о том, что дом Майлса со следами отвратительного разгрома – неподходящее место для девушки, требование Амелии немедленно ехать домой, удивление горничной, когда она увидела корсаж бального платья Кэролайн с пятнами от жирной пудры… Она автоматически отвечала на какие-то вопросы, целиком погруженная в новые для нее переживания и ощущения, словно все еще чувствуя у себя на груди голову Майлса, вздрагивающего от рыданий, страшное биение собственного сердца и нежное, материнское сочувствие.
Наконец она легла на кровать с балдахином. На подушку узкими полосами падал лунный свет сквозь неплотно затворенные ставни. Она долго лежала без сна, пытаясь понять эту новую Кэролайн, чье существование так часто отрицала и чья душа последние недели трепетала в ней, подобно еще не родившемуся ребенку.
Утром она старательно вгляделась в свое лицо, ожидая увидеть в зеркале те изменения, которые произошли в ее душе, но ничего не обнаружила. Похоже, что ни ее родители, ни Тимоти ничего нового в ней тоже не заметили. Тот факт, что за одну ночь она стала взрослой женщиной, отбросив навек мир девичьих фантазий, их не взволновал.
С нетерпением Кэролайн ждала Майлса, который обязательно должен был вернуться с ее отцом. Нужно было поскорее его увидеть, дотронуться до сильной руки, заверить, что она готова, как и вчера, быть рядом с ним, поддержать в трудную минуту.
Во двор вкатилась карета и остановилась перед входом в дом. На ее дверце не было герба ни Пенуорденов, ни лорда Бренкомба. Когда лакей откинул лесенку и появилась фигура разодетого в шитый золотом камзол толстяка, Кэролайн в ужасе отпрянула от окна и, подхватив юбки, быстро сбежала по лестнице.
Ворвавшись в библиотеку, она воскликнула:
– Тимоти, приехал мистер Хардэйкр! Сказать дворецкому, что тебя нет, или позвать маму?
– А зачем? – весело спросил он. – Теперь, когда у меня есть обязательство брата уплатить по долгу, я могу совершенно спокойно с ним встретиться.
– Но, Тимоти, с ним его жена! Не думаешь же ты, что она спустит тебе издевательство над ее мужем?
Тимоти сразу сник:
– Господи, об этом-то я и забыл!
Между тем в помещении для прислуги зазвенел звонок. В холле послышались шаги дворецкого.
– Ну, что будем делать? – спросила Кэролайн шепотом, как будто, вернувшись в детство, они втайне обсуждают с Тимоти, как избежать наказания за совершенную шалость.
Тимоти поднял воображаемый мушкет к плечу.
– Я встречу врага. Когда ты рядом, даже старый мистер Чванство мне не страшен. Веди меня, моя правая рука!
Она подавила смех и помедлила перед входом в гостиную, собираясь с духом. Придав лицу скромное, почтительное выражение, она присела в глубоком реверансе, и Тимоти отвесил гостям такой учтивый и галантный поклон, что даже въедливая Сибилла Хардэйкр не нашла к чему придраться.
Тимоти приветливо улыбнулся:
– Я рад видеть вас в доме моего отца. Могу я предложить вам вина или вы предпочитаете шоколад?
Сибилла сдержанно поджала губы.
– Мы заехали в надежде повидаться с кузиной Амелией. Но раз уж вы здесь, мистер Бренкомб…
– Раз уж я здесь, мэм, и ваш муж тоже, позвольте мне немедленно уплатить долг. – С почтительным поклоном Тимоти представил долговое обязательство.
Толстые пальцы Юстаса Хардэйкра жадно вцепились в бумагу. Он внимательно прочитал ее, затем тщательно сложил и убрал в свое портмоне.
– Честно говоря, не ожидал столь скорой уплаты. Вам повезло с братом, мистер Бренкомб. Лично я очень бережно отношусь к деньгам и не склонен так глупо их терять.
Сибилла, нанеся первый удар, перешла ко второму:
– Боюсь, другой вопрос, который стал поводом для нашего визита, будет не так легко уладить. Кэролайн, пригласи, пожалуйста, свою… миссис Пенуорден.
«Она никогда не принимала меня за родственницу, – с горечью подумала Кэролайн, – хотя сейчас делает вид, что они зашли просто, по-родственному». Встретив спускающуюся по лестнице Амелию, Кэролайн горячо прошептала ей:
– Мама, прошу тебя, не думай плохо о Тимоти. Он никого не хотел обидеть, он не очень удачно пошутил, вот и все.
Амелия слушала рассказ кузины о неприличном поведении Тимоти, выпрямив спину и крепко сцепив пальцы рук. Раскачивающиеся в такт стремительной возмущенной речи Сибиллы огромные перья на шляпе то и дело отвлекали Амелию, но со свойственной ей выдержкой она дослушала гостью до конца.
Когда наконец ей позволили заговорить, она сдержанно заявила:
– Не сомневаюсь, что мистер Бренкомб считает необходимым принести свои извинения как тебе, так и Юстасу. Это его дело, а не мое. Что же касается дурного влияния, думаю, ты преувеличиваешь. Будь у тебя собственная дочь…
Перья на шляпе возмущенно затряслись.
– И это говоришь мне ты?
Амелия невозмутимо поправилась:
– Если бы тебе пришлось воспитывать дочь…
– Уж я бы, конечно, проследила, чтобы она вела себя прилично! Мне дали понять, что вчера вечером на балу она танцевала менуэт с совершенно неизвестным человеком, у которого был странный акцент!
– Нечего слушать злобные сплетни, – угрюмо ответила Амелия. – То, что тебе донесли, правда лишь отчасти. Партнером Кэролайн в менуэте был мистер Куртни, сын Мэри, сестры Николаса. А произношение у него американское, это естественно. Это мы пригласили его.
Кэролайн с трудом усидела на месте, подавив порыв обнять мать. Но тут Юстас, который лениво прислушивался к пикировке дам, вдруг ожил.
– Вы сказали, Куртни? Он из Виргинии?
Амелия кивнула.
– У него есть подопечный… э… какой-то родственник по имени… Минутку, сейчас посмотрю. – Он достал из кармана письмо и пробежал глазами по строчкам. – А, вот! Пирс! Так зовут мальчика.
Кэролайн ответила:
– Это крестник мистера Куртни, сэр. Каким образом вы о нем узнали? Впрочем, я вспомнила. Майлс как-то говорил…
– Этот мальчик учится в той же школе, что и мой сын Поль, – сказал Юстас. – Я не знал, Амелия, что он ваш родственник, но у меня было сильнейшее желание встретиться с мистером Куртни из Виргинии. – Он произнес это название с подчеркнутым презрением.
Тимоти, который делал вид, что смотрит в окно, довольный, что разговор перешел на другие темы, весело объявил:
– В таком случае, сэр, ваше желание будет удовлетворено. Вот и сам мистер Куртни с капитаном Пенуорденом.
Капитан, подойдя к парадной двери и узнав стоящую перед домом карету, втихомолку чертыхнулся.
Войдя в комнату, Майлс на мгновение встретился взглядом с Кэролайн. Увидев, что он чем-то удручен, она с трудом подавила желание подойти к нему, но зато вложила в свой взгляд выражение самого живого сочувствия.
Развалившись в кресле, Юстас смерил Майлса презрительным взглядом. Он не счел нужным даже поздороваться, а сразу бесцеремонно спросил:
– Так это вы тот парень, который подстрекает к мятежу и хочет сделать из моего сына изменника? Хотелось бы мне задать вам взбучку!
Майлс непроизвольно схватился за шпагу. Юстас продолжал вопить: