Сергей покосился на напряженно молчащих беженцев, потом на своих.
– Мэоры! Вам придется выполнять наши приказы. Это понятно?
Эгра и Веденар обреченно кивнули. Чего же не понять? Их воля закончилась с пересечением кордона.
– Сидите на постоялом дворе, никуда не выезжайте! Хозяину мы скажем, плату с вас будет брать половинную. Никаких попыток с кем-то говорить, передать весть, отправить гонца. Любое нарушение будет караться!
На лице Эгры вспыхнул румянец. Никто не позволял себе говорить с ним таким тоном. Веденар опустил голову, пряча взгляд. Он тоже был зол, но сдерживал себя.
– За вами будут следить! – продолжал Сергей. – Мы на время уедем… но скоро вернемся. Слова Баона подтверждаем – император может взять вас под защиту.
Дворяне одновременно вскинули головы.
– Да. Это так. Но подобную милость надо заслужить. Это тоже ясно?
– Да, – откликнулся Веденар.
– Хорошо. Вопросы, просьбы, пожелания? Не имеется! – отчеканил Сергей, не давая времени дворянам даже подумать. – Лошадей в конюшню, повозки разгрузить и поставить у стены за двором. Быть внимательными, если кто полезет – говорите хозяину двора. Все, ждите!
5Сергей Штурмин. Чрезвычайный розыск в эпоху меча и орала
С постоялого двора мы выехали утром, после плотного завтрака, с пониманием, что обеда может и не быть. Путь наш лежал отнюдь не в город к приставу, а на закат, к озеру, за которым шла вереница хардаров, именуемая здесь Нойда-выселки. Нойда – город, довольно крупный, не меньше Гезыха. С полудня и с восхода его окружали хардары, причем стояли они довольно близко к городу, за что и заслужили название выселки.
Слово «нойда» означает палка с двойным острием, кстати, отсюда и «нойд» – так в доминингах называют вилы. Название символичное, как минимум половина жителей города либо владеет хардаром, либо имеет там родню. А основные занятия в поле – сев и уборка зерновых, заготовка корма для домашней скотины. И там, и там используют вилы и прочий инструмент.
Словом, те, кто придумал название городу, смотрели в корень.
Впрочем, нам эти этнографические изыскания по барабану – так, попутная информация. Я сейчас старался забить голову всякой ерундой, чтобы не думать о главном. Потому как попытка все разложить по полочкам и принять хоть какой-то план действий вызывала только одно желание – растроиться!
Да именно так. Даже не раздвоиться. Потому как мало будет две части, не хватит на все.
Патовую ситуацию я обрисовал еще на постоялом дворе, после ухода дворян.
– Визит к приставу – раз! Погоня за убежавшими шустрилами – два! И поиск Актара – три! И на все минимум времени.
– А на хрена нам шустрилы? – не понял Степан.
– Только они могут что-то рассказать о причинах нападения и о пресловутом эльфе, – вставил Рустам, уже понявший ход моих мыслей.
– А так же о Баоне, – добавил я. – Ведь охотились на него, это ясно. Остальные – нежелательные свидетели или источники информации. Кто и почему охотился на цензора, откуда этот чертов эльф, – это нам надо знать.
– На хрена? – спросил Федор. – Это уже в стороне от задания. Сдох цензор, и ладно. Инфу скинуть не успел, вреда не нанес. Выходит, у нас одно дело – поймать Актара. Чтобы он тоже ничего не доложил в столицу. А загадки местных банд пусть разгадывает пристав, если хочет.
– Да, – кивнул я. – Но речь может идти о целой сети выведов в доминингах. Не все попали в облаву армии, кто-то мог уйти. Есть шанс перехватить источники и выявить их сеть здесь. Когда в империю войдут наши, лишние глаза и уши императора тут будут ни к чему.
Парни выслушали мои аргументы и молчаливо признали их верными. Это точно наша работа.
– Отсюда и проблема – куда ехать, что делать в первую очередь и как не упустить ничего.
– Дела-а! – протянул Степан. – Привалило счастья. И разделиться нам нельзя, и три дела сразу надо сделать. Какие идеи?
Вот с идеями было туго. Не попадали мы раньше в такие ситуации, не знали, как реагировать и как действовать. Спрашивать совета Бердина или Орешкина бестолку – они тоже не знают панацеи. Решать надо самим. Быстро и точно. А голова толком не варит.
И утром ничего такого не придумалось. Только во время завтрака я, пойдя по пути расстановки приоритетов, все же решил, что сделать в первую очередь.
Сначала через хозяина постоялого двора отправил послание приставу: «Идем по следу шустрил, напавших на хардар Тоск. Возможно, это несколько шаек сразу».
Пристав должен понять, не каждый октан выпадает шанс выйти на след нескольких банд. А если пройти по цепочке дальше, будет вообще отлично.
Потом отправил сообщение Бердину: «Возможен выход на сеть цензоров в провинции, идем на поиск агентов. По возможности обеспечьте контроль границы с отслеживанием всех беглецов как можно дальше в глубь территории империи».
Как можно дальше – это конечно, мечта. Зонд начинает сбоить, если забирается слишком далеко на полночь, в тот самый проклятый район, где потерял управление в первый раз. Но если хотя бы двадцать-тридцать километров от границы проследят – уже хорошо.
После этого я вызвал хозяина постоялого двора. Тот прибыл сразу и согнул спину в поклоне. После прошлой ночи он был готов выполнить любое пожелание брантеров. Я и пожелал, чтобы он собрал припасы в дорогу, а также присмотрел за беженцами. Оставил за ними жилье, брал половинную плату и не давал в обиду.
Я сказал, что доложу о деле приставу, и хозяину хардара возместят убытки. А еще наградят. После этих слов он едва не рухнул на колени.
Собрались мы быстро, но еще до отъезда пришел вызов от Бердина. Тот требовал объяснений: что за выход на сеть, откуда информация и кого, собственно, мы ловим.
Голос нашего гуру, а теперь еще и руководителя всей операции в Асалентае звучал глухо и недовольно. Видимо, наше своевольство нарушало какие-то его планы.
– Мы нашли одного цензора, пришедшего из Балалмера. Он погиб в стычке уже здесь. Убили его шустрилы. – Я специально не стал упоминать эльфа, а то Бердин не так поймет. – Убийство спланированное. Кем и зачем? От спутников цензора – кстати, его агентов – узнали, что где-то здесь сидит связник. Мы хотим найти его и того, кто приказал убить цензора. Единственная зацепка – шустрилы.
Бердин помолчал, видимо, просчитывая ситуацию, потом спросил:
– Сколько времени займет поиск?
– Не знаю, – честно ответил я, – Рассчитываю, не дольше двух суток.
Это я сказал машинально, вообще шансов на поимку шустрил было немного. Они могли рвануть через кордон, могли уйти дальше на закат или в глубь провинции. Могли налететь на другую команду брантеров, их в этом районе еще две. Угодить к контрабандистам, заболеть, получить ножом в драке, сдохнуть, Но обозначить хоть какой-то реальный срок надо было.
Бердин хмыкнул. Он не хуже меня знал, что и как, и мою отговорку всерьез не принял. Однако возражать не стал.
– К вечеру завтрашнего дня возьмите под контроль границу. Будет результат, нет – пока Актар важнее. Схватите его, выйдете на сеть. Он тоже должен знать связника.
– Ясно, – вздохнул я.
Бердин сократил срок поиска до полутора суток. Что ж, будем выполнять приказ.
– Связь каждые шесть часов, вне зависимости от результата. Если мы сумеем отыскать Актара на границе, сразу дадим знать. И без азарта!
Это уже зря, знает ведь, что я не склонен к авантюрам и без нужды никуда не лезу. Как, например, иногда наш Артемка Орешкин.
– Успеха! – попрощался Бердин и пропал из эфира.
Вообще-то, он прав, наш учитель и наставник – как всегда, прав, что давно перестало удивлять всех, в том числе и Навруцкого. Какой смысл бегать за шустрилами без большого шанса поймать их и выйти на сеть цензоров, если живой и невредимый цензор идет к границе, где его можно взять тепленьким? Он-то точно знает о связниках, агентах, способах связи и о других цензорах не только в доминингах, но и в империи. Это даже не синица, а жирный гусь в руках. А вот журавль, тот что вроде как в небе, на самом деле полудохлый комар. И бежать за ним, бросив гуся, глупо.
Все верно. Но!..
Но была ведь еще и интуиция. Тонкая, неразличимая и неподконтрольная нам вещь, существование которой то отрицают, то признают, не доверяют, насмехаются, отбрасывают или возвеличивают.
Я, например, в интуицию верил. Бывало, выручала она меня. Да и все наши верят, и еще многие, кто ходил под смертью, рисковал головой и даже играл в казино.
Так вот, моя интуиция (вещун – как шутил Бердин) тоненько напевала на ухо, что именно погоня за комаром – тьфу! – за шустрилами может дать неожиданный, но очень нужный и важный результат.
Что может связывать Баона с шустрилами, и почему они хотели убить его? Что за пресловутый эльф был с бандитами? Ему-то что надо от цензора?
Почему две шайки объединились, ведь шустрилы работают сами по себе? И кто тогда их объединил?
Если откровенно, не из-за Баона я начал это дело. И даже не из-за шустрил. Странная цепочка цензор – эльф не давала покоя. Предчувствие чего-то непонятного, чужого толкало вперед. Глупо это, конечно, выглядит, да и звучит не менее глупо. Потому и не стал я выкладывать все Бердину. Тот в интуицию-то верит, но за такой повод мог бы и взгреть.
Хотя поступил я, как он и учил: мол, на месте всегда виднее, участник острее чувствует ситуацию, потому и должен принимать тактические решения, а не далекий начальник, если только это не входит в общий план действий.
Я усмехнулся. Интересно, примет ли Бердин мою ссылку на него, если я провалю погоню и упущу Актара? Как бы с должности не снял. Хотя это сейчас вообще не имеет значения…
И все-таки интуиции стоить доверять! Хотя бы раз в год. Или когда конкретно прижмет, и готов наизнанку вывернуться ради успеха.
Как только мы оставили позади узкую речушку, что окаймляла поля рядом с хардаром и заболоченную низину, я выбросил из головы и недавний разговор, и все сомнения относительно верности принятого плана. И даже не очень думал о направлении, в каком рванули шустрилы.