Зак выглядывает из двери, чтобы проверить, где мы находимся, прежде чем выбежать. К счастью, дверь выходит на парковку. Достаточно закрытую, чтобы нас не заметила толпа, расположившаяся перед отелем, но подходящую для того, что мы смогли выбраться на улицу.
Воздух ласкает наши лица ледяными пальцами, а ветер дует достаточно сильно, чтобы заглушать слова, унося их с собой вместе с каплями дождя, врезающимися в каждый оголенный кусочек кожи. На мне кашемировый свитер с круглым вырезом – подойдет для вечеринки в отеле, но не для такой погоды. Чертовски жаль, что у меня не было времени захватить пальто.
Мы бежим по асфальту в непосредственной близости от бетонных высоток, и сердце замирает каждый раз, когда мимо нас проезжает машина. Что, если нас кто-нибудь узнает? Что тогда?
– Энджел! – зовет Зак, отчаянно осматривая улицы.
Единственными людьми рядом с нами была пожилая пара, прячущаяся под зонтом. Люди даже не оглянулись на нас.
– Не зови его по имени, – шепчу я.
С таким количеством фанатов, расположившихся в отеле, быть услышанным – вопрос времени. А Энджел – не совсем обычное имя.
Зак кивает в ответ и останавливает нас, собрав в круг.
– Ричи! – кричит он, глядя в небо. – Ричи!
– Это все еще привлекает внимание, – бормочет Джон.
Зак смотрит вниз и хмурится.
– Как я могу заставить Энджела обратить на нас внимание, не привлекая его?
Мы вновь начинаем идти, и Джон качает головой.
– Я звоню Кигану, – говорит он.
– Подожди, – произносит Зак. – Пожалуйста, Джон. Мы не можем просто…
– Они могут пострадать, Зак!
– Просто позволь мне еще раз попробовать позвонить ему.
Мы поворачиваем за угол и попадаем на оживленную главную улицу. Относительная скрытность прошлого переулка теряется, когда нас заливает оранжевое сияние уличных фонарей и фар. Я осматриваю окрестности, глядя на ряды одинаковых деревьев, шумные беседки на свежем воздухе и древние каменные здания, украшенные высокими колоннами кремового цвета. Затем я взволнованно хватаю Зака за плечо. Две многополосные проезжие части разделяет широкий пешеходный переход со скамейками и кустарниками по бокам. По центру этого перехода шагают Энджел и Лина.
Мы снова переходим на бег. Они стоят к нам спиной, поэтому не слышат нашего приближения, пока мы не оказываемся прямо перед их лицами. Когда Энджел наконец замечает нас, то не выглядит так, будто рад появившейся компании.
– Разве я не могу побыть сам по себе хотя бы пять минут? – рявкает он, вырывая руку из пальцев Лины.
Она бросает обиженный взгляд, когда он еще сильнее повышает голос:
– Хотя бы пять минут?!
Мы медленно останавливаемся, и он делает несколько шагов назад. Его глаза дикие и расфокусированные, он тяжело дышит. Джон был прав. Вообще то мы не должны быть здесь без охраны по многим причинам, но Энджел, в частности, не должен находиться на улице прямо сейчас.
Покалывание на затылке говорит мне о том, что за нами уже наблюдают любопытные глаза. Сейчас не нужно обращать на это внимания. Время замедлилось, пока я обдумывал план. Задача под номером один: постараться успокоить Энджела.
– Ты всех пригласил в свой номер, – напоминаю я спокойным голосом. – Гости скучают по тебе.
Он переводит взгляд с меня на Зака, затем на Джона и расставляет ноги.
– Я постоянно нахожусь с вами тремя, – торопливо говорит он. – И больше ни с кем другим. Разве я не заслужил провести хоть немного времени с другим человеком? Разве я не могу этого сделать?
– Конечно, можешь, – отвечает Зак. – Это именно то, о чем мы тебе говорим. Все друзья в твоей комнате, ждут тебя.
– Они не мои друзья. Лина – моя подруга. Лина и я хотим посмотреть Берлин. Особенно когда я проехал пять тысяч гребаных миль и так и не увидел ни кусочка Европы.
– Мы знаем, – говорю я и приближаюсь к парню.
Энджел делает шаг назад. Его колени слегка согнуты, как будто он готов бежать.
– Это фигня. Это полная ерунда. Может быть, нам стоит попросить о встрече с Эрин, посмотрим, сможем ли мы…
– Вы двое, – кричит Энджел, перебивая меня, – уже выходили погулять. Вы повеселились. И ты не даешь мне это сделать? Почему ты думаешь, что такой особенный?
– Энджел, люди смотрят, – умоляет Джон.
И они действительно наблюдают. Мы привлекли внимание нескольких людей на улице, а также некоторых, распивающих напитки перед кафе. Они уже достали свои телефоны.
Энджел раскидывает в стороны руки.
– Пусть смотрят, Джон! Ты так, твою мать, озабочен тем, что люди подумают о нас. Расслабься, вытащи уже чертову палку из задницы, пожалуйста.
– Он переживает за тебя, а не за себя, – отрезаю я твердым голосом. – Ты сейчас всех позоришь.
– О, теперь я – позорище, Лина! – кричит Энджел. – Я единственный из всех нас, кто не ведет себя как чертов робот, и это значит, что я позорище. Ох, Джефф говорит, что я должен возбуждать в людях желание трахнуть меня, поэтому я раздеваюсь. Джефф говорит, что я не могу писать авторскую музыку, поэтому я сочиняю музыку, которую хочет он. Джефф говорит, что я никому не могу рассказать ваш секрет…
– Энджел, – бормочет Зак.
– Твою мать, Зак, – рычит Энджел. – Я буквально только что сказал тебе, что никому не расскажу. Почему ты считаешь меня идиотом?
Я вижу около двух десятков телефонов. И к нам по улице бегут люди, которые выглядят как молодые девушки.
Дерьмо.
Они доберутся до нас через минуту или меньше.
– Джон, – говорю я себе под нос. – Думаю, теперь ты можешь позвонить Кигану.
– Думаешь? – шипит он.
Зак заметил приближающееся полчище людей.
– Энджел, пора уходить, – говорит он.
Они называют наши имена. Выкрикивают наши имена. Громче и громче, по мере приближения. Те, кто наблюдал за нашим разговором, переводят взгляд от девушек к нам, складывая два плюс два. Все больше и больше телефонов рябит перед глазами. Огни светятся все ярче и ярче, пока я не чувствую, что мне нужно закрыть глаза, прежде чем ослепну.
Зак шагает вперед, протягивая руку, но он не дотягивается до Энджела. Приглушенно, почти с нечеловеческим звуком, Энджел хватает Лину за руку и бросается прочь, выбежав на дорогу.
Время замедляется еще сильнее. Вдалеке моргают фары. На достаточном расстоянии, чтобы Энджел и Лина успели пересечь обе полосы. Но затем Зак срывается с места. Бросается вперед, чтобы догнать Энджела.
Фары приближаются, он не успеет.
Я еще не принял решение бежать, но мои ноги уже пришли в движение.
Я обхватываю Зака руками и дергаю обратно на пешеходную полосу. Фары вспыхивают ярким светом, ревут клаксоны, и люди выкрикивают наши имена. Они выкрикивают имя Энджела. Думаю, я тоже кричу.
Мы с Заком спотыкаемся, и я успеваю поймать нас до того, как мы падаем на землю.
Наконец, время принимает привычный ход.
– Господи, Зак, – кричу я, все еще удерживая его. – Что ты делаешь?!
Энджел перебежал на другую сторону улицы. Он колеблется, когда понимает, что фанаты приближаются с обеих сторон улицы. Лина оглядывается на камеры, как загнанный в угол кролик, ищущий путь к отступлению, которого нет.
Я помню, когда такое количество фотографов тоже меня пугало. Теперь меня беспокоит лишь то, что они, вероятно, записывают жаркий спор нашей группы посреди ночи, в то время как один из нас явно не в духе и опасно близок к тому, чтобы публично оклеветать руководство. Это было бы своего рода нарушением контракта, из-за которого мы бы обанкротились как по щелчку пальцев.
Свет фар приближается к обочине рядом с Энджелом. Сердце подпрыгивает в груди, когда я отпускаю Зака. Это фанат? Или кто-то, узнавший Энджела и понявший, сколько денег сможет получить, если затащит его в машину? Вероятно, похищение не станет таким уж сложным подвигом, учитывая, в каком состоянии парень.
Но когда водитель выходит, я чуть не теряю сознание от облегчения. Это Киган.
– Он быстро приехал, – говорю я Джону.
Джон качает головой.
– Я не мог до него дозвониться. Думаю, поэтому.
К счастью, Энджел не поднимает шума, заметив Кигана. То ли потому, что он знает, что тот одержит победу, то ли он понял, что хочет скорее сбежать с этой быстро заполняющейся народом улицы. Зак хлопает меня по руке, я оборачиваюсь и вижу, что Полин подъехала на другой машине и стоит со включенной аварийкой.
Нас не нужно просить дважды – мы забираемся на заднее сиденье так быстро, как только можем, хлопая дверью под нарастающее крещендо людей, выкрикивающих наши имена. Сердце стучит в горле, и я ищу руку Зака в тот момент, когда мы прячемся в салоне автомобиля. Он держит меня мертвой хваткой, потрясенный так же сильно, как и я.
– Вас было не так уж сложно найти, – говорит Полин Джону, пока мой разум снова пытается подобрать слова. – Ваши фотографии по всему «Твиттеру». Вы, мальчики, не можете даже кашлянуть без того, чтобы вас не снимали в прямом эфире, так с чего вы решили, что сможете выйти погулять без охраны? Если вы хотели немного подышать воздухом, то могли бы сказать. Мы бы сопроводили вас, ничего не сказав Эрин! Посмотрите, что теперь происходит!
Конечно, они нашли нас. Мы пропали всего на пятнадцать минут, и нас выследили.
Я еще никогда настолько ясно не осознавал, что за мной следят. Но в то же время я никогда не был так благодарен за это. Конечно, основной минус заключается в том, что нас везут обратно в отель, где вся команда собирается выяснить, чем мы занимались.
Забирайся ко мне на голову. Я перевезу тебя на другой берег.
Глава 14Зак
Saturday все еще в тренде.
Я жду, когда все утихнет и что-то другое наберет популярность. Боже, пожалуйста, пусть Кардашьян сделают что-нибудь, что угодно, лишь бы отвлечь внимание.
Но нет. Похоже, весь мир решил сделать паузу, чтобы каждый высказал свое мнение о том, что сейчас известно как «Падение Энджела».
И, черт возьми, людям нравится высказывать свое мнение.