Самая поучительная часть тренировки – это переход от предыдущей позиции на поле к следующему удару, будь то заезд на 320 ярдов или двадцатифутовый удар, который остановился в трех футах от лунки. Преодолев это расстояние, они переходят от предыдущего броска к текущему – и остаются в настоящем моменте. Если они будут делать это последовательно при каждом ударе, то будут довольны раундом, независимо от того, отражает система показателей качество их игры или нет. По крайней мере, они испытывают удовлетворение от осознания того, что сделали все что могли в сложившихся обстоятельствах.
Для такого ужасного игрока в гольф, как я (настолько плохого, что бросил игру двадцать пять лет назад), наблюдать за этим отнимающим много времени ритуалом оценки каждого броска во время телепередачи о гольфе – все равно что наблюдать, как растет трава. Почему профи просто не подходят к мячу и не бьют по нему, как раньше делал я?
Путь профессионалов – это, конечно, правильный путь. Следование распорядку – это большая часть того, что делает их такими великими.
Именно поэтому подход профессионалов является таким подходящим аналогом того, как мы отделяем прошлую и будущую версии самих себя от того, кто мы есть прямо сейчас. Это укрепляет мудрость присутствия в моменте.
Лауреат Нобелевской премии Даниэль Канеман, как известно, сказал: «То, что вы видите, – это все, что есть на самом деле», породив широко распространенный акроним WYSIATI[32], чтобы указать на то, как быстро мы используем имеющуюся в нашем распоряжении ограниченную информацию, для того чтобы делать преждевременные выводы. Это был еще один пример того, как люди ведут себя как предвзятые иррациональные субъекты, в данном случае поспешные с суждениями.
Я предпочитаю рассматривать этот акроним в более позитивном свете: как напоминание о том, что каждый набор фактов, который мы видим, ситуативен и есть что-то благородное в том, чтобы как можно лучше справляться с тем, что перед нами. Когда игроки в гольф разыгрывают мяч перед собой, они ведут себя в высшей степени рационально и нейтрально, отстраняясь от прошлых или будущих забот, которые могут затуманить их суждения. Они признают, что гольф, как и большая часть жизни, ситуативен, он никогда не включает в себя момент до или после – только сейчас. В своих лучших проявлениях они являются буддийскими мастерами осознанности и присутствия.
Огромная ценность присутствия в моменте не должна быть спорной идеей. И все же неспособность «сыграть на опережение» – одна из наших наиболее устойчивых моделей поведения.
Мы делаем это весь день напролет – когда игнорируем наших детей за завтраком, потому что мысленно репетируем нашу презентацию, которая пройдет позже в тот же день; когда мы отвлекаемся на протяжении всей встречи, потому что вновь переживаем тревожный звонок, произошедший с нами десятью минутами ранее; когда мы оцениваем людей по нашим воспоминаниям об их худших моментах, отказываясь прощать их или признавать, что люди меняются.
Когда нам не удается разыграть бросок перед собой, мы терпим неудачу при переходе. Мы не в состоянии увидеть, что что-то в нашем мире, большое или малое, безвозвратно изменилось и нам приходится иметь дело с новой реальностью. Я видел это в сообществе «100 коучей», когда в марте 2020 года начались карантины из-за COVID. В то время как некоторые участники смогли плавно переключиться с того, что было тогда, на то, что есть сейчас, другие делали это с большим трудом. Одной из последних была Таша Эйрих, для которой 2020 год складывался как год прорыва. Двумя годами ранее она опубликовала в крупном издательстве свою первую книгу «Инсайт» о разнице между тем, как мы видим самих себя, и тем, как нас видят другие. Книга приобрела большой резонанс в корпоративном мире. Таша была динамичным оратором, настолько хорошим, что я попросил ее провести первую дневную сессию на нашем собрании «100 коучей» в Сан-Диего в январе 2020 года. Она провела великолепную сессию. Шесть недель спустя все грандиозные планы рухнули. Таша тяжело восприняла это. Она потратила два года на свое развитие до 2020 года – и теперь все это было уничтожено. Тот факт, что ее сверстники страдали в равной степени, не приносил никакого утешения. Это было потрясение, которому не было видно конца.
Когда я навестил Ташу в начале мая 2020 года, ее все еще преследовала мысль о тщетности всей ее тяжелой работы, она не была готова двигаться дальше и взглянуть в лицо реальности своего положения. Мир изменился, и у нее были проблемы с адаптацией к нему. Я посоветовал ей подумать о том, что делать дальше, и отпустить прошлое, которое она не могла изменить. Я также напомнил Таше, что мир, возможно, и рухнул, но не исчез. Постепенно, по мере того как ее корпоративные клиенты привыкали к новой рабочей обстановке – пустые офисы, все дома подключены к интернету, рост популярности конференций в Zoom, – спрос на ее опыт вернулся. Это было бы не так надежно, как раньше (по крайней мере, пока), но постепенно она начала оставлять прошлое позади. Без прошлого, все, что остается, – это настоящий момент и ваше будущее. Различие между нынешней Ташей и будущей Ташей стало для нее важным открытием. Это был ее побег в более обнадеживающую ситуацию.
К ноябрю 2020 года, когда ее консалтинговый и коучинговый бизнес все еще не работал на полную мощность, она решила использовать свое свободное время для формирования собственного сообщества наставников. Подражая модели, которую я разработал со своим сообществом «100 коучей», Таша опубликовала короткое селфи-видео, приглашающее претендентов пройти ее обучение. Из нескольких сотен ответов она выбрала десять участниц, дав им прозвище «Десятка Таши». В этом не было ни денег, ни общественного признания. Это был личный акт великодушия, который добавил немного больше цели и смысла в ее жизнь. Она не знала, к чему это приведет, но ей не терпелось это выяснить.
Именно в этот момент переход Таши был завершен. Она больше не цеплялась за мир, существовавший до COVID, который хорошо служил ей, но никогда не возвращался, и она нашла что-то значимое, чтобы заменить его. Она «заслужила» свое новое начало.
Я начал эту главу с двух вопросов: «Когда мы начинаем процесс “заслуживания” своей жизни?» и «Когда он заканчивается?». Короткий ответ: «заслуживание» заканчивается, когда мы выполняем то, что намеревались сделать, или когда изменяющиеся обстоятельства в мире или в нас самих делают ненужным продолжение того, что мы делали. «Заслуживание» начинается тогда, когда мы решаем, что нам нужно воссоздать свою жизнь, сделав ее своей собственной, даже если это чья-то чужая идея, чтобы по-новому определить, кто мы есть.
Между началом и концом мы должны отпустить многие вещи – нашу роль, нашу идентичность, нашу преданность прошлому, наши ожидания – и затем изо всех сил стараться и делать что-либо, чтобы найти следующее новое дело.
Именно так мы «заслуживаем» каждое новое начало в нашей жизни. Мы должны закрыть дверь в одну часть нашей жизни и открыть новую.
Что для вас «невозможно»?
Когда поэт Дональд Холл спросил своего друга, скульптора Генри Мура, о секрете жизни, Мур, которому только что исполнилось восемьдесят лет, дал быстрый, прагматичный ответ: «Секрет жизни в том, чтобы иметь задачу – то, чему ты посвящаешь всю свою жизнь, то, чему ты отдаешь все силы, каждую минуту дня на протяжении всей жизни. И самое главное – ты должен делать то, что считаешь невозможным!» (Для меня это идеальный пример стремления.)
Холл считал, что определение Мура, «то, что считаешь невозможным», – это «быть величайшим скульптором, который когда-либо жил, и знать это». Возможно, это возвышенное стремление, но не выше, чем, казалось бы, обычные желания многих людей: быть счастливыми, или просвещенными, или оставить о себе теплые воспоминания после того, как мы покинем этот мир.
А каково ваше «то, что считаете невозможным»?
Глава 13«Маршмеллоу-тест» и плата своей цены за все
Несколько лет назад я был одним из докладчиков на конференции «Женщины в бизнесе», организованной группой по работе с частным капиталом швейцарского банка UBS. Выступавшая передо мной женщина была первопроходцем в технологической отрасли, основателем и генеральным директором собственной компании и своего рода знаменитостью. Двадцать лет спустя я все еще помню мудрость и освежающую откровенность ее слов. За ней было трудно угнаться.
Она сказала, что не слишком часто проводила сеансы наставничества, потому что управление компанией – ответственная работа, а она тратила бы все свое время на наставничество женщин, если бы принимала каждое приглашение, которое ей поступало. Она придерживалась трех вещей в жизни, которые имели для нее значение: проводила время со своей семьей, заботилась о своем здоровье и физической форме и старалась хорошо справляться со своей работой. Эти три роли поглотили всю ее энергию. Она не готовила, не занималась домашней работой и не бегала по домашним поручениям. Завладев полным вниманием каждой женщины в зале, она удвоила свое откровенное послание: «Если вам не нравится готовить – не готовьте. Если вам не нравится заниматься садоводством – не занимайтесь им. Если вам не нравится убирать – наймите кого-нибудь для уборки. Делайте только то, что для вас важно. От всего остального избавьтесь».
Женщина в аудитории подняла руку, заявив: «Вам легко говорить. Вы богаты».
Генеральный директор не купилась на это оправдание. Она возразила: «Я знаю, что самая низкая зарплата в этой комнате – четверть миллиона долларов. Никто из вас не был бы приглашен сюда, если бы у вас не было хороших результатов. Вы хотите сказать, что не можете позволить себе нанять кого-то, кто будет делать то, чем вы не хотите заниматься? Вы бы не согласились на минимальную зарплату как профессионал в своей рабочей сфере. Почему это не действует в любом другом месте? Вы полностью обесцениваете свое время».