— Вы в самом деле очень глупы, герр капитан Эмиль Миншмидт, — сказала она ему. — Так же глупы, как Гледис. И если бы этот Зебр, как говорит мистер Кошен, был немного поумней, он бы заметил небольшое английское судно, которое вошло в порт Делфзейла два дня назад но причине плохой погоды. И он также заметил бы, что оно бросило якорь рядом с «Майборо».
А вы сегодня ночью погнались по следам мистера Кошена, предоставив мне обязанность найти обоих лоцманов и сказать им, чтобы они поднялись на борт. Я выполнила задание, которое вы мне поручили. И мы одновременно с ними подняли на борт экипаж каботажного судна. Все это было очень просто сделать в темноте.
И суда теперь находятся в наших руках. Вот и все, — закончила она.
И я теперь понял ее поведение с Гледисом. Она заговаривала ему зубы и поила, чтобы он проглотил обоих британских лоцманов.
И чтобы избавиться от Зелдара и его людей, которые неожиданно там появились, она воспользовалась как приманкой парнем, которого принимала за Чарли Хаита.
Разве я был неправ, когда говорил, что с первого взгляда понял, что у девочки есть мозги?
— Мы по дороге в Англию, герр капитан, — продолжала она. — И нас сопровождает эскорт. Уже некоторое время нас охраняет миноносец.
Эти слова вывели Зелдара из оцепенения. Он завопил:
— Это нейтральное судно. Это американское судно, и я нахожусь на нейтральной территории. Я немецкий офицер, и я требую, чтобы меня высадили в нейтральном порту.
Бидди встал со стула и направился к Зелдару.
— Ты прекрасно знаешь, что это не так, мошенник, — сказал он. — Мой отец продал суда, вместе с грузом Англии. Продажа была совершена до нашего отъезда из Нью-Йорка. Ты находишься на английском корабле. А потом получи это!
И Бидди ударил Зелдара кулаком по морде.
Зелдар сделал «ах» и повалился.
Мы надели на зебров наручники и заперли в одной из кают, в той, куда швырнули раньше меня и Бидди.
Бидди вышел на палубу подышать воздухом, а я беседовал с девочкой Жоржеттой.
Когда я пришел к ней в салон, она стояла перед зеркалом и пудрила нос. Мне хотелось бы знать, откуда она достала пуховку: вероятно, она была спрятана в ее другом чулке.
Я находил потрясающим то количество, которое курочкам удается спрятать в своих чулках. Я хочу сказать, в складках своих ног.
— Прежде всего, Жоржетта, — сказал я, — я хочу вас поздравить. Вы выполнили номер первого класса. Вы были потрясающи!
Затем, я хотел бы урегулировать с вами небольшой вопрос, который для меня очень важен. Это относительно парня Зелдара.
Этот зебр принадлежит мне. Это часть моего рациона, моего персонального мяса. Я хочу отвезти его в США. Там он пройдет судилище Федерального Суда и получит двести различных обвинений. И его будут поджаривать столько раз, что это отразится на вашем освещении.
Жоржетта покачала головой,
— Ничего не поделаешь, Лемми, — ответила она. — Я его держу и я его сохраню. И дай мне, пожалуйста, сигарету.
Я дал ей сигарету и продолжал:
— Прости мое упорство, мой зайчик, но я первым вышел на его след в Париже, и он был моим. Больше того, у меня есть против него обвинение, которого у вас нет. В убийстве. В убийстве моего друга, Родни Уилкса, которого он отравил в Париже.
Жоржетта снова покачала головой.
— Мы шли по следу Зелдара раньше, чем он отправился в Америку. Мы следили за ними, Назаровым и Вилли Лодцем, когда они все подготавливали в Англии. По этой причине я поехала в Америку, где мне удалось захватить Ардену Ванделл, подругу Лодца, после того как они похитили Бидди. Она почти догадалась, что скрывается за похищением. И сильно напугав, я заставила ее заговорить.
Потом я поехала в Париж на том же судне, что и Жералдина Перринер, за которой я наблюдала в Нью-Йорке. У меня была уверенность, что Назаров потянет ее в Париж, чтобы банда могла также завладеть и ею.
— Как это? — удивился я. — Вы знали, что они хотели так же завладеть и Жералдиной и ничего не сделали, чтобы помешать этому? Вам нужно было бы пройти курсы в ФБР, в Вашингтоне,
— Вы в самом деле так думаете, Лемми? — с улыбкой спросила она. — Если я отпустила Жералдину из Парижа для поездки в Лондон, то это для того, чтобы поставить в тупик парней, которые должны были захватить ее по приезде на аэродром в Крайдоне, двое последних агентов Зелдара в Англии, на которых мы еще не накинули сеть.
Теперь эти оба зебра находятся под замком. А Жералдина комфортабельно расположилась в «Савойе».
Я глубоко вздохнул. Я начал находить это слишком блестящим.
А Жоржетта обольстительно улыбнулась и сказала:
— Теперь вы видите, мой дорогой Лемми, что это вы должны пройти уроки в ФБР, а потом прослушать серию уроков у нас, на Специальных курсах.
Я снова глубоко вздохнул.
— Вы торжествуете во всем направлениям, Жоржетта, но позвольте вам сказать, что есть одна вещь, которую вы не знаете. Это то, что я вас застал в Париже, когда вы шарили в ванной комнате у девочки Жуанеллы Рилватер. Что вы там искали, моя красавица?
— О, ничего специального. Я просто хотела навести справки об этой вновь прибывшей, которая была замешана в деле и о которой я не знала абсолютно ничего.
Это признание меня немного утешило. Но Жоржетта тотчас же добавила:
— Я находилась в ее спальне, когда вы вошли в салон. И тогда я прошла в ванную комнату. И я открыла аптечный шкафчик, чтобы иметь возможность наблюдать за вами в зеркале. Я в тот же вечер уехала в Делфзейл, так что у меня не было времени выяснить, кто вы такой.
Я тяжело вздохнул. С этой малышкой я проигрывал во всем.
— Во всяком случае, мой милый зайчик, — сказал я, — что касается Зелдара, то можете надеть по нем траур. Это я унесу его в своих руках.
— Нечего об этом говорить, Лемми. У меня приоритет.
— Да, — сказал я. — Тогда скажите мне, что вы сделаете с ним. Вы ничего не сможете доказать против него. Вам известно, что он собирался сделать, но у вас нет ничего против него такого, что позволило бы повесить его. Я вас отлично знаю. Вы поместите его в кутузку до окончания войны, а потом отпустите. И он прекрасно выпутается!
Жоржетта пожала плечами.
— Послушайте меня, моя очаровательная, — продолжал я. — Этот парень, это навоз. Он убил Родни Уилкса, но сделал это он не сам. Но я не могу это доказать. И так как Эдванн и Серж тоже мертвы, ничего нельзя доказать. Потом он сознался мне, что убил этих двоих, но будет отрицать это перед судьями, и вы не сможете доказать обратное. Все его преступления хорошо закамуфлированы. У этого подонка варили мозги.
Потом существуем мы. Вы слышали от него, что он собирался с нами сделать, с Бидди и мной.
Тут нельзя колебаться, мой зайчик. Вы должны сказать вашим людям, что Зелдар принадлежит мне. Я могу его обвинить. Потому что похищение за пределы США расценивается как федеральное преступление. И это может привести парня на электрический стул. И во всяком случае я могу гарантировать ему пожизненное заключение.
Она снова пожала плечами.
— Как вы сможете доказать, что он стоял за похищением Бидди? — спросила она. — Серж и Эдванн Назаровы мертвы. Вилли Лодц и Борг не вернутся в США, Ардена Ванделл уже убежала в Мексику.
Вы не сможете предъявить никакого обвинения Зелдару. Никто ничего не скажет. А похищение было осуществлено Арденой, Боргом и Лодцем, Вы ничего не сможете доказать, Лемми,
Я встал. Дело было закончено.
— Пошли, — сказал я. — Вы меня убедили, Жоржетта. Мне остается только откланяться. Но я хочу немного пройтись и посмотреть, что же происходит. А вы были бы очень милы, если бы устроили нам по чашечке кофе.
Она вышла вместе со мной, чтобы пройти на камбуз. Я же поднялся на мостик. Ветер немного стих, но судно продолжало качать. Я был вынужден хвататься за все, что попадалось под руку. Потом я облокотился о стрингер, чтобы хорошенько осмотреться вокруг.
Охраняющий нас миноносец был виден вдалеке. Мне было видно, как он рассекает волны, тонкий, мощный, решительный. Он заставил меня вспомнить о Жоржетте.
В тот момент, когда я подумал о Жоржетте, «Майборо» так сильно качнуло, что я вынужден был ухватиться за поручни. Моя рука коснулась звена какой-то цепи. Я посмотрел на нее и увидел, что ухватился за секцию релингов, которую убирают, чтобы опустить трап. Там была цепочка и засов, которые удерживали ее на месте.
Я толкнул засов и немного сдвинул конструкцию, и почувствовал, что она пошла.
Я вернул секцию на место, чтобы никто ничего не заметил. Но не задвинул обратно засов.
Потом я подождал немного, чтобы дать Жоржетте время вернуться из камбуза. Потом тоже прошел туда и попросил у девушки, которая там находилась, пакетик с солью.
Внизу лестницы я достал из кармана маленький флакон с виски, который мне дал капитан, и выпил половину. Потом всыпал некоторое количество соли в горлышко.
Затем я поднялся на палубу и на мостик. Бидди был там, он разговаривал с офицером королевских Морских Сил. Я сделал ему знак и спустился на палубу. Он подошел ко мне.
— Бидди, — сказал я, — я много думал о Зелдаре. Это действительно зебр, которого я не люблю. Я нахожу его неприятным.
Бидди сказал мне то, что он думает о Зелдаре. В очень выразительных словах. И старательно подобранных… Я достал из кармана флакон виски.
— Вместе с тем, малыш, — продолжал я, — было бы не по-человечески отказать ему в глотке виски, если он нуждается в подкрепляющем.
Только внимание. На случай, если какой-нибудь шутник насыпал соли в этот флакон. Это подействовало бы на желудок этого зебра, и он попросил бы тебя вывести его на палубу, чтобы немного вздохнуть свежего воздуха. Тебе нужно будет смотреть, чтобы он не оперся в том месте о поручни, где находится небольшая цепочка, потому что она плохо держится. Она может не выдержать его веса.
И ты можешь представить себе, как будет огорчительно, если этот Зелдар упадет головой в море.
Бидди ответил мне, что будет очень огорчительно.