Нет, я не боялась — это чувство было совсем иным, оно не имело отношения к страху.
Я имела наглость любить и хотела, чтобы меня любили в ответ.
Вместе с моими ошибками…
138
Лида
Следующие несколько недель, оставшиеся до 1-го сентября, мы с Вадимом не виделись, да и почти не общались. Нет, не потому что я его избегала — хотя у него, скорее всего, возникло такое ощущение. Я чувствовала, что каждый раз, спрашивая, как у меня дела, он хочет сказать что-то ещё, возможно, позвать на откровенный разговор. При этом в процессе моего ответа — неважно, письменного или устного, — понимает, что не готов к откровениям, и сам отступает в сторону, позволяя мне отговариваться делами.
Но дела действительно были — я не обманывала. Во-первых, рабочие сдавали мне дом, я принимала работу и подписывала документы, выплачивала оставшуюся часть гонорара. Во-вторых, мы с Юлей и Ариной постепенно перевозили туда мебель и остальные предметы интерьера, в том числе картины… В общем, нам было чем заняться.
В-третьих, Аришка готовилась к школе, и Вадим из-за того, что сам был в запаре на работе, поручил помочь ей в этом важном деле мне. За лето дочь умудрилась сильно вытянуться, и мы с ней покупали не только письменные принадлежности и необходимую литературу, но и одежду, и обувь. И, конечно, новый классный портфель, как же без него? Человек в среднюю школу пойдёт!
И, наконец, в-четвёртых — перед самым первым сентября пришли результаты биопсии. Ничего неожиданного там не было — мне всё сказали сразу после маммографии, тогда же я записалась на химиотерапию, которая должна была начаться в сентябре. Шансы на успех у меня были большие, опухоль обнаружили на ранней стадии, но настроение всё равно сильно упало. И если уж даже Аришка периодически спрашивала, что со мной такое, то Вадим и подавно увидит проблему. А мне не хотелось, чтобы они волновались. Я и так принесла в их жизнь много боли, зачем ещё добавлять?
Вот так и получилось, что в следующий раз после дня рождения Аришки мы с Вадимом вновь увиделись на очередном празднике — утром 1-го сентября я подъехала к их дому, чтобы проводить дочку в пятый класс. И, как только Аришка скрылась в здании школы, сразу убежала от мужа, отказавшись сходить с ним в кафе. У Вадима был очень просящий взгляд в этот момент… Но я просто не могла. Не сейчас, когда первая химия у меня через пять дней! Он же не поймёт, почему я настолько мрачная и дёрганая, примет на свой счёт. Поэтому я отговорилась срочной встречей по работе, причём не по пути с Вадимом, чтобы не ехать с ним в одной машине, вызвала такси и уехала.
Мне нужно было закончить дела с домом его детства. И подарить уже наконец. Я хотела сделать это до первой химии — боялась, что она подействует на меня слишком сильно и я потом не смогу выглядеть достаточно счастливой.
Поэтому мы с Аришкой договорились, что привезём папу в его дом в ближайшую субботу.
Через три дня.
139
Вадим
После празднования Первого сентября я очень хотел заманить Лиду в кафе, чтобы…
Чтобы что?
Нет, никакого чёткого плана у меня не было и в помине. Я не собирался сидеть и обсуждать с ней произошедшее (или чуть не произошедшее?) между нами после дня рождения Арины. Что там обсуждать. Всё и так понятно.
Да и сколько можно себя обманывать?
Я люблю Лиду уже много-много лет, и даже под весом предательства, которое она совершила, ничего не изменилось.
Предательства или проступка? Огромная разница.
В ноябре прошлого года у меня не было сомнений, как называть то, что сделала Лида. Долгие месяцы я убеждал себя, что, раз уж жена ушла от меня, значит, и не любила вовсе, решив заявить мне об этом самым худшим из возможных способов — совершив предательство.
Но сейчас, и наблюдая перемены, произошедшие с Лидой, в первую очередь под влиянием её усердной работы над собой, и зная, что она раскопала в потёмках своей души во время сеансов с психологом, и видя, как она ведёт себя со мной, я всё больше и больше готов был считать её измену проступком. Глупой выходкой, ошибкой… Да, ошибкой, на которую способен любой человек. И даже тот, кто искренне любит.
А она любит.
Как никто не любил меня раньше и никто не будет любить потом.
Я не мог отделаться от мысли, что искренность чувств Лиды особенно ощущается через подарки, которые она делала в минувшие месяцы. В них было так много чуткости. Не манипуляции чувствами, а именно неподдельной любви от человека, который знает меня так, как может знать только неотъемлемая часть меня.
Особенно я это ощутил, когда Лида подарила акварель мамы. Я не думаю, что когда-нибудь кто-нибудь сможет превзойти этот подарок. Даже сама Лида.
Да, возможно, если бы 1-го сентября мне удалось заманить Лиду в кафе, я бы сказал ей всё как есть и, наверное, даже предложил дать нам второй шанс… Но что-то пошло не так. То ли решимости не хватило, ведь я почти год убеждал себя, что ничего у нас больше не может получиться и я не смогу её по-настоящему простить.
А ведь я простил. Я чувствовал это всем сердцем.
Но, помимо прочего, ещё и Лида выглядела немного мрачной и озабоченной делами, и в результате я не стал настаивать. Вероятно, сейчас не время для подобных разговоров. Но скоро мы точно поговорим.
.
Лида с Ариной «забронировали» меня на субботу. Не сказали зачем, только предупредили, что от машины я буду отдыхать и поедем мы на такси, причём они сами его вызовут.
— Вы же знаете, я не люблю сюрпризы! — сказал я, погрузившись на заднее сиденье вместе с Ариной. Лида сидела рядом с водителем, отчего-то очень довольным восточным мужичком лет пятидесяти.
— Во всём бывают исключения, — протянула Лида задумчиво. Аришка загадочно хихикнула.
— Это вряд ли! — парировал я и шутливо предположил: — Если вы задумали подкинуть мне ещё какое-нибудь животное — даже не мечтайте! Капитошку завести я сам решился, но больше ничьей лапы в нашей квартире не будет!
— Мам, как папа догадался? — Аришка округлила глаза. — Ты рассказала ему про семью енотов?
— Что? Каких ещё енотов? — Я сделал вид, что перепугался. — Я угадал, что ли?
Мои девчонки засмеялись. Звонко и от души, аж таксиста заразили. Он повернулся ко мне и сообщил, что ему велели молчать под страхом смерти.
Почти через час езды я вдруг заметил знакомую церквушку.
— Похожа на… Ой! Да это же она и есть! Ариша, Лида, смотрите, в эту церковь моя бабушка постоянно ходила! Ещё и меня таскала на воскресные службы. Это же мой район... где я вырос. Как неожиданно…
Чуть погодя я заметил и школу.
— А вон там я учился, Ариш… За эту трансформаторную будку курить бегали на переменах. Одноклассники курили, а я так, бегал за компанию. А вот этого торгового центра вообще не было. Вон между домами красное здание — дом детского творчества, туда я на рисование ходил…
У меня было неоднозначное впечатление от района. Что-то в нём совсем не изменилось, а что-то изменилось до неузнаваемости. Наверное, это наблюдение и подтолкнуло меня сделать спутницам одно предложение:
— А мы торопимся? У меня одна идея возникла. Давайте остановимся на минутку возле дома, где я вырос? Интересно на него хотя бы одним глазком посмотреть. Он как раз в конце улицы будет, свернуть только налево.
Аришка почему-то захихикала.
— Да, хорошо. Повернёте налево, ладно? — попросила Лида таксиста.
Дочка чуть ли не пищала от радости. В чём причина такой реакции, я не понимал, но спрашивать не стал. Я был полностью поглощён созерцанием своего детства, проносящегося за стеклом автомобиля.
140
Вадим
Я вышел из такси и обомлел. Двухэтажный деревянный дом, где я вырос, выглядел почти как раньше, даже был покрашен в похожий цвет. Во всяком случае, так подсказывали моя память и выцветшие старые фотографии в нашем семейном альбоме.
Я медленно перевёл взгляд на ухоженный невысокий забор, выполняющий скорее декоративную функцию, нежели защитную. Я сразу вспомнил, как любил перелезать через него вместо того, чтобы ходить через калитку. Бабушка ворчала каждый раз, когда застукивала меня за этими трюками.
Странно. Точно помню, что, когда я приезжал сюда в последний раз, забор был другим. То ли память всё-таки подводит, то ли…
Водитель такси за моей спиной неожиданно стартанул и поехал дальше по дороге. Я обернулся и удивлённо посмотрел ему вслед.
— Эй, почему он уехал?
— Я его отпустила… — загадочно ответила Лида.
— Почему? Мы ведь ещё не приехали?
— М-м-м…
— Мам, ну давай уже скажем! — Арина стоять на месте не могла от нетерпения, подпрыгивала и цепляла Лиду за локоть.
— Так… Что скажем? Колитесь уже, что задумали? Где приют с енотами, не вижу что-то? — я попытался пошутить, но никто не засмеялся. Лида с Ариной отчего-то выглядели очень взволнованными.
А потом, когда Лида, слегка порозовев, будто от смущения, вздохнула и достала из сумочки ключи, то уже и мне стало не до смеха.
Я ничего не понимал, кроме того, что сейчас происходит что-то очень важное для всех нас.
— Можешь зайти, — сказала Лида тихо, протягивая мне связку. — Этот — от калитки, а этот — от самого дома.
Не представляю, насколько нетипично глупым и растерянным я выглядел в этот момент. Я буквально не мог пошевелиться и что-либо сказать. Меня парализовала армия вопросов, роящихся в голове.
Почему мы здесь? Почему у Лиды в руках ключи, почему дом выглядит свежевыкрашенным, ещё и в цвет, похожий на тот, что был много лет назад. Не могла же Лида его…
Я думал, что одним глазком посмотрю на мираж своего детства, а потом мы поедем дальше, но меня застали врасплох, неожиданно предложив окунуться в него с головой.
Поняв, что я в ступоре, Лида сама открыла калитку и вложила мне в руку второй ключ.
— Заходи, не бойся… — с нежностью произнесла она и немного подтолкнула меня вперёд. Так же поступила и Аришка.