Я внимала всем советам пани Барбары и прилежно пыталась подобрать платье согласно ее рекомендациям. Постепенно я все же начала приходить к выводу, что если ревностно следовать всем вышеупомянутым рекомендациям, то надеть мне будет просто нечего.
— Ну как же нечего, — сетовала пани Барбара. — Такой большой выбор, если здесь не найдем, паедим в другой sklep (sklep — означает магазин, но пани Барбара никак не могла запомнить русского названия и все время вставляла польский «склеп»).
При упоминании другого магазина мой возлюбленный начал попеременно бледнеть и зеленеть.
— Только не другой магазин! Мы здесь с десяти утра ходим! Выберите что-нибудь наконец! — молил он.
Еще через два часа, к великой радости пана капитана, выбор наконец был сделан. Мы остановились на черном платье чуть ниже колен, без декольте и со скромной кружевной вставкой.
— Мне нравится, — объявила я, крутясь перед зеркалом.
Не успела я закончить предложение, как измученный бесконечными хождениями по магазинам пан капитан уже был готов бежать к кассе, но в дело вступила пани Бащя.
— Неплохо, только вот плечи голые.
— Ну и что?
— Как что? Первая часть свадьбы будит в kościele[15]. Там нилзя так, с голыми плечами, — будущая свекровь недовольно махнула в сторону моих голых плеч.
Я было засомневалась, но тут в бой решительно вступил пан капитан, который после практически целого дня, проведенного в магазинах, был на грани нервного срыва.
Боюсь подумать, что он тогда сказал своей маме, но, когда я вышла из примерочной, платье уже было куплено и упаковано. Томаш выглядел уставшим и счастливым одновременно, однако его мама молча стояла рядом, поджав губы.
Выйдя из магазина, она тихонько шепнула мне:
— Я тибе дам платок, патом, в kościele.
Я одобрительно кивнула.
На следующий день, встав ни свет ни заря, мы сели в машину и отправились в путь. Приехать надо было за пару часов до начала торжества, чтобы успеть одеться, накраситься и привести себя в порядок. Дорога пролетела незаметно, я смотрела по сторонам, пока мои польские спутники что-то бурно обсуждали.
Пейзажи за окном были прекрасны: густые леса сменялись зелеными бесконечными полями, на которых лежали плотно утрамбованные скирды сена. Поля снова плавно переходили в лесные заросли и снова сменялись безграничными, нескончаемыми лугами с мирно пасущимися на них коровами. Когда мы стали подъезжать все ближе к месту назначения, по дороге все чаще начали встречаться лошади и коровы, пасущиеся на зеленых лужайках.
Что уж говорить, природа в Польше прекрасна, особенно весной и летом, когда все находится в полном расцвете.
Доехали мы быстро и немного раньше запланированного времени. Для всех гостей были забронированы номера в гостинице, которая находилась недалеко от места свадьбы.
Я отправилась наводить марафет, а пани Барбара, пан Вальдек и мой капитан направились поприветствовать своих родных и знакомых, приехавших на свадьбу со всех концов Польши.
В назначенное время к гостинице подъехали три автобуса, которые должны были отвезти всех прибывших сначала до костела, а потом и на само веселье.
Я и пан капитан были готовы и ожидали на улице. Через мгновение появилась и пани Барбара с мужем. Будущая свекровь, как всегда, была элегантна и весела, слегка придерживая пана Вальдемара под руку, что-то рассказывала ему полушепотом, время от времени улыбаясь.
Я хотела было махнуть им рукой, но, увидев нас, пани Бащя почему-то сменилась в лице, и улыбка уступила место сдвинутым бровям. Причина резкой перемены настроения мне была неизвестна. Но уже через мгновение пани Барбара стояла возле меня, недовольно бормоча мне на ухо:
— Ты што!!! В kościół нилзя так! — И ее и без того огромные глаза расширились еще больше.
От удивления я раскрыла рот, так как искренне не понимала, что со мной не так.
— Ноги! Голые! Плечи голые! — сказала она — Nie wolno в koścół[16] вот так, голая пачти.
Я округлила глаза, не зная, что и сказать. Откуда же мне было знать, как надо одеваться в польский костел. Пан капитан при этом махнул рукой, сказав, что все это ерунда и предрассудки. Пани Барбара прищурила глаза, гневно посмотрев на сына.
Подъехал автобус, гости начали потихоньку занимать места, а я все думала, что теперь делать. Все тетушки и бабушки действительно были одеты как положено — в капроновых колготках и без голых плеч. Пока я в раздумьях сидела на своем месте в автобусе, откуда ни возьмись передо мной выросла будущая свекровь, без единого слова всучив мне пару новых колготок с накидкой. При взгляде на нее сразу стало ясно: лучше подчиниться. Пока транспорт неспешно вез нас в сторону костела, я пыталась как можно менее заметно натягивать колготки.
Когда мы доехали до места назначения, вид у меня, как выразилась будущая свекровь, был подходящий.
— Dobre dziecko, — одобрительно кивнула она.
Приглашенные толпились у входа в костел в ожидании молодой пары. Ждать пришлось недолго: молодожены появились минут через десять. Их появление было впечатляющим. Приехали жених и невеста в карете, запряженной четверкой лошадей, которые были празднично и со вкусом украшены белыми цветами. Не забыли и про кучера, который был одет не хуже жениха.
Невеста, как и подобает в таких случаях, была ослепительно красива: в белоснежном платье с длинной расшитой фатой. На женихе же красовался свадебный фрак. Молодые встали, чтобы поприветствовать всех присутствующих счастливыми улыбками.
После громких «браво» и восторженных возгласов какая-то тетушка велела всем зайти в костел и занять места, а молодые, согласно традиции, должны были зайти последними.
Костел, со слов присутствующих, был построен триста лет назад. Правда это или нет, сказать не могу, но оснований не верить у меня не было.
Внутри костел оказался еще меньше, чем снаружи. Мест сидячих для всех приглашенных не хватало: люди толпились в проходах, теснились на лавках, и, кажется, яблоку негде было упасть. Самые близкие родственники расположились ближе к алтарю. Мы сидели, а точнее, стояли на небольшом балкончике, располагавшемся практически под самым куполом.
Слов księdza (священника) я разобрать не могла, но пыталась повторять все действия остальных. Время от времени все резко вставали, потом снова садились, потом снова вставали, произносили вслух молитвы, слов которых я не могла разобрать.
В какой-то момент все присутствующие вдруг упали на колени, а я осталась стоять. Сообразив, что в данной ситуации лучше сделать то же самое, чтобы не оскорбить чувства верующих, я тоже встала на колени, хотя не особо понимала зачем. Посмотрев по сторонам, я обнаружила, что все без исключения молятся с закрытыми глазами. Молиться я не умела, поэтому решила просто стоять тихонечко. Потом все встали и снова сели. Сколько раз люди вставали и садились, подсчитать не удалось, но точно могу сказать, что далеко не один раз.
В конце церемонии по залу прошелся священнослужитель с корзинкой в руках, собирая добровольные пожертвования.
Большинство молодоженов в Польше выбирают именно венчание в церкви. Есть, конечно, и такие, которые идут в ЗАГС, но все же значительная часть идет именно в костел, отдавая дань традиции.
Когда венчание закончилось, а длилось оно не меньше часа, приглашенные поспешили занять места в автобусах, которые томились снаружи в ожидании дорогих гостей. Когда последний приглашенный удобно устроился в автобусе, мы поехали на настоящую польскую свадьбу.
Я уже упоминала, что для такого грандиозного события были построены специальные шатры, в которых были расставлены столы. В них также была установлена сцена для не менее дорогих музыкантов. Был и бар для любителей горячительных напитков, которые щедро разливались в неограниченных количествах для всех желающих.
Туалетные комнаты разместились на безопасном расстоянии от главного шатра (мало ли что с гостями приключится во время празднования), в котором и проходил пир горой.
Пока мы ехали, я могла наконец с чистой совестью стянуть с себя колготки, выданные пани Барбарой, и избавиться от накидки, которая прикрывала весь стыд в виде оголенных плечей.
Доехав до места торжества, все гости высыпали из автобусов. Тети, дяди, дедушки и бабушки начали обниматься, целоваться и обмениваться любезностями, ведь большинство из них живут в разных городах и деревнях и видятся родственники только на праздники.
Подходили и к нам, а точнее, к моему будущему мужу, он усердно представлял меня каждой подошедшей тетушке и бабушке, мне улыбались, пожимали руку, но, услышав, что по-польски я ни А, ни Б, разговор тут же прекращался за отсутствием то ли надобности, то ли общего языка.
Через полчаса прибыла карета с молодоженами, и все гости выстроились в длинную очередь с целью поздравить, пожелать всего наилучшего и вручить свадебный подарок, то есть конверт.
На польских свадьбах в подарок дарят в основном конверты с энной суммой денег. Пан капитан утверждает, что вложить нужно не меньше пятисот злотых (примерно 130 долларов), но думаю, все зависит от финансового состояния дарящего и размаха свадьбы. В небольших деревеньках и пятьсот злотых может быть суммой значительной.
Когда подошла наша очередь поздравлять и целовать невесту с женихом, у меня началась легкая паника. Мало того что я не знала ни одного слова на польском, не считая неприличных, которым обучил меня мой польский возлюбленный, так еще и молодую пару видела впервые в жизни, впрочем, так же как и они меня.
Подошел наш черед. Я стояла первая, а за мной пан капитан. Молодые посмотрели на меня, а потом посмотрели друг на друга и снова на меня. Возникла неловкая тишина. Я хлопала глазами и ждала, когда мой друг придет мне на помощь, объяснив молодым, что я вроде как с ним, но тот предательски молчал. Не зная, как выйти из положения, я брякнула: