сатори, он хочет большего сатори, потом, возможно, пробуждение и ещё одно пробуждение, какого бы то ни было уровня — в размерность исподнего белья или чего бы то ни было. (смех)
Всё это — побочный эффект одинокого Бога, даже эти интеллектуальные книги, очень глубокие, они действительно что-то нашли, потому что это глубоко.[30] Но по сравнению с Тем, чем ты являешься, то, что Ты можешь находить, пусто — кусок дерьма.
Это очень глубоко, но Я против нахождения. Это абсолютное лекарство Нисаргадатты. Не находя никого нигде, Ты суть То, что никогда не может быть найдено и никогда не было потеряно. Но как только Ты находишь Себя даже как это существование, чем бы Ты Себя ни объявлял, Ты — одинокий ублюдок, знающий себя как что бы то ни было. Это может быть очень содержательным, очень глубоким и очень каким бы то ни было, но это на одного слишком много. Потому что это — одиночество, грусть; всё, что Ты можешь находить, — грусть. Счастье не может быть найдено, потому что оно никогда не было потеряно. Всё, что бы Ты ни мог находить, — воображаемая грусть. Пустая, пустая, пустая, пустая!
В: Кажется, одиночество повсюду вокруг нас, с утра…
К: Оно всегда присутствует.
В: Но я раздумываю, хорошо это или плохо, и каково было бы, если бы у нас не было той грусти. Могло бы это быть каким-то видом вдохновения, это постоянное страдание или дискомфорт, в которое ты впадаешь? Можем ли мы от него избавиться?
К: Никогда!
В: Это изначальное страдание, которое есть в нас?
К: Да, это семя всего страстного стремления. В Индии это подобно Богу в Его отсутствии, затем Бог познаёт Себя, Он становится псом. Противоположность Бога — это пёс, затем Он создаёт дог-му, идею самого Себя. Из воображаемой идеи самого Себя Он становится псом, и из пса Он создаёт собственную мать, суку.[31] Оттуда происходят все догмы, все идеи из первого пришествия. Язык Само-создаётся, и Самость говорит сама с Собой. Сперва пёс, потом ма, а потом, смотри, все марионетки. (смех)
Сколько марионеток нужно этой паре? Из одинокого пса происходят одинокие марионетки. Грустные песни говорят так много. (смех) Мне нравится язык, Ты это знаешь. Мне действительно нравится играть с ним, прежде чем он играет со Мной.
То, чем ты являешься, никогда не было больным — это абсолютное лекарство
В: Что имеется в виду под избавлением от идеи «Я есть тело»?
К: Бытие Тем, чем Ты не можешь не быть, что никогда не имело никакого тела, никогда не должно утрачивать никакое тело, чтобы быть Тем, что оно есть. Это указание на То, что является твоей природой, которая никогда не имела тела. То, что ты есть, никогда не имело никакой формы, Оно никогда не проявлялось ни в какой информации, Оно всегда было за пределами всякого присутствия и отсутствия чего бы то ни было, что Ты можешь вообразить. Всё есть только потому, что есть Ты, но Тому что ты есть, нет необходимости быть, чтобы быть. То, чему необходимо быть, чтобы быть, уже слишком поздно, это самое лёгкое. Раскалывая второго, раскалывая даже идею, что может быть кто-то, кто одинок, будучи Тем, чем Ты не можешь не быть, потому что нет ни кого-то, ни никого, потому что То, чем ты являешься, даже не знает, что существует. Это путь напрямик, Ты отсекаешь всё, что можно отсечь, это neti-neti.
Ты становишься субстратом, субстрируя всё, что может быть субстрировано. Ты есть, несмотря даже на присутствие кого-то одинокого, кем ты являешься. Будучи Тем, никогда не было никакой проблемы и никогда не было никого, кто был одинок. Но то что может быть субстрировано, не может быть реальным. Поэтому субстрат не знает никакого субстрата, он не может субстрировать сам себя. Всё, что может быть субстрировано, Ты должен субстрировать, чтобы быть Тем. То же и с абстракцией — Ты абстрагируешь всё, что может быть абстрагировано, чтобы становиться той абстракцией, которая никогда ни в чём не нуждалась. Это подобно абстракции, но не то, что может быть абстрагировано, в этом смысл. Только будучи Тем, чем ты не можешь не быть, neti-neti-neti оставляет невыразимым То, чем ты являешься, которое есть, несмотря на присутствие всего, что Ты можешь отнимать, и каждую ночь Ты делаешь это естественно. Каждую ночь Ты отбрасываешь весь мир, все «я», все проблемы отпадают, и — глубокий-глубокий сон, отсутствие всякого присутствия. И каждое утро это снова возникает!
Знать Себя здесь-теперь, как Ты знаешь Себя в глубоком-глубоком сне, будучи Тем, чем ты не можешь не быть, каковое есть То, что ты есть в отсутствии и в присутствии того. Это короткий путь, и То никогда не имело никакой формы или бесформенности, Оно даже не знает, существует Оно или не существует. Только То не является идеей, всё остальное — идея, вымысел. Но чтобы мог быть вымысел, должен быть Ты, с вымыслом или без, но Ты реализуешь себя в вымысле. Ты есть, несмотря на вымысел, но Ты не можешь избежать реализации в вымысле. Тебе приходится реализоваться в реальной лжи.
То, чем ты являешься, — ни ложь, ни не ложь, поскольку Ты даже не знаешь, есть Ты или нет. Но Ты не можешь избежать реализации Себя. Так что Ты — То, что реализовывает Себя, но То, что реализовывает Себя, никогда не может быть реализовано, и это бесконечная история того, чем Ты являешься. У неё нет счастливого конца, но то, что нет никакого счастливого конца, убивает идею, что должно случиться нечто особенное, чтобы ты был Тем, что ты есть.
В: Но ты отнимаешь такую возможность…
К: Я отнимаю всё, что можно отнимать, это субстрирование. Я отнимаю отнимателя. Я гробовщик. (смех)
В: Мы, возмущаясь, что ты отнимаешь, затем понимаем, что ты даёшь абсолютное лекарство.
К: Я не даю никакого лекарства, и это лекарство потому что То, что ты есть, никогда не было больным, и это абсолютное лекарство. Я указываю на Твою природу, никогда не знающую никакой болезни. Нет никого, кто мог бы быть больным, это абсолютное здоровье, которому нет нужды быть здоровым. Но то, чему нужно быть здоровым, всё время видит ад, хочет быть здоровым,[32] оно всё время видит ад. Никто не является более больным, чем искатель, — тот, кто хочет быть здоровым, должен быть больным.
Слова забавны, они так полны мудрости. Но если Ты им следуешь, они Тебя дурачат. Тебя дурачит мудрость, потому что идея мудрости — это, несомненно, лишь идея. Безумная мудрость — это указание на То, что есть; мудрость не знает никакой «мудрости» — вот мудрость. Поэтому она безумна, она не имеет направления, а то, что обладает мудростью, — это, несомненно, неведение. Она должна быть безумной мудростью, не имеющей направления, которая подобна «что делать?» Никогда ни в чём не нуждается.
Та мудрость, о которой Я говорю, не отличается от чего-то ещё, она — просто то, что есть. Она безумна, непредсказуема — Ты никогда не знаешь, что будет дальше, и это уж точно не скучно.
Есть семь способов сновидеть самого Себя
В: Ты отказываешь нам в удовольствии знания!
К: Искушение Христа — это искушение того, что Ты всегда даёшь Себе надежду, и Ты не можешь винить никого другого. Естественно попадая в западню того, что Ты существуешь, воображая что-то, чтобы из неё выбраться, но всё, что бы Ты ни делал из этого положения, подтверждает кого-то, кому нужно что-то делать.
Это бесконечная западня — невозможно выбраться из западни, где никогда никого не было. Это воображаемая западня, воображаемый ловец и воображаемый пойманный. Это всё воображаемое — Отец, Дух и Сын.[33] Это троица неприятностей, потому что все они борются за то, кто больше стоит, где лучше быть — в осознавании, в Духе или в мире.
Потом есть догмы того, что лучше. Учитель осознавания говорит: «Осознавание — это высочайшее, лучшее». Потом учитель Я-есть-ности говорит: «Единство лучше». Потом учитель мира говорит: «Это единственное место, где Ты можешь весело проводить время». Каждый борется за свою позицию. Веселье борется против скуки мудрости, а осознавание в любом случае одиноко там наверху, кто хочет там быть?
Все позиции соотнесения всегда борются, они борются за то, чтобы быть лучшим местом. Есть семь разных позиций, первые три из которых относительны, а следующие четыре не относительны. Рамана называет их семью способами реализовать Себя или семью способами сновидеть Себя.
Самый обычный из них первый — личный путь, Ты рождаешься, и у Тебя есть личное «я», у Тебя есть личное относительное переживание существования в качестве человека, который рождается. Спустя некоторое время это не удовлетворяет, потому что Ты чувствуешь Себя зависимым от этого. Тогда Ты делаешь дзадзэн и все техники и хочешь от этого избавиться. Затем Ты случайно входишь во вторую позицию — единство, сатори, Дух, Я-есть-ность.
От «Я есть тело» Ты идёшь к «Я есть», Ты сдвигаешься оттуда туда. Тогда Ты становишься учителем единства, Ты должен сидеть и учить. Ты делаешь это некоторое время, но Твоё приятие ограничено, очень хрупко. Что-то случается, и Ты снова оказываешься здесь. Потом Ты работаешь десять лет, и Тебе это снова случайно удаётся. На этот раз ты не пытаешься оставаться там, потому что, как только Ты пытаешься остаться, Ты оказываешься вне этого. Ты просто пытаешься быть покойным, затем — чёрт, Ты снова в этом мире, туда-сюда, туда-сюда. Некоторое время Ты переключаешься между ними.
Затем, если Тебе повезёт, Ты видишь, что и то и другое пусто, поскольку Ты видишь, что так будет продолжаться вечно. Ты уже видишь, что форма пуста и пустота пуста, пуста-пуста-пуста. Ты не можешь найти Себе места нигде, тогда Ты становишься джняни, третьей позицией.
Это КО (нокаут), Ты всегда чувствуешь Себя истощённым. Затем иногда бывает ОК, иногда КО. Когда Ты понимаешь, что это не освобождает, Ты идёшь в супер-ОК. Это даже ОК, когда не ОК, тогда Ты — невыбирающее осознавание, и Ты становишься учителем осознавания. Сперва мир — это всё, что есть, потом Я-Есть-ность — это всё, что есть, потом осознавание — это всё, что есть. Потом, рано или поздно, Ты, в конце концов, оказываешься здесь. (смех)