Мужчина вырвал у нее сумку, открыл ее, достал кассеты и принялся вытаскивать пленки, засвечивая их.
Вот и все. Если Рубен погиб, смерть его была напрасной.
Прижимаясь спиной к стене, Майте стала неуклюже продвигаться к выходу.
— Стой на месте, — приказал мужчина, продолжая засвечивать пленку. — Я еще не закончил.
У Майте болела голова. Мужчина сильно ударил ее, и она не хотела, чтобы ей досталось снова. Майте замерла и стояла не шелохнувшись, пока мужчина не засветил фотопленку и не бросил на пол испорченные негативы. За одну минуту он уничтожил правдивые свидетельства происходящего в стране.
— Где моя племянница? — спросил мужчина.
— Не знаю, — покачала головой Майте.
— Ты якшаешься с террористами. Хранишь важные фотографии Леоноры. Я абсолютно уверен, что тебе известно гораздо больше, чем ты говоришь.
— Я не хотела. Пленку украла случайно. Я не знала…
Мужчина кулаком ударил Майте в живот. Она согнулась в три погибели, не в силах выдохнуть. Мужчина снова схватил девушку — запустив пальцы ей в волосы, задрал ее голову. Хлестнул по лицу так сильно, что на нем — Майте знала — останутся синяки.
— Прекратите. К чему это? — подал голос Эмилио.
— Сядь на стул и отвернись к стене, — приказал его гость.
— Что?! — возмутился Эмилио.
Одной рукой держа Майте за волосы, мужчина вытащил пистолет и навел его на Эмилио:
— Я сказал: сядь на стул и отвернись к стене.
Майте не могла высвободиться из рук мужчины, даже голову повернуть не могла, но она слышала, как заскрежетал по полу стул. Значит, Эмилио повиновался. Старик выпустил девушку и отступил на шаг. Его пистолет был нацелен в сторону Эмилио, но сам он смотрел на нее.
— Моя племянница. Где она? — еще раз спросил он.
— Вы ее убьете, — промямлила Майте.
— Я тебя убью, если будешь упираться.
— Я же сказала. Не знаю! Правда… не знаю!
Мужчина ударил Майте пистолетом по голове, и это было ужасно больно. Другие удары тоже причиняли боль, но не столь невыносимую. Она готова была зареветь в голос. Кровь капала со лба на губы.
— Я ничего плохого не сделала, — поклялась Майте, но на нее снова обрушился удар пистолетом.
Она закричала. Ей вдруг подумалось, что она ошибалась. Что это не Леонору должны принести в жертву. Это у нее, у Майте, вырвут сердце. С того самого момента, как все это началось, она была обречена.
Мужчина зажал Майте ладонью рот, словно хотел заглушить ее крик, и она, подчиняясь животному инстинкту, в ярости вонзила зубы ему в пальцы. Он взвизгнул как собачонка, а потом нанес ей зверский удар кулаком. Майте покатилась по полу, держась за живот. Рот наполнился кровью. Она не знала, ее это кровь или его.
— Оставь ее, — раздался незнакомый мужской голос.
Майте проглотила кровь, увидев двух незнакомцев, которые откуда ни возьмись вдруг появились в доме.
Глава 29
Они затормозили возле небольшого белого дома. Было темно, но Элвис узнал машину, что была припаркована перед ними у самых ворот. Он узнал бы ее где угодно. Автомобиль Мага. С минуту он стоял в оцепенении под дождем, пока русский не кашлянул.
— В чем дело?
— Кажется, мой босс здесь, — ответил Элвис.
— Отлично. Заодно и повидаетесь. Ключи от дома есть?
— Нет, но я открою замок.
Из кармана джинсов Элвис вытащил две маленькие железячки. Замок оказался несложный.
Они проникли в дом и двинулись на шум голосов. Услышав крик, ускорили шаг и вошли в просторную комнату с длиннющим столом и множеством фотографий на стенах.
Маг избивал Майте. Сам Элвис женщин никогда пальцем не трогал. Только подонок мог поднять руку на женщину. Моральный урод! Элвис, конечно, был головорезом, но не подонком. Его удивило, что Маг опустился до такой низости. Подобного он и вообразить не мог.
— Оставь ее, — с ходу отчеканил он.
Грубым властным тоном, какого до сей минуты никогда не позволял себе в разговоре с Магом. Маг как-никак был его боссом. Маг был их командиром. Маг олицетворял собой все те качества, какие мечтал развить в себе Элвис. Маг был королем.
Какой-то парень, сидя на стуле, пялился в стену. При их появлении он вздрогнул, но ничего не сказал, а когда Элвис осадил Мага, опустил голову и прижал ладони к глазам.
— А… явился. Кто это с тобой? — осведомился Маг.
У женщины губы были в крови, а глаза огромные, в пол-лица. Как у жены Синей Бороды, когда та открывает дверь и видит полную трупов комнату.
— Тот самый русский придурок, — ответил Элвис, переводя взгляд с Майте на Мага.
Маг оставался невозмутим. Видать, ему это было не впервой. Он уже много раз делал это или нечто подобное, а то и что-то похуже. Элвис считал Мага джентльменом, особенным человеком, а он оказался мразью. Таким же дерьмом, как другие, с кем Элвису случалось сталкиваться. Почему-то прежде ему никогда это не приходило в голову. Даже когда Маг наводил на него страх, когда от него веяло опасностью, а не благодушием, Элвис всегда, абсолютно всегда чувствовал, что перед ним высшее существо.
И Хусто обвинял Мага в жестокости и коварстве, но Элвис ему не поверил. Свои сомнения, свою скорбь запихнул в дальний уголок сознания и не позволял себе размышлять на эту тему.
— Переметнулся, что ли? — спросил Маг.
— Нет. В принципе, Аркадий сейчас запросто может пристрелить нас обоих.
На полу Элвис увидел негативы. Он нагнулся, глядя на пленку.
— Засвечены, — фыркнул Маг. — Так что, если твой русский друг хочет пострелять, может начинать. Здесь уже ничего не разглядеть.
Элвис провел пальцами по пленке:
— Тогда зачем ты ее бьешь?
— Хочу узнать, где моя племянница.
Маг рывком поставил Майте на ноги перед собой.
— Я же вам сказала. Я не знаю, где Леонора, — ответила девушка еле слышно дрожащим голосом.
Она взглянула на Элвиса. Он тоже посмотрел на нее, в ее печальные глаза, в которых стояли слезы.
— Она же сказала, что не знает. Оставь ее.
Маг оттолкнул женщину и повернулся к Элвису. Она, шатаясь и спотыкаясь, попятилась от него и натолкнулась на пристенный столик. Маг одернул на себе пальто, одной рукой пригладил лацкан, затем свои седые волосы. В другой руке он сжимал пистолет.
— Совесть проснулась? Не вовремя. И для новых знакомств сейчас тоже не время. — Маг смерил русского оценивающим взглядом и перевел его на Элвиса: — Ты должен был решить мои проблемы, а не создавать новые.
Элвис вспомнил, как он не щадил себя, выполняя задание Мага, — вел слежку, подвергался избиению, его ранили в руку. А Маг, судя по его тону, ни во что не ставил его усилия. Для него это было ничто, пустяки. Давно следовало понять, что так и будет. А Элвис почему-то тупил. Недаром Блондин называл его размазней. Он и есть размазня. Даже хуже.
— Ты должен был найти девчонку, — прошипел Маг.
— Ты не говорил, что эта девчонка — твоя племянница, — ответил Элвис, приближаясь к Магу на пару шагов.
— Это не имеет значения. Наши семейные дела никого не касаются.
— Хреновые семейные дела. Убивать родных.
Маг опять, словно когти, запустил пальцы в свои редеющие волосы и пригладил их.
— Я не собирался ее убивать. Просто хотел спасти ее от нее самой. Она по глупости доверилась осведомителю. Сократу! С таким же успехом могла бы сразу Анайе позвонить.
— Так это был ты, — произнес Элвис. — Ты убил Сократа.
— Одной крысой меньше. Невелика потеря. Хорошо, что ты выяснил, кто предал мою племянницу. И на том спасибо.
Элвис приблизился к Магу еще на два шага. Казалось, в горле у него завязался узел. Чтобы унять дрожь в руках, он сунул их в карманы куртки.
— И Гаспачо убил ты?
В лице Мага отразилось удивление. До сей минуты он демонстрировал непревзойденное самообладание. Не выказывал эмоций, даже когда избивал женщину. А теперь нахмурился, голос его дрогнул:
— Кто тебе сказал?
— Неважно. Его ведь нет в живых, да?
Маг не ответил. Да Элвису и не нужен был его ответ. Он хмыкнул, качая головой. Подумал о бедняге Гаспачо, который любил японские фильмы и песни «T e Beatles». Именно что любил. А потом его убили и бросили в канаву, как мусор. Всем суждено когда-то умереть. Но не так же! Не от руки Мага.
— Проклятье. Почему? — шепотом спросил Элвис.
— Поступил приказ распустить «соколов», распустить мои подразделения. Они создают что-то новое.
Его подразделения. Его мальчики. Элвис, мой мальчик. Сколько раз он слышал это от Мага? Мой мальчик.
— Распустить не значит убить.
— А по-твоему, в таких случаях присылают уведомление? Гаспачо много знал. Слишком много. А у меня, спасибо Леоноре, и без того проблем хватало. Он мог бы уничтожить меня, если б решил сблизиться с Анайей. Анайя, я знал, мечтал повесить меня; нельзя было допустить, чтобы у него в руках оказалась веревка. Они думают, мы не знаем, как разобраться с партизанами. Перестрелять их как собак, заявляют они. Одной стрельбой проблему не решишь!
— Это кто говорит?
— А вот эти новые говнюки. Вроде Анайи. А знаешь, чего они добиваются, а? Политиками хотят стать. Гутьеррес Барриос[98] служил в ФУБ, а теперь метит выше. Для них это всего лишь трамплин, а не призвание. Или удобная возможность побольше украсть. Они — воры и наркодельцы. Стараются наложить лапу на все что можно.
— А ты, значит, белый и пушистый?
— Я не ворую и наркобизнесом не занимаюсь, — оскорбленным тоном произнес Маг.
— Анайя мертв, — сухо сообщил Элвис.
— Вот как? — расхохотался Маг. Расхохотался от души.
Элвису всегда нравился смех Мага. Смеялся он редко, но раскатисто, полной грудью. Смех у Мага был выразительный, как и все остальное в нем. В боссе всего было с избытком. Господь Бог, а не простой смертный. Маг не был трусом, убивающим своих подчиненных из страха. Он был просто дутая фигура, плод воображения Элвиса. А вот Гаспачо был настоящий.