дал очень старый и материал давно из сети удален. А связей, чтобы нанять тех, кто занимается поиском компромата, у нее нет. Средств на оплату подобных услуг — тоже.
— То есть ей помогали? — несмотря на очевидность ситуации, уточнила я. — Кто?
— Пока не знаю. Но обязательно выясню.
С этими словами муж повернул голову и недобро уставился на стоящих поодаль парней. Тех самых императорских внуков, которые появились на приеме вместе с Ксанросом.
Пришлось… вмешаться. В смысле, дернуть Тамира за рукав, переключая внимание главнокомандующего на себя.
— Чем займемся? — даря легкую улыбку, спросила я.
Из соседнего зала доносилась другая — не фоновая, а более динамичная музыка. Но до сего момента я той музыки не замечала. Зато теперь — да, теперь заметила. Просто муж сказал:
— Может, потанцуем?
Я не раздумывая кивнула.
Глава 16
Тот факт, что на сегодняшнем вечере мы с Тамиром — аттракцион номер один, был очевиден, но совершенно не задевал. О реакции на происходящее Зарии я тоже догадывалась, но заморочиться на этот счет не пыталась.
Да, щелкнуть соперницу по носу всегда приятно, только мне было глубоко плевать, причем не только на брюнетку — на все! И на взгляды, и на редкие вспышки фотокамер, и на высший свет Риторы в целом.
Здесь и сейчас я… плавилась. Кружилась в ритме танца, ощущала руки Тамира на своей талии, смотрела в его глаза и медленно сходила с ума. Мне было настолько хорошо, настолько чудесно, что остальное значения не имело.
Даже довольно специфичная, близкая к ультра-классике музыка в исполнении струнного оркестра воспринималась как должное. А вот муж это настроение не разделял, по крайней мере вначале.
Когда только вышли на импровизированный танцпол, Тамир заметно напрягся. Ну а через несколько тактов наклонился и шепнул очень искренне:
— Эсми, прости.
Я подарила супругу удивленный взгляд и тут же услышала:
— Прости, что снова бросил тебя одну, да еще в такой обстановке. Я сделаю все, чтобы подобного не повторилось.
Живущий во мне трудоголик не на шутку удивился — извинения? Но за что? Ты же работал! А вот женщина — наоборот… Она обиженно надула губы и недобро сощурила глаза.
То есть я в самом деле толику обиды испытала, но портить вечер придирками совершенно не хотелось. В итоге я сказала:
— Можешь загладить свою вину каким-нибудь маленьким колечком с большим бриллиантом.
Тамир… рассмеялся. И вот теперь его напряжение ушло, и мы продолжили танец. Впрочем, танец — громко сказано. Скорее это была легальная возможность пообниматься. Причем возможность совершенно головокружительная!
А на третьей композиции — куда более спокойной и позволяющей прижаться еще теснее — произошло чудесное. Руки Тамира словно невзначай соскользнули на мои бедра, а через миг… муж нахмурился. Он опять вернул руки на талию, чтобы тут же повторить маневр.
После третьего такого ощупывания, к нахмуренным бровям добавилось неподдельное недоумение. Тамир наклонился к самому уху и задал сакраментальный вопрос:
— Эсми, а где?..
— Дорогой, ты о чем? — даже не пытаясь скрыть веселье, откликнулась я.
— О том! — заявил главнокомандующий и вновь принялся исследовать мое тело.
Я рассмеялась, и когда недоумение мужа достигло высшей точки, прошептала:
— Это платье белья не предполагает.
— Как это? — Нет, Тамир не поверил. — Совсем?
Я беспечно пожала плечами и улыбнулась шире. Конечно, могла сказать про запрещенную на Риторе линейку «Невидимка» от бренда М&А, но смысл?
Муж тихонечко застонал и прикрыл глаза. Через секунду вновь к моему уху наклонился…
— Эсми, это официальный прием. Тут собрались самые влиятельные люди планеты. И тебя только что представили императору…
— И что? — не уловила логики я.
Тамир, который уже не хмурился, а тоже смеялся, неопределенно мотнул головой. Потом сказал:
— Ничего. Но если наши дети когда-нибудь спросят о том, как их мама впервые вышла в свет, я непременно расскажу, что в момент знакомства с императором мама была без трусов!
Логики я опять-таки не уловила, но возмутилась очень! Выпалила:
— Только попробуй!
Муж коварно улыбнулся, а через несколько тактов снова прикрыл глаза и опять застонал.
— Что? — тут же полюбопытствовала я.
Зря! Нет, в самом деле зря! Просто в следующее мгновение Тамир прижал меня к своим бедрам, и я ощутила всю силу мужского возбуждения. По коже стремительно побежали мурашки, собственное тело ответило сладкой судорогой, в глазах потемнело.
— Вот что ты со мною сделала? — В голосе Тамира послышался шутливый укор. — Я же до последнего держался!
Да, это было бесконечно волнующе, но и ужасно смешно. Только муж моего веселья не оценил, продолжил сокрушенно:
— Эсми… в этих брюках все видно. Как я теперь…
— А ты смокинг поплотнее запахни, — не удержалась от ехидства я.
Тамир опять не оценил. Вернее, смеялся, но старательно изображал укор.
— Эсми, ты хоть представляешь, какой это удар по репутации? Я же главнокомандующий военных сил Риторы.
— Зато какая у этих сил боеготовность…
Все. Вот этой шутки муж не выдержал! И я не сразу сообразила, что мы уже не просто танцуем, а движемся к расположенным по периметру зала колоннам. Причем меня в качестве живого щита используют.
— Ты меня спровоцировала, тебе меня и спасать, — бессовестно заявил Тамир.
Я возражать не стала и исполнилась неподдельного любопытства — что этот эталон выдержки предпримет дальше?
Когда оказались за колоннами, муж приобнял за талию и повел в глубь дома. Уверенность его движений подсказывала — в поместье ри Крамов Тамир бывал не раз.
Буквально несколько минут, и меня подвели к одной из немногочисленных боковых дверей. Еще мгновение, и мы очутились то ли в кабинете, то ли в маленькой гостиной — не знаю, разглядеть не могла, потому что освещение муж не включал, а света, который лился в расшторенные окна, было мало.
Едва дверь закрылась, Тамир притянул предельно близко и ожег дыханием губы. Я снова опьянела, причем сразу же! Вот только…
Мысль о том, что это уединение может закончиться интимом, радости не принесла. То есть я очень хотела, но точно не здесь. Не в «полевых» условиях.
К счастью, говорить об этом не пришлось — Тамир, несмотря на «обостренное» состояние, приставать не пытался. Как только наш поцелуй дошел до опасной черты, муж отстранился и потянул дальше, в глубь комнаты.
Подведя к одному из окон, он легко приподнял и усадил меня на высокий подоконник. А сам открыл оконную створку, впуская в помещение прохладный летний воздух.
— Нужно немного отдышаться, — пояснил с улыбкой.
Я тоже улыбнулась и поерзала, устраиваясь поудобнее…
Видевший это ерзанье Тамир глухо застонал, а я почувствовала себя… ну если не искусительницей, то провокатором точно. И отдельно порадовалась тому факту, что могу видеть лицо мужа — здесь, у окна, было гораздо светлей, внешняя иллюминация способствовала.
Несколько минут очень комфортного молчания, и заметно посерьезневший Тамир сказал:
— Знаешь, то, что произошло сегодня ночью… Со мной никогда такого не было. Мне ни разу в жизни так голову не срывало.
Признаваться не хотелось, тем не менее я выдохнула:
— Мне тоже.
Тамир подарил долгий взгляд и озвучил вопрос, которым и сама задавалась:
— Как думаешь, почему это произошло?
Я пожала плечами, однако главнокомандующего неопределенность не устраивала.
— На уровне ума, взглядов и жизненных ценностей мы с тобой более чем совместимы, — сказал он. — Учитывая все это, удивляться еще одному совпадению, наверное, не стоит.
Честно? Я могла ответить, но уходить в философию не хотелось. Да и какая разница «почему»? Главное, что искра есть.
В итоге я сказала:
— Не знаю, Тамир. Как по мне, причина в твоих кубиках и совершенно шикарной мускулатуре.
Муж на мгновение застыл, потом польщенно ухмыльнулся и сделал полшага вперед, дабы прижать к подоконнику и опять потянуться к губам.
Учитывая нашу уединенность, отсутствие на мне трусиков и прочие факторы… это было опасно. Однако отказывать себе в удовольствии я не собиралась. Я намеревалась рискнуть! Вот только… нет. Не вышло.
Просто в следующую секунду послышался невнятный звук, затем в тишине нашего убежища прозвучало:
— Тамир! Что ты себе позволяешь?!
Еще миг, и по глазам ударил яркий свет. И уже другой, тоже женский, голос воскликнул:
— Вы совсем стыд потеряли?!
Мы с мужем застыли, однако длился этот шок недолго.
Потом главнокомандующий неспешно выпрямился и очень глубоко вдохнул. Его лицо изменилось до неузнаваемости — от улыбки не осталось и следа, черты заострились. И это было по-настоящему страшно. Страшнее, чем могла вообразить.
С каким-то особым величием Тамир повернулся к двери. Прежде он полностью загораживал обзор, и я видеть не могла, зато теперь…
Впрочем, глобального удивления не испытала — голоса Араи и Сацалии я опознала практически сразу. А вот присутствие Дилары стало неожиданностью.
Уже понимая, но еще не сознавая смысл происходящего, я уставилась на леди эр Руз. Она, в отличие от излишне бодрых сестер, выглядела слегка пришибленной. Мне мгновенно вспомнилось столкновение с Зарией и последующий побег свекрови. Кажется, Дилара сильно перенервничала.
Кстати, а наше общение с Ксанросом она застала?
Только возможности спросить не было. Да и желания, честно говоря, тоже. Зато Тамиру страсть как хотелось с родственницами пообщаться. Он сложил руки на груди и вопросил:
— А что я себе позволяю? — В голосе прозвучал лед. — И при чем тут стыд?
Арая с Сацалией побледнели и сильно растерялись, а Дилара… среагировала менее ярко и с небольшим запозданием. Но ни она, ни ее «доброжелательные» сестры ответить не попытались. А Тамир подтолкнул:
— Ну!
Повисла пауза. Женщины все так же стояли у двери, бледнели и молчали. Главнокомандующий тоже молчал и, как понимаю, сверлил эту «полицию нравов» взглядом.