Впрочем, утрирую. А может быть, вообще ошибаюсь. В конце концов, у новоявленной свекрови и без мнимого шопоголизма поводов для недовольства хватало.
Собственно, вся ситуация была одним сплошным поводом. И раз так…
— Значит, ты поёшь… — начала Дилара после того, как мы доели салаты и приступили к горячему.
Я не напряглась, но сразу поняла — ужин будет непростым.
Хотела ответить. Сказать доброжелательное, хоть и совершенно бессмысленное «да», но леди эр Руз не позволила. Продолжила почти сразу:
— Видели-видели мы твои концерты.
Если бы я не прочла в сети, что на Риторе моя работа под определение искусства не подпадает, а стиль музыки считается… ну, по факту, низовым, то узнала бы об этом сейчас. Просто интонации свекрови были слишком красноречивы.
Только выпад не задел — времена, когда я могла расстроиться из-за подобного заявления, давно миновали. Да, я работаю в популярном жанре, создаю музыку, которая понятна не горстке избранных, а всем. И что с того? В чем проблема?
Как итог, вместо оправданий я спросила:
— Вам не понравилось?
Хозяйка дома показательно скривилась, зато золовки и свекор отреагировали куда мягче. Девчонки так и вовсе поулыбались, правда украдкой, чтобы мать не засекла.
Я тоже улыбнулась и тут же кивнула, демонстрируя, что точку зрения понимаю и не осуждаю. Уже собралась вернуться к еде, но леди эр Руз успокоиться не пожелала.
— Мир шоу-бизнеса довольно своеобразен, — сказала она строго. — Да и богемная жизнь вещь весьма специфическая. Такие, как ты, всегда где-то не здесь. Всегда в каком-нибудь нервном срыве или поиске вдохновения.
Мм-м…
Утверждение было не лишено смысла, однако пускаться в рассуждения о том, как кто живет, я опять-таки не стала. Вместо этого подарила свекрови недоуменный взгляд и сразу же новый вопрос поймала:
— Как у тебя с наркотиками, Эсми?
Очень хотелось сдержаться, но я не смогла — рассмеялась. Просто это был чистейший абсурд! Совершенно невозможная ситуация!
Если бы Дилара знала, сколько и в каком ритме я работаю, она бы такой глупости не сказала. А ведь в нашей профессии чистый разум действительно гораздо эффективнее, нежели наркотический экстаз.
— То есть с наркотиками дружишь, — глядя на мою реакцию, заключила свекровь. Троллила, причем отнюдь не тонко.
Вот теперь пришлось ответить:
— Нет, не дружу. Я даже алкоголь практически не употребляю.
— Практически? — тут же прицепилась собеседница.
— Очень редко, — невольно вспомнив нашу с Тамиром свадьбу, пояснила я. — И исключительно на отдыхе.
Леди эр Руз, конечно, не поверила, но все-таки кивнула. А едва я поднесла вилку ко рту…
— И нравы в вашей среде очень вольные. Все друг с другом…
Нет, договорить она не решилась. Но вовсе не из-за меня — причиной стали сидящие за столом Клэе и Лирия.
— Про всех не знаю, — ответила спокойно. — Знаю только про себя. И о себе могу сказать — я не поклонница… обширных связей.
Новоявленная родственница опять скривилась, а я не сдержала ухмылку. Просто претензии Дилары были настолько шаблонны, а ее мнение…
В общем, не нужно быть гением, чтобы понять, что именно свекровь обо мне думает. Видимо, все стереотипы о так называемой богеме и «творческих» людях собрала.
И хотя наркотики, срывы, оргии и прочие «прелести» в нашей среде редкостью действительно не являлись, но… Ведь не все работают в таком режиме. Более того, истинные профи предпочитают совершенно другой подход.
Лично я называть себя профи не спешила, но жизнь без срывов привлекала гораздо больше, нежели угар и треш. В конце концов, популярность не вечна, у артиста должно быть что-то еще. Семья, например.
Да и талант — не единственное мерило. Для успеха необходимо еще и здоровье, и чувство собственного достоинства, кстати. А мое чувство собственного достоинства с оргиями как-то не совмещалось.
Я даже хотела озвучить это, объяснить Диларе, что к чему, но, взглянув на свекровь, пришла к выводу — бесполезно.
Зато Тамир сказать не постеснялся:
— Эсми не такая.
— Да? — В голосе леди эр Руз отчетливо прозвучала насмешка. — О, ну тогда конечно.
Тамир послал матери суровый взгляд, но та не прониклась. В том же, что касается меня… ситуация все-таки задела. Но чуть-чуть.
Зато ужин после таких выяснений закончился быстрее, чем ожидалось, а я съела меньше, что было не так уж плохо. Особенно с учетом того, что в последние дни даже не вспоминала про фитнес-зал.
А чуть позже, когда мы с Тамиром поднимались наверх, муж сказал:
— Эсми, я понимаю, что это невозможно, но прошу, не обижайся на маму. Она не настолько ужасна, как может показаться. Она…
— Не обижаюсь, — перебила я. А когда добрались до следующего лестничного пролета, добавила: — Более того, Дилара мне нравится.
— Чем? — изумился муж.
— Она не скрывает своего отношения. По мне, это гораздо лучше, чем фальшивая улыбка в лицо и нож в спину при случае.
Я была совершенно искренна и объективно не сказала ничего особенного. Тем не менее Тамир почему-то споткнулся. Потом, когда вновь обрел равновесие, догнал и, водрузив ладонь на мою талию, повел дальше, к уже знакомым апартаментам.
Нам предстояло просидеть в комнатах весь вечер — чтобы не рушить легенду великой влюбленности.
К тому же лично у меня действительно имелось одно совершенно неотложное дело — требовалось разобрать покупки, и отдельное удовольствие — заполнить косметикой шкаф в ванной. Уверенности, что смогу уместить в этом шкафу все, увы, не было, но минимум две трети там точно должны поместиться!
Ну а когда на мир спустилась ночь…
После свадьбы мы с Тамиром спали в одной кровати. Три ночи на флагмане тоже вместе провели. Причем во время перелета я была отнюдь не в парандже — я щеголяла в майке и очень коротких шортах. Но это не напрягало. Кровать тоже воспринималась совершенно спокойно. Зато теперь…
Когда вышла из душа, вытерлась и примерила свежекупленную и обработанную в дезинфекторе короткую пижаму, меня охватил пусть легкий, но все-таки мандраж Просто здесь и сейчас… это был уже не флагман, а Ритора.
И дом, который Тамир назвал «родовым гнездом», и кровать — не «походная», а самая что ни на есть настоящая. А еще тут был законный муж, и я… нет, я не могла не дрожать.
Кажется, только теперь до сознания в полной мере дошло, что все по-настоящему. Впервые за все четыре дня я подняла руку и принялась разглядывать простенькое обручальное кольцо. А потом взглянула в зеркало и обнаружила там несколько побледневшую физиономию, обрамленную огненно-красными волосами. И мандраж неуловимо усилился.
Я с самого начала решила не врать — кому угодно, только не Тамиру. Но прежде чем прикоснуться к сенсорной панели запирающего устройства и выйти в спальню, мне все же пришлось вспомнить учителя по актерскому мастерству.
То есть, да, спокойствие, которое излучала в тот момент, было наигранным. Но что делать? Иного варианта действительно не было. От слова «совсем».
Неторопливо я добралась до уже расстеленной кровати и забралась под одеяло. Постелью занимался Тамир, поэтому наличие двух отдельных одеял стало открытием. Этот момент немного успокоил, но когда муж избавился от одежды и, оставшись в одних боксерах, направился в ванную, все вернулось. Я почувствовала себя неопытной девочкой. Я по-настоящему растерялась. Я…
Пришлось сделать несколько глубоких вдохов. Потом еще несколько. И еще. Но душевное равновесие вернулось лишь после того, как Тамир вышел из ванной, добрался до кровати, улегся рядом и тут же погасил свет.
Муж был уже не в боксерах, кстати, а в пижамных штанах, отдаленно похожих на те, которые надевал на флагмане. Может быть, это и стало поводом расслабиться?
Еще пара минут, и я ощутила себя дурой. Ну чего разнервничалась, спрашивается? Чего распереживалась? Ведь даже если бы он захотел, мы — взрослые люди. А в том, чтобы переспать с мужем, ничего предосудительного нет.
— Спокойной ночи, — сказал Тамир, и я кивнула.
Но быстро сообразила, что вокруг кромешная тьма, и сказала уже вслух:
— И тебе.
Тамир хмыкнул и заворочался, устраиваясь поудобнее, а я успокоилась окончательно. Все хорошо, Эсми. Все действительно хорошо.
Еще минутка, мысль о свекрови, и губы дрогнули в улыбке. Просто представила, что думает о нас леди Дилара, и не улыбнуться не смогла.
А вслед за этой пришла другая мысль — куда более неуместная и провокационная. Честно говоря, она мучила большую часть сегодняшнего вечера, но я была убеждена, что избавилась, а тут…
Эта мысль относилась к моменту, который не должен был волновать и не имел ко мне никакого отношения. Вернее, почти никакого. Хотя…
Я невольно заерзала. Повернулась на один бок, на второй. Потом поняла — не усну, если не узнаю. Любопытство попросту сожрет. В итоге я спросила:
— Тамир, а можно задать тебе очень неэтичный вопрос?
— Хм… — отозвался муж. — Ну, попробуй.
— Зария. Где вы с ней встречались, если собственного дома у тебя нет?
Вообще, учитывая повадки Тамира, не думала, что ответит. Тем удивительнее было услышать:
— У нее.
А вот такой ответ был вполне ожидаем, но все равно вызвал недоумение. Просто муж точно относился к той категории мужчин, которые предпочитают собственную территорию. Представить Тамира расслабленным в чужих стенах я не могла.
— Но почему? — озвучила, помедлив. — Почему ты не обзавелся хотя бы квартирой? Ведь квартира — не дом, ее содержать гораздо проще.
— Наверное, причина в том, что встречались мы очень редко.
— Редко? — удивленно переспросила я.
А в ответ услышала:
— Эсми, при моей занятости мотаться к любовнице каждую ночь…
Муж замолчал, а я удивилась сильнее. То есть секс был редко? Нет, не так. У такого мужчины, как Тамир, был редкий секс?
— Но почему? — сказала раньше, чем успела сообразить, что причина может крыться в физиологических проблемах. Хотя… какие могут быть проблемы при современном уровне медицины?