Вопль не был пронзительным – скорее приглушенным. Август завернул за угол и притормозил. Две долговязые твари нависли над очередной жертвой. У них оказались поджарые фигуры, а сквозь бледную кожу просвечивали темные кости. Малхаи!
Август оторопел. Если честно, он никогда прежде не сталкивался с малхаи. Они не отбрасывали теней, но воздух вокруг них вибрировал, а острые зубы бросали на их же физиономии серебристые отсветы.
Зрелище было… чудовищным.
Они поймали ее… Кейт!
На мгновение мир застыл и время замедлилось, как обычно происходит между аккордами – миг растянулся, словно нота.
Он должен ей помочь.
Нет, ему нельзя помогать ей.
Если Август спасет Кейт, она узнает, кто он такой.
Если он этого не сделает, она погибнет.
Они убьют ее.
И свалят убийство на него.
Она – невиновна.
Она – Харкер.
А затем все схлопнулось – Август упал на колени и открыл футляр со скрипкой.
Горелка пылала над лицом Кейт.
Малхаи всадил ногти ей под подбородок, и у Кейт вырвалось подобие взвизга. Чуждый и жалкий звук потряс ее, и к ней даже вернулось самообладание.
Пальцы Кейт коснулись края прута. А потом она услышала музыку.
Одна-единственная нота пронеслась над землей и разлилась в воздухе. Казалось, что она занимает больше места, чем ей вроде бы полагалось. А за ней последовала другая, и еще, и еще. Они сплетались в мелодию. Музыка была простой и одновременно сложной, запоминающейся и прекрасной – и буквально пробирала до самых костей. Удивительно, но, несмотря на проблемы со слухом, Кейт различала в дивной мелодии все обертоны.
А с монстрами творилось что-то неладное. Малхаи выронил горелку и зашатался, как будто ему влепили пощечину. Малхаи, сидевший на Кейт, замер, затем схватился за голову, и по его потной коже стали расползаться огромные синюшные кляксы.
Кейт наконец нащупала прут в ботинке и всадила железо в твердую грудную клетку малхаи. Она не промахнулась. Монстр заорал, схватился за сердце, но было уже поздно. Прут полностью вошел в его тело. Пальцы Кейт сделались скользкими, черная кровь хлынула из глотки малхаи – и он рухнул на Кейт, придавив ее всем своим весом.
Кейт кое-как спихнула чудовище и, пошатываясь, поднялась на ноги.
Музыка туманила мысли.
Внезапно мелодия оборвалась, и Кейт услышала крик Фредди:
– Берегись!
Она развернулась и очутилась лицом к лицу со вторым малхаи. Монстр впился в ее запястье, и хотя сквозь его кожу сочилась маслянистая тьма, хватка малхаи была крепкой.
Кейт удалось вырваться, но его клыки вонзились ей в плечо.
Кейт пронзила острая боль, но мгновение спустя клыки исчезли – монстра оторвали от нее. Одной рукой Фредди держал малхаи за плечи, а другую положил ему на горло. Кейт ошеломленно думала о том, каким юным и хрупким выглядит Фредди, пока не вспомнила, что он тоже монстр. Глаза Фредди были закрыты, зубы стиснуты. Он прижал малхаи спиной к своей груди, и тьма перетекала в него, как малярная краска.
Кейт пришла в себя и принялась действовать. Она подхватила отброшенный прут и вогнала его второму малхаи в сердце. Железо тотчас нашло свою цель: малхаи безвольно привалился к Фредди, и кровавые глаза твари потускнели.
Фредди отпустил его. Монстр упал на асфальт, распластавшись между ними – зубы да кости, – и вокруг них сгустилась тишина.
Кейт и Фредди застыли, тяжело дыша.
Фредди неуверенно покосился на трупы, после чего перевел взгляд на скрипку – та валялась чуть поодаль – в траве.
«Беги», – приказал Кейт внутренний голос.
Но Кейт не послушалась.
Фредди посмотрел ей в глаза и качнулся.
– Что за?… – начала Кейт, но Фредди согнулся, и его вырвало.
Он исторгал из себя блестящую черную субстанцию, похожую на нефть. Фредди попытался выпрямиться, но споткнулся, упал на четвереньки, и чернильная жидкость выплеснулась на светлый асфальт.
«Сваливай!» – приказал тот же голос, но Кейт опустилась на колени рядом с Фредди.
– Что случилось?
Фредди открыл рот, пытаясь ответить, но подавился, и новая порция тьмы хлынула наружу. Когда он поднял голову, его глаза были не серыми, а черными. Вены выступили на его руках и переплелись под кожей, как тугие канаты, которые быстро поползли к его горлу.
Как там сказал Слоан?
«Мы избегаем их, поскольку не можем ими питаться! А они не могут лакомиться нами».
Тогда почему? Почему он ее спас? Кейт хотела спросить его, но взгляд Фредди сделался бессмысленным. Его трясло. Он потянулся за скрипкой, но та лежала слишком далеко, и Фредди рухнул наземь. Он не шевелился. Может, умер? Хочет ли она, чтобы он умер? Какая-то часть ее сознания радостно вскричала: «Вот так и убивают сунаи!»
Но нет – Фредди был еще жив. Его грудь судорожно вздымалась и опускалась.
Мобильник Кейт зазвонил. Он лежал на асфальте с того момента, как его выбили из рук хозяйки. Кейт подобрала телефон.
– Да?! – выдохнула она.
Но это был не ее отец. И не Маркус. Звонили из компании по вызову такси.
Автомобиль ждал ее перед школой. Счетчик тикал.
Кейт оглядела поле боя. Два трупа малхаи, потухшая горелка, сунаи, валяющийся в обмороке у ее ног. Она – тоже в крови – в своей и чужой.
Кейт сглотнула.
– Ждите, – велела она таксисту. – Я сейчас.
Строфа третьяБеги, монстр, беги
Когда Август очнулся, он с трудом сдержал стон. Боль всегда была чем-то мимолетным, скользившим по поверхности его чувств. Но от этого нового ощущения и мышцы, и кости завязывало узлом. Когда он в прошлый раз сорвался во тьму, боль жгла его изнутри, как лихорадка, но даже тогда Август не испытывал таких мучений.
Сейчас он чувствовал себя выдолбленным изнутри. Он с трудом дышал.
Впервые в жизни Августу захотелось уползти во тьму своих снов.
Однако он вытащил разум на поверхность, попытался сосредоточиться и разлепил веки.
Он сидел в каком-то помещении на бетонном полу, прислонившись к стене. За спиной переплетались металлические прутья и деревянные планки. Мир вокруг него расплывался. Наконец его зрение сфокусировалось – но, увы! – ненадолго.
Август захотел пошевелиться, но выяснилось, что его запястья привязаны к решетке хомутиками.
Когда зрение Августа восстановилось, он прищурился и увидел Кейт Харкер. Девушка сидела, обхватив колени руками, и пристально наблюдала за ним. На ней был школьный форменный блейзер и окровавленная рубашка-поло. На подбородке красовался громадный синяк. Поло оказалось разорвано на плече – как раз в месте укуса малхаи.
Вид Кейт был несчастный и усталый, но, поймав взгляд Августа, она напряглась, и ее лицо сделалось непроницаемым.
– Добро пожаловать в мой новый кабинет! – отчеканила Кейт.
Голос ее звучал отстраненно. Наверное, из-за шока. Такое случалось с ребятами ФТФ, на волосок разминувшимися со смертью.
– Я уж начала сомневаться, что ты вообще придешь в себя.
Август промолчал и принялся изучать помещение. Они были здесь не одни. В углу валялся без сознания какой-то мужчина со связанными руками и ртом, заклеенным скотчем. На рубашке у него была нашита эмблема «Южное такси».
Кейт проследила за его взглядом.
– Ты в принципе тяжелый, – объяснила она. – Мне потребовалась его помощь, чтобы дотащить тебя сюда. И я решила, что его не следует отпускать. Но я очень хорошо ему заплатила.
Август попытался сглотнуть. В горле пересохло, как в пустыне.
– Моя скрипка.
Кейт постучала ногтями по лежащему рядом с ней футляру. Август облегченно вздохнул. Кейт загадочно посмотрела на него, но внимание Августа привлекли окна – пустые рамы были закрыты листами пластика.
Август задумался. А который сейчас час? Должно быть, уже полночь. А он должен был вернуться домой!
И где его телефон? В кармане вроде нету. Выронил, что ли?
– Где мы? – прохрипел Август.
– У моего отца есть укрытия повсюду.
Паника накатила на него, как приступ тошноты.
– И ты приехала в убежище? После того, как его малхаи…
Кейт бросила на него испепеляющий взор.
– Они – уже не его, – процедила она. – Но я – не дура. Мы в строящемся доме за углом от укрытия. У меня к тебе есть много вопросов, Фредди.
Он покачал головой.
– Август, – устало шепнул он. – Меня зовут Август.
– Август, – повторила Кейт, словно пробуя имя на вкус. – Отлично звучит. Август Флинн.
Значит, она догадалась!
– Давно? – спросил Август, и Кейт сразу все поняла, потому что ответила:
– Вчера.
Август кивнул. Он прав. Вероятно, он бы почувствовал удовлетворение, если бы тело так не болело.
– Я предполагала, что твоя разновидность неуязвима.
Она произнесла «разновидность» как ругательство.
Август скривился.
– Неуязвимых не бывает.
Кейт сухо улыбнулась.
– Точно.
– Кейт…
– Нет, – оборвала его девушка, – я еще не разрешала тебе говорить.
Август подчинился. Пульс гулко бухал в висках.
Кейт соскребла засохшую черную кровь на своей щеке металлическими ногтями.
– Почему ты помог мне? – выпалила она.
Может, этот вопрос был для нее главным?
Август зажмурился.
– Ты попала в ловушку. Малхаи хотели не только убить тебя. Они пытались замаскировать свое преступление под… стиль сунаи. Они собирались свалить твою смерть на меня – и на мою семью – и использовать для разрыва договора. – Он умолк и после паузы тихо добавил: – Вот что я имел в виду, когда мы разговаривали в школьной роще. Насчет того, что хочу мира.
– Я должна поверить в существование монстра-пацифиста?
– Я никогда тебе не лгал.
– Но и не говорил правду.
– Разве я мог? – возразил Август. – А ты мне?
Кейт не ответила. Она буравила взглядом пол – ее лицо исказилось от боли.
– Тебе плохо? – негромко спросил Август.
Кейт вскинула голову.
– Тебе какое дело?
Растерянный Август съежился.
– Я…
– Хватит, – Кейт встала. Оказалось, что в ее ботинок был заправлен железный прутик. – Я знаю, на что способна твоя разновидность. Я видела ролики! Вы играете со своими жертвами, как кошка с мышью.