Глядя на мастера, Лин Фень не могла отметить, что тому подходит любой цвет. Небрежно подвязанные у самых кончиков вышитой алой лентой волосы ниспадали по плечу, почти касаясь земли, а рукава скрывали руки наставника, обнажая лишь фаланги пальцев, тонких и изящных, какие положено иметь мастеру игры на гуцине. Девушка даже невольно подумала, что ему пристало прославиться в литературе об истинной братской любви, но Бей Сяолун никогда не был замечен в… странных любовных интересах.
— Когда ученица так долго смотрит на меня, этому мастеру начинает казаться, что он виноват перед ней, — с легким смешком заметил наставник, наблюдая за застывшей ученицей. — Скажите же мне, чем провинился этот наставник?..
— Ах… — Лин Фень вздрогнула и поторопилась опустить голову в поклоне, вытянув руки вперед. — Прошу прощения у наставника, эта ученица была невнимательной и рассеянной! Я приму наказание, какое назначит мастер за непочтительность!
— Наказание?.. Тогда ответь мне, почему ты сидишь в одиночестве и читаешь… — мастер бросил взгляд на книгу, лежащую на резной скамье, и чуть поднял бровь. — Читаешь об искусстве, что полагается большим секретом среди простых жителей Империи? К чему этой ученице знать таблицы благоприятных дат и течений частиц Ци в пространстве, вместо того, чтобы развивать ее внутри?..
— Эта ученица пыталась найти ответы о природе собственной Ци, мастер, — заметила Лин Фень, не поднимая глаз, упавшим голосом, и ее руки дрогнули. — К сожалению, пусть эта ученица и узнала много полезных вещей из столь великой книги, но ее понимание пустоты все еще несовершенно.
— Ци пустоты… Несовершенно… — эхом повторил Бей Сяолун, слегка улыбнувшись, продолжая любоваться деревом. Выдержав небольшую паузу, он вздохнул, раскрыл веер и повернул тот другой стороной. — Что здесь написано, ученица Лин Фень?..
Девушка подняла голову, растолковав вопрос как разрешение расслабиться, и посмотрела на веер перед своим носом. На белоснежной бумаге был изображен старый храм, утопающий в деревьях с высоты горной вершины, а изящным почерком наставника были выведены слова Конфуция «Все, что ни случается, случается вовремя».
— Все, что ни случается… — мягко заметил Бей Сяолун и закрыл веер, спрятав в рукав. — Стоит ли спешить, ученица Лин Фень? Иногда бездействие — это способ открыть для себя новое в привычных вещах.
— Я благодарю мастера за мудрость, но, боюсь, ваши слова не находят отражения в сердце этой ученицы, — позволила выразить свое несогласие девушка, чуть покачав головой и опять опуская взгляд. — Пустота — это место отдыха энергии Ци. Все в этом мире, как вы учили нас, пребывает в движении и изменении. Пустота — это отсутствие движения, что необходимо для развития. Это место, где Ци отдыхает, накапливается, трансформируется, очищаясь… Никто не отменял в Ци Мэнь столкновения, слияния, вреда, разрушения, наказания и прочее, а любая из перечисленных комбинаций приводит пустоту в движение. Поэтому… ученица не знает, что должно ей делать, чтобы преуспеть и не опозорить своего мастера и братьев.
— Ах… теперь я вижу, — мягко заметил Бей Сяолун и, судя по взгляду, действительно понял причины ее беспокойства, словно опытный учитель разглядел таланты и недостатки ученика, что вышел к доске и пытается пересказать недавно выученный урок. — Мастер Пэй Мин, что слыл знатоком учения о движении Ци, сказал однажды: «Пустота есть то, что внешне не проявлено. Ты не увидишь и не распознаешь это сразу. Однако лишь позволь лучу света проникнуть туда, как сотни вещей окружат тебя разом. Тебе остается лишь познать имя каждого и верно истолковать их суть».
— Я… — Лин Фень растерялась и закусила губу. Настроение совсем упало, и она болезненно сморщилась, потратив какое-то время на внутреннюю борьбу с самой собой, прежде чем помотала головой и склонилась перед мастером снова. — Эта ученица не понимает… Эта ученица умоляет мастера о наставлении… Что делать этой ученице, чтобы преуспеть?
— Ничего.
— Что?.. — Растерянная девушка подняла голову и посмотрела на мастера, что все так же спокойно и безмятежно разглядывал дерево. — Мастер… я не понимаю…
— Посмотри на это дерево, ученица Лин Фень. Это айлант, сильное дерево, дерево-сорняк, древо богов, как иногда его называют. Он красиво цветет, но когда цветет, его запах нельзя назвать приятным… Он любимец пчел, хорошо очищает Ци в пространстве, служит домом для диких шелкопрядов. Ему не страшны болезни и вредители. Его корни уходят глубоко в землю, отчего даже сильная буря не страшна ему, ибо ствол его крепок и могуч… Только посмотри на него! Не охватить одними руками… Но что айлант сделал, чтобы стать таковым? Ничего. Он просто рос. Много лет назад мой мастер посадил здесь его семя, и спустя сотни лет, вобрав в себя Ци, молитвы учеников, их стойкость и надежды, питаясь дождями и светом солнца и луны, разве он думал о том, чтобы стать знаменитым или могучим?.. Он… просто был. Потому что ему дали место, чтобы расти. Здесь, ученица Лин Фень, твое место. Расти.
«Расти?..» — Лин Фень застыла, глядя, как ее наставник поворачивается к ней спиной, бросая хитрый взгляд. Словно бы хозяин, бросивший кость, ожидающий, что пес исполнит какой-то трюк в благодарность. Девушка чуть прикусила нижнюю губу и поклонилась на прощание, зная, что тому все равно, соблюдает ли она формальности или нет.
«Расти… Что значит… расти?.. — Лин Фень коснулась ствола дерева и подняла голову вверх, разглядывая листья айланта. — Айлант растет, несмотря ни на что. Ему не страшны ни буря, ни насекомые, ни болезни… Как настоящий сорняк, он упорно цепляется за существование, врастая корнями глубоко-глубоко в землю, впитывая все вокруг себя… П… погодите-ка… впитывая… все?..»
Лин Фень схватила книгу на скамье и чуть ли не бегом отправилась в свою комнату, распахнула двери настежь, бросила бесценный экземпляр на кровать и подскочила к стопке книг, что лежала на столе, и принялась лихорадочно ее перебирать, торопливо пролистывая страницы.
«Ци пустоты — это покой Ци. Это все через ничего, это отсутствие присутствия и присутствие ничего… Он впитывает и пропускает, через покой даруя… Вот оно! — Лин Фень радостно улыбнулась, раскрыв несколько книг и разложив их перед собой на столе, каждую на нужной себе странице. Отошла на шаг, чтобы рассмотреть строки внимательней, и улыбнулась, чувствуя, как ее уверенность и желание преуспевать вновь уверенно поднимает голову. — Вот оно! То, что не пишут прямо, между строк… То, что меня смущало! Но тогда… почему же нарочно мастера в этих книгах пытаются запутать и умалить значение пустоты? Нарочно делают ее такой… никакой?..»
— Так! — Лин Фень хлопнула в ладоши и завозилась, расчищая небольшое пространство в комнате на полу. Положила на пол подушку, а вокруг нее принялась размещать предметы. Восток соответствовал элементу Дерева — и Лин Фень, выхватив горшок с молодым бамбуком, поставила его на нужное место. Запад соответствовал Металлу, отчего там она разместила бронзовую курильницу для благовоний, предварительно ее очистив и промыв. На севере расположилась керамическая чаша с холодной водой, а на юге Лин Фень аккуратно разместила зажженную лампаду. Посмотрев на эдакий своеобразный круг, в центре которого разместилась подушка, Лин Фень скрестила руки и покачала головой, поняв, что кое-что упустила. Центр соответствовал стихии Земли, отчего подушка смотрелась… несуразно.
— Представляю, как будет негодовать Сон Мей, ха… будь она служанкой в доме чиновника, ее бы уже давно наказали за ее поведение… — Лин Фень тяжко вздохнула и вышла во двор, чтобы руками собрать немного земли в подол платья. После убрала ногой подушку, отодвинув ее, бросила прямо в центр круга землю и уселась прямиком на нее, выдохнув. — Ладно… ладно, Лин Фень… Давай попробуем эту теорию…
«Пустота есть конец, Пустота есть начало. В ней пребывают в покое все элементы, основные и нет, отдыхая, трансформируясь и очищаясь, чтобы продолжить свое движение дальше…» Девушка закрыла глаза и представила себе бесконечную пустоту. Там, в этой пустоте, не было ничего. Когда Лин Фень почувствовала себя такой же пустой, она попыталась дотянуться ощущениями до пяти стихий вокруг себя.
Вдох. Частицы Ци стихий плавно направилась к ней. Выдох. Ци циркулирует, заполняя тело, оставаясь внутри и заполняя собой меридианы, трансформируясь, направляясь к внутреннему резерву энергии.
Лин Фень морщится. Неправильно.
Не тело.
«Еще раз… Еще раз…»
Вдох. Ци стихий направляются к ее телу. Лин Фень вдыхает, поглощая частицы, но не позволяет им попасть в линии тела. Нет. Она — пустота. Пустота бесконечная, в которой пребывают стихии, нет ее тела, ибо есть лишь ее бассейн — бесконечное ничего, где нет места телу, разуму, ее личности, даже нет ни одного из трех даньтяней — лишь она-пустота, огромное пространство и сейчас внутри…
Лин Фень едва не потеряла концентрацию, когда бесконечная пустота начала заполняться огнями. Красные, желтые, серебряные, золотые, зеленые… множество бликов наполняли собой пустоту, словно кто-то опрокинул кувшин над пропастью. Они все падали и падали, становясь меньше и исчезая, но Лин Фень сохраняла на уровне сознания понимание, что они все еще там. Они пребывают внутри ее тела-пустоты, никуда не исчезнув, бесконечно дрейфуя в своем покое, словно застыв в густой прозрачной смоле, все так же сверкая, полные силой. Девушка почувствовала, как невольно сжала кулаки, а ее тело задрожало и торопливо попыталось отстраниться от ощущения физической оболочки снова, боясь, что потеряет эту нить. Удерживать столь колоссальное внимание и концентрацию на множестве действий и сразу же останавливать их, приводя в состояние покоя, давалось с большим трудом, отчего она раз за разом терпела поражение, но с завидным упорством, дергая головой, возвращалась и возвращалась к своему упражнению.
Вдох. Выдох. Вдох…
Неприятный запах впился в легкие, выводя девушку из своеобразного транса, заставляя судорожно выдохнуть и закашляться, схватившись за горло. В воздухе царил запах нечистот и пота вперемешку с легким ароматом масла и дерева. Предметы вокруг Лин Фень, что условно обозначали основные стихии, казались безжизненными: бамбук полностью высох и, казалось, превратится в труху от одного касания, курильница была ржавой, от пламени остался едва тлеющий фитиль, вода высохла в миске, оставив после себя белоснежное кольцо на стенках, а земля под Лин Фень из плодородной обратилась в песок…