Кого-то вроде Ондовского.
Холли летит к двери кабинета с пистолетом в руке. Она распахивает дверь и высовывает голову. Ничего не слышит. В лифте тихо. Все еще на пятом. Это было ее воображение.
Она оставляет дверь открытой и спешит обратно к столу, чтобы закончить работу. У нее есть пятнадцать минут. Этого должно быть достаточно, если предположить, что она сможет удалить исправление, которое придумал Джером, и восстановить компьютерный сбой, из-за которого все поднимались по лестнице.
"Я буду знать", - думает она. Если лифт опустится после того, как Ондовски выйдет, я буду в порядке. Золотой. Если это не так…
Но об этом лучше не думать.
Магазины открыты допоздна из—за рождественского сезона—священного времени, когда мы чтим рождение Иисуса, опустошая наши кредитные карточки, думает Барбара, - и она сразу же видит, что не найдет парковки на Бьюэлл-стрит. Она берет билет у входа в гараж напротив здания Фредерика и наконец находит свободное место на четвертом этаже, прямо под крышей. Она спешит к лифту, постоянно оглядываясь по сторонам и держа одну руку в сумочке. Барбара также видела слишком много фильмов, где плохие вещи случаются с женщинами в гаражах.
Когда она благополучно добирается до улицы, то спешит за угол как раз вовремя, чтобы успеть поймать дорожный свет. С другой стороны она смотрит вверх и видит свет на пятом этаже здания Фредерика. На следующем углу она поворачивает направо. Чуть дальше по кварталу находится Аллея, отмеченная знаками с надписью "Нет сквозному движению и только служебным автомобилям". Барбара сворачивает вниз и останавливается у бокового входа. Она наклоняется, чтобы набрать код двери, когда чья-то рука хватает ее за плечо.
Холли открывает письмо, которое она отправила сама, и перемещает вложение на флешку. Она немного колеблется, глядя на пустую титульную полосу под значком диска. Затем она печатает, ЕСЛИ ЭТА КРОВОТОЧИТ. Достаточно хорошее имя. В конце концов, это история о том, как эта штука разрушает жизнь, думает она, это то, что поддерживает в ней жизнь. Кровь и боль.
Она выталкивает диск. Стол в приемной, где они делают всю свою почтовую рассылку, и есть много конвертов, все разных размеров. Она берет маленькую мягкую коробочку, вставляет в нее флешку, запечатывает ее, и на мгновение ее охватывает паника, когда она вспоминает, что Почта Ральфа отправляется в дом какого-то соседа. Она знает адрес Ральфа наизусть и могла бы отправить его туда, но что, если какой-нибудь пират из почтового ящика схватит его? Эта мысль просто кошмарна. Как звали этого соседа? Колсон? Карвер? Коутс? Ни один из них не является правильным.
Время мчится прочь от нее
Она уже собирается адресовать конверт ближайшему соседу Ральфа Андерсону, когда до нее доходит имя: Конрад. Она волей-неволей шлепает по маркам и быстро стучит по лицевой стороне конверта:
Детектив Ральф Андерсон
Улица Акаций 619
Флинт-Сити, Оклахома 74012
Ниже этого она добавляет C / O CONRADS (по соседству) и НЕ ПЕРЕДАВАТЬ ЗАДЕРЖАТЬ ДО ПРИБЫТИЯ Это должно быть сделано. Она берет конверт, бежит прямо к почтовому ящику возле лифта и бросает его туда. Она знает, что Эл так же ленив в сборе почты, как и во всем остальном, и она может лежать на дне желоба (которым, честно говоря, мало кто пользуется в наши дни) в течение недели или—учитывая сезон отпусков—даже дольше. Но спешить действительно некуда. В конце концов так пойдет.
Просто чтобы убедиться, что ей все это почудилось, она нажимает кнопку вызова лифта. Двери открываются; машина стоит там, и она пуста. Так что это действительно было ее воображение. Она бежит обратно к Finders Keepers, не то чтобы задыхаясь, но тяжело дыша. Отчасти это спринт; в основном это стресс.
А теперь последнее. Она идет к поисковику Mac и набирает то, что Джером назвал их исправлением: ЭРЕБЕТА. Это фирменное наименование их беспокойного лифта; это также японское слово для лифта... по крайней мере, так утверждал Джером.
Эл Джордан категорически отказался звонить в местную компанию, чтобы исправить этот сбой, настаивая на том, что это должен был сделать аккредитованный ремонтник Эребеты. Он сослался на ужасные возможности, если что-то еще будет сделано, и произойдет несчастный случай: уголовная ответственность, судебные иски на миллион долларов. Лучше просто закрыть восемь этажей лифта-остановок желтой лентой из-за неисправности и ждать, пока не появится надлежащий ремонтник. - Это ненадолго, - заверил Эл своих разгневанных жильцов. Самое большее-через неделю. Извините за доставленные неудобства. Но эти недели растянулись почти на месяц.
“Никаких неудобств для него, - проворчал Пит. - Его офис находится в подвале, где он весь день сидит на заднице, смотрит телевизор и ест пончики.”
Наконец Джером вмешался, сказав Холли то, что она—сама компьютерный гений-уже знала: если бы вы могли пользоваться интернетом, вы могли бы найти решение для каждого сбоя. Что они и сделали, соединив этот самый компьютер с гораздо более простым, управляющим лифтом.
“Вот он, - сказал Джером, указывая на экран. Они с Холли были одни, а Пит ходил по кругу с поручителями, пытаясь наладить торговлю. “Ты видишь, что происходит?”
Она так и сделала. Компьютер лифта перестал “видеть " остановки этажа. Все, что он видел, были его конечные точки.
Теперь все, что ей нужно сделать, это снять пластырь, который они наложили на программу лифта. И еще надежда. Потому что у нас не будет времени проверить это. Слишком мало времени. Сейчас без четырех минут шесть. Она вызывает меню этажа, которое показывает изображение шахты лифта в реальном времени. Остановки обозначены буквами от B до 8. Машина остановлена на 5-м этаже. В верхней части экрана зеленым цветом выведено слово "готово".
"Пока еще нет, - думает Холли, - но скоро будешь". Я надеюсь.
Ее телефон звонит через две минуты, как раз когда она заканчивает.
Барбара тихонько вскрикивает и резко поворачивается, прижимаясь спиной к боковому входу, глядя на темную фигуру мужчины, который схватил ее.
- Джером!- Она похлопывает себя ладонью по груди. “Ты меня до смерти напугал! Что ты здесь делаешь?”
“Я как раз собирался задать тебе тот же вопрос, - говорит Джером. - Как правило, девушки и темные переулки не сочетаются.”
“Ты солгал, что снял трекер с твоего телефона, не так ли?”
“Ну да, - соглашается Джером. “Но поскольку ты явно следишь, я не думаю, что ты можешь точно претендовать на высокий моральный уровень.—”
И тут за спиной Джерома появляется еще одна темная фигура ... только она не совсем темная. Глаза фигуры сверкают, как у кошки, попавшей в луч фонарика. Прежде чем Барбара успевает крикнуть Джерому, чтобы тот выглянул, фигура замахивается чем-то на голову ее брата. Раздается ужасный глухой хруст, и Джером падает на тротуар.
Фигура хватает ее, толкает к двери и прижимает там одной рукой в перчатке, обернутой вокруг шеи. Из другой он роняет кусок битого кирпича. Или, может быть, это бетон. Все, что Барбара знает наверняка, - это то, что он сочится кровью ее брата.
Он наклоняется к ней достаточно близко, чтобы она могла видеть вокруг, ничем не примечательное лицо под одной из этих пушистых русских шляп. Этот странный блеск исчез из его глаз. - Не кричи, подруга. Ты же не хочешь этого делать.”
“Ты убил его!- выходит с хрипом. Он еще не перекрыл ей весь воздух, по крайней мере пока, но большую его часть отрезал. “Ты убил моего брата!”
“Нет, он все еще жив” - говорит мужчина. Он улыбается, показывая два ряда зубов, которые являются ортодонтическим совершенством. - Я бы знал, если бы он был мертв, поверь мне. Но я могу сделать его мертвым. Закричишь, попытаешься вырваться—другими словами, разозлишь меня— - и я буду бить его до тех пор, пока его мозги не забурлят, как у Старого Верного. Ты собираешься кричать?”
Барбара отрицательно качает головой.
Улыбка мужчины становится шире и превращается в ухмылку. “Хорошая девочка, хорошая подружка.-Боишься, правда? Мне это нравится.- Он глубоко дышит, словно вдыхая ее ужас. “Тебе следовало бы бояться. Тебе здесь не место, но в целом я рад, что ты пришла.”
Он наклоняется ближе. Она чувствует запах его одеколона и плоть его губ, когда он шепчет ей на ухо:
“Ты очень вкусная.”
Холли тянется к телефону, не сводя глаз с компьютера. Меню этажа лифта все еще находится на экране, но под диаграммой шахты теперь есть окно выбора, предлагающее ВЫПОЛНИТЬ или ОТМЕНИТЬ. Она только хотела бы быть полностью уверенной в том, что выбор ВЫПОЛНИТЬ приведет к тому, что что-то произойдет. И что это будет что-то правильное.
Она берет телефонную трубку, готовая написать Ондовски код боковой двери, и замирает. Это не ОНДОВСКИ в окне ее телефона, и это не неизвестный абонент. Это улыбающееся лицо ее юной подруги Барбары Робинсон.
О боже, нет, думает Холли. Пожалуйста, Господи, нет.
- Барбара?”
- Здесь есть мужчина, Холли!- Барбара плачет, и ее едва можно понять. “Он ударил Джерома чем-то и вырубил его, я думаю, это был кирпич, и он так сильно кровоточит—”
Затем она исчезает, и существо, маскирующееся под Ондовски, оказывается там, разговаривая с Холли своим натренированным телевизионным голосом. - Привет, Холли, это Чет.”
Холли замирает. Во внешнем мире это длится недолго, наверное, меньше пяти секунд, но в голове она чувствует себя намного дольше. Это ее вина. Она пыталась держать своих друзей подальше, но они все равно пришли. Они пришли, потому что беспокоились о ней, и это делает ее виноватой.
- Холли? Ты все еще там?- В его голосе звучит улыбка. Потому что все пошло наперекосяк, и он наслаждается собой. “Это все меняет, не так ли?”
Нельзя паниковать, думает Холли. Я могу и отдам свою жизнь, если это спасет их, но я не могу паниковать. Если я это сделаю, мы все умрем.