– Все, Лен… – Вика опустилась на колени, уперлась руками в траву. Подниматься не хотелось, но вроде стало получше. – Ты-то как себя чувствуешь?
– Подташнивает, – созналась Лена. – Не успели мы как следует надышаться, Иваныч нас спас. А то неизвестно, что было бы…
– Интересно, а если бы они нас всерьез траванули, то как тогда рассчитывали общаться с Викой? – задался вопросом Смирнов. – Ведь вся эта возня наверняка была затеяна как раз ради того, чтобы до нее добраться. И как они не побоялись, что она будет не в состоянии отвечать?!
– Увезли бы куда-нибудь, отлежалась бы, отпоили, – предположила Вика, садясь на корточки. – А потом бы и задавали свои вопросы. Им, наверное, даже в голову не приходит, что ответить мне абсолютно нечего.
– Отпоили бы? Хорошо, если б им это удалось, – усомнился Смирнов. – Мы успели вдохнуть всего ничего, а уже чувствуется. На ясную голову я, может быть, даже смог их догнать, а так был как будто под мухой, и меня тоже на обратном пути вывернуло возле забора. Так что, если бы не Иваныч…
– Глаза открыл! – радостно сообщила сидящая возле него Таня. – Что, Иваныч? – Она склонилась пониже, стараясь расслышать тихий шепот. – Андрюха? Здесь он, здесь, все хорошо, только тех гадов мы все-таки упустили. Ты лежи, сейчас врач приедет… Надо, Иваныч, надо! Ты нам слишком дорог, чтобы так небрежно к тебе относиться.
– А кроме того, Иваныч, если б не ты, что бы с нами было, – добавил Смирнов, усаживаясь рядом. – Спасибо тебе, друг.
– Не за что, Андрюх. Я нарочно сегодня ночью решил покараулить, не понравились мне ваши разговоры о машине. Решил, лучше днем посплю. Да все-таки задремал под утро и прозевал их появление. А увидев огонь, вначале вообще его на грозу отчего-то списал.
За воротами послышался рокот двигателя. Первой приехала не «Скорая», а полиция. Таня вдруг вспомнила, что она только в полупрозрачной ночнушке, и, пискнув, упорхнула к себе домой одеться. Лена, как самый прилично одетый в этой компании человек, пошла открывать ворота. Вику же все еще кружило – видимо, недавняя контузия решила о себе напомнить – и она подковыляла-подползла поближе к Иванычу, чтобы хоть за ним приглядеть, раз уж ни на что больше не способна. По его просьбе дала ему пару глотков воды, попутно наблюдая за тем, как забежавший в дом Смирнов снова появился на крыльце, натягивая на себя спортивные брюки. Лишь один Матвей, то ли забывшись, то ли не комплексуя, пошел встречать опергруппу в белых семейных труселях с красными сердечками. Таня успела нагнать его на полпути, затащила за угол, сунула в руки брюки. Лена уже коротко и ясно излагала приехавшим суть дела. Матвей чуть не упал, одеваясь и высунув голову из-за угла. Однако не пропустил ни слова. Своих комментариев решил не вставлять, благоразумно посчитав, что они вряд ли понравятся представителям закона. Только переглянулся со Смирновым, и Вика, уловившая его взгляд, поняла, что преступную троицу ничего хорошего не ждет. Если только удастся до них добраться. Если удастся…
Иваныча приехавшие врачи забрали в больницу – зашить кожу на голове, сделать томограмму. Таня решила поехать с ним. А пока собиралась, Иваныч успел рассказать полиции то, что видел сам: чадящий костер, горевший под стеной дома с открытыми окнами. Он кинулся туда, но оказалось, что во дворе неподалеку от костра притаились двое. Увидев Иваныча, они набросились на него так внезапно, что он успел лишь крикнуть. Потом получил по голове. Описать их? Нет, вряд ли получится. В темноте, да так быстро все произошло. Один повыше был, другой пониже.
– Ну, рост того, кто ударил, и по характеру раны на голове можно приблизительно определить, – заметил полицейский.
– Определите, лейтенант, что за дурь они тут жгли, – попросил Матвей. – Может, по ней удастся вычислить, где ее раздобыли, а там уже и выяснить кто.
– Определим, – кивнул лейтенант, едва удержавшись от того, чтобы машинально не козырнуть: даже останься Матвей в трусах, все равно бы на нем угадывались погоны. Особенно сейчас, когда он был так зло и решительно настроен.
– Спасибо, – кивнул Матвей. – Ну, а мы сегодня после обеда съездим в прокуратуру, переговорим со следователем.
– Сегодня… – Вика посмотрела на прозрачное рассветное небо. – Вот и ночь пролетела. Незаметно.
– Да они появились уже после трех, – сказал Смирнов. – В три я вставал и вышел оглядеться на улицу, все было спокойно.
– А сейчас почти шесть. Спать уже нет смысла ложиться. Так что давайте по кофейку, – предложил Матвей после того, как проводили Иваныча с Таней к машине. – И будем браться за дело. Камеры, прокуратура. Потом к Иванычу в больницу. Кур бы не забыть еще его выпустить да накормить, а то он нам не простит, если с ними что случится.
– За курами и я могла бы присмотреть, – подала голос Вика, пока Лена хлопотала с кофеваркой. В ответ на нее рявкнули все трое:
– Ты даже носа не высовывай из дома, пока нас нет!.. Видела, какую эти гады бурную деятельность развили?.. Да они, похоже, на все что угодно готовы решиться. И что в следующий раз задумают?
– Если бы не я, то у вас вообще никаких проблем бы не было, – насупившись, выдавила из себя Вика.
Матвей присел рядом, обнял ее:
– Слышь, ты это брось! И чтоб больше даже не заикалась.
– Бог в помощь! – раздался голос от порога, на котором появился следователь.
– А, Юрий Степанович, здравствуйте! Кофейку? – предложила Лена.
– Не откажусь. А то день сегодня излишне бодро начинается. Пока наши эксперты работают, расскажите-ка мне ваши новости.
Излагать взялся Матвей. Вика лишь слушала, обхватив ноющую голову руками. Лена со Смирновым, занятые нарезкой бутербродов, изредка вставляли словечко, хотя к рассказу Матвея мало что можно было добавить.
– Что же вы вчера не заявили о попытке похищения? – укорил Лену следователь.
– Не до того было, – покачала она головой. – Я была в шоке, да еще и на работу опаздывала. А следов они… ну, разве что один из них духами пропах насквозь.
– В общем, безопасностью Лены с Викой теперь мы займемся, – солидно резюмировал Матвей. – А вы постарайтесь поймать этих рыбаков как можно скорее.
– Легко сказать, – вздохнул следователь, опуская на блюдечко надкушенный бутерброд и делая глоток из чашки. – При всей своей активности и даже наглости они очень осторожны. Пока наши ребята обследовали озеро, они, как оказалось, следили за ними с берега в бинокль. И как только заметили, что к ним проявляют интерес, сразу ретировались. Догнать, а тем более рассмотреть никого из них не удалось.
– Вот почему они и к нам с Викой сразу не бросились, когда мы находились у острова, – понял Смирнов. – Вначале местность изучали, пытаясь убедиться, что это не ловушка «на живца». И только когда поняли, что нет, рванули к нам на лодке.
– Дорого бы я дал, чтобы найти, где они прячут свою лодку, – нахмурился следователь. – Но таких плавсредств на озере великое множество. Те, кто не состоит в лодочном клубе, просто оставляют их у берега, пристегивают к чему-нибудь цепью, полагаясь на один лишь замок.
– Тогда не исключено, что наша троица пользуется лодкой без ведома ее хозяина, – сказал Смирнов. – А может, даже не одной, просто выбирают похожие. В этом случае отловить их на озере еще меньше шансов.
На этой печальной ноте и закончили разговор. Пробы пепла от костра увезли на экспертизу. На газоне видимых следов не нашли, зато сделали пару слепков с отпечатков подошв сразу за забором. Еще – отпечатки протекторов, оставленных стоявшей на краю соснового бора машиной. По следам от колес установили, что она выехала из бора на шоссе. Дальнейший ее маршрут установить не удалось.
После восьми на участок приехали присланные Матвеем специалисты, установившие во дворе пять камер с таким расчетом, чтобы наблюдением охватывалась фактически вся территория. Параллельно поставили датчики пожарной сигнализации на случай, если у кого-то снова появится желание развести возле дома несанкционированный костер. Руководила работами вернувшаяся из больницы Таня, оставившая Иваныча на пару дней под наблюдением врачей. Вика печально наблюдала за всем с балкона. Утро было ясное, с дымкой между деревьями – такая обычно предвещает жаркий, по-настоящему летний день. Да и листва после грозы всего за одну ночь распустилась в полную силу, вошла в цвет. Где-то на ветках весело щебетали птицы. Еще пара таких дней – и можно будет смело ехать на пляж, а вскоре и купаться. Но сможет ли Вика теперь хотя бы подойти к какому-либо водоему без содрогания? И что им все-таки нужно от нее, этим «озерным охотникам»?
Кур, выпущенных с утра, вечером загоняли на ночлег всей компанией. Покормить их удалось без проблем: птицы не страдали отсутствием аппетита. Но привыкшие после ужина идти на насесты вслед за Иванычем под его воркующее «цып-цып», они бестолково топтались возле курятника, вытягивая шеи и высматривая хозяина. Их и заманивали, и пытались насыпать к курятнику дорожку из хлеба и зерна, и брали в окружение, сжимая кольцо, – все без толку. Быстро склевав приманку, куры тут же разбегались, а то и пытались летать с заполошным кудахтаньем. Лена едва не получила крылом прямо в глаз, Таня – когтями по волосам, когда одна из глупых квочек, не сумев толком воспарить, приземлилась ей на голову. Таня первой не выдержала:
– Все, сил моих больше нет! Только что не обгадили!
– Это всего лишь вопрос времени, – философски заметил Смирнов.
– Никакого времени! Оставляем сарай открытым и пошли отсюда. Если у этих дур есть хоть капля мозгов, они поймут, что Иваныч не придет, и сами устроятся на ночлег. Потом мы их и закроем. Ну, а если нет – куплю Иванычу новых кур.
– А этих? Скажешь, что слопала? – поинтересовался Матвей.
– Скажу, что выбор был: или они, или я. Думаю, Иваныч меня простит, – заявила Таня.
– Простить-то простит, но очень расстроится. А впрочем, выбора все равно нет. Если мы не перестанем их гонять, это все равно добром не кончится. Либо для нас, либо для них – смотря у кого здоровья надольше хватит.