Выше мы говорили о том, что характер диалогического общения регулируется прежде всего двумя факторами: отношениями между собеседниками и следованием принятым в обществе нормам поведения и общественным установлениям. Среди важнейших категорий, определяющих отношения между участниками диалога, выделим категории вежливости и невежливости. Социальные нормы и правила поведения, принятые в данном коллективе, образуют этикетную систему, и категории вежливости и невежливости являются важными ее компонентами. Ниже мы последовательно обсудим, как отдельные единицы — составляющие категории вежливости и невежливости — взаимодействуют друг с другом и с некоторыми другими элементами системы этикета.
Категорию вежливости и изученную в гораздо меньшей степени[93]категорию невежливости[94], а точнее конституирующие их единицы, можно считать основными элементами системы этикета[95]. Однако следование человека нормам этикета не всегда является гарантом вежливого поведения с его стороны, ср. предложение (1065) Он издевательски поклонился нам в знак приветствия. В то же время пренебрежение правилами этикета не всегда оценивается людьми как проявление невежливости, ср. предложение (1066) Наконец-то мы могли говорить. Говорили быстро, шепотом, перебивая друг друга. Примеры (1065) и (1066) показывают, что элементы категории вежливости нетривиальным образом взаимодействуют с другими элементами системы этикета.
Говоря об этикете, выделяют как отдельные три его составляющие — вербальный, невербальный и смешанный (вербально-невербальный) этикет. Если понятие вербального этикета достаточно хорошо изучено (сформулированы и подробно описаны понятия этикетной ситуации, этикетного знака и этикетного правила), то невербальный и смешанный этикеты за редким исключением[96] остались вне поля зрения лингвистов и семиотиков. Под невербальным этикетом мы понимаем систему, функционирующую в культуре и обществе и состоящую из невербальных знаков, отношений между ними и невербальных этикетных норм и правил.
Кратко охарактеризовав категории и понятия, которые будут рассмотрены в данном разделе, мы остановимся на общих и различительных признаках вежливого и невежливого поведения, охарактеризуем галантное, любезное, учтивое, корректное поведение, с одной стороны, и грубое, дерзкое, хамское и бесцеремонное, с другой. Особое внимание будет уделено типовым проявлениям вежливого и невежливого поведения людей в определенном типе коммуникативных ситуаций, а именно в деловых интервью при приеме на работу. В частности, мы остановимся на типовых реакциях людей в ответ на невежливое поведение одного из участников таких интервью (включая поведение самого интервьюера). Мы покажем также, что каждый из выделенных типов вежливого resp. невежливого поведения имеет свои маркеры, и в качестве примера невербальных маркеров рассмотрим единицы из класса невежливых поз и единицы из класса поклонов.
8.1. Категории вежливости и невежливости. Общие и различительные признаки
До последнего времени большинство ученых не выделяли невежливость в самостоятельную категорию и тем самым не противопоставляли ее вежливости. Между тем вежливое и невежливое поведение людей не являются резко противопоставленными. Так, если поведение человека нельзя квалифицировать как вежливое, то это еще не означает, что оно является невежливым. Обратное заключение тоже неверно: если о человеке нельзя сказать, что он невежлив, то это еще не значит, что его поведение является вежливым. В качестве примера рассмотрим две ситуации взаимодействия людей (без взаимодействия говорить о вежливости и невежливости нельзя):
(1067) В магазине собралась очередь в кассу. В очереди стоит мужчина с полной корзинкой покупок. Следом за ним стоит пожилая женщина, у которой в руках практически ничего нет. Мужчина пропускает женщину вперед, и та проходит кассу первой.
В ситуации, описанной в этом тексте, поведение мужчины можно оценить как вежливое: он пропускает женщину вперед. Однако если бы он в данной ситуации не пропустил ее, то такое его поведение нельзя было бы счесть невежливым. Иными словами, утверждение, что он поступил невежливо, было бы ложным.
Другая ситуация представлена в примере (1068):
(1068) По тротуару идет пожилая женщина, а чуть сзади от нее быстро идет молодой человек, который обгоняет женщину и задевает ее. При этом он, не извинившись, идет дальше.
Поведение молодого человека здесь можно охарактеризовать как невежливое: он нарушил правило, согласно которому должен был бы, задев женщину, извиниться перед ней. Однако предположим, что молодой человек обгоняет женщину, не задев ее, — обгоняет просто потому, что идет быстрее, чем она. В этом случае взаимодействия людей поведение молодого человека едва ли можно назвать невежливым, хотя и вежливым его поведение тоже назвать нельзя.
Вообще, оценка поведения человека как вежливого resp. невежливого возможна только применительно к тем ситуациям, для которых четко определены нормы поведения. Так, поведение маленьких детей, у которых представление о норме еще не сформировано, или поведение военных в жестко регламентированном общении, например в ситуации приказов, нельзя охарактеризовать как вежливое или невежливое.
Говоря о вежливости и невежливости как о двух отдельных категориях, выделим особый тип поведения, получивший название формальной вежливости. Опрос, проведенный нами среди носителей современного русского языка, а также анализ данных ряда объяснительных словарей, в частности (Евгеньева 1984; НОСС 2004; Ожегов, Шведова 1999), показал, что вежливость часто связывают с демонстрацией дружеского расположения к собеседнику. Ср. в этой связи толкование слова вежливо, предложенное Т. В. Крыловой в соответствующей статье словаря синонимов: «Вежливо — ‘демонстрируя в установленной этикетом форме уважительное и благожелательное отношение к другому человеку и удовольствие от общения с ним’» (НОСС 2004, 78).
Между тем формальная вежливость не предполагает каких-либо теплых чувств одного человека по отношению к другому: она возникает при общении малознакомых людей или людей, не испытывающих друг к другу особой приязни, но старающихся следовать нормам и правилам этикета, см. ниже предложение (1069), в котором элемент холодно в сочетании с вежливым жестом — поклоном (о жестах-поклонах см. ниже) как раз подчеркивает, что вежливость Волынцева здесь чисто формальная: (1069) Вошел Рудин. Волынцев холодно поклонился ему, стоя посреди комнаты, и не подал ему руки (И. Тургенев. Рудин).
Одним из обязательных условий проявления формальной вежливости является следование этикетным нормам и правилам. Однако, как говорилось выше, соблюдение норм этикета не является достаточным условием для того, чтобы поведение человека было оценено как вежливое. Таким образом, хотя вежливость и этикет тесно связаны между собой, необходимо разделить эти понятия, проведя границу между ними.
Категории вежливости и невежливости имеют как общие, так и отличительные свойства. Отличительные свойства более или менее очевидны, поэтому мы остановимся на общих свойствах и из них особо отметим ситуативную (историческую, культурную) обусловленность обеих категорий, под которой мы имеем в виду зависимость оценки поведения человека от ситуационного (соответственно исторического и культурного) контекста. Иными словами, говоря о вежливости или невежливости человека, мы всегда имеем в виду его вежливость или невежливость по отношению к другому человеку в определенной ситуации. Так, в предложениях (1070) В ответ на оскорбительное письмо он вежливо промолчал и (1071) Я получила от вас четыре письма, а получив пятое, поняла, что промолчать будет невежливо люди ведут себя сходным образом. Однако в одном случае действия характеризуются как вежливые, а в другом — как невежливые.
Еще одним общим свойством категорий вежливости и невежливости является то, что они широко представлены и в естественном языке, и в соответствующем языке жестов. Это утверждение мы проиллюстрируем на материале русского языка в других частях данного раздела.
8.2. Лексические единицы из категорий вежливости и невежливости
Центральными единицами, образующими категорию вежливости, являются слова вежливо, вежливый, вежливость.
В словарях современного русского языка (Ожегов, Шведова 1978, 76; Евгеньева 1984 т. 1, 145; НОСС 2004, 78–82), а также в специальных работах (см., например, (Крылова 2006)) вежливость связывается с соблюдением правил приличия и этикета, ср. «вежливый — ‘соблюдающий правила приличия, воспитанный, учтивый’» (Ожегов 1963, 68); «вежливый — ‘соблюдающий правила приличия, обходительный, выражающий учтивость’» (Евгеньева 1984 т. 1, 145). Компонент ‘следование правилам’, безусловно, является ключевым в значениях слов вежливо, вежливый, вежливость, но сам способ толкования этих слов в словарях — через синонимы — нас удовлетворить никак не может.
Принимая во внимание ситуативно обусловленный характер вежливости, мы предлагаем следующее толкование слова вежливо в составе сентенциальной формы:
Человек Х ведет себя вежливо с человеком Y в ситуации Z:
‘В ситуации Z (и ей подобных) людям принято вести себя по отношению друг к другу в соответствии с принятыми в обществе и культуре правилами;
Считается, что так вести себя хорошо;
Говорящий считает, что человек Х знает, что в ситуации Z следует вести себя таким образом, и поэтому он сейчас ведет себя именно так’.
Отметим важную сочетаемостную характеристику слов вежливо и вежливый, которая, по-видимому, присуща также их синонимам. В сочетаниях вежливо Р и вежливый Р, где Р — обозначение речевого или неречевого действия, характеристика вежливо (вежливый) может относиться как к способу исполнения действия, так и к самому факту его совершения, ср. тексты (1072) и (1073):
(1072) Тэсс <…> начала кормить младенца грудью. Мужчины, сидевшие поблизости, вежливо отвернулись (Т. Харди. Тэсс из рода Д’Эрбервиллей) = ‘то, что мужчины отвернулись, было вежливым’.
(1073) Калинович не счел за нужное продолжать далее с ним разговор и, сколь возможно вежливо отвернувшись от него <поручика>, обратился к проходившей мимо хозяйке (А. Писемский. Тысяча душ) = ‘то, как Калинович отвернулся, было вежливым’.
Существуют также контексты, в которых трудно различить, что имеется в виду: сам факт действия или способ его осуществления. Таким контекстом является, например, (1074) Он вежливо поклонился в знак приветствия.
Тут непонятно, что именно было вежливым — факт исполнения поклона или манера его исполнения.
В сочетаниях вежливый Р, где Р — имя субъекта, слово вежливый может характеризовать как поведение субъекта в актуальной ситуации, так и свойство субъекта. Ср. предложение (1075) Это был удивительно вежливый и приятный в общении человек, в котором человек характеризуется как ‘вежливый во всех актуальных коммуникативных ситуациях’, то есть вежливый всегда (таково его свойство).
Из всех единиц, составляющих категорию вежливости, приведенные выше слова обладают наиболее общим значением. Это значение является доминантным не только для этих слов, но и для всего синонимического ряда вежливый, галантный, деликатный, учтивый, корректный и др.
Обратимся теперь к некоторым словам этого ряда.
Слово галантный в таком, например, сочетании, как галантное поведение, содержит в толковании не только смысловой компонент ‘соответствующий норме поведения’, присущий и слову вежливый, но и ряд специфических смысловых компонентов, позволяющих нам говорить о галантности как об особом типе вежливого поведения, обладающем своими отличительными особенностями. Как справедливо отметила Т. В. Крылова (Крылова 2006), галантным называют такое поведение мужчины по отношению к женщине, при котором он демонстрирует подчеркнуто внимательное и уважительное отношение к ней, готовность оказывать ей услуги и оберегать ее, а также интерес к этой женщине.
В сознании носителей русского языка галантность ассоциируется с поведением французских мужчин, что объясняется, по-видимому, этимологией слов галантный (от франц. galant) и галантерейный (от франц. galanterie) (согласно словарю (Черных 1999)). Кроме того, галантное поведение предполагает подчеркнутое изящество манер и некий аристократизм, которые приписываются французским мужчинам и проявляются в неукоснительном соблюдении определенных этикетных правил и ритуалов, таких как галантно подать женщине пальто, галантно открыть перед ней дверь, галантно поцеловать руку и пр.
Учтивое поведение тоже проявляется в том, что один из участников коммуникации подчеркнуто внимательно относится к собеседнику, однако в данном случае его поведение обусловлено социальной иерархией — не случайно слово учтивый этимологически связано со словами честь и почет. Своим поведением учтивый человек выражает уважение к адресату, некий пиетет перед ним, причем гендерные характеристики здесь, в отличие от галантного поведения, особой роли не играют. Учтиво, как правило, ведет себя человек, стоящий ниже на социальной лестнице, по отношению к человеку, стоящему выше, например к начальнику, директору; см. также предложение (1076) У дверей нас встречает учтивый слуга не в богатой ливрее, но в простом опрятном фраке (К. Батюшков. Прогулка по Москве).
Если учтивость связана с социальным статусом людей, то любезность — это просто доброжелательное отношение к собеседнику. В современном значении слова любезный и его дериватов сохранился рефлекс старого значения слова — ‘любимый, дорогой’. А потому любезное поведение человека является одним из частных случаев искренней, доброжелательной вежливости, которая противопоставлена формальной вежливости. В ряде предложений, например в тексте (1077), слово любезный и вовсе синонимично слову добрый: (1077) Вследствие такого любезного <доброго. — Авторы> намерения, как только гувернантка вернулась в комнату, я принялся галопировать вокруг ней и продолжал <…> до тех пор, пока не нашел удобной минуты снова зацепить каблуком за ее юбку (Л. Толстой. Отрочество)[97].
Слова деликатный, тактичный и корректный[98] содержат общий смысловой компонент — ‘следование морально-этическим нормам’. К таким нормам относятся, например, боязнь задеть адресата, боязнь проникнуть в его личное пространство, которое по-английски называют словом privacy, а также учет участниками коммуникативной ситуации возрастной, социальной и межличностной дистанций. Поведение, которое предполагает следование морально-этическим нормам и которое основывается на том, что данный человек учитывает в коммуникации интересы другого лица, называют тактичным и говорят, что у человека есть чувство такта. Ср. предложение (1078) Разговоры о предстоящем отъезде были ей неприятны, поэтому эту тему обходили тактичным молчанием, а также сочетание тактично и сдержанно. Деликатный и тактичный предполагают знание адресантом некоторых подробностей личной жизни адресата, которые, если их задеть, вызывают большую обиду.
Корректным называют такое поведение, которое, по мнению субъекта оценки, является правильным и уместным в данной коммуникативной ситуации. Мы не случайно делаем акцент на компоненте ‘правильный’, поскольку он присущ и другим значениям слова корректный, в частности отраженным в сочетаниях корректный расчет (‘правильный, точный’) и корректное доказательство (‘верное с точки зрения логики’). Отметим также, что слово корректный, в отличие от его синонимов тактичный и деликатный, характеризует в основном речевое поведение людей, ср. грамматически правильные и семантически допустимые предложения Как корректно обратиться с просьбой или Спрашивать об этом некорректно и противопоставленные им по меньшей мере сомнительные сочетания??корректно протянуть руку и??корректно поклониться.
Наконец, о деликатном поведении речь идет в тех случаях, когда один человек оказывает особое внимание другому человеку, проявляя заботу о нем, нежелание задеть, обидеть. Он не вторгается в его личное пространство, даже если это позволяют обстоятельства, оберегая участника общения от неуместных, по его мнению, посягательств.
Если корректное поведение связано с социальными установлениями и нормами, то деликатное поведение связано с личным (доброжелательным) отношением одного человека к другому. Ср. предложение (1079) Деликатный человек — это почти исчезнувшее из современного лексикона определение возвращает нас к временам, когда доброжелательность, простота, словом, культура общения были органичны для людей, составлявших не имеющую аналогов в истории других стран общность — русскую интеллигенцию (А. Бовин. Пять лет среди евреев и мидовцев, или Израиль из окна российского посольства).
Отметим, что у слов тактичный и корректный, относящихся к категории вежливости, есть антонимы из категории невежливости, а именно слова некорректный и бестактный, которые обозначают типы невежливого поведения, связанные с нарушением не только этикетных, но и морально-этических норм.
Невежливое поведение выражается прежде всего в нарушении существующих в данном обществе этикетных норм и правил. При этом невежливое поведение может быть вызвано либо незнанием данных норм (в таких случаях часто говорят о плохом воспитании человека или о дурных манерах), либо осознанным пренебрежением ими из желания оскорбить другого человека, продемонстрировать свое неуважительное отношение к нему.
Невежливое поведение человека вызывает осуждение окружающих, причем осознанная, намеренная невежливость, в отличие от невоспитанности, осуждается гораздо строже и влечет за собой серьезные негативные последствия вплоть до полного разрыва общения. Можно обидеться на грубость/хамство/дерзость (в этих случаях оцениваются актуальные действия), но нельзя *обидеться на невоспитанность как на постоянное свойство человека.
Определим значение слова невежливо в составе сентенциальной формы Человек Х ведет себя невежливо с человеком Y (по отношению к человеку Y) в данной ситуации Z:
‘В ситуации Z и ей подобных люди ведут себя по отношению друг к другу определенным образом;
Считается, что так вести себя хорошо;
Человек Х сейчас ведет себя по отношению к человеку Y по-другому;
И то, как ведет себя Х сейчас, плохо’.
Слова невежливо, невежливый, невежливость, образующие центр категории невежливости, распределены по двум синонимическим рядам, а именно рядам глаголов грубить — дерзить — хамить и прилагательных невоспитанный — некультурный — неотесанный. Эти ряды довольно хорошо описаны в словаре (НОСС 2004, 246–247 и 632 (автор соответствующих статей — Т. В. Крылова)), но описания прилагательных грубый, дерзкий, хамский, соответствующих перечисленным глаголам, в этом словаре нет. Заполняя эту лакуну, построим такие описания.
Слово грубый обозначает поведение человека, который в недостаточной мере следует принятым в данной ситуации правилам и нормам. Смысловой компонент ‘недостаточной’ здесь является ключевым; больше того, он присущ всем значениям слова грубый, которых, по данным таких толковых словарей, как (Кузнецов 1998, 230; Ожегов 1963, 142; Ушаков 2000 т. 1, 628), в современном русском языке насчитывается пять. Слово грубый в значении, близком значению слова невежливый (лексема ГРУБЫЙ 5), употребляется в сочетаниях грубый человек, грубые манеры, грубое обращение. В сознании носителей русского языка грубое поведение долгое время связывалось с низким социальным статусом человека, недостатком образования или воспитания, низким уровнем культуры и даже профессией и национальной принадлежностью человека, ср. сочетания грубый мужик, грубая баба, грубый солдат, груб, как извозчик, груба, как базарная торговка, грубые немцы (в противоположность галантным французам) в художественных и публицистических текстах XIX — первой половины XX века (по данным Национального корпуса русского языка).
Хотя грубое поведение вызывает отрицательную реакцию окружающих, негативная оценка присуща далеко не всем значениям слова грубый. Например, сочетание платье из грубой ткани, где употреблена лексема ГРУБЫЙ 2, означает ‘недостаточно хорошо обработанное’. Это значение является вполне нейтральным и отрицательной коннотации не имеет, притом что оно тоже содержит в своем значении смысловой компонент ‘недостаточно’.
Слово дерзкий имеет как минимум два значения. Первое значение — лексема ДЕРЗКИЙ 1 — реализуется, например, в предложении (1080) В 1990 году трое журналистов «Алтайской правды» <…> совершили весьма дерзкий по тем временам поступок: основали собственную независимую газету (Корифеи региональной печати // www.sky24.ru).
Здесь слово дерзкий обозначает положительное качество, связанное с совершением необычных поступков, выходящих за пределы общепринятых норм. Лексема ДЕРЗКИЙ 1 близка по смыслу словам смелый, храбрый.
Смысловой компонент ‘выход за пределы’ присущ и второму значению слова — лексеме ДЕРЗКИЙ 2, близкой по значению слову невежливый. В следующем ниже примере (1081) речь идет о поведении, выходящем за границы существующих этикетных норм и правил, а потому получающем отрицательную оценку окружающих и вызывающем их осуждение:
(1082) — Что вам надо? — последовал дерзкий вопрос. — Ты, слышь, помалкивай, — ответил тот же голос.
Дерзкое поведение (дерзкий в значении ДЕРЗКИЙ 2), как справедливо отметила Т. В. Крылова, социально нагружено: оно предполагает нарушение возрастной и социальной иерархии. Поэтому дерзит, как правило, человек нижестоящий человеку вышестоящему, например младший старшему или подчиненный начальнику, ср. аномальные предложения *директор надерзил секретарше, *родители надерзили ребенку.
Если дерзкое поведение предполагает выход за пределы этикетных норм, то хамское поведение, или хамство, говорит о полном отсутствии у человека каких-либо сдерживающих начал. В сочетании хамское поведение делается акцент на демонстративном неуважении одного человека по отношению к другому. Напомним, что Хамом звали одного из сыновей библейского пророка Ноя, проклятого отцом за непочтение (Библия, Бытие 9: 20). Интересно, что слово хам не имеет точного аналога в западноевропейских языках: ни английское cad, ни французское goujat, ни немецкое Flegel, которые содержатся в соответствующих переводных словарях (см. (Ахманова 1975, 685; Щерба, Матусевич 1983, 705; Лейн 2008, 808)), не отражают всей полноты значений русского слова хам. Некоторые ученые-культурологи (см., например, (Мясоедов 2004)) считают хамство ключевым явлением для русской культуры, наряду с такими явлениями, как пошлость или скука.
Из всех типов невежливого поведения хамство является наиболее оскорбительным, поскольку тот, кто ведет себя по-хамски, сознательно ставит свои интересы выше интересов других людей и тем самым возвеличивает себя и унижает собеседника. Хамское поведение может проявляться в том, что человек издевается, измывается или глумится над собеседником, демонстрируя свое ничем не обоснованное превосходство над ним.
Как видно из предложенных описаний значений и употреблений слов вежливости и невежливости, каждая из единиц обозначает определенный тип вежливого resp. невежливого поведения. Каждый из этих типов реализуется в закрепленном за ним классе коммуникативных ситуаций и имеет свои знаковые проявления.
Ниже мы опишем особенности вежливого и невежливого поведения людей в одном типе коммуникативных ситуаций.
8.3. Вежливое и невежливое поведение людей в ситуации делового интервью при приеме на работу
Последние десятилетия отличает значительно возросший интерес ученых и практиков к русской деловой коммуникации и к устному и письменному деловым дискурсам. Появились многочисленные теоретические разработки и практические пособия, предназначенные для людей широкого спектра деятельности, связанной с деловым общением, см., например, работы (Колтунова 2000; Басовская 2004; Буторина 2009; Ратмайр 2011; 2012). Формируется новая культура делового общения, которая существенно затрагивает сферы вербального и невербального этикета. Происходящие изменения в языке и культуре привели, как утверждает в некоторых своих работах известная австрийская лингвистка Р. Ратмайр (Ратмайр 2009; 2011), к появлению категории, которая получила название новой вежливости. Одним из проявлений новой вежливости является необычное для «старого» этикета обращение в деловой среде к человеку, а другим проявлением является укоренившаяся в корпоративной культуре многих компаний традиция, или, как мы бы сказали, стратегия keep smiling (русск. ‘дежурная улыбка’).
Разные аспекты, относящиеся к категории новой вежливости, находят отражение в справочниках и рекомендациях, адресованных лицам, которые по своей должности часто вступают в деловую коммуникацию с другими людьми. К таким лицам относятся и специалисты отделов кадров, в обязанности которых входит интервьюирование соискателей при приеме на работу,
Ниже описываются процедура приема новых сотрудников на работу, то есть типовая ситуация, относящаяся к сфере делового общения, и характерные для этой ситуации вербальные и невербальные маркеры категории новой вежливости.
Деловое интервью имеет ряд особенностей, например, оно отличается строгим распределением ролей, причем участники интервью имеют особые имена: интервьюер (рекрутер) — тот, кто проводит интервью, и соискатель (интервьюируемый) — претендент на объявленную вакансию. Как правило, в деловом интервью принимают участие два человека, однако их может быть больше, и такие интервью называют панельными (когда один соискатель выступает перед группой интервьюеров) либо групповыми (когда несколько соискателей выступают перед одним интервьюером или группой интервьюеров).
В ходе деловых интервью участники должны соблюдать ряд этикетных правил, регламентирующих их поведение. К ним относятся рекомендации Не опаздывайте на интервью; Убедитесь заранее, что помните имя собеседника, и др. (примеры рекомендаций взяты нами с порталов www.originaltm.com, www.planethr.ru, www.superjob.ru). Эти правила являются универсальными, но существуют также рекомендации, предназначаемые отдельно соискателям, например Поблагодарите интервьюера за уделенное вам время; Не следует первым спрашивать о предполагаемой зарплате, и отдельно интервьюерам, например В конце интервью обязательно предложите собеседнику задать интересующие его вопросы.
Еще одной особенностью ситуаций делового интервью при приеме на работу является регламентированное поведение его участников. Обычно интервью проходит в форме вопросно-ответного диалога, при этом интервьюер (доминантное лицо) задает вопросы, а соискатель (субординативное лицо) на них отвечает. Реплики соискателя должны обладать важным прагматическим свойством: они не только содержат информацию, запрашиваемую интервьюером, но и призваны убеждать интервьюера в том, что кандидатура именно этого соискателя является наилучшей.
Наконец, деловое интервью при приеме на работу имеет определенные временные ограничения и характеризуется использованием в ходе диалога жестких речевых формул. Таковы, в частности, обращение к собеседнику «на вы», употребление официальных речевых формул приветствия и прощания и др. Все это позволяет отнести деловое интервью при приеме на работу к коммуникативным ритуалам.
Перечисленные выше особенности присущи всем типам деловых интервью при приеме на работу. Однако каждый отдельный тип интервью имеет свою структуру и содержание, и его ход регулируется, вообще говоря, своими правилами поведения. Социологи и социолингвисты выделяют следующие типы интервью: проективное интервью, ситуационное интервью, интервью на основе компетенций и стрессовое интервью.
Опишем кратко[99] каждый из них.
В проективном интервью соискателю задаются вопросы, цель которых — выяснить его / ее осведомленность относительно правил и норм делового поведения людей вообще. При этом вопросы, касающиеся непосредственно личности соискателя, считаются невежливыми, ср. нормальный вопрос (1083) Из-за чего у подчиненных возникают проблемы с начальством? и невежливый (1084) Из-за чего у вас могли возникнуть проблемы с начальством?, взятые нами из проективных интервью.
Ситуационное интервью, в отличие от проективного, проверяет умение соискателя вести себя в определенной ситуации. Вопросы, которые ему задает интервьюер, носят характер тестовых заданий, помогающих выявить деловые качества соискателя. В этом типе интервью все вопросы касаются напрямую личности кандидата, и задавать их считается вполне уместным, ср. (1085) Между вашими подчиненными возник конфликт, из‐за которого они отказываются работать в одной команде. Как вы будете действовать?
Вопросы, относящиеся непосредственно к личности соискателя, свойственны также интервью на основе компетенций. Они нацелены на проверку наличия или отсутствия у потенциального сотрудника необходимых деловых качеств. Вот один из таких вопросов, заданных в форме просьбы проходящему интервью бизнесмену: (1086) Расскажите, как вы работаете с партнерами.
Остановимся несколько подробнее на стрессовом интервью, которое вошло в российский деловой обиход сравнительно недавно.
Его назначение — выявить способность потенциального кандидата работать в условиях психологического давления, что исключительно важно для таких профессий, как продавец-консультант, секретарь, работник регистратуры в поликлинике, оператор телефонных линий, менеджер по продажам и др. Особенности стрессового интервью связаны в основном с поведением интервьюера. Он ведет себя с соискателем так, как нередко ведут себя люди в разговорах с представителями указанных профессий, а именно грубо: повышает голос, использует в разговоре с соискателем невежливые жесты, задает неприятные вопросы, затрагивающие личную сферу соискателя, и др. Все эти характеристики другим видам деловых интервью несвойственны, а потому оценка поведения участников стрессового интервью с точки зрения вежливости / невежливости существенно отличается от оценок поведения участников остальных типов интервью. В любом другом жанре делового общения и в других типах интервью подобное поведение было бы однозначно воспринято как ничем не оправданное проявление невежливости и неуважения к собеседнику. Между тем стрессовое интервью как раз и проверяет умение соискателя адекватно реагировать на чужую грубость. Хотя по правилам специалист, проводящий стрессовое интервью, должен заранее предупредить соискателя о специфике предстоящей беседы, далеко не всем соискателям удается сохранять сдержанность в ситуации повышенного эмоционального напряжения.
Отдельной темой для будущих исследований является описание возможных вербальных, невербальных и смешанных реакций участников деловых интервью при приеме на работу на невежливое поведение собеседника или собеседников.
Ниже мы остановимся только на одном виде таких реакций, который обозначим термином санкции за невежливое поведение. Под словом санкции здесь понимаются наказания и запреты (ср. ниже предложение (1087)), хотя у него есть и другие значения, одно из которых — ‘разрешение’ (ср. предложение (1088)).
(1087) За нарушение установленных сроков уплаты страховых взносов к плательщикам применяются финансовые санкции («Энциклопедия российского права», выпуск 2 (96) 2004).
(1088) Так соберите кворум, а пока я дать санкцию на выселение не могу (В. Войнович. Иванькиада, или Рассказ о вселении писателя Войновича в новую квартиру).
В своем анализе мы будем опираться исключительно на материал деловых интервью, но понятие санкций, разумеется, имеет гораздо более широкую сферу применимости, охватывая самые разные виды человеческой деятельности. Различают, в частности, (а) юридические, или правовые, санкции, к которым относятся, например, наложение штрафа или лишение гражданских прав за нарушение закона (ср. Суд приговорил обвиняемого к выплате штрафа в размере ста тысяч рублей за причинение морального ущерба пострадавшему) и т. п.; (б) экономические санкции, в том числе за нарушение устного или письменного договора (ср. За задержку торговых поставок заказчик потребовал расторгнуть договор и выплатить ему денежную компенсацию); (в) религиозные санкции, например отлучение от церкви за кощунственное поведение (ср. За свое учение Л. Толстой был отлучен от церкви) и др.
Говоря о санкциях за невежливое поведение, мы имеем в виду только наказания, которым один человек подвергает другого за определенные действия. Толкование слова санкции в интересующем нас значении выглядит следующим образом:
Санкции, которые человек Х налагает на человека Y за действие Z = ‘В некоторый момент времени человек Y совершил некоторое действие Z, нанесшее значительный и заметный ущерб человеку Х или близким ему лицам; позже Х наказывает Y за Z, совершая по отношению к Y определенным образом организованные и упорядоченные действия’.
В свою очередь, санкции за невежливое поведение понимаются как некоторые фиксированные способы наказания, применяемые в отношении человека, чье поведение оценивается адресатами или третьими лицами как невежливое.
По форме санкции за невежливость делятся на (а) вербальные (например, разного рода замечания), (б) невербальные (жесты отвернуться<от собеседника>, уйти, погрозить пальцем) и (в) смешанные (ср. комплексный ритуал отлучения гостя от дома, который состоит из жеста указать рукой на дверь и сопровождающих его слов Ноги твоей не будет в этом доме!).
Что касается деловых интервью при приеме на работу, то в них интервьюер как доминантое лицо может применить санкции по отношению к соискателю. Если соискатель ведет себя невежливо в любом из обозначенных выше типов интервью, например хамит, кричит или в грубой форме отказывается отвечать на вопросы, то интервьюер вправе прервать собеседование, что фактически означает провал соискателя — тот не будет принят на работу. Возможны и менее жесткие санкции — замечания, предупреждения, риторические фигуры молчания, исполнение жестов пожатие плечами (как обозначение недоумения), удивленное лицо, кислая улыбка и др.
А что делать соискателю, который столкнулся с невежливым поведением интервьюера? В этом случае авторы пособий по прохождению деловых интервью, в частности (Брагинец 2007, 30–44), рекомендуют использовать специальные приемы, называемые защитными реакциями. Среди них выделим одну, известную как амортизация. Под ней понимают вербальные и невербальные знаковые действия кандидата (соискателя), которые призваны смягчить ущерб, нанесенный или наносимый ему интервьюером. К таким действиям относится, например, поддакивание, то есть выражение согласия с высказыванием или действием интервьюера. Прием амортизации рекомендуют применять прежде всего кандидатам, проходящим стрессовое интервью, ср. следующий диалог, записанный одним из нас в ходе такого интервью: (1089) Интервьюер: Я считаю, что вы не в состоянии справиться с этой работой. Интервьюируемый: Вы правы, мне, безусловно, не хватает опыта, но я быстро учусь.
Вежливое и невежливое поведение людей в разного рода коммуникативных ситуациях, в том числе и в рассмотренных выше деловых интервью, представляет собой сложный комплекс разных знаков и моделей поведения. Обычно эти знаки и модели бывают смешанного характера, то есть вербально-невербальные. Этикет и его нарушения, непосредственно связанные с поведением людей, которое нас здесь интересует, больше затрагивают невербальную область, чем вербальную. Именно поэтому мы остановимся ниже на четырех классах невербальных единиц, три из которых относятся к невербальному этикету (класс поклонов и классы жестовых приветствий и прощаний), а один — к типовым нарушениям этикета (невежливые жесты).
8.4. Бытовые поклоны
Русские поклоны составляют разнородные по форме, смыслу, сферам употребления и прагматике жесты. По причине их большого разнообразия с самого начала построим их классификацию по некоторым существенным признакам. Классификация поклонов не только удобна с практической точки зрения, но и теоретически необходима как способ представления и как основной инструмент описания единиц из данного класса жестов.
По важнейшему из признаков, характеризующих классы жестов вообще, а именно по признаку ‘типичная ситуация употребления’, поклоны делятся на три крупных класса: (а) церемониальные, или ритуальные, поклоны — жесты, в норме исполняемые в ходе различных ритуалов, главным образом на приемах у высокопоставленных лиц; (б) религиозные поклоны, которые совершаются в специальных местах во время богослужений и молитв; и (в) бытовые, или светские, поклоны, типовой ситуацией употребления которых является обычная, повседневная коммуникация людей.
В статье (Морозова 2003) были представлены и охарактеризованы наиболее частые случаи употребления религиозных и церемониальных русских поклонов. Здесь мы остановимся на некоторых жестах третьего класса, а именно на бытовых поклонах.
Описание этого класса невербальных знаков по многим причинам является актуальной и важной задачей кинесики и лингвистики. Упомянем здесь лишь некоторые из этих причин. Во-первых, семантически и прагматически разнородные русские бытовые поклоны по сей день остаются, так сказать, «сваленными в одну кучу» и никак не упорядоченными. Во-вторых, ни для одного из бытовых поклонов не выявлены полностью условия его употребления. В-третьих, до сих пор остаются крайне плохо описанными форма и семантика всех этих жестов. В-четвертых, совершенно не раскрыты системные связи русских бытовых поклонов с другими русскими жестовыми единицами и классами единиц (кинетическими, мимическими, проксемными и др.), а также связи бытовых поклонов с церемониальными и религиозными. Наконец, в-пятых, не собраны и не проанализированы языковые номинации русских и не только русских бытовых поклонов.
Материал, на котором строилось наше исследование поклонов, как и ранее, составили невербальные и языковые данные двух типов. Это наши собственные визуальные и видеонаблюдения за невербальной коммуникацией русских людей и языковые примеры употребления слов, обозначающих поклоны, взятые нами из толковых словарей русского языка и словарей русской культуры, а также примеры из Национального корпуса русского языка и из Интернета.
К бытовым поклонам мы относим поклоны, исполняемые (в типовых случаях) в разных повседневных этикетных ситуациях. Ситуации повседневного этикетного общения — это разнообразные случаи фокусного проявления этикета в повседневном общении, причем этикета не только речевого, но и неречевого. Такие ситуации, по всей видимости, едва ли можно задать как-то иначе, нежели списком. В этот список заведомо входят вербальные и невербальные приветствия и прощания, о которых пойдет речь в разделах 8.4.5 и 8.5, выражения благодарности, принесение извинений, поведение за столом, выражения просьбы или согласия, но в него не попадут, например, регламентированные ситуации официального общения с высокопоставленными лицами во время официальных приемов или ситуации званых обедов. Две последние ситуации мы считаем принадлежащими к классу ритуальных ситуаций. Если какие-то ритуальные ситуации в соответствии с нормами, существующими в обществе в целом или в какой-то общественной группе, предполагают исполнение поклонов, то и сами эти поклоны относятся к классу ритуальных жестов.
Хотя люди стремятся придерживаться существующих в данном обществе и культуре этикетных норм при исполнении не только ритуальных, но и бытовых поклонов, очевидно, что сами эти нормы отличаются друг от друга. Они не совпадают по очень многим признакам, из которых выделим три наиболее для нас важных. Это содержание нормы, степень обязательности, с которой человек должен ей следовать, и набор санкций, которые являются социально регламентированными и которые могут быть приняты по отношению к человеку, нарушившему установленные нормы.
Деление ситуаций на религиозные, ритуальные и бытовые, которое основано на соотносительных количественных оценках значений того или иного признака, не может быть хотя бы в силу этого абсолютно строгим и формальным. Имеется множество промежуточных случаев, когда по одним признакам рассматриваемая ситуация принадлежит, скажем, к ритуальным, а по другим — к бытовым. Приведем пример такой ситуации.
В русской культуре поклоны издавна играли важную роль и в религиозной жизни, и в официальном, и в повседневном общении[100]. Об этом свидетельствуют, например, описания поклонов, встречающиеся в древнерусской литературе. Вот как изображено в былине «Илья Муромец и Соловей-разбойник» этикетное поведение гостя, Ильи Муромца, пришедшего на пир к князю Владимиру:
(1090) Ай тут старыя казак да Илья Муромец
Становил коня да посередь двора,
Сам идет он во палаты белокаменны…
Крест он клал по-ученому,
На все на три, на четыре на сторонки низко кланялся,
Самому князю Владимиру в особину
(цитируется по книге «Онежские былины, записанные А. Ф. Гильфердингом летом 1871 года». Издание четвертое: В 3 т. М.; Л., 1950. Т. 2. № 74).
Ситуация пира, которая в известной степени аналогична современным ситуациям званых приемов, встреч и презентаций с их обильными обедами и ужинами, является двойственной. По целому ряду свойств, таких как присутствие высокопоставленного лица, большое число участников с разными социальными статусами, четко закрепленная в культуре линия их поведения и др., ситуацию пира следует, конечно, отнести к разряду ритуальных. Однако что касается способов невербального поведения официального гостя, то они в Древней Руси были во многих чертах сходны с приемами поведения неофициального гостя, то есть формальная ситуация обладала рядом признаков ситуации неформальной (Байбурин, Топорков 1990).
Коль скоро мы уже привели здесь данный пример, остановимся кратко на описываемом в нем гостевом поклоне. Этот жест предназначался, вообще говоря, не одному человеку, а широкому кругу лиц. Он совершался во все четыре стороны, то есть был обращен к каждому из присутствующих, окружавших в тот момент гостя. Смысл и назначение подобного четырехкратного исполнения одного и того же жеста можно объяснить следующим образом. Совершая однократный поклон в сторону адресата, мы выделяем его среди других людей и даем этим жестом понять, что он не только выделен из группы лиц, но и отмечен как особое лицо. В ситуации, когда данный смысл нужно выразить и передать сразу нескольким людям, неисполнение поклона в адрес одного из присутствующих повлекло бы за собой вполне законную негативную реакцию, такую как непонимание, обида или возмущение, причем со стороны не только данного человека, но и, возможно, других лиц. Для людей русской культуры при встрече с несколькими людьми было типично кланяться (поклониться) общим поклоном, или, как говорили также, отдавать общий поклон (именно такие языковые выражения использовались для описания этого типа поклонов), а не приветствовать каждого адресата отдельно и совершать при этом столько поклонов, сколько присутствовало людей, ср. предложение (1091) Павел Николаевич, со скромностию истинного джентльмена, отвечал тонкой любезностью Ларисе, и поручая себя ее снисходительному вниманию, отдал общий поклон всем присутствующим (Н. Лесков. На ножах).
Интересно проследить распределение разных типов поклонов по культурам, этносам и странам. Издавна на Востоке поклоны были бытовыми жестами, тогда как в Средние века в Европе поклоны являлись прежде всего ритуальными жестами, а потому сфера их употребления была ограничена. Особенно часто европейские поклоны исполнялись во время торжественных церемоний и судебных процессов. В средневековых государствах, таких как Англия, Франция или Испания, кланяться два-три раза при подходе к королю или к другому знатному лицу было делом вполне обычным. Первый поклон делался при входе в зал, где король принимал гостей, второй — примерно посредине пути к королю, а третий — непосредственно перед королем. Те же действия в обратном порядке выполнялись и при расставании, при этом не поворачивались каждый раз спиной к королю, а пятились назад и останавливались только для поклонов. Вот что пишет, например, М. Алданов о придворном французском этикете и устойчивых невербальных поведенческих стереотипах: (1092) Посол попросил разрешения представить его величеству своих сотрудников и назвал их имена и должности. Кангаров овладел собой и называл имена даже немного громче, чем полагалось, — обер-гофмаршал только поглядывал на него с приятной усмешкой, которая могла бы сойти за хозяйскую улыбку. Король каждый раз наклонял голову и произносил несколько любезных слов, по существу, одних и тех же, но без буквальных повторений. Руки он никому, кроме нас, не подал, — позднее Кангаров узнал, что это считалось знаком неблагосклонного приема: король умышленно остался в пределах обязательного минимума любезным <…>. По этикету страны посол и его свита должны были отступать к двери, не поворачиваясь спиной к королю (М. Алданов. Начало конца).
Во Франции поклоны выполнялись также в суде и на балах, где мужчины кланялись женщинам, а в германских княжествах и королевствах специально обучали подобострастному поклону, Bückling, который следовало исполнять, например, во время танцев. Обучение поклонам на уроках танцев было довольно жестким: во время урока учитель мог с силой наклонить голову нерадивого ученика перед особой женского пола. Обучение подобным этикетным жестам входило составной частью в получаемое светское образование[101].
В русском дворянском обществе умение правильно поклониться считалось необходимым качеством воспитанного человека. С детских лет на уроках танцев молодые дворяне изучали тонкости выполнения поклонов. Вот как описывается искусство исполнения придворного поклона в повести А. Куприна «Юнкера»: (1093) Руки свободно, без малейшего напряжения, опущены вниз и слегка, совсем чуточку округлены. Ноги в третьей позиции. Одновременно, помните: одновременно — в этом тайна поклона и его красота, — одновременно и медленно — сгибается спина и склоняется голова. Так же вместе и так же плавно, только чуть-чуть быстрее, вы выпрямляетесь и подымаете голову, а затем отступаете или делаете шаг вбок.
Помимо классификации поклонов по типовым ситуациям употребления, можно, разумеется, строить и другие их классификации, например делить жесты-поклоны в соответствии с формой и манерой исполнения, по передаваемым ими смыслам, по речевым формулам, сопровождающим поклоны, и др., причем новые классификации можно строить и в рамках предложенной здесь классификации, и как самостоятельные. Далее мы охарактеризуем русские бытовые поклоны по разным признакам — с тем, чтобы представить по мере возможности полную картину этих жестов.
Сначала остановимся на форме, или физической реализации, бытовых поклонов. Форма поклона образует достаточно сложную телесную конфигурацию и складывается из значений ряда признаков, ее определяющих. К основным признакам формы относятся: начальное (исходное) положение корпуса жестикулирующего, конечное положение корпуса, предельный угол наклона корпуса относительно вертикальной оси, возможность или обязательность участия в воспроизведении поклона других частей тела, таких как голова, рука (руки) и нога (ноги).
Поклоны — притом не только бытовые поклоны — можно классифицировать по любому из признаков их физической реализации, и все такие классификации являются не только семиотически, но и лингвистически существенными, поскольку языковые номинации русских поклонов подчеркивают как отдельные значения, так и определенные комбинации значений выделенных признаков[102].
Проведенный нами анализ позволяет выделить четыре основные формы русских бытовых поклонов (ситуации употребления и значение единиц, имеющих эти формы, описываются ниже).
Исходное положение тела для каждой формы поклонов одно и то же: человек, исполняющий данный жест, назовем его жестикулирующим, стоит лицом к адресату на сравнительно близком расстоянии от него (от 1–2 до 4–5 м). Такое физическое расстояние[103] свойственно каждой из четырех форм в ситуации, когда жестикулирующий и адресат находятся в одном относительно свободном помещении или открытом пространстве, например в большом зале, на одной дороге, на улице, тротуаре и т. д.
В отдельных случаях расстояние между жестикулирующим и адресатом может составлять несколько десятков метров, но даже находясь достаточно далеко один от другого (например, будучи в разных концах длинного коридора или зала), партнеры обязательно должны хорошо видеть друг друга, иначе исполнение поклона не достигнет своей цели. В ситуациях, когда физическое расстояние между коммуникантами большое, наиболее вероятно исполнение поясного, то есть вежливого, поклона или кивка, а исполнение земного поклона маловероятно.
Конечная точка физической реализации поклона может быть разной, но после исполнения поклона человек непременно возвращается в исходное вертикальное положение. Наклон головы и туловища всегда совершается вдоль вертикальной оси и обычно происходит вперед и вниз. В ситуациях, когда жестикулирующему необходимо охватить поклоном большую аудиторию (в частности, когда он находится на сцене, или в иных случаях, когда адресатом поклона выступает многочисленная группа людей, например аудитория, которая находится не только перед исполнителем, но и сбоку от него), поклон исполняется несколько раз: один раз прямо, потом еще несколько раз в сторону, причем к адресату вместе с головой поворачивается все туловище, ноги же могут оставаться в первоначальном, исходном положении.
Чаще всего человек кланяется прямо, но встречаются и необычные способы исполнения поклонов. В этом отношении интересен гоголевский Чичиков, которого писатель наделяет особой манерой кланяться, ср. (1094) Герой наш отвечал всем и каждому и чувствовал какую-то ловкость необыкновенную: раскланивался направо и налево, по обыкновению своему несколько набок, но совершенно свободно, так что очаровал всех (Н. Гоголь. Мертвые души).
Четыре типа поклонов, о которых мы будем говорить далее, таковы: земной поклон, поясной поклон, вежливый поклон и кивок.
Опишем сначала форму жеста земной поклон. Много лет тому назад это был чрезвычайно популярный на Руси бытовой жест, и, по всей видимости, еще несколько веков назад существовали две разновидности земного поклона.
Земной поклон 1. Для исполнения этого поклона жестикулирующий из исходного вертикального положения становится на колени, иногда очень быстро, как бы не раздумывая, при этом он руками и лбом касается земли или пола. Какое-то, часто довольно-таки продолжительное время человек пребывает в такой позе, затем встает в исходное положение. Земной поклон 1 обычно сопровождался еще одним жестом — целованием пола, земли, одежды, обуви стоящего или сидящего адресата, имеющего значительно более высокий статус, чем у жестикулирующего.
Общее время исполнения данного поклона — сравнительно большое. Жестикулирующий, не поднимая головы, довольно долго находится на коленях — часто до тех пор, пока более высокий по статусу адресат не прикажет ему встать или не наклонится, чтобы помочь ему подняться. Такое поведение в языке может интерпретироваться как процесс, длящийся во времени. Цель земного поклона в указанном значении — это приветствовать человека или попросить что-то. Во втором значении (см. ниже) земной поклон — это особый религиозный жест, не имеющий синонимических связей с другими видами поклонов.
Земной поклон 2. Этот жест носит также название поясной поклон, поклон до земли (или: в ноги), низкий, пренизкий, глубокий, глубочайший поклон. Когда совершается земной поклон 2, то говорят, что некто поклонился низко (глубоко, до земли, до самой земли, земно). В ряде словарей русской культуры (см. соответствующие места в библиографии к работе (Морозова 2006)) форма данной разновидности земного поклона описывается иначе, чем первая. Исходное положение тела вертикальное, как и в случае земного поклона 1, но затем человек наклоняется вперед, сгибаясь в поясе и касаясь земли рукой.
В настоящее время оба варианта земного поклона почти вышли из бытового употребления[104], но довольно широко встречаются в религиозном контексте и употребляются при искусственном воссоздании или игровой имитации каких-то ритуалов.
Пример описания земного поклона 2, или поясного поклона, содержится в предложении (1095) Когда ее<мать Р. М. Фрумкиной>хоронили, то к изголовью гроба подошел кто-то из прорабов, поклонился в пояс и сказал: «Мы достроим тебе четвертый корпус, Нина Борисовна» (Р. М. Фрумкина. О нас — наискосок).
Поясной поклон является жестом с относительно большой амплитудой: такие жесты получили в кинесике название широких (Крейдлин 2002). Как и земной поклон, поясной поклон (поклон в пояс) сегодня почти вышел из бытового употребления.
Вежливый поклон (иногда описывается в текстах как небольшой поклон) — это наклон головы и верхней части туловища под углом 25–45°.
Кивок, обозначаемый не только словом кивок, но и сочетаниями слов легкий поклон, поклон головой, поклониться слегка (едва, чуть), является самым частым из русских бытовых поклонов. Кивок — это жест весьма непродолжительный по времени и малый по амплитуде. По форме он представляет собой наклон вниз одной лишь головы и только изредка сопровождается очень легким, едва заметным наклоном туловища. Из-за краткости и нечеткой акцентированности движения головой, которое позволяет ясно выразить и передать закрепленные за формой стандартные смыслы, кивок называют также небрежным поклоном — с целью подчеркнуть именно эти особенности исполняемого жеста.
Кивок используется преимущественно как бытовой жест для приветствия адресата в ситуации, когда у жестикулирующего нет времени или желания вступать с адресатом в речевой контакт или когда партнеры находятся на относительно далеком расстоянии друг от друга и вступить в речевой контакт не могут по чисто объективным причинам[105].
Описав виды и формы поклонов, остановимся кратко на языковых описаниях исполнения поклонов.
Чаще всего исполнение поклона передается в русском языке двумя способами: (а) аналитическими конструкциями, такими как отвесить, отдать, сделать, отбить (употребляется значительно реже, чем другие сочетания) поклон, сделать <что-либо> с А-ым поклоном (А — прилагательное, описывающее элемент формы жеста, манеру исполнения жеста, выражаемое поклоном отношение, свойство актуальной ситуации или признаки ее участников, а также называющее одну из форм жеста), или (б) глаголами поклониться, кланяться, раскланяться, откланяться, возможно, с наречиями, синтаксически связанными с глаголами, но семантически относящимися к поклону или его компонентам, ср. предложения (1096) — (1100):
(1096) Он отвесил ей поклон; Женщина поклонилась Ивану Васильевичу древнерусским поклоном и надменно ушла (М. Булгаков. Театральный роман).
(1097) — Я имею удовольствие быть знакомым, ежели графиня помнит меня, — сказал князь Андрей с учтивым и низким поклоном (Л. Толстой. Война и мир).
(1098) Он молча поклонился ей, положил шляпу (А. Куприн. Страшная минута).
(1099) В столовой уже стояли два мальчика Манилова <…> При них стоял учитель, поклонившийся вежливо и с улыбкою (Н. Гоголь. Мертвые души).
(1100) Иван Федорович раскланялся очень важно и вежливо, но тоже держа руки по швам (Ф. Достоевский. Братья Карамазовы).
При исполнении поклонов существенное значение имеет способ их реализации, или манера исполнения. Манера исполнения поклона всегда характеризует не столько сам жест, сколько жестикулирующего и уже через него — адресата. Она говорит нечто о статусах и ролях жестикулирующего и адресата, об их физических и психических состояниях и чертах характера, о взаимоотношениях и позволяет представить элементы психологического портрета участников ситуации общения или некоторые аспекты самой ситуации. На все эти характеристики указывают языковые выражения, обозначающие различные особенности манеры исполнения, — плавность или резкость, небрежность или тщательность физической реализации жеста, а также разные по своей природе оценки манеры исполнения жеста (впрочем, часто отдельные признаки комбинируется и предстают вместе в одном слове).
Так, (а) в зависимости от скорости исполнения поклон может быть скорым, быстрым, кратким, мгновенным; (б) по признаку «плавность / резкость исполнения» поклон характеризуется как размашистый, резкий, плавный, спокойный, размеренный; (в) по степени внимания к исполнению поклон бывает небрежным, рассеянным, церемонным; (г) эстетическая оценка поклона передается прилагательными изысканный, изящный, галантный, неловкий, неуклюжий, театральный (это прилагательное выражает демонстративное, манерное, неискреннее и потому эстетически неприятное исполнение поклона); (д) социальная оценка, то есть оценка социального статуса жестикулирующего, его собственного представления о своей общественной значимости или роли в данной интерактивной ситуации, выражается единицами поклониться важно, с достоинством, с чувством превосходства и т. п.
Приведем примеры употребления некоторых из описанных единиц:
(1101) Дьяк и сидевшие рядом на другой скамье — Борис Алексеевич, Лев Кириллович, Стрешнев и Ромодановский — важно поклонились (А. Толстой. Петр Первый).
(1102) Подлетел Лефорт, таща под руку Алексашку Меншикова. <…> Ловко поклонился, зябко повел сильным плечом, стал задом к камину, взял трубку (А. Толстой. Петр Первый).
(1103) Наконец он <Желтков>с трудом произнес, указывая на диван и неловко кланяясь: «Прошу покорно. Садитесь» (А. Куприн. Гранатовый браслет).
Еще один дифференциальный признак, важный для классификации поклонов (и не только бытовых), — это ‘тип передаваемого поклоном отношения жестикулирующего к адресату’.
Передаваемые этим жестом отношения могут быть самыми разнообразными. Поклон может выражать вежливость, и тогда мы используем сочетание вежливый поклон. Тут следует различать две омонимичные синтаксические единицы: полусвободное сочетание вежливый поклон как обозначение формы жеста вежливый поклон, ср. предложение (1104) «Вежливый поклон» (иногда описывается как небольшой поклон) — это наклон головы и верхней части туловища под углом 25–45° (описание взято из курсовой работы с сайта www.webkursovik.ru), и свободное сочетание прилагательного вежливый с существительным поклон, где прилагательное используется для выражения смысла ‘вежливость’, ср. предложение (1105) Кошкин, с вежливым поклоном принимая от хозяина очередное блюдо, восторженно восклицал: «О-ля-ля!» (Д. Каралис. Летающий водопроводчик). В некоторых контекстах различия значений, передаваемых сочетанием вежливый поклон, размыты: (1106) Все на даме было, как на портрете <…> Я подумал о том, что не худо бы было и на нее попытаться произвести хорошее впечатление <…> и отвесил вежливый поклон, но он как-то прошел незамеченным (М. Булгаков. Записки покойника).
Поклон может быть почтительным, уважительным, учтивым, признательным, презрительным, смиренным, подобострастным, приветливым, веселым или холодным. Люди кланяются, выказывая этим уважение или признательность (мы говорим в таких случаях кланяются в знак уважения, признательности, благодарности и др.).
Анализ примеров из художественной литературы, Национального корпуса русского языка и различных словарей позволяет выделить следующие основные смысловые отношения, выражаемые русскими бытовыми поклонами[106]: ‘благодарность’ и ‘признательность’; ‘уважение’ и ‘почтение’; ‘радость от встречи с адресатом’; ‘преклонение’; ‘смирение’; ‘подобострастие’; ‘просьба’. Отношение к адресату, выражаемое русскими бытовыми поклонами, бывает, как мы видим, и положительным, и отрицательным.
Отметим, что наречия, выражающие отношение к адресату, сочетаются с глаголами поклониться и кланяться, но не сочетаются с глаголом наклониться. Зато с последним хорошо сочетаются прилагательные и наречия, описывающие манеру исполнения движения. Дело в том, что глагол наклониться в норме описывает не жест, а незнаковое, физиологическое движение тела; ср. наклонился (но не *поклонился), чтобы рассмотреть лежащий на полу предмет; Он почтительно поклонился (*наклонился); Она низко поклонилась; Она низко наклонилась.
С точки зрения возможности выражения поклоном некоторого отношения нам представляется интересным следующий пример, взятый из романа Л. Н. Толстого «Война и мир»:
(1107) Анна Павловна приветствовала его <Пьера> поклоном, относящимся к людям самой низшей иерархии в ее салоне.
В этом предложении ни форма, ни манера исполнения поклона прямо не называются, а говорится лишь, что это был особой формы приветственный поклон. Поклон, исполняемый хозяйкой салона, Анной Павловной Шерер, потому и является особым, что выражает определенное отношение жестикулирующей к гостю салона, который занимает более низкое место в ее иерархии.
Менее тривиальными для смыслового анализа являются такие языковые описания поклонов, в которых прилагательные или наречия, употребленные для их квалификации или оценки, обозначают, на первый взгляд, физические признаки формы, например степень отклонения корпуса от вертикальной оси во время исполнения жеста или конечное положение тела, а по сути за номинацией поклона здесь стоят определенные отношения жестикулирующего к адресату, ср. сочетания низкий поклон/низко поклониться, глубокий поклон/глубоко поклониться, поклониться до земли, в ноги/ножки, в пояс, слегка и т. д., а также предложения (1108) Наконец вошел в комнату староста Дрон и, низко поклонившись княжне, остановился у притолоки (Л. Толстой. Война и мир) и (1109) «Здорóво, господа», — сказал Петр с веселым лицом. Все низко поклонились (А. Пушкин. Арап Петра Великого).
В подобных ситуациях читатель вынужден сам вычислять передаваемое поклоном отношение, основываясь на своих знаниях об участниках коммуникации, их физическом и психическом состоянии и взаимоотношениях, а также о возрасте, предпочтениях, установках, характере текущей коммуникативной ситуации, контексте, на фоне которого она разворачивается, принятых нормах и стереотипах поведения в данной культуре и др.
В ряде случаев задачу по дешифровке отношений облегчает нам говорящий или автор произведения, указывая словами одновременно и на степень отклонения, и на передаваемое отношение:
(1110) Он <Кутузов> кивнул головою, отвечая на низкий и почтительный поклон Балашова (Л. Толстой. Война и мир).
(1111) Федор Павлович и Миусов остановились. Монах с чрезвычайно вежливым, почти поясным поклоном произнес: — Отец игумен, после посещения вашего в ските, покорнейше просит вас всех, господа, у него откушать (Ф. Достоевский. Братья Карамазовы).
Остановимся на словах низкий / низко, глубокий / глубоко в сочетании со словами поклон / поклониться / кланяться и на тех смыслах, которые эти слова и словосочетания выражают. Судя по нашим материалам, глубокий / глубоко употребляется гораздо реже со словами поклон / кланяться, чем низкий / низко. Из проанализированных нами примеров глубокий встречается преимущественно в «Братьях Карамазовых» Ф. Достоевского:
(1112) Он <Дмитрий Карамазов>глубоко поклонился ему <старцу> и попросил благословения.
(1113) Старец Зосима вышел в сопровождении послушника и Алеши. Иеромонахи поднялись и приветствовали его глубочайшим поклоном, пальцами касаясь земли, затем, благословившись, поцеловали руку его. Благословив их, старец ответил им каждому столь же глубоким поклоном, перстами касаясь земли <…>.
В большинстве примеров из нашего материала речь идет, однако, не о глубоком поклоне, а о низком поклоне. Какова же разница между этими выражениями и жестами, которые они описывают? «Толковый словарь русского языка» С. И. Ожегова и Н. Ю. Шведовой, как, впрочем, и другие просмотренные нами толковые словари русского языка, определяет номинацию низкий поклон как ‘глубокий поклон, почти до земли’, а номинацию глубокий поклон — как ‘низкий поклон, почти до земли’. В самом деле, формы исполнения обоих названных поклонов очень похожи. Однако поклон называют глубоким, если угол наклона корпуса приближается к 180 градусам, то есть тело почти перегибается в пояснице и наклоняется почти до земли, так что пальцы жестикулирующего могут достать до земли, тогда как низкий поклон характеризуется меньшим углом наклона (порядка 90 градусов), то есть имеет несколько иную форму. Вот как описывает приглашение на танец А. Куприн:
(1114) Александров подбежал и низко поклонился, приглашая ее на танец (А. Куприн. Юнкера).
А вот описание низкого поклона у А. П. Чехова:
(1115) Кербалай <…> стоял на дороге и, взявшись за живот, низко кланялся навстречу экипажам и, улыбаясь, показывал свои белые блестящие зубы (А. Чехов. Дуэль).
Если попытаться реконструировать жесты низкий поклон и глубокий поклон, описываемые в предложениях (1114) и (1115), то следует, видимо, признать, что угол наклона туловища при исполнении этих жестов должен быть примерно 90° — вряд ли на бальный танец приглашали глубоким поклоном, поклоном до земли, а кланяться до земли, держась руками за живот, едва ли естественно. Таким образом, мы считаем глубокий поклон ниже низкого и соотносим его с земным поклоном 2. Сегодня, впрочем, глубокий поклон как бытовой жест вышел из употребления и остается только знаком религиозного почитания.
К сожалению, нам не удалось узнать историю происхождения выражения глубокий поклон. В (БАС 2012) это выражение соотносится со следующим значением прилагательного глубокий ‘очень сильный, достигший высокой степени своего проявления’. Возможно, наклоняясь столь низко, человек как бы «ныряет», с головой погружаясь в несвойственное ему пространство, то есть в пространство, располагающееся примерно от колен до земли. Поскольку большинство действий человек совершает в пространстве, ограниченном возможностью использования рук при ненаклоненном корпусе, то есть на расстоянии примерно от 1 м от земли до 1,7–1,8 м (величина среднего человеческого роста), пространство ниже и выше этих пределов не является для него привычным и удобным. Не случайно часто, чтобы найти или поднять упавшую мелкую вещь, мы встаем на колени, садимся на корточки, то есть перемещаем наше тело на другой уровень или, если угодно, в другое физическое пространство.
Семиотическая концептуализация тела в исполнении низкого поклона и глубокого поклона тоже разная, что видно по различию в смыслах, закрепленных в языке за обозначениями этих жестов. Так, низкий поклон исполняется для выражения ‘почтения’ в ситуациях обращения, приветствия или приглашения на танец, ‘признания вины’, ‘благодарности’ и некоторых других, а глубокий поклон выражает более глубокие чувства, например ‘преклонение’ или ‘глубокое почтение’. Отметим в этой связи нормальное согласование по смыслу, а чаще даже смысловое подчеркивание языковых обозначений низкого и соответственно глубокого поклонов с другими словами и словосочетаниями, выражающими те же смыслы в пределах одной сочинительной, пояснительной или уточняющей конструкции, ср.:
(1116)<…> — Я, Испанский Дворянин, не гнущий шеи пред роком, склоняю ее пред вами и говорю: простите мне, синьор, я вас обидел. — И с этим он низко поклонился Поталееву и протянул ему руку (Н. Лесков. На ножах).
(1117) <Богомолки> отвешивали Тихону Ильичу низкие, смиренные поклоны (И. Бунин. Деревня).
Как в любом поклоне, жестикулирующий не только физически становится ниже адресата, но и делает себя ниже адресата психологически. Этим он подает себя как человека менее значительного, более «мелкого» по сравнению с адресатом (ср. глагол преклоняться). И чем поклон ниже, тем более выпуклым предстает различие в статусах или в коммуникативных ролях участников ситуации.
Это различие вызвано либо объективными факторами (что бывает чаще — например, разным социальным или имущественным положением участников, половыми различиями, большой разницей в возрасте), либо субъективными, например, жестикулирующий признает себя намного ниже адресата, испытывая к ней или к нему соответствующее чувство, и значимого различия в социальном положении между ними может вовсе не быть. Исполнитель поклона ощущает себя глубоко обязанным адресату или виноватым перед ним, выражая намерение подчиниться воле адресата (ср. выражения идти на поклон/с поклоном).
В обоих случаях — и при низком поклоне, и при глубоком поклоне — соотносительный вес участников коммуникации остается одинаковым. По этой причине ни тот, ни другой поклон не может выступать как знак приветствия между равными — иначе нарушится существующее равновесие и коммуникативным акт может легко потерпеть неудачу. Точно так же не будет успешным коммуникативный акт и в случае, если поклон, необходимый в данной ситуации, не был исполнен и ожидаемого адресатом почтения в его адрес выказано не было.
С другой стороны, и не ответить на поклон, умышленно или нечаянно, тоже означает инициировать коммуникативный провал, поскольку отсутствие адекватной невербальной реакции со стороны адресата всегда вызывает у жестикулирующего чувство недовольства, обиды или возмущения. Аналогичным образом люди реагируют на не протянутую в ответ руку, на холодный или незамеченный взгляд в ответ на приветствие. Не отвечать на поклон невежливо, и такое поведение обычно воспринимается человеком как то, что адресат не хочет больше иметь дела и знаться с ним, ср. предложения (1118) Он больше со мной не здоровается; (1119) После ссоры он перестал подавать мне руку; (1120) Она сделала вид, что не слышала его приветствия, и прошла мимо и текст (1121) Пред крыльцом стояла куча мужиков, которые, при их <Висленева, герерала и генеральши> приближении, сняли шапки и низко поклонились. На их поклон ответили и генерал и его жена, но Висленев даже не притронулся к своей фуражке. — Они вам кланяются-с, а вы не кланяетесь-с, — сказал генерал. — Это не по-демократически-с и не хорошо-с не отвечать простому человеку-с на его вежливость. — Висленев покраснел, быстро оборотился лицом к мужикам, поклонился им чрезвычайно скорым поклоном и, ни с того ни с сего, шаркнул ножкой (Н. Лесков. На ножах).
О том же говорит и русская народная мудрость, ср. поговорки, пословицы, заповеди, наставления и иные речения: С поклона голова не заболит. Поклоны за поклоны отдавай: кланялись тебе занимаючи, наклоняешься и ты собираючи. Поклоном поясницы не переломишь.
Особо следует остановиться на подобострастном поклоне. «Словарь русского языка» С. И. Ожегова и Н. Ю. Шведовой дает следующее определение слова подобострастный: ‘раболепно-льстивый, угодливый, выражающий подобострастие’. Суть подобострастного поклона состоит в том, что его исполнитель подчеркивает свое зависимое положение от адресата по чрезвычайно важным позициям, показывая свою готовность исполнить любое желание адресата. Однако автор, описывающий данную ситуацию, считает, что исполнитель поклона поступает при этом недостойно, этически неприемлемо, то есть подобострастничает, см. предложения (1122) На каждый вопрос он отвечал с крайним подобострастием, низко кланяясь (В. Ажаев. Далеко от Москвы) и (1123) Пройдя мимо стоявших в парадной форме у дверей подобострастно кланявшихся ему камер-лакеев, Чернышев вошел в приемную (Л. Толстой. Хаджи-Мурат).
Поскольку назначением подобострастного поклона является подчеркивание превосходства адресата и собственного унижения признанием своей незначительности или ничтожества, этот поклон очевидно должен быть низким и манерно исполняемым, что подчеркивается сопутствующими поклону жестами, позами и взглядами (голова опущена, на лице должна быть улыбка, движение корпуса вперед медленное, тело долго не выпрямляется, глаза жестикулирующего смотрят на адресата и др.). Ср. также слова низкопоклонство, низкопоклонничать, низкопоклонник, которые описывают льстивое, угодливое преклонение перед кем-то (или чем-то), выражаемое речевым или иным действием. Эти слова говорят о том, что человек, ведущий себя таким образом, как бы низко кланяется перед кем-то.
Очень близким к словам низкопоклонничество и подобострастие является слово заискивание. Действительно, для глагола заискивать <перед X>можно предложить следующее толкование: ‘говоря с человеком Х, человек Y лестью и особой манерой поведения перед Х пытается добиться у него для себя выгоды’. А потому заискивающий поклон по форме и манере исполнения подобен подобострастному, хотя и отличается от него по смыслу, ср. предложение (1124) Она <Анна> видела, как он подходил к беседке, то снисходительно отвечая на заискивающие поклоны, то дружелюбно, рассеянно здороваясь с равными, то старательно выжидая взгляда сильных мира и снимая свою круглую большую шляпу (Л. Толстой. Анна Каренина).
Человек, исполняющий подобострастный поклон или заискивающий поклон, видимо, считает, что такое его поведение в данный момент перед «нужным» человеком будет ему выгодно, например будет способствовать его карьерному росту и движению вверх по социальной лестнице. Даже если при этом поклон не интерпретируется как подобострастный или заискивающий, все равно его исполнение перед некоей более высоко стоящей фигурой единственно ради достижения личной выгоды в норме квалифицируется как недостойное поведение, поскольку является прямой демонстрацией готовности жестикулирующего пойти на собственное унижение ради достижения выгоды. Ср., например, ощущения Анны, следующим образом переданные А. П. Чеховым в «Анне на шее»:
(1125) Или вдруг он <муж, Модест Алексеич>, весь покраснев, говорил ей <Анне>быстро: — Поклонись этой старой даме! — Но я с ней незнакома. — Все равно. Это супруга управляющего казенной палатой! Поклонись же, тебе говорю! — ворчал он настойчиво. — Голова у тебя не отвалится. — Аня кланялась, и голова у нее в самом деле не отваливалась, но было мучительно.
Бытовые поклоны как знаковые действия исполняются в норме в следующих ситуациях: приветствие, прощание, приглашение (сесть, пройти куда-либо, на танец и др.), принятие приглашения, выражение благодарности или согласия с предложением адресата, принесение ему извинения. Кроме того, бытовые поклоны используются в ситуациях выражения уважения, смирения, покорности или почтения в разговоре с вышестоящим или почитаемым человеком (в последнем случае жест обычно сопровождает другое действие, о чем еще пойдет речь ниже).
В русской культуре бытовые поклоны больше свойственны мужчинам. Согласно существующим правилам этикета в случае совершения поклона мужчина кланяется знакомой или только что представленной ему женщине, молодой мужчина (гораздо реже — молодая женщина) кланяется человеку более старшего возраста, а человек, стоящий ниже по социальной или служебной лестнице, кланяется вышестоящему. Дети кланяются взрослым; мужчина — мужчине или всем присутствующим в помещении лицам; женщина может поклониться женщине или всем присутствующим. Лицо любого пола, возраста и социального положения, желающее передать одно из приведенных выше отношений, может поклониться другому лицу любого пола и социального положения. Впрочем, сегодня в городе люди кланяются редко, а вот кивки, рассматриваемые как разновидности бытовых поклонов, стали весьма распространенными жестами, не имеющими, видимо, четких социальных ограничений.
Прежде, совершая поклон, мужчины снимали или приподнимали головной убор и держали его в руке во время исполнения жеста. Сопутствующий жест «снятие головного убора» в качестве этикетного знака был весьма распространен главным образом в Европе (остается распространенным и сейчас). Мусульмане и иудеи голову не обнажали. Что же касается «женского стандарта», то еще в прошлом веке «сохранялся устойчивый запрет выходить женщине из дому с непокрытой головой. Причем этот запрет существовал и там, где мужчины обнажали голову, и там, где не обнажали» (Байбурин, Топорков 1990, 86).
В истории культуры головной убор вообще наделен особыми символическими свойствами; в частности, отсутствие было знаком социальной неполноценности или некоторого особого состояния человека А «снять шапку» перед человеком означало проявить уважение или сделать себя ниже того человека, которому адресуется этот жест (там же, 87). Снятие же мужчиной головного убора при входе в дом и сегодня является знаком уважения к дому и людям, находящимся в нем.
Правила этикета, касающиеся снятия головных уборов при поклоне, в наши дни не являются столь строгими, например, мужчине при исполнении поклона снимать шляпу не обязательно. Женщины, как, впрочем, и дети, совершая поклон, не снимали и не снимают головного убора. Возможно, это связано с тем, что в целом ряде культур, в частности славянских, непокрытые женские волосы связываются с неприличным поведением и грехом. Не случайно в православной церкви мужчина должен обязательно находиться с непокрытой головой, а женщина, наоборот, должна быть всегда с покрытой головой.
Поклоны, особенно приветственный поклон, часто сопровождаются улыбкой, приветливым выражением лица и типом голоса, соответствующими передаваемому отношению или разворачивающейся ситуации, ср.:
(1126) Я сделал поклон, стараясь, чтобы это был приятный и в то же время исполненный достоинства поклон, и голосом заговорил достойным и приятным… (М. Булгаков. Театральный роман)
(1127) Виконт поклонился и учтиво улыбнулся (Л. Толстой. Война и мир).
(1128) Форова обтерла глаза и, низко поклонясь, сказала смиренным голосом: — Да, я говорю Бог знает что, простите Христа ради меня, дуру, что я вам досаждаю (Н. Лесков. На ножах).
За бытовым поклоном может следовать протянутая для рукопожатия рука или уместная к данному случаю речевая реплика. При совершении поклона необходимо какое-то достаточно короткое время смотреть на адресата. Однако если поклон выражает ‘смирение’, ‘вину’ или каким-либо образом подчеркивает зависимость жестикулирующего от адресата, то сначала взгляд жестикулирующего падает на адресата, а затем глаза очень быстро опускаются вниз.
Как и другие жесты, бытовые поклоны могут быть охарактеризованы с семиотической точки зрения. Выше были описаны поклоны-эмблемы, то есть жесты, которые имеют самостоятельное лексическое значение и могут исполняться без сопровождения речи. Есть поклоны-регуляторы, управляющие ходом процесса коммуникации (например, кивок, которым адресат выражает принятие информации и предлагает адресанту продолжать говорить). Но чаще всего поклоны выступают в функции жестов-иллюстраторов, точнее аккомпаниаторов, то есть жестов, сопровождающих речь и структурирующих ее. Например, адресат выражает согласие с помощью кивка и слова хорошо.
Молчаливый поклон употребляется, когда вербальная коммуникация уже закончилась или когда адресант отвечает на жест или произнесенную фразу партнера, см. примеры (1129) — (1131):
(1129) Я взял пачку авторских экземпляров, пожал руку Рудольфи, откланялся молодому человеку, <…> задом тронулся к выходу, ударился локтем об стол и вышел (М. Булгаков. Театральный роман).
(1130) Я подумал о том, что не худо бы было и на нее попытаться произвести хорошее впечатление, благо это заодно, и отвесил вежливый поклон, но он как-то прошел незамеченным (М. Булгаков. Театральный роман).
(1131) — Через полчаса разразится страшная гроза, — сказала она… — Вам придется остаться. — Он молча поклонился ей и положил шляпу (А. Куприн. Страшная минута).
Когда поклон, равно как и его редуцированный вариант, получивший в русском языке особое название — полупоклон, выступают в качестве эмблем или иллюстраторов, они подчеркивают определенное отношение жестикулирующего к адресату, в частности особую значимость для него данного адресата, и являются невербальными знаковыми свидетельствами уважения, почтения или преклонения. Можно что-либо с поклоном подать, можно протянуть или принять что-то с поклоном и т. п., ср. предложения (1132) Хозяин бросился к величавому дворецкому, выхватил из рук у него поднос, сам наполнил золотую чарочку и подал ее с поклоном государю (А. Пушкин. Арап Петра Великого); (1133) Хорошенькая девушка в очках, научный сотрудник Лена Блажко, варила в большой колбе кофе <…> и с изящными полупоклонами, как гейша, подавала собеседникам (В. Дудинцев. Белые одежды) и (1134) Завидев приближающуюся Элли, из толпы танцующих вышел красивый высокий старик <…> и с поклоном сказал: — Я и мои друзья празднуем сегодня освобождение нашей страны от злой волшебницы. Осмелюсь ли просить могущественную фею убивающего домика принять участие в нашем пире? (А. Волков. Волшебник Изумрудного города).
Выше мы представили основные классы, или типы, русских бытовых поклонов, обсудили форму, значение, языковые номинации и типовые ситуации употребления отдельных представителей этих классов. Конечно, нами были описаны далеко не все разновидности бытовых поклонов, не все ситуации употребления и не все смысловые разновидности поклонов, но, однако, проанализировав все же большую группу бытовых поклонов, мы можем заключить, что инвариантом всех передаваемых ими отношений (напомним, что именно передаваемое отношение придает поклону символический характер и отличает его от утилитарного незнакового физиологического движения наклона) является ‘признание жестикулирующим адресата более значительным и важным лицом, чем он сам, добровольное понижение своего статуса и повышение статуса адресата’.
К сожалению, инвариантное значение классов жестов, таких как улыбки, поцелуи или бытовые поклоны, в жестовых словарях и справочных описаниях жестов, как правило, не указывается. Между тем именно эта смысловая характеристика делает бытовые поклоны чрезвычайно важными жестами не только в русской, но в и других культурах, и не только в религиозной сфере, но и в светской. И хотя в настоящее время многие единицы из этого класса вышли или постепенно выходят из ранее частого и чуть ли не повсеместного употребления в России и во многих других странах (что, видимо, вызвано социальными и историко-культурными причинами, такими как стирание сословных границ в обществе, демократизация и уравнивание людей в правах, обретение людьми внутреннего чувства свободы и независимости и др.), они, во-первых, не утратили своей значимости и популярности в других, более традиционных общественных формах, этносах и культурах, а во-вторых, не перестали быть социальными, культурными и семиотическими фактами нашей жизни.
Еще два класса вежливых невербальных знаков образуют жесты приветствия и прощания.
8.5. Этикетные ситуации и жесты приветствия и прощания
Люди, заинтересованные в том, чтобы их взаимодействие с другими людьми было успешным, уделяют большое внимание не только тому, что они говорят, но и тому, как они говорят и как ведут себя во время общения. Общая тональность беседы, поведение собеседников, знание культурных традиций и общественных норм, личных вкусов и привычек и многое другое — все это обуславливает гладкость общения и направлено на достижение определенных коммуникативных целей. Коммуникация людей всегда осуществляется в определенных рамках, которые задаются (часто неявными, или, как лингвисты любят говорить, имплицитными) нормами и допущениями, определяющими структуру и содержание правил ведения коммуникации и информационного обмена. Среди них выделяются правила трех видов. Это (А) языковые правила, которые отвечают за построение естественно-языковых высказываний и текстов, адекватно (правильно и идиоматично) отображающих данный смысл, это (Б) коммуникативные правила, регулирующие речевое и неречевое поведение людей, участвующих в актуальной коммуникации, и, наконец, это (В) социальные регламентации и запреты, которые циркулируют в данном обществе и которым подчиняется поведение его членов. Последние два типа правил и составляют основу понятий этикета и этикетных правил. Ситуации, в которых применяется этикет, получившие название этикетных ситуаций, — это сфера бытования этикетных знаков и область применения этикетных правил. Поведение людей в этикетных ситуациях, подчиняющееся нормам и правилам, принятым в данной культуре или данном коллективе, называют этикетным поведением. Одним из важнейших свойств этикетного поведения является то, что оно всегда нацелено на достижение коммуникативного успеха: оно призвано сделать человеческую коммуникацию максимально гладкой и комфортной. В случае же неэтикетного поведения в этикетных ситуациях, то есть когда человек пренебрегает этикетными нормами и правилами в ситуациях, в которых следование им признается необходимым, коммуникация обречена на неуспех или попросту провал.
Далее мы рассмотрим два типа этикетных ситуаций и конституирующие их элементы, а именно невербальные приветствия и прощания.
Невербальные приветствия и прощания — это не отдельные этикетные знаки и даже не комплексы знаков, значение и назначение которых проявляется лишь тогда, когда люди по какой-то причине их не исполняют. По большей части невербальные приветствия и прощания представляют собой целые комплексы, состоящие из невербальных знаков разных типов, причем нередко в определенных сочетаниях с вербальными знаками или высказываниями, образуя с последними смешанные семиотические акты.
Эти комплексы построены по определенным правилам, и люди используют их в коммуникации с конкретной целью, а именно, чтобы, вступая в контакт с человеком или выходя из такого контакта, дать понять партнеру, кто они друг другу, в каком социуме или культуре живут, чтобы снять напряжение от неожиданной встречи или успокоить партнера.
Отклонения от существующих в данной культуре и социуме этикетных норм, относящихся к невербальным приветствиям и прощаниям, плохо переносятся людьми не только потому, что разрушают личные связи, — такие отклонения затрагивают систему индивидуальных и общественных отношений в целом. Ср., например, предложения, которые свидетельствуют об этом: Борис давно не подает ему руки; Я с ним больше не целуюсь, только здороваюсь за руку, да и то не всегда; Мама меня и обняла, и поцеловала, а отец только буркнул «Здравствуй»; Отвечая на приветствие, он поклонился и сразу отошел в сторону.
Для успешной коммуникации акты приветствия более важны, чем акты прощания, поскольку то, как люди поздоровались, в значительной мере определяет характер и стиль их дальнейшего общения. Поэтому далее мы больше внимания уделим классу невербальных приветствий в целом и отдельным жестам приветствия.
Полный, нередуцированный невербальный акт этикетного приветствия включает в себя несколько стадий (их количество разнится в зависимости от того, является приветствие дальним или ближним):
(А) взгляд и узнавание на расстоянии;
(Б) приветствие на далеком расстоянии, осуществляемое с помощью таких жестов, как поднять брови, поднять шляпу, помахать рукой, или таких жестов, как высунуть язык (приветствие, ранее принятое в Тибете[107]);
(В) пространственное сближение (проксемное знаковое поведение);
(Г) приветствие на близком расстоянии (типа жестов из класса рукопожатий или разных видов поцелуев).
Многие исследования, однако, показали, что нет такой культуры, где была бы этикетно обязательной реализация сразу всех стадий акта приветствия. Обычно люди ограничиваются двумя-тремя из них, то есть пользуются редуцированными приветствиями.
Описывая отдельные жесты приветствия или прощания, важно соотнести их с разными характеризующими их признаками и разными типами социальных, культурных, этнических и иных связей.
В группе признаков, используемых при описании знаков и актов приветствий, выделяются следующие: возраст и пол участников коммуникации, их образовательный или имущественный ценз, культурная ориентация, национальная, религиозная, этническая или кастовая принадлежность. Важен также тип отношений между коммуникативными партнерами, например родственники они или нет, знакомы ли они или наличествуют ли между ними связи, которые в норме сохранились сегодня только как реликтовые (например, в некоторых русских и украинских семьях дети, приветствуя мать, целуют ей руку).
В соответствующих правилах невербального этикетного поведения должны отражаться также некоторые количественные показатели (например, двое приветствуют друг друга, двое приветствуют третьего, один здоровается со многими и т. п.), указываться география жестов, их общественная оценка.
В разных районах Земли люди, приветствуя друг друга, обозначают жестами свои чувства к другому человеку. При этом, согласно принятому в этих странах этикету, они либо близко подходят друг к другу, либо находятся на почтительном расстоянии один от другого; принимают свойственные только для данной или близкородственных культур позы, смотрят в лицо или в глаза неодинаковое количество времени, а то и вообще не смотрят один на другого.
В то же время бывают ситуации, когда культурным или национальным стереотипом и этикетной нормой поведения является отсутствие невербальных приветствий. Например, если индивидуальные связи между людьми очень тесные, как у членов одной семьи, или если люди очень часто встречаются друг с другом, то может отпасть необходимость в жестовом (но никак не в словесном) обозначении входа в контакт. Родители и дети, просыпаясь утром, не протягивают друг другу руки для приветственного рукопожатия; не делают этого также рядом живущие и каждое утро встречающиеся в подъезде соседи. Чем слабее проявляются человеческие связи, чем дальше друг от друга отстоят люди по своему общественному положению и чем более ритуализованной, церемониальной и регламентированной является культура, тем большее значение имеют в культуре невербальные способы вступления в коммуникативный контакт и строгость их использования.
Ниже мы остановимся на одном примере, иллюстрирующем поведение в акте приветствия представителей одной ритуальной, или церемониальной, культуры. Этот пример в несколько модифицированном виде взят из работы современного английского исследователя жестов и ритуалов П. Коллета (Collet 1983).
В 1887 году французский исследователь, этнограф и дипломат Луи Бинжер покинул тогдашнюю французскую колонию Сенегал с идеей присоединить к Франции землю моси. Народ моси — это исконно суданцы, которые в XI веке пришли, по всей видимости, с юга Судана в район Верхней Вольты (там, где ныне государство Буркина-Фасо) и Нижней Вольты (Белая и Красная Вольта). После нескольких месяцев путешествия Бинжер приехал в деревню Банема, недалеко от города Уагадугу (ныне столица государства Буркина-Фасо). Живя у знакомого в этой деревне, Луи Бинжер часто посещал столицу и однажды получил аудиенцию у императора народа моси Мого Наба. По воспоминаниям Бинжера, император проводил очень много времени, принимая посетителей. Вот как сам этнограф описывает типичный прием гостей у императора: «Ранним утром, около шести, звуки тамтама извещают, что Мого Наба проснулся. Сразу после завтрака его рабы и женская часть семьи идут в его хижину, чтобы его поприветствовать. Затем наступает очередь иностранцев, людей из соседних районов, лиц, пришедших к императору с какими-то ходатайствами и просьбами. Они садятся на корточки перед местом, где состоится прием, и сидят так до тех пор, пока к ним не выйдет император. Если людей собралось много, то один из слуг императора, обычно тот, кто помоложе, идет известить императора о посетителях. Выйдя к ним, Мого Наба медленно садится на специальную подушку, одновременно окидывая приветственным взглядом собравшихся людей. А те, пока император усаживается, щелкают пальцами. После того как император сел, его посетители сразу бросаются в направлении окружающих императора многочисленных рабов и придворных и падают перед императором лицом вниз, прямо на землю, покрывая голову пылью. Затем они по очереди приподнимаются и кладут к ногам императора вместе с петициями разные дары; величина дара обычно зависит от весомости прошения. После подношения даров тот молодой человек, который сообщил императору о прибытии гостей, произносит примерно следующий текст: „Такой-то и такой-то принес Тебе, мой Император, раковину каури (каури — это моллюск. — Авторы) или мясо быка; он хочет говорить с Тобой“. Император в ответ говорит что-то похожее на „Спасибо“ и уходит в хижину, где и происходит его беседа с гостями».
Это весьма необычное для европейцев приветствие — падание на колени, посыпание головы пылью — удивило этнографа. Впрочем, замечательно даже не то, что такая форма невербального приветствия была характерна для многих народов Африки XIX века, а то, что она сохранилась там по сей день. Сегодня, как пишет П. Коллет, каждый день в столице Уагадугу начинается с утренней церемонии «Ouend pous yan», или, в переводе с языка моси, «Солнце (Божество) встает». Ранним утром кучер выводит лошадь императора, седлает ее и ведет за стены дворца. Затем кучер, придерживая руками вожжи, садится на корточки. Около семи начинают приходить какие-то вожди и министры. Они собираются в небольшие группы недалеко от того места, где находится кучер с лошадью. На вождях и министрах надеты специальные шапочки — символ Императора, и все они в длинных платьях. Эта одежда является невербальным знаком принадлежности людей к высшему обществу; у министров имеется также свой отличительный знак — они носят небольшой меч.
С началом церемонии все пришедшие знатные люди медленно передвигаются к месту встречи с императором, кучер же по-прежнему остается сидеть на корточках рядом с лошадью. Три пажа выходят из двери дворца, неся перед собой императорские регалии и большую подушку. Они кладут их на подушку, служащую одновременно своеобразным троном, после чего под аккомпанемент барабанов и скрипок выходит сам император. На нем красное платье, украшенное свисающими серебряными кисточками. Стреляет пушка, и это знак того, что подчиненным разрешается приблизиться к императору. Оставив на месте свои шапочки, обувь и мечи, прибывшие (большая их часть) начинают медленное синхронное совместное движение к императору и останавливаются перед императором в приветствии, называемом kantisse, или poussi-poussi. А именно, люди садятся на землю, располагая обе ноги слева или справа от корпуса, и начинают тереть ладони рук в синхронном движении. Через какое-то очень короткое время они, по-прежнему сидя, наклоняются вперед с согнутыми руками и сразу же пальцами ударяют 12 раз о землю, после чего снова потирают ладони в круговом движении и идут назад к самой границе места приема, где садятся еще раз.
Наступает очередь самых важных министров и вождей. Они тоже оставляют все принесенное с собой на местах и начинают движение к императору, затем останавливаются перед ним и исполняют приветствие poussi-poussi точно таким же образом, как и первая группа, после чего возвращаются на свои места.
Все движения знатных людей — очень медленные, элегантные и оставляют, по словам П. Коллета, «ощущение трепета перед императором». Пока знатные люди приветствуют императора, пажи поднимают и опускают края своих одежд в веерном движении, их большие пальцы рук отодвинуты в сторону. По окончании первого раунда церемонии император уходит, а кучер встает, расседлывает лошадь и уводит ее. Позже император появляется снова, но одетый уже в белое, и начинается второй раунд церемонии. С окончанием этого раунда церемония приветствия заканчивается.
Poussi-poussi исполняется также и в быту — гостями перед хозяевами. Люди исполняют этот ритуал уважения, разувшись и сидя на земле, их большие пальцы рук направлены в сторону. Затем они бьют руками о землю 3–4 раза, причем руки могут не касаться земли, а лишь изображать контакт с землей, располагаясь очень близко к земле. Гости тоже 3–4 раза потирают ладони, а иногда, как это было в старые времена, 3–4 раза щелкают пальцами. В некоторых районах еще сохраняется обычай посыпать пылью голову, но этот жест почтения, пожелания богатства и мира сегодня не является обязательным.
В пределах одной культуры часто различаются отдельные формы и способы приветствия у мужчин и у женщин. Так, узбекское вербальное приветствие часто сопровождается у взрослых мужчин рукопожатием, а у женщин — похлопыванием по плечу, причем мануальное мужское приветствие по узбекскому этикету должно сочетаться с открытой, широкой улыбкой.
Как отмечает венгерский лингвист и культуролог Ф. Папп, венгерские женщины при встрече или прощании с хорошей знакомой или родственницей, которую они давно не видели, часто целуют друг друга, тогда как мужчины, если не считать встреч после долгой разлуки самых близких родственников — отца и сына, например, — в таких ситуациях никогда при встрече не целуются (Папп 1985, 547).
У русских мужчин при приветствии и прощании обычно пожимают руки, а типичные женские приветствия — это поцелуи. Уходящим сейчас является жест приветствия троекратный поцелуй.
В Иране женщина вообще не должна пожимать руку мужчине, и относится это не только к рукопожатию как к знаку приветствия, но и, скажем, к рукопожатию спортсменок во время ритуала награждения их мужчинами (см. (Shiffrin 1974)).
В Египте мужчина, встретив женщину, может поцеловать ее на глазах других людей, только если она ему мать, жена или сестра, причем этот жест по времени должен быть очень кратким. А в Афганистане повсеместно принято более продолжительное и иное по форме приветствие, а именно тройной поцелуй в щеку: в левую, в правую и снова в левую.
Часто встречающееся на севере и юге США приветственное объятие hug (подробное описание этого жеста см. в § 7 гл. V) редко можно увидеть в средней части этой страны. Не очень популярно это объятие и в центральной части России, между тем как в Германии, опять же по нашим наблюдениям, оно встречается часто.
Межкультурные этикетные гендерные различия хорошо видны на примере приветственных поцелуев[108]. На Востоке мужчины-друзья часто при встрече целуют друг друга в щеки, однако в некоторых районах Азии поцелуи считаются интимно-сексуальными жестами и их на публике избегают. Интересно, что у индейцев тапуйа поцелуями обмениваются только мужчины, однако используют их не как знак приветствия, а как знак мира. Во Франции в щеку при приветствии в буквальном смысле не целуют, а просто щеки́ касаются, причем не всегда губами, а часто тоже щекой. Иными словами, реально приветственного жеста поцелуя в щеку в нашем понимании в этой культуре может не быть. Однако происходит нечто вроде имитации этого жеста.
В Венгрии на улице раньше при приветствии обычно целовались только женщина с женщиной, но в наше время юноша может поцеловать девушку, встретившись с ней. В Голландии почти сплошь встречи и прощания сопровождаются рукопожатиями; так принято здороваться и прощаться даже среди детей. Однако с близкими друзьями женщины целуются, тогда как мужчины в норме этого не делают. Пожилые поляки наклоняются, чтобы поцеловать руку женщине, особенно замужней. Близкие подруги-женщины коротко обнимаются и целуют по разу друг друга в каждую щеку. А в Португалии среди мужчин распространены приветственные шлепки по плечу: рукопожатия вне официального общения применяются относительно редко, хотя этикетно, в отличие от приветственных поцелуев, они вполне допустимы. Любопытно, что в Португалии у мужчин принят весьма необычный жест, напоминающий поцелуй: им жестикулирующий показывает хозяйке, что очень доволен ее обедом. В конце еды мужчина может также как бы поцеловать боковую строну указательного пальца, затем ущипнуть мочку уха двумя пальцами — тем, который он только что поцеловал, и большим.
Разумеется, внутри одной культуры далеко не для всех жестов приветствий отмечены гендерные различия в форме или смысле. Так, в Индии в знак приветствия и в знак прощания и мужчинами, и женщинами исполняется один и тот же традиционный жест анджали (форма «руки с прижатыми одна к другой ладонями направлены пальцами вверх; кончики пальцев находятся на уровне бровей, руки обычно разведены так, что их части от кисти до локтя располагаются горизонтально или под углом примерно 50–60 градусов друг к другу; голова чуть наклонена вперед»).
Анджали в индуистском сознании сближается с рукопожатием, однако те индусы, которые ориентированы на западные формы поведения, жестом анджали не пользуются, а применяют рукопожатия (правда, исполняют рукопожатия только мужчины, причем не очень старые и не близкие родственники).
Значимым для невербальных приветствий является также параметр «тип ситуации». Свою национальную и культурную специфику имеет, например, церемония встречи гостей (мы уже видели это на примере жеста моси poussi-poussi). Так, по данным работы (Duranti 1992), самоанцы из Западного Самоа в этом случае совершают очень сложный ритуал, состоящий из серии вербальных и невербальных актов, объединенных общим смыслом инкорпорации, или включения, в сообщество. Любой гость у самоанцев принимается как член группы, как человек, уже интегрированный в существующий коллектив. Неожиданный приход гостя возвещается громким криком живущего в доме человека, старшего по возрасту, после чего дети или прислуга бегут за специальными циновками, чтобы человек мог сесть. Смотреть на старших по рангу у самоанцев не принято. Гостю положено сразу же сесть, причем сидеть внутри помещения полагается скрестив ноги, а бедра должны быть обернуты особым материалом, ‘ie, и это касается в равной степени как женщин, так и мужчин. В формальных ситуациях только вождям и другим лицам того же ранга разрешается сидеть по-другому, а именно нога на ногу, а мужчины иногда сидят с одной ногой, покоящейся на бедре другой. В каждом случае важно не выставлять ноги в направлении адресата. Только после того, как вошедший сядет, он произносит словесные формулы приветствия, хотя еще до всех формальных приветственных формул хозяева могут спросить гостя о том, как тот живет, о его близких, об их самочувствии, сказать несколько приятных гостю слов про его или, чаще, ее внешний вид или одежду.
Остановимся на особенностях самих форм невербальных приветствий. Тут даже в сравнительно гомогенной группе людей возможны значительные расхождения в поведении. Например, американцы, как показывают наблюдения, проведенные в Америке Г. Е. Крейдлиным и подтверждаемые ответами американских студентов на вопросы специально составленной анкеты, легко отличают невербальные стиль общения и приветствия коренных латиноамериканцев, «испанцев», как они их называют, от приветствий белых американцев, или «anglo». По данным антрополога Р. Шатера, уже внутри самой латиноамериканской культуры наблюдается весьма значительная вариативность форм и способов приветствий. Например, костариканцы гораздо больше любят касания, чем панамцы, а панамцы — более «трогающий» народ по сравнению с колумбийцами (Shuter 1976, см. об этом также (Крейдлин 2002)).
А вот еще примеры. Маори из Новой Зеландии встречают и провожают людей, обнимая их за шею и плача (Fraser 1919). В статье (Hall, Whyte 1960) приведен следующий любопытный случай культурного несоответствия в актах касания у двух народов, которое имело своим последствием серьезную коммуникативную неудачу: «Однажды один американский бизнесмен, находившийся с деловым визитом на острове Ява, был приглашен на коктейль. И здесь американец, сам того не желая, разорвал невидимые культурные канаты, которые определяют границы приемлемого поведения. Он хотел завязать деловые отношения с одним из бизнесменов — жителем Явы — и успешно продвигался в намеченном направлении. Однако когда вечер уже близился к концу, американец положил руку яванцу на плечо, причем сделал это в присутствии других людей. Такое поведение было сочтено совершенно беспардонным и унижающим достоинство человека, поскольку нарушало давний традиционный этикет. И хотя американский бизнесмен почти сразу же принес своему яванскому коллеге самые искренние и изысканные извинения, завязать деловые отношения уже было невозможно» (перевод наш. — Авторы).
Культурные расхождения в этикетных жестах приветствия и прощания по сути являются различиями в семантике или прагматике самих жестов, а также в функциях и степени значимости тактильного поведения в целом для данной культуры. Если трогать человека у данного народа является культурной нормой, то касание партнера в акте коммуникации не может интерпретироваться в языке тела этого народа как вторжение в личную сферу человека (о понятии личной сферы см. в работе (Апресян 1986)).
Если вернуться к какой-то одной конкретной культуре, например к русской, то, помимо уже отмеченных, на значение и интерпретацию жестовых приветствий и прощаний особенно влияют следующие факторы:
(1) какая часть тела и какую трогает.
Поцелуй руки очевидно имеет не ту же семантику, что поцелуй в губы. Это точно так же, как если мужчина и женщина идут, взявшись за руки, то данная поза значит одно, а когда женщина идет рядом с мужчиной и берет его под руку, то такая поза значит совсем другое;
(2) продолжительность жеста.
Предложения Он задержал ее руку в своей и Он быстро отдернул руку имеют, конечно, совершенно разные осмысления. Жест продолжительный поцелуй в губы не синонимичен жесту быстрый поцелуй: если первый — это, бесспорно, жест выражения любви, то второй такого смысла не имеет;
(3) имеется ли, помимо касания, давление (сжатие) руки партнера, и если да, то насколько сильное.
Рукопожатие «вялой» рукой — это одна разновидность жеста, ср. (1135) Он всегда был очень приветлив и всегда при встрече всех целовал, даже если вчера с этим человеком виделся. А если не целовал, то неизменно протягивал вялую руку для рукопожатия, и пожимать эту руку было так же приятно, как связку подогретых сарделек (В. Качан. Роковая Маруся), а сильное рукопожатие «мужской» рукой — совсем другая;
(4) происходит ли движение после того, как произошел контакт, и если да, то какое.
Во время рукопожатия некоторые мужчины трясут сцепленными вместе руками — это, например, часто бывает при произнесении каких-то поздравительных слов. Иногда они дружески поглаживают, пошлепывают или похлопывают руку другого человека. Поглаживание — это всегда движение вдоль поверхности тела, а шлепок — это отрывистый, быстрый, не очень сильный однократный удар. Приветственное похлопывание по плечу — это обычно три-четыре удара, слабые по силе и наносимые по одному и тому же сегменту области плеча; важную роль в этом жесте играет звук. Объятие может сопровождаться поглаживанием спины;
(5) присутствуют ли при касании посторонние люди, и если да, то кто они.
Рукопожатия совершаются как на людях, так и вне посторонних глаз. Однако в случае, когда та же жестовая форма имеет другое значение, например когда она обозначает ‘пари’, при котором сцепленные руки следует разбить, присутствие по меньшей мере еще одного, третьего человека, «разбивающего», почти обязательно (иногда роль третьего берет на себя один из участников действия). О социальном контексте, в котором могут исполняться разного рода касания в жестах-поцелуях, мы уже говорили в § 7 гл. V;
(6) тип социального контекста, в рамках которого происходит касание.
Прикосновение к руке скорбящего человека или касание рукой его плеча в ситуации похорон на кладбище или в ходе траурной церемонии, где слова неуместны, — это не простой акт невербального приветствия, но синкретично выражаемые этими жестами сочувствие и утешение, то есть это знаки солидарности и единения с адресатом жеста в общем с ним горе;
(7) характер стиля невербального поведения и взаимоотношений между партнерами.
В каждом этносе и каждой культуре существуют жесткие нормы, предписывающие, кто, кого, как и когда может трогать. Из наиболее типичных социальных жестов приветствия назовем пожать руку, поцеловать руку, положить руку на плечо, снять шляпу. К социальным жестам относятся также разнообразные кивки и поклоны, иногда сопровождаемые прикосновением к телу адресата. Любопытно, что языковое отображение большинства этих жестов не только обычно намного богаче невербального, но и выражает смыслы, отличные от этикетных или дополняющие этикетные. Так, в предложении (1136) «Но вы! Кто же вы, наш ангел, наше Провиденье?» — восклицала вдова, покрывая поцелуями руки императрицы (М. Алданов. Бегство) сочетание покрывать поцелуями руки — это, конечно, не экспрессивное приветствие. Но это и не просто выражение почтения перед царственной особой — это знак особой благодарности за оказанное ею благодеяние. А в русском дворянском обществе дети, почтительно целуя родителям руки, благодарили их за обед.
Нейтральным стилем для жестов приветствий (а также для жестов прощаний) является не интимный и не функционально-деловой, а дружеское общение и сопряженная с жестами теплота взаимоотношений. Именно здесь человек, полностью контролируя свои действия, более свободен в выборе жестов-касаний по сравнению с другими невербальными стилями и отношениями и более толерантен к возможным отклонениям от нормы. На уровне дружеского общения, когда ранее уже были не просто завязаны какие-то контакты, а установлены тесные отношения между партнерами, люди вполне открыты для дальнейшего разнообразного по форме невербального подтверждения своих симпатий друг к другу.
Смысловой инвариант всех социальных жестов приветствий не пуст, и в первом приближении его можно сформулировать так: ‘демонстрация признания другого человека как имеющего определенный социальный статус (в частности, признание в коммуникативном партнере женщины, признание у адресата статуса «высокого лица», например религиозного, подчеркивание равенства статусов с адресатом и т. п.) и установление связи или единения с адресатом (например, участие с ним в каком-то деле)’.
Используемые в данном языке тела жесты приветствий и прощаний можно разбить на классы и построить их семиотически содержательную внутриязыковую типологию, основанную на универсальных оппозициях. Так, по степени закрепленности в обществе эти жесты делятся на социальные и индивидуальные, по уровню формализованности исполнения — на регламентированные и нерегламентированные, по отношению к прошлому — на традиционные и нетрадиционные (инновации), по отношению к другим культурам — на исконные и заимствованные, по характеру семантики и манере исполнения — на экспрессивные и неэкспрессивные, по длительности — на долгие и краткие, по форме — на полные и редуцированные и др.
Не только жесты, но и этикетные акты приветствий и прощаний тоже вполне поддаются содержательной классификации. Они различаются объемом и плотностью, то есть количеством и частотой исполняемых в них жестов, наличием / отсутствием обязательного для них речевого сопровождения — в виде свободных речевых выражений, жестких речевых формул, параязыковых клише и др. Они дифференцируются по числу или структурной конфигурации лиц, участвующих в данном коммуникативном акте (с такими возможными значениями для актов приветствий, как «один здоровается обязательно с одним», «один здоровается обязательно с более чем одним, но по отдельности с каждым», «один здоровается сразу с группой людей» и др.). Приветствия и прощания можно классифицировать также на основании социального контекста, в котором эти акты исполняются, например совершается приветствие в семье, на улице, в транспорте или в учреждении, либо разграничивать их по личностным характеристикам или по общественным статусам участников данного акта и др.
Ниже мы рассмотрим только две оппозиции, а именно деление жестов приветствий на симметричные — знаки солидарности и несимметричные — знаки уважения, а также на жесты близкого приветствия и жесты далекого приветствия.
Во время исполнения симметричных жестов приветствий обе стороны производят тождественные или сходные невербальные знаковые действия, а во время несимметричных приветствий один из участников выполняет действия, которые другой не выполняет. Несимметричное приветствие в зависимости от значений таких признаков, как возраст, пол, положение тела (например, наклонное оно или прямое), тип взгляда (скажем, прямой или в сторону) и многих других, интерпретируется как выражение доминации или, наоборот, подчиненного положения одного из коммуникативных партнеров. При симметричных жестах использование признаков, определяющих доминацию или подчинение, по правилам этикетного поведения, во всяком случае в известных нам культурах, не допускается. Избираемый способ приветствия или прощания здесь обусловлен исключительно личными отношениями партнеров и тем, как они представляют место свое и своего партнера в некоторой иерархии.
Приветствия (а также прощания) солидарности не являются, однако, идеально симметричными хотя бы по той простой причине, что кто-то всегда первым начинает приветствие, а другой его подхватывает (см. об этом подробно в работе (Collet 1982)). Инициатива всегда принадлежит одному из партнеров, причем то, кому именно, зависит от обстоятельств, которые, как нам представляется, едва ли поддаются разумному исчислению. Например, релевантными оказываются следующие ситуации: один человек приходит к другому в гости сам по себе, с другом или подругой. Или: один вынужден подойти к другому на улице или в коридоре служебного помещения, один узнал другого, увидев в театре, или один узнал другого, увидев в ресторане, и т. п. Все эти ситуации сопровождаются приветствиями. В подобных <квази>симметричных солидарных приветствиях инициатива имеет смысл ‘приглашение к взаимодействию, диалогу’, а в несимметричных приветствиях уважения инициатива выражает идею ‘просьбы’ или ‘прошения’. Жест — приглашение к взаимному приветствию протянуть руку для рукопожатия часто прочитывается как знак положительного отношения к адресату[109], а та же жестовая форма, используемая в качестве приглашения к прощанию, может, наоборот, интерпретироваться как проявление негативных чувств к адресату (Knapp 1973).
Симметричные жесты приветствий отличаются друг от друга и условиями употребления. Например, предварительные действия, которые иногда предшествуют рукопожатиям (скажем, снятие перчаток или головного убора), могут быть проделаны одним из участников диалога, когда партнера перед ним нет, а действия, предваряющие жесты прощания или расставания, неизбежно выполняются в компании другого участника (последнее наблюдение принадлежит замечательному немецкому социологу Э. Гофману (Goffman 1971)).
Взаимные симметричные касания, такие как мужские рукопожатия, могут нивелировать различия в социальных статусах. Как пишет Д. Шифрин, «когда за руку здороваются мужчины, это означает не только их равное участие в данном ритуале, но и равное достоинство двух людей» (Shiffrin 1974, 190). Рукопожатие — это не только намерение продемонстрировать отсутствие оружия и мирные цели (Hall, P., Hall, D. 1983), но и — если принять во внимание важные смысловые компоненты взаимности и симметрии, демонстрации равенства и солидарности — знак того, что после рукопожатия партнеры становятся доступны один другому, что они готовы общаться или участвовать в некотором совместном предприятии, ср. руки, созданные для рукопожатия во время опасности (О. Мандельштам).
Теперь скажем буквально два слова о пространственной оппозиции жестов приветствий. Здесь интересно сопоставить жест протянуть руку для рукопожатия как жест близкого приветствия с жестом махать рукой, являющимся жестом дальнего приветствия, или приветствия на расстоянии. Последний в своей семантике содержит императивный компонент типа ‘обрати внимание’, который делает данный невербальный знак непригодным при встречах с людьми более высокого статуса. К тому же жест махать рукой намекает на некую близость или интимность отношений между участниками коммуникации, неприемлемую в данном стиле общения. В связи с приведенными жестами близкого и дальнего приветствий представляет интерес следующее замечание П. Коллета: «Когда европеец или американец в знак приветствия машут рукой другому человеку, находящемуся на далеком расстоянии, жестикулирующий делает это с целью привлечь внимание адресата, показать адресату, что его заметили или опознали, а также предупредить его о возможном предстоящем приветствии на близком расстоянии».
Таким образом, приветствия на дальнем расстоянии представляют собой своеобразные невербальные ритуальные акты, выражающие просьбу о разрешении доступа к другому человеку с целью общения, а само отношение между партнерами проясняется при близком приветствии. Если приветствия на дальнем расстоянии предполагают, что адресат в ответ как-то покажет или даст понять, будет он доступен и открыт для общения или нет, то близкие приветствия применяются для выражения разных степеней солидарности и уважения, см. об этом также в (Collet 1982).
Ниже мы обсудим значение и употребление некоторых русских невежливых жестов, то есть невербальных телесных знаков, объединенных смысловым компонентом ‘невежливость’.
8.6. Невежливые жесты
Среди жестов встречаются невербальные знаки самых разных семиотических типов — собственно жесты, знаковые позы, взгляды, мимические движения и манеры, — которые в своих основных значениях и употреблениях трактуются как проявления невежливости. Многие из этих знаков в жестовых словарях, таких как (Акишина, Кано 2010; СЯРЖ 2001), снабжены стилистической пометой «груб.», см. русские мануальные жесты поднятый вверх средний палец, покрутить пальцем у виска, показать фигу и пр. Единицы такого рода практически во всех коммуникативных ситуациях, в которых они используются, воспринимаются окружающими как проявления невежливости. Однако существуют также жесты, оценка которых с точки зрения вежливости/ невежливости определяется исключительно ситуационным контекстом.
Укажем основные факторы, влияющие на такую их характеристику.
Прежде всего это культурный, этнический и исторический контексты ситуации, в которых в норме исполняется жест. В разных культурах и этносах существуют одинаковые или очень похожие друг на друга по форме жесты, имеющие диаметрально противоположные значения. Такое явление в книге (Крейдлин 2002, 135) получило название межкультурной омонимии.
Один из наиболее известных жестов, на который в этой связи обращают внимание чуть ли не все исследователи кинесики, — это жест, получивший в англосаксонской культуре имя ОК. Именно так он называется и в русской культуре, куда пришел из англосаксонской культуры. Его форма такова: большой и указательный пальцы одной руки образуют кольцо.
В обеих упомянутых культурах он имеет значение ‘все хорошо’. Между тем в ряде стран Средиземноморского бассейна есть обсценный и оскорбительный жест, форма которого тождественна форме жеста ОК, но этот жест используется для обвинения одним человеком другого в склонности к гомосексуализму (Пиз 2007, 7). Еще один пример межкультурной омонимии жестов дает единица поднятый вверх большой палец: в Америке, в Англии и в России она, как и жест OK, имеет значение ‘все хорошо, отлично’, а в Греции поднятый вверх большой палец относят к невежливым жестам, поскольку в этой стране он означает ‘заткнись’ (там же, 7–8).
Не только в разных культурах, но и в пределах одной культуры значения и сферы употребления жестов могут варьироваться в зависимости от изменений, происходящих со временем в невербальном поведении людей. Например, то, что в русской дореволюционной культуре считалось признаком хорошего воспитания и утонченных манер, а именно поцеловать женщине руку, подать женщине пальто или уступить женщине место в транспорте, в советской культуре первых десятилетий после революции воспринималось как проявление буржуазности, жеманства, кокетства и прочих отрицательных качеств. Об этом неоднократно писали авторы сборников «новых» правил общественного поведения, называя изящное дворянское воспитание «старого образца» признаком отсталости[110].
Еще одним важным фактором, влияющим на оценку жеста как невежливого, является способ его исполнения. Небрежно исполненный жест, даже если он является этикетным, вызовет скорее отрицательную реакцию собеседника, чем положительную, ср. рукопожатие, выражающее доминирующее положение одного из собеседников, в этом случае рука движется по направлению сверху вниз.
Особую роль способ исполнения жеста играет в ритуализованных культурах, таких как, например, японская. В ней различают несколько видов приветственных поклонов, исполнение которых варьируется в зависимости от социального статуса участников диалога, см. об этом подробнее (Морозова 2006, 90–123). Легкий кивок начальнику вместо глубокого поклона может быть воспринят как оскорбление и проявление неуважения к нему. Даже такой на первый взгляд «положительный» жест, как улыбка, вовсе не во всех ситуациях употребления является проявлением хорошего настроения и симпатии к собеседнику, ср. сочетания издевательская / самодовольная / напыщенная улыбка, а также предложение (1137) Все были подавлены, а на его губах играла самодовольная улыбка.
Наконец, отдельным фактором, влияющим на оценку жеста как невежливого, является сфера его употребления. Уместный в одной ситуации, жест может оказаться неуместным и даже невежливым в другой. Например, жесты-касания имеют свои сферы употребления: дружеские объятия допустимы среди друзей, но не в рамках делового общения (о касаниях и разных их видах см. (Крейдлин 2002, 412–438; Моррис 2010, 416–421)). Можно выделить отдельный класс жестов — так называемые жесты начальников, — с помощью которых один из участников коммуникации демонстрирует свое статусное превосходство перед собеседником. К таким жестам относится, например, поза сидеть развалившись<на кресле, стуле>. Некоторые мужчины позволяют себе грубо-фамильярные жесты по отношению к женщинам — хлопают их по заду, пытаются ущипнуть. Такое поведение считается оскорбительным и вызывает осуждение. Мы видим, что на оценку жестов как невежливых влияют социальные, психологические и гендерные факторы.
Невежливость может проявляться не только в исполнении некоторого жеста, но и в отсутствии знака, в то время как правила этикетного поведения предписывают его исполнить в данной ситуации. Так, невежливо не протянуть руку в ответ на протянутую для рукопожатия руку, демонстрируя этим нежелание вступать в коммуникацию с человеком. Знаковое отсутствие жеста обычно интерпретируется как нулевой невербальный (телесный) знак, в данном случае — со значением ‘невежливый’. Ненулевые и нулевые жестовые знаки, имеющие значение ‘невежливый’, хотя и являются часто ситуативно обусловленными, непременно должны найти отражение в лексикографическом описании жестов.
Далее в качестве примера приведем полные лексикографические описания двух русских невежливых жестов, а именно поз сидеть развалившись<в кресле, на стуле> и класть локти на стол. Эти описания составлены с опорой на методологические принципы и метаязык, используемые в (СЯРЖ 2001):
СИДЕТЬ РАЗВАЛИВШИСЬ <в кресле, на стуле>
Активные соматические объекты
голова/корпус/руки/ноги
Комментарий
В зоне «активные соматические объекты» перечисляются те объекты, которые непосредственно участвуют в исполнении жеста.
Физическое описание
Жестикулирующий сидит расслабленно, облокотившись на спинку кресла или стула. Его спина не напряжена; голова чуть откинута назад или наклонена в сторону, руки заложены за голову в форме «замка», свисают вниз или лежат на подлокотниках кресла; ноги расставлены в стороны или закинуты одна на другую.
Комментарий
Когда жестикулирующий сидит в помещении один, можно думать, что он, принимая данную позу, отдыхает, и данную позу можно было бы назвать расслабленной. Однако в ситуации, когда человек, принявший такую позу, беседует с другим человеком, о нем скажут скорее, что он сидит развалившись, и такое поведение с его стороны сочтут невежливым.
Толкование
Х сидит, развалившись перед Y-ом ≈ ‘Человек Х, сидя так, показывает Y-у, что ему можно вести себя как Y-у не позволено, и Y должен это понимать; поведение Х считается невежливым’.
Комментарии
1. Толкование содержит отсылку к зоне физического описания. Этим мы хотим продемонстрировать согласованность формы и смысла данной позы, то есть своеобразную ее иконичность.
2. Введенный в (СЯРЖ 2001) жестовый примитив ‘показывает’ говорит о том, что данная поза относится к классу коммуникативных знаков (о жестовых примитивах см. раздел 7.9 § 7 гл. V данной книги и более подробно в книге (Крейдлин 2002, 300 и след.)).
3. Из толкования следует, что жестикулирующий наделен определенной властью, и адресат должен это признать.
Условия употребления
1. Поза характерна для тех людей, которые занимают высокое социальное положение, то есть являются «начальниками». Принимая ее, «начальники» часто общаются с подчиненными или с другими людьми более низких социальных рангов, подчеркивая позой свое более высокое место в социальной иерархии. Обычно «начальники» делают это не только невербальным способом, но и вербальным (ср. в этой связи выделяемую в теориях этикета особую речь начальников).
2. Поскольку, согласно существующим нормам и правилам этикета, открытая демонстрация социального, в частности административного, превосходства одного человека над другим считается бестактной, поза является невербальной фигурой нескромности, а следовательно, и невежливости.
Однословная характеристика ПРЕВОСХОДСТВО.
Другие номинации развалиться, рассесться.
Текстовая иллюстрация
(1138) Михалев движением пальца подозвал «порученца», дежурившего у двери, что-то шепнул ему, и через сорок минут Григорий Дубинюк явился пред светлые очи своего «командующего». — Ну, — вальяжно развалившись в кресле, протянул Михалев, — расскажи-ка нам, друг сердечный, чего ты с ювелиром учинил, каку таку расправу (А. Маринина. Последний рассвет).
Замечания
1. Об особом употреблении жеста
Сидеть развалившись может также человек, не имеющий высокого статуса. Этот человек просто игнорирует правила приличия и ведет себя в присутствии другого человека нахально, по-хамски, как бы ему «все можно», ср. (1139) Нервозный человек, вспылил. «Вы чего без доклада влезаете?» А тот нахал, вообразите, развалился в кресле и говорит, улыбаясь: «А я, говорит, с вами по дельцу пришел потолковать» (М. Булгаков. Мастер и Маргарита).
2. О гендерной характеристике жеста
Поза более характерна для мужчин, чем для женщин.
КЛАСТЬ ЛОКТИ НА СТОЛ 1
Активные соматические объекты
руки
Рабочая часть
локти
Комментарий
Рабочей частью мы называем часть тела или часть части тела, которая конкретно задает способ реализации жеста. В данном случае рабочей частью является локоть — часть руки.
Физическое описание
Жестикулирующий, сидя за столом, за которым, возможно, сидят и другие люди, кладет на него локти, то есть локти могут упираться в стол (руки при этом подняты) или руки могут лежать на столе, как на парте.
Для первой физической реализации существует другая номинация того же жеста, а именно поставить локти на стол.
Толкование
Х кладет локти на стол 1 ≈ ‘Человек Х этим жестом показывает, что не знает правил этикетного поведения сидящих за столом или пренебрегает этими правилами, потому поведение человека Х является невежливым’.
Комментарии
1. Как и в предыдущем примере, в описание смысла позы входит отсылка к ее форме.
2. Жестовая лексема КЛАСТЬ ЛОКТИ НА СТОЛ 1 является публичной позой, так как исполняется в присутствии других людей (см. зону «Условия употребления»).
3. Правила делового и бытового этикетного поведения людей, собравшихся за одним столом, можно разделить на несколько групп: параязыковые правила, правила кинетического поведения, правила проксемного поведения и др. (Морозова 2006). Исполняя данный жест, то есть принимая такую позу, человек (сознательно или неосознанно) нарушает правила проксемного поведения. Это нарушение состоит в том, что он занимает больше пространства за столом, чем ему положено, а поскольку пространство стола ограничено, он вторгается в личное пространство других людей.
4. Незнание этикетных норм жестового поведения или пренебрежение этими нормами в публичных жестах всегда оценивается как невежливое (по-видимому, это утверждение можно считать универсалией, относящейся к любому невербальному знаковому поведению).
Условия употребления
Жест употребляется в ситуации общения двух и более лиц, сидящих за одним столом во время приемов, презентаций, совещаний и других деловых встреч, а в бытовой коммуникации — во время застолья.
Другие номинации
Рассесться
Текстовая иллюстрация
(1140) Каждый день умываться, за обедом надо есть суп, надо говорить по-французски, учиться надо, не ползать на коленках, не класть локти на стол, и если она <няня> сказала, что нельзя идти гулять, <…> то это уж наверное так будет и надо ее слушаться (Т. Сухотина-Толстая. Детство Тани Толстой в Ясной Поляне).
Знание этикета, его норм и правил приобретается человеком в процессе воспитания. Воспитание способствует социализации человека — непременному условию успешной коммуникации.