Поскольку правильно общаться с пациентами, увы, никто не учит, хотя, справедливости ради, надо сказать, что есть врачи-психиатры, которые умеют очень хорошо общаться с пациентами и контролировать их поведение просто хорошим общением, а не уколами и не избиениями и привязыванием к кровати, но всё же это умеют делать далеко не все специалисты (что уж говорить о санитарах). Это и приводит к необходимости назначения таким пациентам нейролептиков.
И тут раскрывается суть нейролептиков. Иные названия этих препаратов – «химическая смирительная рубашка» или «химическая лоботомия». Это корректоры поведения. Они ничего не лечат. В них нет механизма лечения. Всё, зачем нужны нейролептики, их единственная полезная функция, – экономия. Благодаря нейролептикам психиатрическим больницам больше не нужно содержать большое количество санитаров, чтобы контролировать и успокаивать пациентов.
Нейролептики – это такой вариант убийства без перехода юридической грани, за которой считается, что человек умер, и начинается уголовная ответственность. Это грубое утверждение, но оно отражает реальное положение дел с приёмом нейролептиков.
Человек, принимающий нейролептики, становится в первую очередь апатичным. Он становится значительно менее активным. Он перестаёт ясно мыслить. Он уже «не мешает окружающим своим присутствием». Он в большей степени – предмет интерьера, не более полезный, чем пустая коробка от холодильника, занимающая место в прихожей или в комнате.
Да, для человека с травмами мозга, которые уже довели его до неадекватного состояния так, что он опустился в самый низ градиента контроля самого себя, нужны нейролептики.
Но они нужны для того, чтобы его успокоить, вернуть ту мизерную часть самоконтроля, которую он может переносить, и дать ему возможность пройти медицинское обследование, при необходимости лечение, а также накормить этого человека.
Если этого не сделать, если просто остановиться на этапе приёма нейролептиков, то все плохо закончится. Состояние будет ухудшаться. Количество нейролептиков нужно будет постоянно увеличивать, и периодически придётся переводить этого пациента на всё более тяжёлые препараты, вплоть до противоэпилептических. И закончится это отказом печени или почек. При этом такой пациент, даже в его заторможенном и апатичном состоянии, постепенно осознаёт, что с ним происходит. И бывали случаи, когда такой пациент умудрялся сконцентрировать свою ненависть против тех, кто даёт ему нейролептики, и нападал на них или на кого-то, кто, как ему показалось, был источником его проблем.
В любом случае если лечить такого пациента только нейролептиками, то это кончится очень тяжело для него самого и для его близких. Рассказывать о тягостях ухода за немощными я тут не буду. Скажу одно – это может длиться годами.
Что же надо сделать, чтобы с таким человеком можно было жить?
Во-первых, лучше не доводить дело до приёма нейролептиков. Люди с органическими поражениями мозга очень быстро привыкают к нейролептикам и мгновенно попадают в зависимость от этих веществ. Поэтому нейролептики – это всегда самый, самый крайний случай, когда их можно применять.
Во-вторых, голод – залог психоза у такого пациента. Питаться он должен часто. Перерывы между приёмами пищи не должны превышать 2,5–3 часов. Перерыв в 4 часа – это уже слишком долго.
Конечно, ночью человек должен спать. Но он не должен ложиться голодным, и утром сразу после пробуждения он должен получить пищу.
Питание должно быть калорийным и богатым на белки, жиры и углеводы. Особенно много должно быть мяса. Только это даст гарантию, что человек не будет вести себя агрессивно и будет стараться сдерживать свою неадекватность.
О красоте фигуры тут уже нет смысла думать. Тут выбор – психоз, с перспективой ухаживать за ходящим под себя человеком, или некрасивая фигура, но более или менее в здравом уме.
Но важно думать о таких вещах, как щадящая диета. Имейте в виду, что нейролептики разрушают печень и поджелудочную железу. Поэтому периодически надо следить за питанием. Жареная пища – вполне допустима. Но недопустимо есть только жареную пищу. Периодически надо менять рацион, снижая нагрузку на поджелудочную железу и на печень. Тем не менее снижение нагрузки означает переход не только на жареную пищу, но ещё и на варёную, и на запечённую. Снижать объём питания или ограничивать в каких-то продуктах человека нельзя.
Забота о рационе и о щадящей диете нужна только для того, чтобы человек мог и дальше хорошо питаться, и не испытывать неприятностей с изжогой, болями в органах желудочно-кишечного тракта, и не начал отказываться от пищи, поскольку все эти факторы немедленно усилят психоз.
И, разумеется, витамины. Приём витамина Е и хрома на фоне хорошего питания обычно хорошо успокаивает человека. Приём никотиновой кислоты снижает разрушительный эффект от воздействия нейролептиков на печень и замедляет, а порой и полностью останавливает прогресс деменции.
Что ещё может стать причиной психоза? Конечно, проблемы с питанием.
Увы, порой вызывает сильное удивление, когда даже врачи забывают о таком важнейшем факторе для жизнедеятельности организма, как питание. Порой когда напоминаешь об этом собратьям по профессии, то у некоторых из них это вызывает смех.
Я ещё могу понять, когда смеётся над здравыми и научными утверждениями малограмотная деревенская девица с ломающимся басом, который она прибрела благодаря использованию полулегальных гормонов для так называемой «сушки» (ее проходят культуристы перед соревнованиями). У человека нет ни образования, ни представлений о приличиях.
Но когда образованные коллеги поднимают на смех идею о хорошем питании, это выглядит странно и тревожно.
Всегда первое, что должен выяснять врач, когда обращается к нему пациент с болезнью или недомоганием, или с тревожными, или депрессивными, или астеническими состояниями, – это то, как питается человек и какой у него режим труда и отдыха.
Даже если у него уже начались галлюцинации, но он ещё в сознании и может общаться, надо выяснить, как он питается, что ест, как часто, каков его режим дня, режим труда и отдыха.
Кто-то из врачей скажет: «Мы не гастроэнтерологи! Чего это нам его питанием интересоваться?» А гастроэнтерологи скажут: «Чего мне с ним возиться, у него галлюцинации, он сумасшедший, ему надо к психиатру». А психиатр скажет: «Шизофрения. Утром аминазин, днём галоперидол, вечером феназепам, и циклодол в качестве корректора».
В итоге поставили на человеке «крест».
Но если бы терапевт начал выяснять режим питания такого человека, то он, скорее всего, выяснил бы, что человек ест 1–2 раза в день, возможно где-то перекусывая в лучшем случае бутербродом, в худшем – яблоком. Либо выяснилось бы, что человек ест 3–4 раза в день: утром кашу на воде, днём жиденький суп, вечером чай с печеньем, и искренне считает, что этого достаточно для нормальной здоровой жизни. Либо этот человек питается самыми дешёвыми продуктами, которые содержат минимум питательных веществ и огромное количество примесей, с которыми организму надо справляться как с токсинами.
При анализе режима дня, а также режима труда и отдыха может выясниться, что этот человек отдыхает каждый вечер с пивом, отчего у него сдвигается гормональный фон в область превышения уровня женских половых гормонов, это вызывает вторичное заболевание в виде различных патологий щитовидной железы, что в свою очередь всегда даёт неоптимальные психические проявления.
Либо этот человек смотрит телевизор или играет в компьютерные игры до 3 или 4 часов утра, а в 7 часов встаёт и идёт на работу. И надо же! У него астения! «Беспричинная» вялость, спутанность сознания, и вообще машины на дороге вдруг начинают ему казаться вражескими танками.
Голод был очень хорошо изучен во время Великой Отечественной войны. И психические расстройства, связанные с ним, тоже. Увы, с тех пор прошло больше 70 лет. Целая жизнь. И, увы, люди, даже профессионалы, имеют дурное свойство – забывать самое важное.
Кто-то может сказать – какой смысл сравнивать военный голод с современным изобилием в магазинах?
Это правда. Слава Богу и спасибо правительству и предпринимателям, сейчас еда у нас есть.
Но тот факт, что еда есть в магазине, ещё не говорит о том, что она есть на столе пациента. Ведь при всём современном изобилии есть люди, которые не обращают на правильный рацион питания никакого внимания.
Культура питания исчезла вместе с уничтоженными в революцию рестораторами. И, увы, так и не была восстановлена, по крайней мере, в России.
Культура питания – это не то, какой вилкой в какое блюдо тыкать. Культура питания – это знание продуктов, их сочетаний, форм их приготовления и количества, которое должно быть съедено.
Кто это сейчас знает? Почти никто.
К чему же приводит нехватка питания?
В первую очередь, и это можно увидеть довольно быстро, начинаются признаки астении. В современном мире принято это называть «Синдромом хронической усталости». Но это менее точное название, и в большей степени оно характеризует уже долго длящееся состояние нехватки питательных веществ. Причём не их полного отсутствия. Человек питается, но питательных веществ в организм поступает меньше, чем ему необходимо для нормальной жизнедеятельности.
Понятие «астения» произошло от греческого слова «бессилие». Упадок сил, усталость не являются единственными симптомами астении. Пропадает способность нормально работать. Повышаются раздражительность, сонливость, вялость. Проявляется снижение внимания и способности воспринимать информацию и данные. Причём любые. Человек начинает забывать слова и их смысл.
Буквально – когда такой человек вам что-то говорит, он вынужден прерывать речь, чтобы вспомнить какое-то слово, которое «выпало» из головы, хотя, вроде как, только что «на языке вертелось».
Естественно, если деятельность такого человека состоит из определённого порядка действий в определённой последовательности, то он начинает забывать элементарные действия и путается в них, хотя прекрасно до этого всё знал и выполнял.