Картина, представшая моим глазам, просто убила. Я даже не знаю, как это описать. Все вокргу вызжено, черная земля, сожженая трава. От домов остались лишь руины. в какую сторону идти, я не представляю. И тут Тьма завыла. Как невовремя она вспомнила, что она уже очень далеко от Тьмы Рэна. Я стала задыхаться. Невероятно больно. Ладно, сделаем по-другому. Выгнулась, раскинула руки. Давай, моя хорошпая. Тьма вырвалась из меня на мгновение, взлетела вверх, взорвалась, а затем маленькие частички вернулись в меня.
А я, прерывисто дыша, и поглаживая животик, чтобы успокоиться, с нетерпением ждала отклика, и он пришел буквально через минут. На меня несся целый смертоносный вихрь. Всепоглащающий, ужасающий, смертельно опасный. Но не для меня.
Я выставила вперед руку и ласково позвала:
— Ну иди ко мне.
Вихрь приблизился и я без раздумий шагнула в него. Почувствовала, будто вернулась домой, туда где меня любят и ждут. Мир закрутился, и я оказалась стоящей в руинах нашего замка. Мое внимание сразу же привлекла сгробленная фигура в самом центре развалин. По щекам потекли слезы. Сердце сжалось. Не помню как я оказалась рядом с ним.
— Рэн, — позвала я дрожащим голосм.
Он поднял на меня остекленевшие глаза.
— Ри? Это снова ты? — спросил он надломленным голосм.
Он думает, что видит галлюцинации.
— Ты сегодня другая, — благоговейно сказал он. — Такая правильная. Наверное, так выглядела ты настоящая.
Его взгляд опустился на мой живот.
— Наши дети были бы такими же сейчас, — сколько муки было в этом замечании.
Я с ужасом смотрла на него. Любимый, что я с тобой сделала?!
— Рэн, — заплакала я и упала на колени перед ним.
Обхватила ладони его лицо.
— Рэн, это я. Я не галлюцинация! Посмотри на меня!
Он закрыл глаза.
— Я вижу тебя, Ри. Ты со мной каждую секунду.
Мне хотелось завыть. Тут его Тьма, кружившая все это время поблизости, впиталась в его тело. Ага, значит, она все же возвращается к нему, чтобы он не умер — инстинкт самосохранения. Как же мне заставить тебя прийти в себя, любимый? И тут мои пальцы, обхватывающие его лица, были сжаты другими, такими родными, такими знакомыми… Я с надеждой подняла глаза и встретилась с наполненным Тьмой глазами Рэна.
— Рэн… — прошептала я.
Он дрожащей рукой коснулся моей щеки, затем провел пальцем по губам, сжал зубы, зажмурил глаз.
— Рэн, — позвала я чуть громче.
— Ри… — выдавил муж, а затем крепко обнял меня и уткнулся мне в волосы.
Я как могла крепко прижала его к себе и гладила по волосам и шептала что-то типа "Я жива, родной мой".Он гладил меня по спине, вдыхал запах волос. Не заню через какое время он приподнял мою голову и впился в губы клеймящим поцелуем. Я также страстно ответила ему.
— Я люблю тебя, — прошептал он, уткнувшись лбом в мой лоб.
— И я тебя.
Мы просидели обнявшись, кажется, целые сутки, не шевелясь, не разговаривая, просто наслаждаясь близостью друг друга. А потом я снова почувствовала, как толкаются малыши. Молча, я взяла руку Рида и положила ее себе на живот и стала внимательно наблюдать за его реакцией. Он выглядел потрясенным, его лицо охватло благоговение. Я счастливо улыбнулась и прижалсь лицом к его плечу. Так мы просидели еще немного, а потмо Рэн встал со мной на руках, вышел из развалин и поставил меня на землю. Что происходит? А мой муж выставил вперед руки и… из них потекла серебристая энергия. Что?! Она растекалась кругами повсюду, и где она касалась земли, там тут же все возрождалось: за секунду вырастала зеленая трава, высокие деревья, вовзвращались в первозданное состояние здания. Я не могла отвести глаз от этго чудо, а это действительно было им. Наконец, Рэн опустил руки и, шатаясь, повернулся ко мне.
— Я тут немного разрушил все, — сказал он с улыбкой, притаившейся в уголках губ.
— Я видела, — кивнула я и пошла к нему.
— Да, но я все вост… — он, не договорив, упал.
— Рэн! — вскрикнула я, сердце пропустило удар, проверила пульс. Фух. Он просто выдохся. Ему нужен отдых. Я улыбнулась и стала гладить его лицо, восхищаясь каждой черточкой. Любимый. Но устлость была и у меня, поэтому я легла рядом с ним, положив голову ему на грудь и уснула.
Проснулась от какого-то шума. Непонимающе подняла голову. Целая толпа людей кричала вдалеке. Нахмурилась. Села. Посмотрела на Рэна. Все еще спит. Улыбнулась, а затем поднялась и пошла на шум. Чем ближе пожходила, тем отчетливее я слышала одно слово, которое кричала толпа: "Убьем!". Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять про кого они говорят.
Тьма внутри зашипела. Я согласна с тобой, моя хорошая. Фиг им! А не убьем. Я даже не воспринимала их, как серьезную угрозу.
— А ну стоять! — заорала я, и что удивительно толпа действительно замерла.
Какой-то мужик, шедший в первом ряду, крикнул:
— Кто ты?
— Я ваша императрица! — пафосно заявила я. — И кого вы там с-с-собралис-с-сь убивать?
Тьма все-таки показала мое истинное лицо. Толпа замолкла. Так-то! Бойтесь меня, если осмелетесь. Только чего это они мне за спину смотрят?! Обернулась. За моей спиной стоял Рэн и улыбаясь смотрел на меня, затем он встал рядом и прошептал:
— Маленькая, мне безумно нравится, что ты меня защищаешь, но позволь мне разобраться.
Я улыбнулась и кивнула.
А Рэн снова выставил вперед руки и снова из них полилась энергия. Люди закричали и стали убегать, но не успели. Энергия подхватила их и понесла кого куда. Рэн опустил руки.
— Рэ-э-н?
— Что? — он посомтрел на меня и, обняв за плечи, приятнул к себе и поцеловал в макушку.
— А это вот сейчас что-то было? — подозрительно спросила я.
— Массовое стирание памяти и возвращение каждого на свое место.
— Ага, — только и смогла сказть я, офигевая от его силы. — Рэн?
— Да, маленькая?
— А ты получается забрал всю энергию, что была у Алеисандро и стал самым могущетсвенным в этом мире?
— Да, — подтвердил он.
— А светлый?
— А нет больше светлого, но есть я.
Понятно. Я обняла Рэна и вздохнула.
— Я люблю тебя, — прошептала и в ответ получила умопомрочительный поцелуй, который говорит намного больше слов.
Эпилог
— Мама, мама, ну мама, — кричали мне прямо в ухо, при этом тормоша за плечи.
— Папа, па-а-апа! — слышалось с другой стороны.
Надо дать Рэну поспать, он вчера очень устал, поэтому я кое-как открываю глаза и смотрю на этих маленьких чудовищ, которые у нас с Рэном получились. Хватаю их за руки и перемещаюсь в детскую.
— Итак? — строго спросла я, глядя на две уменьшенные копии мужа, правда одну женскую, а другую мужскую.
— Миарэн, почему ты приставала к папе, ты же знаешь папа вчера устал, и папу будить нельзя!
— Ну, мама! — возмутлась четырехлетняя малышка. — Тимиар говорит, что Грис его! А он не его, он мой!
— Не правда! — возмутился в ответ сын.
Краем глаза заметила Грисика, совершающего тактическое отступление с опасной территории. Я вздохнула, присела и обняла этих маленьких непосед.
— Сколько раз вам объяснять, мои хорошие? — я поцеловала каждого в лобик. — Грисик — не вещь, а живое существо, более того, друг семьи, поэтому он не принадлежит никому.
Дети надулись.
— Давайте мы с папой подарим вам на День Рождение по крилату?
Крилат — существо наподобие собаки, как раз то, что нужно для этих очаровачшек с манией заботиться обо всем, что движется.
— Да! — радостно воскликнули дети.
Я улыбнулась.
— Ну вот и славно, а теперь идите проведайте-ка дедю Гордора, а маме нужно привести себя в порядок.
Да, за четрые года, мне удалось доказать Рэну, что люблю, обожаю и боготворю я только его, а Гордор очень хороший друг, который иногда даже может быть полезен, как сейчас например. Малыши убежали, а я зевнула и потянулась. Рэн хоть вчера и устал, однако про супружеский долг не забыл, поэтому я совершенно не выспалась.
— Мне кажется, кто-то подозрительно быстро ретировался с супружеского ложа… — прошептал мне муж в шею, а его руки при этом захватывали в плен мою талию.
А кто-то без меня не может спать. Этот факт невероятно радует и печалит одновременно.
— Рэ-эн, — улыбнулась я и, повернувшись в кольце его рук, поцеловала мужа.
— У меня есть подозрение, — доверительно прошептала я любимому, — что того, кто быстро ретировался с супружеского ложа, также быстро вернут обратно.
— Вполне обоснованное подозрение, — усмехнулся муж и снова поцеловал меня.
А я решила поиграть, и вывернувшись из его рук, стала отступать, глядя ему в глаза.
— Я за свободное передвижение в свободной стране, — усмехнулась я и закусила губу.
Глаза Рэна почернели. Мне безумно нравилось, как он на меня реагирует, любимый сделал скльзящий шаг в мою сторону и тут…
— Папа! — слышим мы восторженный вопль детей и на него налетают двойняшки.
Я рассмеялась. А вот и наша парочка "Обломайс". Муж подхватил детей на руки и поцеловав каждого в щеку спросил:
— И где вы были?
— Нигде, — дуэтом воскликнули они.
А я заметила, что их мордашки перепачканы в креме.
— Опять на кухне тортики воровали? — усмехнулась я и подошла к моим самым родным и любимым.
Рэн улыбнулся, дети завозились у него на руках. Как бы они не обожали папочку, они не могли усидеть на месте больше двух минут. Рэн спустил их на пол и посмотрел, как они шушукаясь между собой убегают на поиски новых приключений в этом неизведанном для них мире. Затем муж перевл взгляд на меня.
— Спасибо, — вдруг прошептал он.
— За что? — спросила я с улыбкой, закидывая руки ему на шею.
— За тебя, за детей, за нас, — он прижался своим лбом к моему.
— Пожалуйста, обращайся, — прошептала я и поцеловала его.
Какая странная штука судьба. Потери несут нам что-то новое, а огрочение вслед за собой ведет счастье и радость. Если бы не Алеисандро, мы с Рэном никогда бы не встретились, но если бы не он, нам не пришлось столько страдать. И как хорошо, что все это теперь в прошлом. А впереди нас ждет будущее, которое принесет нам много счастливых моментов и много огорчений, но это не важно, главное, что мы будем вместе. Всегда. Что бы не случилось. И знаете что, дам-ка я вам совет на будущее: "Будте осторожны! Мысли материальны!".