Отношения с братом или сестрой также с детства были отмечены (а нередко и во взрослом возрасте характеризуются) постоянным соперничеством. Создается впечатление, что с раннего детства отношения с противоположным полом (в особенности с отцом или матерью) характеризуются эмоциональной насыщенностью и вовлеченностью на грани с эротизмом, а отношения с собственным полом (в частности с родителем и сиблингом своего пола) – соперничеством. Во взрослом возрасте это приводит к тому, что девушка не может ощутить других женщин как тех, с кем могут быть теплые, взаимные отношения, тех, кто может искренне поддерживать, скорее они воспринимаются как соперницы. Такая женщина обычно хорошо осознает, что ей труднее построить отношения с женщинами, чем с мужчинами. «Не люблю женщин», «С женщинами неинтересно, скучно», «Мужчины – совсем другое дело» – типичные для них высказывания. Выйдя замуж и забеременев, такая женщина может остро нуждаться в поддержке со стороны матери или других женщин, однако контакт с ними для нее весьма затруднен и эмоционально нагружен. Те территории, где нет места сексуальности и соперничеству, – добрые сестринские отношения, дружба между мужчиной и женщиной, поддержка матерью дочери – остаются для нее terra incognita, являясь одновременно чем-то желанным и вызывающим интерес и обесцениваемым («это что-то для клуш»).
Находясь в отношениях, такой человек постоянно играет на публику. Весьма характерным является вовлечение окружающих в так называемые треугольники, конфигурация и внутренняя динамика которых напоминает динамику детско-родительских отношений: ребенок – родитель противоположного пола (с которым особая связь) – родитель своего пола (с которым выстраиваются отношения соперничества). Например, на работе молодая девушка, секретарь, склонна выстраивать «особенные» отношения с собственным руководителем много старше ее, при этом терпеть не может его личного помощника, женщину зрелых лет (неприязнь обоюдная). Или девушка-студентка, кокетливая и обаятельная, пользуется особой симпатией со стороны профессора, что приводит в бешенство другую студентку, пользующуюся славой «ботана». Это может быть женщина, которая смогла заполучить мужское внимание единственного в коллективе мужчины и которая заявляет более старшей коллеге о том, что она несостоятельна как женщина (активно вовлекая ее в соперничество, где, без сомнения, выигрывает). Способность таких людей создавать «треугольники», провоцировать окружающих и вовлекать их в эти «треугольники» поразительна. Именно благодаря ей такие девушки с удовольствием могут вступать в отношения с состоятельными и привлекательными мужчинами много старше себя, ощущая себя выигравшими у их жен или других претенденток. Здесь воспроизводится ранний детский «треугольник»: девочка – отец – мать. Свой «выигрыш» такие люди не прячут, а, наоборот, выставляют напоказ как свидетельство собственной сексуальной привлекательности и конкурентоспособности, как зримое свидетельство собственной состоятельности.
Создавая семью, такой человек в выборе партнера ориентируется на родительскую фигуру. Это означает, что привлекательным партнером для такой женщины будет мужчина обычно старше ее, состоятельный и завидный; рядом с ним она выступает в роли, близкой к детской, однако явно сексуально окрашенной («Лолита»). При этом ожидается, что партнер будет выполнять все ее прихоти, обеспечивать, брать на себя ответственность. При всей очаровательной детскости своего поведения такие женщины прекрасно заботятся в этих отношениях о собственных интересах. Например, такая женщина стремится обезопасить себя, настаивая на написании завещания в свою пользу (взрослые дети супруга оказываются ни с чем). Как правило, ежедневные обязанности жены они находят утомительными и скучными, поэтому стараются переложить приготовление пищи, уборку, закупку продуктов на мужа, детей, приходящую домработницу или няню и т.п. Как правило, им хорошо удается это организовать – дети таких женщин рано осваивают домашние дела, умеют убирать и готовить, с пяти-шестилетнего возраста имеют постоянные обязанности по дому. Чаще всего такие люди довольно равнодушны в роли матери или отца. Нередко можно встретить восприятие ими собственных детей (одного с ними пола) как соперников: например, молодая женщина, вынашивая ребенка, заранее беспокоится о том, что муж больше внимания и любви будет уделять дочери, чем ей. Несмотря на это, они могут выполнять родительские обязанности, если это сопряжено с возможностью произведения эффекта «на публику». Например, мать может с энтузиазмом взяться за подготовку новогоднего спектакля в детском саду, если при этом она будет выступать в роли Снежной Королевы (или, на худой конец, Бабы-Яги, но, Боже, какая это будет сексапильная Баба-Яга! Все папы, присутствующие на спектакле, будут впечатлены!).
Когда партнер стареет и приходится брать на себя часть его обязанностей, роль Лолиты при муже-отце становится неуместной, и в отношениях наступает кризис. Такая женщина оказывается перед выбором – внутренне как-то приспосабливаться к изменившейся ситуации либо искать другого мужа-отца. Это тяжелый выбор. Аналогично этому такая женщина может очень тяжело принимать собственное материнство, ведь это ставит под угрозу привычную ей роль очаровательного ребенка.
Что касается собственности и денег, то они используются для того, чтобы попасть в центр внимания, получить признание и соперничать. Такая женщина тратит много денег на наряды, ей при этом важно выглядеть модно, дорого и стильно, явно выделяясь на фоне всех остальных. Она никогда не будет экономить ни на парикмахере, ни на косметологе, ни на стилисте или специалисте ногтевого сервиса, если только имеет хоть какие-то средства. Ей захочется иметь дорогую шубу, фирменные сапожки и сумку известного бренда. Однако ко всему этому, очевидно, отсутствует привязанность, собственность рассматривается как реквизит в театре, который дорог ровно до того момента, до которого позволяет создать необходимый образ. Например, такая женщина может легко облачиться в старенькую куртку, если на встрече с бывшим мужем, выплачивающим общему ребенку алименты, ей по каким-то причинам выгодно «прибедниться». Дорогая вещь, вышедшая из моды или чуть потертая, без особого сожаления продается или передается кому-то из знакомых. Такие люди не склонны много лет держать в шкафу негодную к носке, но дорогую сердцу одежду, с которой тяжело расстаться. С их точки зрения, это просто рухлядь, занимающая место в шкафу, с которой нужно распрощаться, чтобы приобрести действительно подходящие вещи. Люди этого типа легко меняют машины, квартиры, прически, стили в одежде, у них нет к этому привязанности. Они больше привязаны к собственной потребности производить впечатление и верны ей.
Тело и его потребности такие люди также склонны рассматривать утилитарно, с позиции того, что оно может служить удовлетворению потребности в получении признания. Тело с его реальными (или воображаемыми) достоинствами выставляется напоказ; такая женщина ходит даже дома исключительно в соблазнительной одежде и не упустит случая продемонстрировать свои прекрасные формы даже случайно зашедшему соседу или консьержке. Открытый бюст, мини, облегающая тело, как вторая кожа, одежда являются здесь чем-то обыденным. Сексуальная привлекательность, красота всячески используются при выстраивании отношений в работе и социальной жизни в целом, являются инструментом достижения успеха. Вообще, социальные отношения такие люди склонны видеть более личными, чем они есть на самом деле. Так, женщина – менеджер по продажам при построении отношений с клиентами опирается на собственную эротическую привлекательность; коллеги получают сильные впечатления, наблюдая за тем, как она очаровывает то одного, то другого из них. Сложные ситуации на работе решаются посредством флирта. Будучи внешне привлекательными в молодости, такие люди пользуются этим настолько, насколько только могут. И становится понятным, почему старение и связанные с ним ограничения или полная утрата сексуальной привлекательности являются для таких людей трагедией. Ведь признание и успех в глазах лиц противоположного пола и конкуренция с лицами своего уже не могут опираться на привычные преимущества. Потеряв былую прелесть, такой человек не перестает соперничать и стремиться к авторитету. Однако до самых поздних лет жизни такой человек не может спокойно видеть того, как двое других наслаждаются любовными отношениями: ему непременно нужно вторгнуться, чтобы стать «разлучником» («разлучницей») и доказать, что он (она) «лучше». В самых неблагоприятных вариантах такое поведение распространяется даже на собственных сыновей: ревнивая, самолюбивая, эгоистичная мать разрушает отношения взрослого сына с женщинами, доказывая и ему, и себе, что «она лучше».
Такие люди не прочь поболеть, потому что недомогание позволяет им получить внимание и заботу. Даже будучи больными, они склонны драматизировать свое состояние («Доктор, у меня просто непереносимые боли!»), очаровывать и «соблазнять» (далеко не всегда в буквальном смысле) медицинский персонал («Неужели мне нужно будет раздеться?»). Однако при этом ни один врач не в состоянии удовлетворить их непомерно завышенные требования. Один назначает, кажется, совсем не помогающие медикаменты, другой невнимательно выслушивает, третий не отвечает на все заданные ему вопросы. Несмотря на внешне очаровательно-беззащитное поведение, ожидания таких людей в отношении объема получаемой помощи и внимания непомерны. Поэтому такие больные, если только имеют возможность, меняют докторов, обращаются в целый ряд медицинских учреждений, но никогда не довольны. Кроме того, характерная для них эротизация (отношений с противоположным полом) и соперничество (в отношениях со своим) проявляются и в контакте «врач-пациент»: они могут выражать обесценивание и более или менее уловимое презрение к врачу своего пола («Что за серая мышка?») или быть откровенно соблазняющими в отношении врача противоположного пола («О, вы такой интересный мужчина!»).