Руби втянула воздух. В конце концов, после мучительно долгого колебания, она кивнула.
– Ты уверена, что он не придет за нами?
– Клянусь, – ответила Джунипер и припала ухом к двери. Она ничего не услышала. – Призрак Шейна Феррика не придет за нами.
– Я понимаю. Я просто… Все время невольно представляю себе, как его призрак проникает сквозь стены. Представляю себе его мать, скользящую к нам в белом кружевном платье…
Джунипер резко вскинула голову.
– Что ты сказала?
– Его мать, в платье…
– Оно было белым? Ты мне не говорила, что оно было белым.
– Какое это имеет значение? – Руби нахмурила брови, и на ее переносице появилась эта маленькая складка, как у тогдашней, восьмилетней Руби. Это было бы очень мило, если бы сердце Джунипер не пыталось забраться в горло.
– Там, наверху, была кукла, – начала она, потом умолкла. Сколько она должна рассказать? Им нужно выбраться отсюда. – На ней было белое кружевное платье. Она мне показалась знакомой, потому что у нее синие глаза, но волосы у нее светлые, и это опровергало мою теорию.
– Какую теорию? Ты хочешь сказать, что все время это знала?
– Я говорила себе, что это невозможно. У меня была паранойя, и в любом случае ты заперлась с Паркером, и я не могла выбежать за дверь. Не могла и не должна была, потому что волосы были белые, а у Брианны волосы черные.
– У Брианны? – Щека Руби побледнели, губы приоткрылись. Проклятье. Джунипер не следовало ничего говорить, пока они не выбрались из дома.
Она потянулась к ручке двери.
И, конечно, конечно же, Руби ее остановила.
– У нее был… парик, – сказала она и положила ладонь сверху на руку Джунипер. – Она надевала его на похороны.
– Неужели? Боже, я даже не помню. Тот день прошел, как в тумане.
– В черном тумане. Но волосы у нее были белые. Трудно было разглядеть, потому что на ней была вуаль, но в какой-то момент она зарыдала так сильно, что вуаль соскользнула. И волосы, и вуаль соскользнули, и мне показалось, что я вижу под ними кожу.
– Кожу? – Джунипер прищурилась, встревоженная этой картиной. – Будто у нее выпали волосы?
– Я… я не уверена, но знаю, что на ней был парик. Почему она его надела? – Руби прикусила губу. – Мы должны предупредить Паркера. Брет может понести Гэвина, и мы вместе можем обыскать дом. Вероятно, тут есть кабинет! Мы найдем компьютер и по нему вызовем полицию.
– Ты сама себя слышишь? Нам нельзя заходить еще дальше в дом! Нам следует выйти из него, и уж Паркера ждать совсем незачем. Он решительно настроен удержать тебя здесь.
– Пожалуйста, я не могу этого объяснить, у меня очень плохое предчувствие. Если ты выйдешь в эту дверь… – Руби умолкла, опустила глаза. – Если пройдешь мимо бассейна, мы обе знаем, что случится.
– Нет, мы не знаем. – Голос Джунипер звучал четко, но ее всю трясло. Ей не хотелось делать этого сейчас. Ей хотелось никогда этого не делать. – Мы не ходили на ту вечеринку. Я ходила…
– Вместе с половиной младшего класса. Все видели, что ты сделала. – Руби подошла ближе, ее теплое дыхание коснулось щеки Джунипер. – Ты подстроила все так, что Шейн напился, и заманила его в бассейн. Ты стояла над ним и смеялась, пока он погружался на дно. А когда он выплыл наверх глотнуть воздуха, ты опять толкнула его вниз…
– Все было не так! – Сердце Джунипер стучало, легким не хватало воздуха, будто она уже тонула. «Уже? Нет», – подумала она, встряхиваясь. Брианна не могла толкнуть ее в воду, потому что она тогда не толкала Шейна.
Однако она заманила его, заставила задыхаться.
– Мне сейчас некогда защищаться, – резко бросила она, бросив взгляд на лежащего на диване мальчика. – Гэвину нужна медицинская помощь, и если ты не идешь со мной за помощью, тогда охраняй его со своим револьвером. С заряженным револьвером, – прибавила она, берясь за ручку двери.
Руби скрестила руки на груди.
– Ты меня здесь не бросишь. Я знаю, что не бросишь, потому что ты всегда старалась меня защитить.
Вот так просто надежды Джунипер испарились. Она почувствовала, что снова и снова бегает по кругу, попав в бесконечную спираль и подвергая себя опасности, чтобы спасти Руби. Зачем же еще она здесь? У нее были подозрения насчет этой вечеринки с самого начала, но только после того, как Руби сказала, что пойдет, Джунипер тоже решила пойти. Еще больше подозрений возникло у нее в коридоре, их вызывали меняющиеся портреты, исчезающие из них люди, и все равно – она осталась, потому что Руби попала в ловушку в спальне Паркера.
Снова и снова она выбирала счастье Руби, безопасность Руби, пренебрегая своим собственным счастьем и безопасностью. Теперь, в этот решающий момент, она не могла идти дальше, вглубь дома. Не могла притаиться и ждать, что человек, у которого были все основания ее ненавидеть, все основания ненавидеть их всех, ворвется в дверь с ножом. Ей необходимо бежать, а если Руби хочет остаться, Джунипер не может заставить ее уйти. Она говорила серьезно, когда уверяла Руби, что копы приедут быстро в этот район. Если она поторопится, она за несколько минут успеет добежать до соседнего дома! Она сможет спасти Руби и Гэвина и на этот раз не наделает глупостей.
И не подвергнет себя риску.
– С той минуты, как я тебя встретила, я поняла, что ты волшебная, – сказала она, не глядя в глаза Руби. Она не могла смотреть, потому что тогда она осталась бы. – Я знала, что моя жизнь изменится навсегда, так и случилось. И даже когда я тебя потеряла, даже когда мое сердце разбилось, ты все равно осталась моей подругой. И я люблю тебя.
На ресницах Руби показалась слеза, и Джунипер ее увидела. Даже не глядя в глаза Руби, она ее увидела. Слеза покатилась по щеке Руби, и Джунипер поймала ее пальцами.
– Загадай желание, – сказала она, подбрасывая слезу в воздух.
Потом она открыла дверь. Вышла в коридор, вслед ей неслись только крики Руби. Она слышала стук только собственных шагов по дереву, никто ее не преследовал. Думая только об одном, она вбежала в столовую. Там никого не было, как и в патио за ней. Она спасется. Она нарушит правила, хотя бы раз, а не будет маниакально придерживаться их. Она почти добралась до двери в патио, когда заметила какой-то предмет. Что-то блестело при свете люстры. Это был бокал Гэвина, и вид его осколков невыразимо встревожил ее.
Если за мрачными событиями этой вечеринки стоит Брианна, то когда она подсыпала наркотик в бокал Гэвина? Джунипер помнила, как сидела за столом, ошеломленная видом бассейна, и смотрела на накрытый стол. Бокалы были пустыми. Чистыми. Он могла поклясться в этом, но тогда кто-то должен был положить что-то в бокал Гэвина.
И этот человек уже находился в комнате.
Теперь она чувствовала затылком не просто щекотку. Острые коготки царапали ее кожу, продвигаясь вверх по позвоночнику. Она ощущала на коже чье-то дыхание и резко обернулась, готовая сражаться. Но позади нее никого не было, и только внизу слышались громкие шаги. Мальчики возвращались на второй этаж, и если Паркер видел, что она пытается уйти, он может помешать ей, как помешал Руби.
Паркер… Джунипер застыла, увидев, как мелькнули светлые волосы у подножия лестницы. Паркер оставался у стола, пока остальные клали свои сотовые телефоны на маленький поднос. Паркер разбил бокал и нашел записку в кармане у Гэвина. Затем, когда Руби хотела убежать, Паркер напомнил ей, что опасно садиться в машину. Это было опасно потому, что год назад Шейн Феррик сел в машину и так и не вышел из нее.
А та машина? Она принадлежала Паркеру.
Все ее тело охватил холод, когда она рывком распахнула дверь и выскользнула в патио. Ее платье зацепилось за колючки толстого растения в горшке. На земле лежала красная блестка, такая знакомая, что у нее сжалось сердце. Платье Руби недавно зацепилось за эти же ветки, и Руби следовало быть сейчас здесь, бежать вместе с ней.
Она оглянулась назад. И тут же пожалела об этом, потому что Паркер открывал дверь в патио, а Брет стоял рядом с ним. Руби нигде не было видно. Она не бросилась бежать за подругой, чтобы принять участие в последнем приключении. Джунипер осталась в одиночестве, как все эти долгие годы.
Джунипер держалась ближе к стене дома, подальше от ледяного бассейна. Снег припорошил землю, но она не колебалась. Не замедлила шаги. Она уже почти миновала патио, когда услышала голос Паркера. Он кричал что-то непонятное, Джунипер не могла разобрать слов от страха, или их приглушало расстояние, но одно слово она услышала.
«Веревка».
Она была натянута через патио, всего в двух дюймах над землей. Джунипер не видела ее, пока не зацепилась за нее ногой, а потом полетела на землю. Плечо приняло на себя удар при падении. Она представила себе, какой лилово-черный синяк появится потом на коже. Потом она уже ничего не представляла себе, потому что чья-то рука схватила ее за предплечье и потащила к бассейну. Джунипер лягалась. Джунипер кричала. Джунипер делала все, что могла придумать, чтобы спастись, но, в конце концов, она уже не могла сопротивляться захватчику.
От падения у нее перехватило дыхание.
Он взглянула вверх, и увидела поразительно синие глаза на бледном, как луна, лице. Затем ее тело погрузилось во тьму, и она больше ничего не видела.
19Жертвенный агнец
Брет всегда действовал быстро. Однажды, когда у его матери загорелся жир на кухне, он в два счета потушил пожар. При первом же намеке на дым четырехлетний Брет бросился в чулан, вытащил огнетушитель и поливал огонь, пока вся кухня не стала белой.
Он был так устроен, что сначала действовал, а потом рассуждал.
Так он всегда думал. Но, глядя на высокую, похожую на привидение девушку, которая тащила Джунипер к бассейну, он прирос к месту. Его мозг кричал, приказывая ему двигаться, действовать, вмешаться, но тело отказывалось его слушать.
Он был бесполезным, как камень.
При этой мысли Брет окинул взглядом окружающее пространство в поисках чего-нибудь тяжелого, как камень. Его взгляд упал на канделябр, выглядевший достаточно тяжелым. K нему вернулась способность дышать, когда он оторвал высокую черную подставку от стола. Канделябр действительно был тяжелым. Он мог свалить человека с ног, если он попадет в нужное место. Рывком открыв дверь в патио, Брет запустил канделябром в темноту.