— Нет человека, который любил бы сильней, чем я! — воскликнул он. — Я готов на любые жертвы!
— Очень хорошо, — похвалила его Бэннер.
— Я тихонько прокрадусь на кухню… — мечтал он, шепча себе под нос.
Они проводили ночи в ее маленьком коттедже — теплые, волшебные ночи, полные любви и возрастающего желания. Обычно Рори просыпался первым, но в это утро, проснувшись, он увидел Бэннер, которая сидела, прислонившись к медной спинке кровати, с блокнотом на коленях.
— Что это ты делаешь? — сонно спросил он.
Она долго не отвечала, только угольный карандаш у нее в руках порхал по бумаге. Затем она с улыбкой подняла глаза, засунула карандаш за ухо и повернула блокнот так, чтобы он видел рисунок.
— Рисую тебя, — заявила она.
Буквально несколькими плавными линиями с чуть обозначенными тенями она изобразила Рори — он лежал на животе, уткнувшись лицом в подушку. Простыня едва прикрывала его бедра, а солнечный свет рисовал на его загорелом теле причудливые узоры из бликов и теней.
Рори долго рассматривал набросок, постепенно просыпаясь. Сначала его изумило то, что она смогла создать столь точный портрет с помощью нескольких линий и штрихов. А потом его сильнее, чем прежде, поразило необыкновенное сходство между ним, Рори Стюартом, и вымышленным Джентльменом с Юга.
— Это я? — наконец нерешительно спросил он, понимая, что на рисунке его лицо много выразительнее, чем в действительности.
— Да, ты, — ответила Бэннер. — Когда ты спишь, ты такой беззащитный.
Он с любопытством взглянул на нее.
— И поэтому ты решила меня нарисовать? — поинтересовался он.
— Надеюсь, ты не против? — извиняющимся тоном проговорила она.
Он немного подумал, прежде чем ответить:
— Нет, я не против. В конце концов, я ведь тоже видел тебя спящей и такой же уязвимой. Но скажи, неужели на самом деле человек спящий так сильно отличается от бодрствующего? — Рори не мог удержаться от этого вопроса — ему действительно было интересно узнать ее мнение на сей счет.
Бэннер отложила в сторону блокнот, поудобней устроилась на кровати и повернулась к нему лицом.
— Если ты хочешь увидеть, как выгладишь, когда бодрствуешь, иди в мастерскую и посмотри на портрет Джентльмена с Юга, — посоветовала она. — Это ты, Рори. Не знаю, но он почему-то с самого начала был похож на тебя. Правда, заканчивала я его с мыслями о тебе.
Рори очень хорошо помнил портрет, так как за последнюю пару дней довольно часто смотрел на него.
— Я думаю, что этот портрет — комплимент мне. Ты мне явно польстила, — сказал он.
— Вовсе нет. Я нарисовала то, что вижу всякий раз, когда смотрю на тебя, — ответила она серьезным тоном.
Рори тихонько потянул ее к себе.
— Хотел бы я, — прошептал он, — суметь нарисовать тебя так, как я тебя вижу. Но рисовать я совсем не умею, миледи, и даже если бы у меня был талант, то не думаю, что я смог бы нарисовать мою Бэннер.
Он вынул у нее из-за уха карандаш и отложил его в сторону, потом перекатился на спину, увлекая девушку за собой, так что она внезапно оказалась сверху.
— Разве я смог бы нарисовать нежный голос и звонкий смех, не говоря уже об этих невозможно зеленых глазах? Как нарисовать прикосновения, которые уносят меня в рай, и ощущение твоего присутствия рядом, без которого я уже просто не могу жить? Какими красками нарисовать живой ум и искрометный юмор, и крутой нрав, о котором меня предупреждали, но которого я еще пока не заметил?
— Я считаю, — пробормотала она прежде, чем его губы коснулись ее губ, — что ты гораздо талантливее, чем сам думаешь…
Через некоторое время она спросила:
— А кто тебя предупреждал о том, что у меня крутой нрав?
— Джейк, разумеется, — поспешно сообщил Рори.
— У, змей вероломный! И что он тебе сказал? — поинтересовалась Бэннер.
— Сказал, что ты можешь содрать кожу даже с человека, одетого в доспехи, стоя от него на расстоянии двадцати шагов и не повышая голоса, — послушно ответил Рори.
— Он преувеличивает, — твердо заявила Бэннер.
— Он говорит, что это еще мягко сказано, — доложил Рори.
— Слушай его больше, — скептически заметила девушка.
— Ну, я, разумеется, заступился за тебя, — вставил Рори.
— Что ты говоришь? — съехидничала она.
— Конечно. Я сказал ему, что моя леди не способна на такое, — возмутился Рори.
— Спасибо. — Она, казалось, искренне его поблагодарила.
— Когда она будет сдирать кожу с закованного в латы человека, то не только не повысит голоса, но обязательно будет улыбаться. — Рори точно повторял слова Клермона.
— Откуда ты знаешь? — удивилась Бэннер. — На тебя я пока не сердилась.
— Просто знаю, и все, — заявил Рори. — У меня давно впечатление, что я сижу на бочке с порохом.
— Почему я слышу виноватые нотки в твоем голосе? — удивилась она.
— Представления не имею, — оправдывался он.
— Рори?.. — одернула она его.
— Миледи?.. — ответил он таким же тоном.
— Ты ничего не хочешь мне рассказать? — обиженно спросила она.
— Нет, сейчас ничего, — объявил он.
— Ты выглядишь, как мальчишка, которого застукали за банкой варенья, — холодно заметила она.
— Нет, я выгляжу, как человек, который сидит на бочке с порохом, — не согласился Рори и добавил:
— Но пока я не собираюсь доверять тебе спички.
— Ты заставляешь меня нервничать, — волновалась Бэннер.
— Зато ты теперь знаешь, как чувствую себя я, — сообщил Рори, хмурясь.
— Думаю, нам лучше эту бочку сразу взорвать, — предложила она.
— Ты правда так думаешь? — удивилась она. — Я бы все-таки предпочел, чтобы она никогда не взрывалась.
— Рори!.. — пожурила его Бэннер.
— Поверь мне и успокойся, — попросил он.
— Ну, как я могу успокоиться, — не понимала она, — если ты считаешь, что это выведет меня из себя?
— Я не считаю, что это выведет тебя из себя. Я уверен, что так и будет, — с нажимом заявил он.
— Так, с каждой минутой ситуация становится все хуже, — с угрозой пробормотала она.
— Бэннер, я взываю к твоему терпению, — взмолился он.
— Как это понимать? — не на шутку рассердилась она.
— Ну, понимаешь, когда я сознаюсь тебе в своем ужасном преступлении, — сказал он, — ты сразу вспомнишь, что собиралась меня удивить тем, что не выйдешь из себя, что сможешь держать себя в руках…
— Ах, «ужасное преступление», значит? — съехидничала Бэннер.
— Ну, это только так говорится, — оправдывался он.
— И почему это я разгадываю твои загадки, вместо того чтобы взять скалку и выбить из тебя признание? — задумчиво произнесла она.
— Потому что ты истинная леди, — убежденно ответил он.
— Ты знаешь, раньше меня бы это не остановило, — убежденно высказалась Бэннер.
— И часто ты скалкой выбивала признания у мужчин? — поинтересовался Рори.
— Нет, пока не приходилось, но все еще впереди, поэтому я довела свое мастерство по сдиранию кожи до настоящего искусства.
— Помнится, ты сказала, что Джейк преувеличивает. — Рори пытался ее образумить.
— Я солгала, — без малейшего смущения заявила она.
— Ах ты, маленькая лгунья, — тяжело вздохнул Рори.
— Мышка откровенно насмехается над кошкой, — сказала Бэннер и поинтересовалась:
— Так ты собираешься признаваться?
— Думаю, что тебе сначала надо успокоиться, — миролюбиво ответил Рори.
— Разве здесь кто-то волнуется? — удивилась она. — Я, например, совершенно спокойна.
— Я замечаю в ваших прекрасных зеленых глазах опасные искорки, миледи, — проговорил Рори.
— У тебя богатое воображение. Признавайся, — потребовала она.
— По-моему, нас зовет Джейк, — Рори напряженно вслушивался в тишину.
— Признавайся! — воскликнула она.
— Когда зайдет солнце. В темноте легче спрятаться, — прошептал он.
С очень задумчивым и абсолютно невинным выражением лица Бэннер соскользнула с кровати и начала одеваться, полностью отдавая себе отчет в том, что Рори с удовольствием за ней наблюдает.
— Так, значит, ты сознаваться не собираешься? — спросила она, застегивая шорты. Затем она наклонилась вперед, уперлась руками в изножье кровати и пристально посмотрела на мужчину, лежащего перед ней.
— Я лучше повременю, насколько это возможно, — ответил он.
Слегка хмурясь, она собрала его одежду с пола и выпрямилась.
— Ты уверен? — переспросила она тоном женщины, желающей быть уверенной на все сто. Рори забеспокоился, но все же ответил:
— Я уверен.
Он взял с тумбочки свои часы и воскликнул:
— Эй, завтрак-то, наверное, уже готов! Ты можешь передать мне мою одежду?
Морщинки на лбу у Бэннер разгладились, на лице появилась милая улыбка. Не переставая улыбаться, она неторопливо отступала к двери.
— Нет, — сказала она сладеньким голоском. Рори сел на кровати, встревоженный ее странным поведением.
— Бэннер? Куда это ты?! — взмолился он, предвидя неприятности.
— Завтракать, — коротко бросила она.
Рори растерянным взглядом окинул простыни, которые едва прикрывали его могучее тело, и вздрогнул при мысли о строе прислуги, через который ему придется пройти, чтобы добраться до своей комнаты. Им овладели дурные предчувствия.
— Ты не сделаешь этого! — отчаянно закричал он.
Стоя в дверях, она удивленно приподняла брови.
— Ты сделаешь это, — понял он, ощутив безнадежность попыток остановить ее.
— Признайся, — предложила Бэннер нежным голосом.
— Я не поддамся на шантаж, — твердо заявил он.
— Ну что ж, пеняй на себя. — Она повернулась к двери. — Увидимся за завтраком. Выходя, она бросила ему через плечо:
— Приходи быстрей, пока все не остыло, — и выскочила из коттеджа. В чистом свежем утреннем воздухе хорошо были слышны проклятия Рори.
Лучше и быть не могло — Джейк решил позавтракать на веранде, поэтому, поднявшись по ступенькам, она сразу увидела его за столом с утренней газетой в руках.
Сунув ворох одежды в руки Коннеру, всегда стоящему наготове за спиной у Джейка, она весело попросила: