акой он был, Алешка…
– Нет! – возразила Вика. – Зачем вы так про него?! И потом, если у него все было на пять ходов вперед, то что же он тогда с профессором в институте не перестраховался? С тем, который его страшно обманул?
– Не перестраховался? Плохо ты Алешку, милая, знаешь, если в это поверила. С профессором у него тоже все было просчитано на много ходов. Алешки уже нет, могу рассказать, как все было на самом деле. То, что знаю. Алешка действительно что-то очень интересное изобрел, на что даже именитый профессор польстился. Сын же просто фонтанировал идеями. Далеко бы пошел, если б наукой стал заниматься. Но не прельщала его перспектива всю жизнь горбатиться в каком-нибудь НИИ. Он хотел все и сразу, потому и пошел ва-банк, взамен пожертвовав не слишком-то вожделенным дипломом. Подсунул преподавателю изобретение, перед которым тот не смог устоять и присвоил идею себе. А Алешке только этого и надо было! Он профессора и сам как мог на это подначивал! А потом – прилюдное обвинение, скандал с пощечиной, исключение несчастного студента Сагитова из вуза. И вот, когда это все едва отгремело и разговоры еще не утихли, студент Сагитов заявился к профессору. И показал тому не только видео, но и аудиозаписи того, как он действительно передает ему свое изобретение: схемы, чертежи. Все у Алешки было снято в подробностях! Ты представляешь, в каком положении оказался профессор?! Он же только что на куче комиссий, при толпе маститых коллег, отрицал свою вину, с негодованием обвиняя студента в злостной клевете! И как он будет выглядеть после того, как этот студент позволил ему навыступаться вволю и с позором себя исключить? А потом принес эти записи? Да это был бы такой скандал, какой профессору и не снился! А вместе с ним и конец карьере! А профессорское кресло – это тебе не студенческий билет потерять! И побоялся преподаватель, не выдержал, поддался шантажу и стал после этого Алешкиной игрушкой. Несколько лет до тех пор, пока Алешкину банду не разгромили и сам он не исчез, сменив имя-фамилию, профессор работал на него и снабжал его всем, что Алешка требовал. Какими-то запрещенными деталями и секретными сведениями. Я не знаю всего, не моего ума это дело. Но того профессора Алешка выбрал не случайно, потому что, помимо института, тот еще и на государство работал, и были у него большие возможности. Через него, я думаю, Алешка и отца своего сгубил. Тот тоже был видным электронщиком, и где-то они с профессором пересекались. Так вот, Алешка лишил отца работы, загнал в долги. И в итоге довел его до больничной койки, а потом и до могилы. Изощренно сын с ним играл! Мог ведь просто своих дружков попросить, чтобы те папашу по-быстрому пристрелили. Но нет! Алешка мстил отцу по полной программе за свое детство. За каждый день и час! А мне оставалось только смотреть на это со стороны! Я ведь даже обвинить сына ни в чем не могла, он бы все отмел, а доказательств никаких, чтобы припереть его к стенке! Скользкий он был, Алешка, верткий. Хитрый и расчетливый. И холодный, как лед. Кибермашина без чувств.
– Нет! – не согласилась Вика. – Неправда! Я его знаю совсем с другой стороны!
– Да не было у него сторон, девочка! Одна плата с микросхемами вместо души. Уж я-то на собственного сына не стала бы зря наговаривать.
– Он меня любил! И нашего ребенка! Да и вас тоже, ведь иначе разве стал бы он о вас заботиться? Обеспечивать? Регулярно навещать?
– Значит, я ему зачем-то еще была нужна.
– Вы все-таки оговариваете его!
– Ладно, это дело прошлое. Не хочешь – не верь. Хорошо, что ты не успела в нем разочароваться. Твое счастье.
– Мое счастье в том, что я его встретила.
И я никогда не поверю, что он бездушный и расчетливый. Я знала его совсем другим!
Тамара не стала спорить. Молча налила по рюмке себе и Вике.
– И все-таки… вы уверены, что Сашенька с возрастом не поумнел? – возвращаясь к прежней теме, спросила Вика. – Может, Алеша занимался с ним тайком от всех?
– Милая моя, Сашенька не просто дурачок, он дебил, а это не лечится, – вздохнула Тамара. – Впрочем, если хочешь, можешь съездить к нему в интернат, сама посмотришь. Сашенька Куликов. Фамилию ему изменили, я на этом настояла. Могу и адрес написать.
– Напишите, – кивнула Вика. – Хочу на него взглянуть, если он чем-то дорог Алеше. А вот насчет других братьев… вы уверены, что у Алеши их не было?
– Почти. Я как могла до последнего ловила слухи об Алешкином отце. Глупо, конечно, но ничего не могла с собой поделать. Любила я его, дура. Расспрашивала о нем знакомых, любые сплетни собирала. Но про других сыновей ничего не слышала.
– Может, что-то до вас не дошло? Или какая-то женщина родила от него, никому об этом не сказав?
– Все может быть, – согласилась Тамара. – Но в этом случае я тебе ничего не смогу рассказать, сама понимаешь. Попытайся поискать. Может, есть у тебя знакомый… как их там называют… хакер? Он мог бы в компьютере покопаться. Алешка вон в свое время взломал папки паспортной службы. Искал там себе двойников на тот случай, если вдруг его банду разобьют. Тогда, правда, они еще процветали и ни о каком разгроме даже речи не шло. Но я же говорила, что у Алешки все было просчитано на пять ходов вперед. Тогда и нашел он заранее своего Клима Воронина. И вроде еще парочку похожих лиц подходящего возраста. Может, среди них случайно оказался Алешкин брат по отцу?! И они познакомились? Как теперь узнать? Но если он действительно существует да еще смог обставить самого Алешку, то берегись его, девочка! Лучше не вставай у него на пути!
– Если этот человек действительно существует и если он погубил Алексея, то он должен ответить за все! – пылко возразила Вика.
– Гены, отцовские гены у обоих, – вздохнула Тамара. – А как говорят, два скорпиона в одной банке не живут… Так что ничего другого от их встречи и не следовало ожидать. Либо Алешка, либо этот неведомый нам брат – уцелеть из них должен был кто-то один. Особенно, если большой куш был поставлен на кон.
– Кстати, а вы случайно не знаете, что Алеша прятал в своем тайнике?
– Да все что угодно! Алешка ничем не брезговал, а возможностей у него в свое время было хоть отбавляй! Нет, не знаю. Даже предположить не могу. Что-то он и у меня когда-то прятал, крупные и мелкие вещи, но ненадолго, привозил-увозил. Я ведь была ненадежным хранителем, меня через Алешку любой смог бы отследить. Так что, если найдете что-то, может, сама мне об этом расскажешь? Если соберешься еще раз навестить. Было бы интересно послушать.
– Соберусь, – кивнула Вика. – Если не возражаете. Вы теперь единственная ниточка, которая соединяет меня с Алешей. Другие если и есть, то я пока о них не знаю.
– Лучше б тебе о них и не узнать никогда, – покачала головой Тамара, когда прощалась с Викой. – Сколько б у Алешки ни было братьев, я уверена, что все они одним миром мазаны. Что снаружи, что изнутри. Впрочем, если кто-то из них затеял охоту на тебя, то выбор невелик. Постарайся найти его раньше, чем он тебя уничтожит. Желаю удачи!
– Спасибо, – кивнула Вика. Потом, повинуясь порыву, обняла Тамару. Та не ответила на это проявление чувств, но и не отпрянула, просто похлопала ее по спине. Так они и расстались. Вика пошла к калитке, а Тамара молча стояла на крыльце.
Машин на улице Вика не увидела, зато почти сразу столкнулась с Леной, прогуливающейся вдоль забора.
– Ну наконец-то! – кинулась Лена к ней. – Мы уже заждались! Андрюшка даже под окна дома лазил с разведкой!
– Смирнов? Я ничего не заметила! – удивилась Вика.
– Еще бы заметила! – усмехнулась Лена. – Андрюшка, оказывается, служил в каком-то диверсионном отряде. Поэтому и плавать с аквалангом умеет, и много чего еще. В общем, Матвей не зря доверяет ему вечерний обход дачи и не вмешивается.
Легкий на помине, Матвей тоже спешил Вике навстречу вместе с Таней.
– Ну что, узнала что-нибудь? – нетерпеливо спросила Таня.
– И да и нет, – кивнула Вика. – Сами будете судить, после того как я все расскажу.
– Ну, тогда поехали! – позвал Матвей. – Перекусим где-нибудь. А кто и закусит, – добавил он, с завистью взглянув на Вику и принюхиваясь. – Везет же людям!
– Как сказать… – Вика с грустью оглянулась назад, на запущенный Тамарин дом. И поклялась себе, что непременно сюда вернется хотя бы еще раз, если будет жива.
К Сашеньке в интернат в этот день уже не успевали, решили отложить этот визит на неделю. Вика не стала настаивать на другом, решив обуздать свое нетерпение. Но, как известно, человек предполагает, а бог располагает: через два дня после поездки к Тамаре всю компанию вызвал к себе в кабинет следователь. По телефону ничего говорить не стал, всем оставалось только дружно гадать о причине вызова. Пока ехали, строили разные предположения. Однако первый же вопрос следователя оказался для всех неожиданным:
– Вы ездили к Тамаре Сагитовой?
– Да, – ответил за всех Матвей. И не удержался от встречного вопроса: – Вам-то откуда это стало известно?
– Ее соседи видели, как на улице останавливались две машины с областными номерами. И стояли там довольно долго. А поскольку мы недавно, расследуя дело Алексея Сагитова, делали коллегам запрос по Тамаре Сагитовой, то они тут же про нас вспомнили и сообщили подробности про гостей из области. По описанию машин я сразу предположил, что это могли быть вы.
– Так мы и не отрицаем, – пожал плечами Матвей. – Но что в этом такого? Разве нам нельзя ее навестить? Викуля захотела с ней познакомиться, поговорить. Все-таки, как ни крути, а эта женщина не совсем ей чужая.
– Значит, тем печальнее для вас будут мои новости, – вздохнул следователь. – Тамара Сагитова была убита. В ночь после вашего к ней визита.
– Как?! – ахнула Вика. – Боже, боже мой!!!
После того как они, две одинокие женщины, сидели за столом, изливая друг другу душу, никак нельзя было сказать, что Тамара для Вики ничего не значит. И тем страшнее прозвучало известие об ее смерти, да еще той же ночью…
– Вика… Вот, налейте. – Следователь подвинул Лене графин.