Когда лимит ожидания вышел, Тамир очень шумно вздохнул и процедил:
— И что вы надеялись здесь увидеть? Ради чего пришли?
Да, снова вопросы, но в этот раз ответов Тамир не ждал…
— Рассчитывали застать нас и рассказать мне о том, что жена дурно на меня влияет? Что веду себя неподобающим образом? Порочу фамилию эр Руз? Сделать из этого внутрисемейный скандал и вынудить меня подать на развод? Нет, вы действительно на такой итог рассчитывали?!
По мне, прозвучало довольно абсурдно, и тем удивительней было прочесть на лицах женщин четкое «да». Однако признаваться открыто троица не собиралась…
— Тамир, прекрати! — воскликнула Арая.
А Сацалия сделала полшага вперед и заявила строго:
— Тамир, не смей говорить с нами в таком тоне.
Возможно, муж хотел возразить — не знаю, он стоял практически спиной, и лица я не видела. Однако Сацалия возможности все равно не дала, продолжила через миг:
— Тамир, послушай меня и пойми. Вы женаты меньше месяца, и сейчас у тебя есть все шансы развестись без потерь. В противном случае эта женщина оберет тебя до нитки.
— Ах… так вы про брачный контракт узнали, — протянул муж.
— Не про контракт, — сказала полностью уверенная в своей правоте Сацалия. — А про его отсутствие! Учитывая твое положение, это вопиющая халатность.
Вот теперь в голосе главнокомандующего зазвучал яд:
— А вас не смущает тот факт, что Эсми и сама далеко не бедная? Вы в курсе, что она входит в десятку самых высокооплачиваемых артистов Планетарного Альянса? Поясню — Эсми сама зарабатывает больше, чем способна потратить.
— Ты так в этом уверен? — парировала Сацалия насмешливо.
Прозвучало так, будто тетка знает какую-то тайну. Будто лично ведет все мои счета и ей доподлинно известно, что там круглый ноль.
Одна проблема — Сацалия пыталась спорить с человеком, который отвечает за безопасность планеты и имеет доступ к огромному количеству самых разных данных…
Ну он и ответил:
— Уверен. Более того, я проверял.
Как отнестись к подобному заявлению, я, если честно, не знала. Зато «полиция нравов» отреагировала очень правильно — поверила, причем сразу.
Думаю, именно поэтому в ход пошел второй, не менее веский, с точки зрения благородных леди, аргумент:
— Хорошо, давай считать, что до банкротства она не доведет. Но она же певичка!
— Певица, — поправил Сацалию Тамир. Причем таким тоном, что даже у меня холодок по коже побежал. — И что?
— Как это «что»? — включилась в спор Арая. — Она… она…
Почему тетка не сказала — не знаю. Может, причина в выражении лица Тамира? Или в чем-то другом?
Как бы там ни было, но Арая осеклась, а Тамир, наоборот, заговорил:
— Если ты хочешь намекнуть, что у Эсми проблемы с манерами, воспитанием или вкусом, то спешу уведомить — за то время, которое мы вместе, моя жена не дала мне ни единого повода для недовольства. Она каждый день, каждый миг вела себя достойно. — И припечатал: — В отличие от вас!
Это напоминало тот момент, когда леди осознали, что мы с Тамиром одеты и реально ничем неприличным в темном уголке чужого дома не занимались. То есть женщины искренне опешили, побледнели и вытаращили глаза.
И опять — Арая с Сацалией отреагировали куда ярче, нежели Дилара. Правда, теперь создалось впечатление, что дело не столько в заторможенности, сколько в том, что свекровь с мнением сына согласна. Может, отчасти, но все-таки.
Я же, глядя на происходящее, пришла к выводу — наш разговор с Ксанросом «благовоспитанная» троица действительно не видела. Вероятно, Дилара уходила в дамскую комнату, чтобы успокоиться, а сестры последовали за ней?
Впрочем, это не так уж важно. Куда важнее то, что Тамир пребывал в бешенстве! И теперь он обратился не ко всем, а лично к матери:
— О том, что эти две — законченные дуры, мне известно давно, — процедил главнокомандующий. — Но ты!!!
Тетушки подобного заявления никак не ожидали — шокированно выпучили глаза. А Дилара вздрогнула и внезапно залилась сильным румянцем. Она даже открыла рот в намерении ответить, но Тамир слушать не желал. Вместо этого повернулся ко мне и опять вздохнул, явно пытаясь обрести утраченное равновесие.
Секунда, и выражение его лица смягчилось. Муж сделал полшага навстречу и, чуть наклонив голову, спросил:
— Эсми, этот прием… ты хочешь, чтобы мы остались? Или, может быть…
Тамир замолчал, а я, разумеется, кивнула. Потом добавила вслух:
— Пойдем.
Хотела соскользнуть с подоконника самостоятельно, но муж учтиво подал руку. И только теперь, ощутив тепло его ладони, я поняла, что ситуация меня все-таки задела. Это в самом деле было очень неприятно.
— Тамир, — наконец ожила Дилара. — Послушай…
Но главнокомандующий военных сил Риторы не среагировал. Просто крепче сжал мою руку и повел к выходу. Тот факт, что этот самый выход загораживает самопровозглашенная «полиция нравов», Тамира не волновал.
А я ждала новой неприятной ситуации. До последнего не верила, что леди расступятся. Тем не менее…
Мы покидали убежище в полном молчании. Когда вышли в коридор, мир сразу наполнился звуками, но теперь это веселье воспринималось как нечто бесконечно далекое и абсолютно чужое.
Очень неспешно, так, будто ничего особенного не случилось, мы прошли по коридору, миновали два зала и вышли в просторный холл.
Один из дежуривших в холле слуг тут же подскочил и с готовностью поклонился.
— Распорядитесь, чтобы подали мой кар, — ровно сказал муж.
Я чуть-чуть удивилась. Мысль о том, что Тамир позволил кому-то сесть за штурвал его «акулы», показалась дикостью. А через несколько минут стало ясно — нет, сегодня никаких кораблей ST-класса, Тамир прибыл на одном из лимузинов, которые стояли в гараже поместья. И — да, за штурвалом сидел водитель.
От осознания того, что сейчас мы окажемся в относительно тесном салоне, стало жарко. Тот факт, что в лимузине есть темная звуконепроницаемая перегородка, спокойствия также не добавлял.
Нет, в выдержке Тамира я не сомневалась, а вот в своей — очень. Тем более что неприятный эпизод никак на мои желания не повлиял.
В итоге в лимузин я садилась с большой опаской. А когда Тамир захлопнул дверцу, обогнул кар и тоже забрался в салон, поняла — все несоизмеримо хуже. Просто взгляд, которым одарил муж, был слишком однозначным. Он сообщал — выдержку главнокомандующего я переоцениваю.
Кар плавно поднялся в воздух, а я судорожно вздохнула. Одновременно порадовалась тому, что Тамир расположился на довольно приличном расстоянии и подсесть ближе не пытается.
А когда муж опустил отделявшую от водителя перегородку, сердце заполнила искренняя радость. Однако надежды не оправдались.
— Дик, мы летим в Манкорс, — сказал Тамир и вновь перегородку поднял.
Потом достал из кармана смокинга коммуникатор и, кажется, вошел в сеть. Он что-то искал, причем довольно долго. Затем нажал на сенсор экрана и поднес коммуникатор к уху.
Через пару секунд я услышала:
— Мне нужен суперлюкс для молодоженов.
Сердце… дрогнуло, а эмоции накрыли с головой. Это был настоящий шквал! Буйный и бесконтрольный.
— Первый вариант, — выслушав ответ невидимого собеседника, сказал Тамир. И после новой, очень короткой паузы: — На неделю.
Я невольно разулыбалась и откинулась на спинку сиденья. Понимала, что нас и в поместье не побеспокоят, но перспектива оказаться подальше от всех — окрыляла.
Через миг прозвучало еще более чудесное:
— Номер нужен… м… через полчаса.
Ну и в довершение, после новой короткой паузы:
— Тамир эр Руз.
Кажется, сотрудник отеля впал в шок. По крайней мере следующая пауза длилась очень долго. А потом муж буркнул слова благодарности, сбросил вызов и опять опустил перегородку. Он сообщил водителю адрес и приказал лететь быстрей.
Еще минута, и звуконепроницаемый пластик вернулся на место, а мы вновь остались вдвоем. Тамир убрал коммуникатор и тоже на спинку сиденья откинулся.
Вот теперь я не выдержала — потянулась и коснулась его руки…
Моя ладонь сразу оказалась в обжигающем капкане, а я услышала хриплое:
— Эсми, не надо. Клянусь, еще одно твое прикосновение, и все случится прямо здесь и сейчас.
Тело отреагировало на эти слова яркой судорогой, по коже побежали сладкие мурашки. А губы дрогнули в новой улыбке — когда действуешь на мужчину вот так, это безумно приятно.
Но доходить до крайности действительно не хотелось, поэтому я кивнула и, отвернувшись, уставилась в окно.
Оставалась малость — вытерпеть полчаса полета.
В холл отеля, расположенный на девяносто седьмом этаже одного из небоскребов, мы вошли, как и подобает приличной паре — Тамир крепко держал меня за руку, а я благосклонно улыбалась всем и вся.
Когда добрались до стойки ресепшена и увидели лица персонала, давешняя догадка подтвердилась: сотрудники пребывали в глубоком шоке и, кажется, до последнего не верили, что тот звонок — не розыгрыш.
Полагаю, именно этот момент стал причиной небольшой заминки. Потом Тамиру все-таки протянули планшет с соглашением и мини-терминал для оплаты.
Спустя секунду после того, как главнокомандующий приложил банковскую карту к терминалу, нам отдали электронный ключ, а один из менеджеров вышел из-за стойки и, просияв, сказал:
— Прошу следовать за мной.
Мы от сопровождения, конечно, не отказались — желания искать номер самостоятельно не было. Все так же неторопливо и степенно добрались до зоны лифтов, поднялись на несколько этажей и очутились в маленьком, но очень уютном холле. Дверь здесь была всего одна, наша.
Сотрудник отеля вежливо улыбнулся и сделал шаг в сторону, а Тамир заявил:
— Благодарю. Дальше мы сами.
Навязывать помощь менеджер, конечно, не стал и, пожелав доброй ночи, вернулся в лифт. Когда дверцы закрылись, Тамир крепче сжал мою руку и повел к номеру. Мы по-прежнему двигались очень спокойно, как и положено приличным людям.
Когда подошли к двери, мое сердце резко ускорилось, а тело бросило в жар. С некоторым содроганием я пронаблюдала, как муж прикладывает ключ к считывающему устройству, как дверь номера открывается…