– Ни пуха ни пера! – шепчет Гевин, когда я встаю с места.
– Ну это же не экзамен, Гевин! – толкает его в бок Эдди.
Я поднимаюсь на сцену и подхожу к микрофону. Я уже давно заметил, что если сконцентрироваться и по-настоящему вложить чувства в то, что пишешь, то потом выступление становится своего рода терапией. После всего, что произошло на этой неделе, она мне не помешает.
– Мое стихотворение называется «Эта девушка», – объявляю я, стараясь не смотреть на Гевина, хотя ясно, что, едва услышав название, он прекрасно понял, что речь пойдет о Лейк. Я закрываю глаза, делаю глубокий вдох и начинаю:
Вчера ночью мне приснился сон об этой девушке.
Ах, эта девушка.
Во сне я стоял на краю скалы
и смотрел вниз на огромную бесплодную долину.
На мне не было обуви, и камни
осыпались под моими стопами.
Как легко было бы сделать шаг назад,
отойти от края утеса,
отойти от неизбежно предопределенной жизни, которая
каким-то образом мне предначертана.
От жизни, которая каким-то образом стала единственно возможной.
Я так живу уже два года и смирился с этим.
Я не радуюсь этому,
но смирился.
Здесь было мое место.
И пусть оно было мне не по душе, пусть я мечтал
о реках, горах и деревьях,
пусть я мечтал услышать их песни…
Услышать их… поэзию…
Яснее некуда – то, о чем я мечтал,
мне не дано.
И так решил не я – так решила судьба.
Поэтому я поступил единственно возможным образом.
Единственно правильным образом.
Приготовился к тому, чтобы радоваться такой жизни.
Я собрался с духом и сделал глубокий вдох.
Я положил руки на край скалы и начал опускаться
на камни, падающие вниз с самого края.
Крепко цепляясь пальцами за трещины в скале, я медленно
начал спускаться вниз.
Вниз, в огромную бесплодную долину,
в которую превратилась моя
жизнь.
Но тут…
Тут появилась эта девушка…
Бог ты мой, эта девушка…
Она возникла из ниоткуда и встала прямо передо мной
на краю той скалы. Она посмотрела на меня сверху вниз
своим печальным взглядом, уходившим вглубь на миллионы километров…
а потом улыбнулась мне.
Эта девушка улыбнулась мне.
Ее взгляд поразил меня до глубины души и пронзил
мое сердце подобно миллиону стрел Купидона,
одна за другой, одна за другой,
одна за другой…
Прямо…
В самое…
Сердце…
Теперь переходим к той части сна, где большинство девушек
склонились бы надо мной, взяли бы меня за руки и попросили
не уходить… не делать этого. В этой части сна
большинство девушек вцепились бы мне в запястья, уперлись
в землю ногами и тащили бы меня вверх
из последних сил. В этой части сна
большинство девушек кричали бы что есть мочи,
звали бы на помощь, делали бы все возможное и невозможное,
чтобы спасти меня…
Спасти
от этой
огромной
бесплодной
долины
там, внизу.
Но только не эта девушка.
Эта девушка не такая, как остальные.
Эта девушка…
Эта девушка поступила еще лучше.
Сначала она уселась на краю скалы, скинула
ботинки, и мы вместе смотрели, как они падают.
Они падали и падали, падали до тех пор, пока не приземлились.
Один ботинок поверх другого. Они оказались в этой
огромной бесплодной долине.
Затем она сняла резинку с запястья,
завела руки за спину
и собрала волосы в хвост.
А потом эта девушка… Эта девушка
поставила ладони рядом с моими на самый край
скалы и медленно начала спускаться
с нее.
Она упиралась босыми ногами в острые камни,
совсем как я. Правой рукой она
цеплялась за трещины в скале, а потом
положила свою левую руку
прямо…
поверх…
моей.
Она посмотрела вниз, на огромную бесплодную долину внизу,
а потом снова взглянула на меня и улыбнулась.
Она улыбнулась.
Она посмотрела на меня, улыбнулась и спросила:
«Ты готов?»
О да.
Я наконец-то готов.
Впервые за всю свою жизнь я настолько готов.
О да…
Эта девушка.
Моя мама полюбила бы эту девушку.
Как жаль, что она оказалась всего лишь сном.
Я закрываю глаза, отключаясь от шума толпы, и жду, когда восстановится дыхание, потом спускаюсь со сцены и сажусь за столик. Эдди вскакивает с места, вытирая слезы с глаз, а потом хмуро смотрит на меня:
– Не хочешь для разнообразия хоть раз прочитать что-нибудь порадостнее? – выпаливает она и убегает в туалет – наверное, подправить косметику.
Я смеюсь и поглядываю на Гевина, но он смотрит на меня очень серьезно:
– Уилл, по-моему, я все понял.
– Насчет…
– Насчет тебя, – машет в сторону сцены Гевин, – и твоего… положения.
Я невольно подаюсь вперед:
– Какого еще положения?!
– Я знаю одну девушку, она с моей мамой работает. Твоего возраста, симпатичная, учится в колледже…
– Нет! – качаю головой я. – Нет, без шансов! – повторяю я, откидываясь на спинку дивана.
– Уилл, но ты не можешь быть с Лейкен! Если твое стихотворение имеет какое-то отношение к ней – а я думаю, что оно именно о ней, – тебе срочно нужно найти способ забыть ее. Если ты это не сделаешь, твоя карьера полетит ко всем чертям из-за этой девчонки! Девчонки, с которой вы один раз сходили на свидание! Один раз!
– Мне не нужна девушка, Гевин. – Слушая его рассуждения, я лишь качаю головой. – Когда мы познакомились с Лейк, я даже не думал о том, чтобы найти кого-то. Мне и так неплохо. Поверь, меньше всего я хочу вляпаться в очередную трагическую историю с женским полом!
– Не надо никаких трагических историй! Тебе надо заполнить пустоту, образовавшуюся в твоей жизни. Тебе обязательно надо с кем-то встречаться. Эдди, как выясняется, права!
– Насчет чего это я оказалась права? – спрашивает Эдди, возвращаясь к нам.
– Насчет Уилла! – показывает на меня Гевин. – Ему надо с кем-то встречаться! Как думаешь, они с Тейлор подойдут друг другу?
– Как же я о ней сразу не подумала! – радостно восклицает Эдди. – Точно! Уилл, ты будешь от нее просто в восторге!
– Нет уж, ребята, сводничеством занимайтесь без меня! – Я встаю и надеваю куртку. – Ладно, мне пора домой. Увидимся завтра в школе.
Эдди и Гевин тоже встают.
– Завтра возьму у нее телефон, – обещает Эдди. – Что скажешь о вечере следующей субботы? Можем устроить двойное свидание: мы с Гевином и вы.
– Это без меня, – повторяю я и ухожу, не оборачиваясь.
Глава 8
Медовый месяц
– Ладно, – говорит Лейк. – Во-первых, признаю: стихотворение просто потрясающе красивое!
– Как и его муза! – галантно отвечаю я и наклоняюсь, чтобы поцеловать ее, но она шутливо отталкивает меня.
– А во-вторых, – прищурившись, продолжает Лейк, – есть вопрос: значит, Гевин и Эдди пытались тебя с кем-то свести? – Она фыркает и садится на постели. – Хорошо, что ты не согласился! Не важно, что у нас с тобой не было шансов. После того что между нами произошло, я просто не смогла бы ни с кем встречаться!
Я быстро меняю тему, пока до Лейк не дошло, что я-то, конечно, не согласился, но Эдди меня особенно и не спрашивала, а она девушка настойчивая.
– Ладно, теперь насчет вечера пятницы, – продолжаю я, переводя разговор на другую тему. – Твоя мама.
– Ага, – кивает она, устраиваясь поудобнее рядом со мной и закидывая свою ногу на мою. – Моя мама.
Секреты
– Снова паста?! – стонет Колдер, берет тарелку с едой и садится за барную стойку.
– Если не нравится – вперед, учись готовить.
– А мне нравится, – говорит Кел. – У меня мама часто готовит курицу с овощами, наверное, поэтому я такой маленький – недовкормленный!
– Недокормленный! – смеясь, поправляю его я.
– Я так и сказал! – закатывает глаза Кел.
Я беру глубокую тарелку и кладу себе пасты… снова. Мы и правда едим ее как минимум три раза в неделю. Я не понимаю, зачем готовить какие-то дорогие блюда, если в основном мы ужинаем вдвоем: я и мой девятилетний брат. Я усаживаюсь напротив мальчиков и наливаю всем чай.