И, кроме того, дилетант туда вообще не доберется. А твой муж, говоришь, при тебе никогда не нырял.
– С тобой-то что случилось? – чувствуя повисший в воздухе вопрос от остальных, спросила Вика.
– Конкурент с аквалангом, чтоб его… – выдохнул Смирнов, опускаясь на лавочку. – Откуда он приплыл? Наверное, с острова. Я его не сразу заметил, он втемную плыл. А он меня по свету фонаря вычислил, напал сзади. Пытался баллоны с меня сорвать. Я его о камень приложил, зажал, протащил по дну и заставил отцепиться. Фонарь уронил, тот освещал нам, так сказать, поле брани. Мне это оказалось даже на руку, потому что тот гад вытащил свой тросик с грузиком. Не знаю, где он этому учился и что это за тросик такой хитрый, но владеет он им мастерски. Проплывает, расправляет его и захлестывает, это даже в воде действует. – Смирнов кивнул на один из своих багровых рубцов поперек живота. – Надо было, Викуль, в тот раз все-таки вернуться за тросом, отобрать. А то вон, любимый костюм гад мне испоганил. Но самое главное, под резину вода ледяная хлынула. И так-то было не жарко, а тут… Пришлось еще и ластом пожертвовать, сдернуть и подставить его под трос, а самому, пользуясь сцепкой, подтянуться и свободной рукой вцепиться противнику в ремень от маски. Ох, и покружили мы с ним, будто на ринге! Но я все-таки маску с него содрал и зашвырнул подальше, в темноту. После этого он мне был уже не соперник, без маски видимость хуже в разы, а главное, в ледяной да взмученной воде не больно-то без нее наморгаешься. По-хорошему, тут можно было бы попробовать скрутить негодяя, только у меня сил оставалось на себя одного, лишь бы выплыть. Так что… – Смирнов виновато развел руками.
– Ничего, главное, ты цел остался, – кивнула Вика.
Он в ответ просиял, губы растянулись в пьяной улыбке. В предбаннике засвистел вскипевший самовар, и Таня кинулась туда заваривать чай. Матвей приоткрыл дверцу, подкинул в печку поленьев. Те весело затрещали, создавая особый уют. Было жарко, но уходить все равно не хотелось, сухое тепло не обжигало и в то же время не заставляло взмокнуть спину. Когда чай заварился, все остались пить его со Смирновым. Вика даже поймала себя на мысли, что ей нравится здесь. А Андрея ей вдруг стало жалко, такого притихшего, поникшего, с багровыми полосами по телу. Из-за них он вымылся, не дожидаясь, когда баня будет готова, и пошел спать, пожелав своим гостям приятно попариться.
– Проводить тебя, пирожок? – спросил Матвей, в ожидании парной вместе со всеми сидя в предбаннике за столом.
Андрей усмехнулся, оглянувшись через плечо:
– Сам справлюсь, бублик!
– А почему именно бублик и пирожок? – поинтересовалась Лена, проводив его взглядом и в очередной раз глотнув из чашки ароматный чай.
– Да они здесь с Матвеем дурачились, накупили как-то к чаю всяких крендельков, вот с того и пошло, – ответила Таня. – Вообще-то изначально были бублик и рогалик, но, после того как Андрей развелся, Матвей перестал его так называть, потому что звучать это стало как-то двусмысленно.
– Да, грязная история, – поморщился Матвей. – Я после нее Таньку, змею свою кусачую, начал в разы больше ценить.
– Так, с этого момента подробнее, пожалуйста, – попросила Таня.
– Какое подробнее, ты вообще уши заткни, – шутливо возмутился Матвей. – Это у меня, может, просто угарный бред начинается, а она, ишь, тут уже настроила локаторы.
– А что именно было-то? – заинтересовалась Лена.
– Да гуляли мы тут, отмечали какой-то праздник, а Андрюхина вобла напилась и одного его приятеля в постель затащила, не успел он их оттуда выкинуть, как уже с другим пристроилась, – нехотя процедил Матвей. – Шоу устроила на весь дом! Орала, пьяная идиотка, трясла голыми сиськами, на Андрюху с кулаками кидалась. Танюха мне потом сказала, что она и раньше замечала, как эта вобла приезжала сюда не одна, пока Андрюхи не было. Как будто раньше сказать не могла!
– Ну, не все, знаешь ли, такие новости встречают с благодарностью, – возразила Таня. – И Андрей мог по-разному среагировать. Может, он и сам догадывался, да глаза на все закрывал? Откуда нам знать? И вообще не так-то просто решиться разрушить семью.
– Да не семья это уже была. Хорошо, хоть детей завести не успели.
– Вот в этом я с тобой согласна, – кивнула Таня.
– Еще бы ты со мной не согласна была. – Матвей обхватил ее своей лапищей за плечи. – Моя ведь, не чужая.
Таня, улыбнувшись, прильнула к нему.
Вику так и подмывало спросить, знают ли они, как «отличился» однажды сам Смирнов и когда это случилось – после его развода или все-таки до? Но не хотелось затрагивать эту неприятную тему, нарушая мирную идиллию за столом. Вопрос Вика все-таки задала, но только про записи с видеокамер. Выяснилось, что сегодня посмотреть их не удастся, потому что они хранятся у Рублевых в городской квартире. Но Матвей торжественно обещал Вике передать их при первой же возможности, после чего вся компания наконец-то пошла в парилку.
Парились они долго и с удовольствием – Матвей оказался еще более заядлым и искусным банщиком, чем Смирнов.
– В следующий раз, девчонки, давайте париться у меня, – сказал он за столом. – А то все у Андрюхи…
– Да ты, наверное, уже забыл, когда мы свою топили, – усмехнулась Таня. – Отгрохал хоромы для того, чтобы постоянно ошиваться у соседа.
– И соседа пригласим к нам! – Матвей посмотрел на Лену с Викой. – Вот давайте в следующие выходные и соберемся, а?
Вика и рта раскрывать не стала, зная, что возражать бессмысленно. Впрочем, приехать в гости к Рублевым она была не против. Вот только что Андрей решит? Поедет ли в следующие выходные на озеро? Одного его Вика не отпустила бы, но сейчас у него об этом уже не спросишь. Спит, наверное, глубоким сном в своей комнате, рядом с которой была спальня, где прочно обосновались Рублевы. А в следующей – Вика с Леной.
«В последний раз!» – поклялась себе Вика, лежа на чужой кровати.
Однако судьба распорядилась иначе. В воскресенье вечером Смирнов привез Лену с Викой домой. Уставшие и набравшиеся впечатлений, они рано легли спать, поэтому утром Вика проснулась вместе с Леной. Они вместе выпили кофе на кухне, слушая последние новости по телевизору. Потом Лена собралась и ушла на работу. Проводив ее до двери, Вика остановилась в прихожей, оглядела видимую оттуда часть квартиры. Надо сегодня прибраться, решила она. Вроде и не устраивают они с Леной беспорядка, откуда только берется эта пыль? Как будто…
Она не успела додумать мысль до конца, как из подъезда, с нижних этажей, раздался крик. Вику будто током прошибло: Лена?! Забыв обо всем, она распахнула входную дверь, чтобы бежать на выручку. Но Лена сама уже неслась наверх, растрепанная, бледная. Быстро втолкнула Вику с площадки в прихожую, вбежала сама и захлопнула дверь, закрыв ее на все замки. И тут же развернулась, прильнув к дверному глазку.
– Что там?! – тревожно зашептала Вика.
Лена не отвечала, прислушивалась, сдерживая взволнованное дыхание. Вика услышала в подъезде какой-то шорох. Но на площадке перед дверью никто так и не появился, а через минуту послышались быстрые удаляющиеся шаги. Лена метнулась к кухонному окну, отодвинула занавеску, незаметно выглядывая во двор. Тут и Вике хватило места, и она тоже увидела торопливо хромающего от подъезда мужчину в темно-серой спецовке, и, разумеется, в низко надвинутой на лоб кепке, так что лица и волос было не разглядеть. Чуть поотстав, за ним шел еще один, одетый приблизительно так же, с прижатой к глазам рукой. Очень быстро парочка пересекла тротуар и скрылась за деревьями. Лена отвернулась от окна:
– Полицию вызывать, я думаю, бесполезно, у них наверняка машина поблизости, задержать их вряд ли удастся.
– А что было-то, Лен? – спросила Вика, тревожно вглядываясь в ее лицо.
– Они меня похитить пытались, – выдохнула Лена. – Двое, на площадке первого этажа.
Вика поверила ей сразу и безоговорочно – Лена не из тех, кто паникует по пустякам. Да и поспешное бегство мужиков после неудачной попытки было лишним тому подтверждением.
– Господи! – ахнула она. – Как хоть ты вырвалась-то?!
– Мне просто невероятно повезло. Я как раз, когда мимо них проходила, в сумочке ковырялась. И первому, который меня схватил, тут же брызнула духами из флакончика прямо в глаза. Представляешь, я даже подумать не успела о том, что делаю, все как-то само собой получилось. Попала удачно, он схватился за лицо, отпустил меня. А заодно и разводной ключ выронил, обмотанный тряпкой, – похоже, им они собирались меня оглушить. Я этот ключ успела подхватить на лету и двинула им второму по ноге необмотанным концом. И бежать! О боже! – Лена привалилась спиной к стене, переводя дыхание. – На что я, оказывается, способна! Сама в себе этого не подозревала!
– Мама рассказывала, как вы в детстве играли в казаки-разбойники, – вспомнилось вдруг Вике. – И как ты, будущая бизнес-леди, оставляла на заборах клочья одежды… Кстати, Лена, а разводной ключ там остался?! – спохватилась Вика. – На нем ведь могли остаться отпечатки пальцев.
– Викуль… – страдальчески сморщилась Лена. – Какой ключ?! Я даже духи на пол уронила! Штука баксов псу под хвост… точнее, бандитам под ноги!
– Да эти духи тебя спасли! Нашла о чем горевать!
– Я не горюю, я так, – и она попросила: – Накапай-ка мне валерьяночки, а то руки до сих пор дрожат, и сердце никак не уймется.
Вика накапала. И Лене, и себе заодно. Тетка тем временем уже звонила по телефону. Вика даже не сомневалась в том, кому именно.
– Андрей, ты не мог бы приехать к нам? Сразу как получится. Только будь внимательнее возле нашего дома, хорошо? На меня только что попытались напасть. И – кто их знает – может, эти типы все еще ошиваются поблизости? Да, мы сейчас дома, заперлись… Да, те гады ретировались, мы с Викулей видели их в окно… Нет, до твоего приезда и носа не высунем. А ты когда будешь подниматься, глянь, не валяется ли где на лестнице разводной ключ, замотанный в тряпку. И если увидишь, бери аккуратнее, там отпечатки могут быть.