Снова приходится гнать от себя мрачные мысли.
Всё ведь хорошо? Я пока на волне. Игра продолжается, пока мы можем сделать вдох.
— Фил, ты будешь ругаться… — начинаю уверенно. Хорошо, что он не видит, как я морщусь, предвкушая новую порцию критики.
Появляется брат Серёжи весьма эффектно. Этот виртуозный скрип тормозов слышит вся округа, уверена в этом.
Тоже приятно. Нам одним что — ли не спать.
Его «Ламборджини» буквально залетает на небольшую парковку. За секунду до соприкосновения со стоящим у тротуара седаном, «Урус» останавливается и из него выпрыгивает Дмитрий. Дмитрий Иванович, если вы ходите. Дмитрий Иванович Спирин — зол, как черт. Если не хуже.
Мне хочется вжаться в какую — то стеночку и не отсвечивать. Кричащий Фил и на сотую долю ярости молчаливого Дмитрия Ивановича не тянет. Мой личный котик пушистый, иногда в тигра превращающийся. А тут неизведанная опасность.
Спирин старший ловит мой взгляд на расстоянии двадцати метров, или что — то вроде того, и взглядом повелевает подойти. Встаю с занятой минутою ранее лавочки и послушно плетусь. Что мне ещё остается⁈
Прежде чем заговорить с ним, вздыхаю.
Поняв моё настроение, он немного смягчается.
— Извини, Сафия. Что — то я погорячился. Подожди здесь, пожалуйста. Я быстро освобожусь, заберу этого… — глотает эпитет, зубы плотно сцепив. — И домой тебя отвезу. Поздно уже. Могу такси вызвать, но лучше лично. Мало ли что, — отрезает.
Киваю. Просто киваю.
Как я уйду? Нужно убедиться, что всё хорошо. Иначе от беспокойства избавиться не выйдет.
Проходит от силы минут пять и мужчины на улицу выходят. Вид у Сергея говорящий. Говорящий — «мне на всё пофиг». У меня внутренности в животе от вида Дмитрия скручивает, а этому хоть бы что! Как так⁈
Совсем не знаю, что делать. Подойти самой, или ждать, когда Дмитрий меня позовет? Выбираю первое.
«Боже, надо побыстрее валить! Хочу в свой мир, где я богиня, а не букашка».
— Что мне с тобой сделать, чтоб ты взялся за ум? Что, блд, произошло такого, чего пережить нельзя? Жена тебя бросила⁈ Дальше что? Ты первый что –ли? — с вызовом, очень грубо, спрашивает Дима, и Сережа оживает. Дергается в его сторону, словно ударить собирается.
Не раздумывая, его за запястье хватаю обеими руками.
«Как же хорошо, что успела подойти. Как раз. Не хватало только статейки, что я в России провожу время в сомнительной компании, пока бедный Марко страдает».
Морщусь, представляя, как пикантно происходящую сцену можно раскатать, исковеркать и размазать по первым полосам информационных изданий.
— Сафие спасибо скажи. Прибил бы тебя. Отвезем девочку и поедем, вещи свои соберешь. Поживешь у нас. Юля приглядит за тобой, заодно откапает. Ты точно в родительской квартире живешь? Не на свалке? — Дмитрий принюхивается, затем кривится.
— Иди на хрен, братик любимый. Никуда я…
Перебиваю Серёжу, пока хуже не сделал:
— У меня есть идея получше…
Глава 34
Глава 34
Сергей
— Нам нельзя бегать. Бабушка говорит — если ослушаемся, то умрем.
Слушаю мелкую девчонку и ушам своим не верю.
— Так и сказала? — уточняю недоверчиво.
— Ага, — беззаботно утверждает, после чего отворачивается и смотрит на свои ноги так, будто впервые видит. Принимается их изучать.
Быть такого не может. В ней энергии столько, что на месте усидеть едва удается. Она энергично постукивает то носками, то пятками своих туфель, видимо, хоть так старается унять желание спрыгнуть с лавки и понестись куда глаза глядят. Её волосы слегка отросли, и она уже не выглядит такой странной или болезненной.
— Садись рядом. Мы с Расимом не против, — подпрыгивая на месте, она продвигается поближе к противоположному концу лавки, освобождая участок доски для меня.
— Не против, — отзывается, по — видимому Расим.
Они очень похожи, но пацан в отличие от сестры пышущий энергии не выглядит. Отстраненно смотрит перед собой, только по движению глаз понятно — неотрывно следит за ребятами, что в метрах двадцати от нас играют в футбол.
«Непривычно видеть, когда у сестры волосы короче, чем у брата», — отмечаю про себя особенности этой странной парочки.
Я их видел и раньше. Они всегда, почти каждый день сидят на одной и той же лавке. Ни ходят, ни скачут, ни с кем не заводят общения. Раньше, до того, как я сломал руку и неудачно растянул ногу, они меня особо не интересовали. Кому нужны такие друзья скучные? Правильно, никому.
— Лялька, не тарахти, — обрывает пацан девчонку, когда она ему навязчиво что-то на ухо шепчет. — Дай посмотреть, тебя я и дома послушать могу.
Она поджимает губы, но не плачет. Вздернув подбородок, разворачивается ко мне и с вызовом произносит:
— А ты со мной поговоришь? Или и тебе я мешаю?
Ощущаю толчок и выныриваю из сна.
Охренеть!
Который раз мне снится эта странная парочка. Каждый раз сны реалистичные. Понять было ли эта на самом деле — я не могу. Дима, как и Яра, не помнит таких. Но до смерти родителей он не слишком мною интересовал. Так, кряхтун, из-за которого гулять отпускать стали реже, не более того.
Открыв глаза, пытаюсь сфокусироваться на происходящей действительности.
Надо бы бухать перестать, пока грани совершенно не стерлись.
— Это была воздушная яма, Серёж, можешь спать дальше. Нам еще лететь и лететь, — произносит Саф.
Она развалилась (если это можно применить к её хрупкому тельцу) в кресле, перекинув ноги через перила, и пытается умоститься удобнее.
— На редкость неудобный Бизнес — Джет. Где это видано, чтоб кресла не откидывались⁈ — возмущается, прикрывая глаза.
— Поговори мне ещё тут, — по проходу к нам приближается Филипп. Мы с ним познакомились в аэропорту. Агент Сафии. Лощёный, я бы сказал — вылизанный, мужик лет сорока.- Если бы кто-то вел себя подобающе, то уже грелся бы на белом песочке. А так, извини, дорогая, что осталось, то и пришло арендовать. За твой счёт, напомню тебе. Чтоб в следующий раз не повадно было глупить.
Камень и в мой огород тоже, но из-за головной боли я туплю, чего не скажешь о Саф.
— Никогда еще не тратила десять миллионов так бездарно. Хотя нет, как я о дизайнерах — то забыла! — хохочет она так, словно в этом и правда есть что-то забавное.
Мы с Филипком смотрим на неё довольно серьезно, этого достаточно, чтобы сбить ей настрой.
— Зануды какие.
Саф резво скидывает ноги на пол и садится в кресле прямо.
— Я тебя умоляю, Фил, не экономь больше мои деньги. Это невыносимо. Помимо того, что оно неудобное, так ещё и облезлое, — трет пальцем подушку, кожаная обшивка которой полопалась, и морщится.
Он, не пытаясь скрыть скептического взгляда, занимает место по левую руку от меня, и берет со стола документы.
— Ознакомься, Сафия. Внимательно. Часть заявок придётся отмести, из-за наложений временных, но на ближайшие месяца три график будет плотным. Пустые дни заполним посещением модных тусовок. Я поднял твой гонорар на них до двадцати тысяч. Обрати внимание на Корею. Фантастическое предложение. Я тебя уверяю, все… — слово «охуеют» он произносит беззвучно. — Будешь филонить, я дополню список сам. И учти, твои «я не могу с ним работать» во внимание приниматься не будут.
Саф фыркает.
Берет документы из рук своего агента, и едва ли успев что-то изучить заявляет:
— Я посты рекламные не выкладываю на своей личной странице.
— Не выкладывала. С этого дня всё изменилось, — Фил отвечает, не глядя на свою подопечную. Закинув ногу на ногу, он листает журнал.
Происходящее удовольствия не доставляет. Зачем я согласился лететь с ней? От нечего делать. Тем более когда ты бухой, дела нет до окружающих никакого.
Спустя какое — то время, ловлю себя на мысли, что Сафия со своим агентом напоминают мне Саяру и Диму. Точно так же выводят друг друга из себя, спорят, сами того не желая, лишь бы немного друга позлить. В юном возрасте Саяра едва ли могла справляться со своим духом противоречия. Всё готова была отдать, лишь бы никто не подумал, что она бывает послушной. Не останавливало даже то, что действовала себе во вред.
— Если я сейчас тут и нижнее белье найду, я тебя за борт вытолкаю. Понял? Даже если это к разгерметизации салона приведет. Фил, что за черт?
Филипп не успевает ей что — либо ответить, Саф видит мой вопросительный взгляд и поясняет.
— Я не участвую в показах нижнего белья. Только если на мне есть что-то еще. Шорты, накидки, пух. Всё равно. Причин масса, обо всех я сейчас не буду рассказывать. Чтоб мой мотив был примерно понятен скажу — не хочу умалять трудов Амира Таро, который шьет шикарные, просто потрясающие женские платья. Одно дело проходные модели, но я, как лицо его бренда не могу себе позволить, чтобы кто-то знал как я выгляжу под его нарядом.
Выпалив всё это, Саф снова принимается изучать документы.
— Она странная, — наклонившись ко мне, Фил шёпотом произносит.
— Я всё слышу! — рявкает Саф.
— Ясное дело, ты де странная, а не глухая, — Фил продолжает её изводить. За что ему прямо в голову облезлая подушка прилетает.
В своей среде она абсолютно другая. В этот момент она не кажется милой и робкой. Хотя и остаётся притягательной, более чем.
— Я не могу понять, Горка, чем ты не довольна? На съёмки к своим акулам ты успеваешь. Пороть я тебя не стал, хотя и надо бы. Группа поддержки и та у тебя есть, — подмигивает мне. — Тебе остается спать в вертикальном положении и наслаждаться полётом.
Сафия рассказывала, что перед показами спит, можно сказать, сидя чтобы лицо не отекало и случайно не отлежать его во сне. Каждый раз, по её словам, она после такого сна просыпается разбитой. Поэтому и посещает так часто своего массажиста.