рискуя получить травму. И я увидел бы, что мой реальный выбор был продиктован действием, и все это ради сиюминутного удовольствия, которое не соответствовало тому, кем я был или хотел стать. Но мне хотелось бы думать, что, если бы тогда у меня была эта триада в качестве инструмента для принятия решения о риске, я бы выбрал другой путь, хотя я не могу сказать наверняка (использование триады «действие – амбиции – стремление» в меньшей степени обеспечивает нашу иррациональность, но не излечивает ее). Сегодня я знаю, что выбрал бы.
Наши ошибки при расчете риска и возможностей не обязательно должны быть драматичными и иметь последствия, как, например, сломанная шея. Они могут быть мелкими и коварными, приносящими немедленную краткосрочную выгоду, но не более того. Рассмотрим пример людей в казино, которые предпочитают играть на игровых автоматах. Игровые автоматы, которые часто называют «крэк-кокаином» азартных игр, могут составлять 75 процентов дохода казино. Когда мы изучали зависимость в аспирантуре, меня больше всего озадачила зависимость от игровых автоматов. И она продолжала озадачивать меня на протяжении многих лет. Зачем людям вкладывать свои деньги в игру, в которой подавляющее большинство игроков проигрывают у заведения? И все это знали! Хотя коэффициенты в разных автоматах разные, они напечатаны на каждом автомате. И они неизменно являются вторым или третьим худшим способом выиграть большие деньги в казино.
Моя степень бакалавра была в области математической экономики, поэтому я понимал уравнения, которые теоретики вероятности использовали для объяснения глупости игры в игровые автоматы как схемы зарабатывания денег. Будучи рациональными людьми, теоретики относились к игровым автоматам как к финансовой игре с низкой отдачей от инвестиций. Я думал точно так же. Будучи более рациональным мыслителем, ориентированным на будущее, я неверно предполагал, что временной горизонт игроков в отношении вознаграждений был таким же, как и мой собственный. Что касается стремлений – я не мог себе представить, чтобы кто-то находил смысл в жизни, проводя бесчисленные часы за просмотром мигающих огней на экране игрового автомата. А говоря об амбициях – я не верил, что кто-то ставил перед собой цель стать игроком на игровых автоматах мирового класса. В конце концов я пришел к выводу, что стремление и амбиции не имеют ничего общего с игрой. Люди, часами стоявшие, как статуи, у игровых автоматов, были там не для того, чтобы получить долгосрочную выгоду. Это было слишком далеко в туманном будущем, чтобы заинтересовать их. Их временной горизонт был строго ограничен действием, они были сосредоточены на следующем нажатии рычага, затем на следующем и на следующем после него, пока им не становилось скучно или не заканчивались деньги (в среднем, у игрока, начинающего со 100 долларов, деньги кончаются менее чем за сорок минут).
Я начал понимать, почему так много завсегдатаев казино становятся зависимыми от игровых автоматов – они застряли в измерении действия, – и как все мы можем попасть в одну и ту же ловушку в наших жизненных путешествиях. Это вопрос временного горизонта. С устремлением мы фокусируемся на вневременной, конечной пользе того, что мы делаем. Обладая амбициями, мы ориентируемся на будущую выгоду от того, что мы делаем, в установленные сроки. Действуя, мы фокусируемся на немедленной выгоде от того, что мы делаем. Все игроки в игровые автоматы были в курсе происходящего и его непосредственных выгод.
С моей точки зрения, они выбрасывали деньги на ветер ради мгновенного удовольствия от ожидания того, «выиграют ли они». Но, учитывая непосредственный временной горизонт игроков в игровые автоматы, это почти имело смысл. Из-за низкой стоимости – один доллар за попытку – они соглашались на низкую вероятность крупного выигрыша, но наслаждались высокой вероятностью немедленной стимуляции. У них была своя игра, которую мне не удалось увидеть, – в которой почти вся выгода была такой же мгновенной, как и при следующем розыгрыше. И это был риск, на который они были рады пойти: выигрыш в виде кратковременных острых ощущений и «развлечений» компенсировал их потери наличных. С инвестиционной точки зрения, возможно, это было самое разумное вложение, которое они могли сделать.
Хотя я бы не стал заключать такое пари. В игре на игровых автоматах нет ничего такого, что соответствовало бы амбициям и стремлениям в моей жизни. Это сплошной риск и полное отсутствие возможностей.
Риски, на которые мы идем в жизни, должны быть наиболее обоснованными решениями, которые мы принимаем, потому что на карту поставлено так много и последствия могут изменить нашу жизнь.
Используя триаду «действие – амбиции – стремление» для анализа наших лучших и наихудших решений о риске, как я должен был сделать после несчастного случая с серфингом, – это так же легко, как проверить очень короткий список покупок. Вот как эта триада помогла бы мне в тот солнечный день с Хэнком и Гарри на воде:
• Представляет ли риск, на который я иду, действие, соответствующее моей насущной потребности? Да.
• Если да, то соответствуют ли мои действия моим амбициям? Нет.
• Соответствует ли риск моим стремлениям? Нет.
Когда «нет» перевешивает «да», пришло время переосмыслить риск, на который вы собираетесь пойти. (В моем случае я бы пришел к выводу, что моей единственной насущной потребностью в том, чтобы покорить большую волну, было произвести впечатление на моих приятелей, Хэнка и Гарри. Вряд ли это самая убедительная причина, если бы я думал не только о моменте.) По крайней мере, вы будете удивлены тем, как часто при принятии решения о риске вы опираетесь на эмоции и мысли, а не на импульс.
Оглядываясь назад, можно сделать более важный вывод из этого краткого контрольного списка трех переменных:
Когда мы чрезмерно сосредотачиваемся на действиях в угоду нашим стремлениям и амбициям, мы склонны принимать очень плохие решения о соотношении возможностей и риска.
Это классический конфликт: наше ожидание краткосрочной выгоды вступает в перетягивание каната с нашим долгосрочным благополучием, и краткосрочное выигрывает! И это приводит к глупым рискам. (Возможно, этот классический конфликт тоже дорого обошелся вам.)
Другая наша классическая ошибка в оценке рисков – это обратная сторона той же медали. Она появляется, когда наш страх перед краткосрочными издержками (риском) мешает нам воспользоваться возможностью для достижения долгосрочной выгоды.
Вот тут-то Ричард и ошибся. Я обсуждал это с ним с тех пор, как он впервые рассказал эту историю (девушку звали Кэти), и мы сошлись во мнении, что сырые эмоции в момент, когда он сделал свой прискорбный выбор, были мощным коктейлем из страхов, каждый из которых был вариацией страха быть осужденным и признанным неподходящим:
• Боязнь выглядеть глупо (он водил такси, у нее была родословная из Лиги плюща).
• Страх быть разоблаченным (она жила в большом доме в богатом районе, она была «не из его теста»).
• Страх быть отвергнутым (ее родители не одобрили бы его).
• Страх неудачи (первое свидание может стать для них последним).
Ричард резко переоценивал риск, связанный с походом на свидание с Кэти, и, ослепленный своими страхами, сильно недооценивал представившуюся возможность. Если бы только он мог забыть о своих сиюминутных страхах и сосредоточиться на будущем – то есть взвесить действия, которые собирался предпринять, с учетом своих разумных амбиций развивать отношения с Кэти – возможно, он все еще не сожалел бы о своем выборе пять десятилетий спустя.
В те мгновения, когда он был в трех кварталах от дома Кэти, прежде чем развернуться и бросить ее, он мог бы взвесить свои действия против амбиций и стремлений, а затем поразмыслить о своих долгосрочных интересах. Он мог бы спросить самого себя: «Что самое худшее, что может случиться? Я не понравлюсь ее родителям. Я скажу какую-то глупость. У нас будет неудачное свидание, и я никогда больше ее не увижу. Что ж, такова жизнь». И затем продолжить жить своей жизнью. Он, безусловно, уменьшил бы свой постоянный счет сожале– ний.
Когда вы начинаете испытывать страх при реализации любой возможности, спросите себя почему. Чего именно вы боитесь? Если существует вероятность того, что вы столкнетесь с кратковременной неудачей, например, будете отвергнуты или будете выглядеть глупо, измените свой временной горизонт. Попробуйте посмотреть на это, как если бы вы были на несколько лет старше. Оставит ли ваш отказ шрам на всю жизнь или просто вызовет кратковременный дискомфорт в виде пореза на коже, который быстро заживет? Рассмотрите эту возможность с той же выгодной точки зрения. Каков наилучший сценарий, если вы воспользуетесь этой возможностью? На что похожа ваша итоговая жизнь? И как вы к этому относитесь?
Контрольная триада «действие – амбиции – стремление» – это простой инструмент, который повышает нашу возможность правильно оценивать риски. Но не позволяйте его простоте заставить вас недооценивать его важность при принятии, казалось бы, незначительных решений. В конце концов когда мы принимаем решения, которые влияют на наши амбиции и стремления, мы имеем дело с некоторыми из наших самых серьезных проблем. Правда в том, что мы не очень хорошо умеем отделять незначительные решения в нашей жизни от значимых. В момент принятия решения мы сильно переоцениваем влияние некоторых решений, которые в конечном итоге оказываются бессмысленными, и сильно недооцениваем другие, которые меняют жизнь. Я случайно решил отплыть подальше от берега, чтобы поймать волну побольше, и чуть не разрушил свою жизнь. Ричард решил пропустить свидание, когда ему был двадцать один год, и почти пятьдесят лет спустя его все еще преследует мысль о своей глупости. Точно так же, как мы очень плохо умеем предсказывать, что сделает нас счастливыми, мы также плохо умеем предвидеть последствия того, что мы считаем незначительными решениями. Когда сочетаются амбиции и стремления, второстепенных решений не бывает.