– Я слышал о том, что в Грозный были засланы группы с заданием убрать чеченских главарей. Но потом, когда уже все готово было, сверху пришло распоряжение отменить эти операции.
– Так оно и было. Я читал об этом. И как в апреле девяносто восьмого чеченцы расстреляли в Ингушетии группу инспекторов Генерального штаба. Тоже говорили о предательстве, о всепроникающей разведке чеченцев. А на самом деле все было проще: маршрут комиссии, как и всю ее работу, освещали по местному телевидению и на страницах газет. Тогда уже надо было Чечней заняться.
– Я тоже до сих пор не въеду, как можно было расстрелять таких высоких чинов?
– Играючи! – зло буркнул Борис. – Ни один из двадцати четырех генералов и офицеров комиссии не имел даже пистолета.
Махнув рукой, он включил телевизор.
– Сколько тогда погибло? – спросил Денис.
– Генерал-майор Прокопенко, полковник Гречик, водитель, – немного помолчав, видимо вспоминая, ответил Борис. – Раненых шестеро. Генерал-лейтенант Мухин, полковник Бандура, водитель и трое солдат.
– Ты за такими делами следишь? – спросил Денис.
– Просто очень интересная информация к размышлению. Мало ли, как жизнь сложится.
Сделав звук в телевизоре немного громче, Борис стал переключать каналы. И тут они услышали свистящий шепот:
– Духи. Шестеро, сюда топают. – Илья торопливо, но не оставляя следов, наступая на камни, подошел к ним. – У всех автоматы. У одного винторез с оптикой.
Борис и Денис быстро складывали в ранцы имущество. Борис, наспех упаковав телевизор, сунул его в ранец. Денис быстро закидал догоравшие сучья землей и сверху положил снятый дерн. Закрепив на плечах ранцы, они с оружием в руках, аккуратно, не оставляя видимых следов, отошли к скале, обогнули ее и быстро полезли вверх. По их уверенным движениям было понятно – они проверяли этот путь раньше, как только остановились на привал. Все трое очень скоро исчезли за камнями.
Через несколько минут, пройдя в нескольких метрах от места их остановки, к скале прошли шестеро мужчин в камуфляже. Шли спокойно. Двое чернобородых о чем-то громко разговаривали на незнакомом языке.
– Может, курнем? – раздался вопрос по-русски.
Илья, плотно прижимаясь к нагретому солнцем камню, свирепо скосил глаза вправо, в сторону лежащего на камне Бориса.
Его худощавое лицо с короткой, посеребренной сединой бородой было спокойным. Богатырь мысленно обложил матом остановившихся внизу. Дениса видно не было. Он находился справа от Бабича и, лежа на спине, внимательно всматривался в горы, прикрывал тыл.
– Искать надо, – гортанно отозвался другой. – Кого-то грузин привел. Один упал в ущелье. Шли они верхом. Обошли наши точки. Искать надо. Вы, трое, идите туда. Я с ними – сюда. Встретимся у Каменного пальца.
Трое услышали, как внизу стали расходиться.
– Следы! – раздался у подножия скалы крик. – Давай ракету!
– Это лошадь, – насмешливо сказал третий. – Неделю назад проходила.
Русские продолжали лежать неподвижно. Через несколько минут Бабич, осторожно приподняв голову, приложил ладонь к уху и вслушался.
Рядом бесшумно появился Денис:
– Нас ищут.
Бабич кивнул.
– Надо было делать их, – чуть слышно проговорил Богатырь. – Тот сучонок из России был. Я бы ему лично…
– Ночуем здесь, – решил Бабич. – Сейчас трогаться – значит, запросто нарваться на кого-нибудь. Но откуда они узнали?…
– Проводник, сука, – шепнул Илья. – Он…
– Слушай и запоминай, – чуть слышно сказал Борис. – С тем, в ком я не уверен, я не работаю. Понял?
Илья кивнул. Шлепнув себя по кончику носа указательным пальцем, Борис лег на спину.
– Уходить надо, – возразил Денис. – Если они ищут, запросто кто-то может в горы подняться, и тогда…
– Они поняли, – усмехнулся Борис, – что мы не из дивизии «Эдельвейс». Так что в горы не пойдем.
– С гор обзор лучше, – сказал Денис. – Уходить надо. Если засекут, здесь нас и положат. Из миномета шарахнут, и привет. И отхода нет. Там, если достанут, можно будет с боем прорываться.
– Вообще ты прав, – согласился Борис. – Идем боевым треугольником. Нарываемся на небольшую группу – пытаемся сделать ее без шума. Пошли!
– В случае разбега, – поднимаясь, спросил Денис, – где встречаемся?
– Помните, когда спускались сюда, видели небольшое озерко? Там, на северной стороне, и встречаемся.
– Думаю, кто-то пришел за своим родственником, – убежденно сказал чеченец с седой бородой. – В ущелье нашли одного, сорвался. Он был у них проводником. Джигит, – невольно признал он, – падал молча. Веревку отрезал сам, а не тот, с кем был в связке. Около него страховка обрезана. Но сколько их? Неизвестно. Может, все чеченцы. Гантамировские шакалы русским собакам продались.
– Где они могут быть? – Русоволосый здоровяк склонился над картой. – Мы вроде все сразу перекрыли. Где? – Он задумчиво уставился на карту.
– Может, грузин и вел чеченца? – предположил коренастый, дочерна загорелый лысый мужчина. – Потом, когда тот погиб, навестил своих…
– Проводники никогда не обвязываются страховкой, – возразил седобородый. – С ними был еще кто-то, по крайней мере один. И вот что интересно – не вернулись гяуры. Или среди них есть еще чеченец, или кто-то раньше воевал в Ичкерии и знает ее. Но в горах настоящей войны не было. Так что он, если один, будет плутать и обязательно выйдет на людей. Если раньше не наткнется на наших. Далеко уйти он не мог. Где он или они? Одному, конечно, легче укрываться, но сейчас к нам один не пойдет. Самое малое должно быть трое. Так что погибший мог быть третьим, тогда двое. Где они?
– Ахмет! – в комнату стремительно вошел боевик. – Гяуры перешли Терек!
Борис, присев, вскинул вверх согнутую в локте левую руку. В правой был пистолет с глушителем. Идущий справа за ним Денис мгновенно бесшумно опустился на землю. То же сделал Илья. Через несколько секунд они увидели подзывающий взмах руки.
Быстро, стараясь не оставлять следов, они подошли к Бабичу. Тот кивнул вперед. Осторожно приподняв головы, Илья и Денис увидели двух смуглолицых парней. Они сидели у небольшого костра, над которым были уложены на камни два шампура с шашлыком, и о чем-то оживленно разговаривали. У ведущей вниз узкой горной дороги стоял мотоцикл «Урал» с коляской.
– Берем, – знаком показал Борис.
Илья и Денис, оставив винтовку и ручник, бесшумно раскатились в стороны. Борис взял винтовку и, приникнув к прицелу, начал осматривать местность. Увидел вдалеке поднимавшийся к небу дым.
– Я пойду, – кивнул один из парней. – Масхадов объявил мобилизацию. Создаются отряды женщин, батальон стариков. Я пойду, – повторил он.
– А я нет. – Второй покачал головой. – Ты видишь, что делается? Иностранцы Хаттабовы делают что хотят. Насилуют женщин в горных аулах, отнимают драгоценности, деньги. На перевале горы Бастылам вырезали семью.
– Перестань! – резко одернул его первый. – Ты хочешь жить с русскими? Я – нет! Они в ту войну убили Хасана. Я отомщу им за брата!
Второй хотел что-то сказать, но не успел. Он увидел взметнувшегося за спиной приятеля человека, и тут же его рот и нос накрепко зажала твердая сильная ладонь, а левую руку как-то мгновенно выкрутили назад. Согнувшись от боли, ничего не понимающий парень задергался. Второй уже лежал лицом вниз.
Богатырь, взяв холщовую сумку, вытряхнул содержимое. Криво улыбнулся. Закатал рукав у первого парня и плюнул:
– Наркоман.
К ним, пригнувшись, бежал Бабич. Подскочив, присел и огляделся.
– Ты убил его? – кивнул он на неподвижно лежащего парня.
– Живой, – буркнул Илья. – Я его слегка по затылку двинул. Отвык от молчаливых захватов.
Денис, приставив лезвие ножа к подрагивающему кадыку второго парня, отвел ладонь. Парень, широко раскрыв рот, жадно захватил воздух и закашлялся.
– Хочешь жить, – наклонился к нему Борис, – скажи, как нам пройти к Итум-Кале. Там недалеко Аргунский музей-заповедник.
– Я скажу, – торопливо проговорил парень. – Я все скажу. Вы русские? Ваши войска перешли Терек. Премьер-министр заявил, что…
– Отвечай на вопрос! – жестко оборвал его Бабич.
Второй парень, вздрогнув, открыл глаза и с криком схватил лежащий рядом кинжал.
Илья обрушил на его голову жесткий кулак. Выпустив кинжал, парень обмяк и ткнулся лицом в покрытую каменной крошкой землю.
Первый, испуганно вытаращив глаза, что-то горячо заговорил по-чеченски.
– Ты по-русски говори, – велел Денис.
– Он хочет к Масхадову в ополчение, – так же быстро, но по-русски продолжил парень. – У него брата в девяносто пятом убили. Сестра его тоже в Грозный к Басаеву пойдет. Она снайпером была. Там собирают батальон…
– Значит, войска перешли Терек, – отметил Денис. – Ты скажи, как пройти… куда? – не вспомнив название селения, взглянул он на Бориса.
– Ты в картах разбираешься? – обратился тот к чеченцу. – Хоть классов пять закончил, наверное, – насмешливо посочувствовал он. – Или только с минами да винтовкой обращаться можешь?
– Я закончил восемь классов, – ответил парень. – Комсомольцем был.
– Басаев тоже руководил комитетом ВЛКСМ, – криво улыбнулся Борис. – И потом со своими комсюками Буденновск на уши поставил. Ты там не был? – Он шлепнул себя по кончику носа мизинцем.
– Нет! – Парень отчаянно замотал головой. – Я хочу учиться. Мечтаю поступить…
– Все свое, – остановил его Бабич, – держи при себе. Вот карта, посмотри. Все ли здесь так, как на самом деле?
Парень наклонился над картой.
– Нет, это старая. Сейчас многое изменилось. Итум-Кале здесь вообще нет. Заповедник отмечен, но немножко не так…
– Как нам дойти до Итум-Кале? – спросил Денис. – И есть ли там боевики?
– Есть, – кивнул парень. – Я вчера там был. Человек двадцать. Но не чеченцы. Только командир чеченец. Из местных, Ахмет…
– Большой этот самый Итум? – спросил Борис.
– Большое село, да…
– Как твой? – спросил Илью Борис.
– Готов, – кивнул тот. – Вроде и стукнул не сильно. Так, чтоб утих. Да, видно, не рассчитал…