— Ева? — Спрашиваю я, не узнавая свой голос.
— Дженни больше нет. — Плачет она.
Дженни больше нет, звучал голос Келли словно эхо.
— Она мертва! — Рыдала Келли.
Нет, быть такого не может. Келли шутит. Так ведь нельзя шутить! Но вспомнив в каком состоянии уносили маму Дженни… боже нет. За что? Крепко обняв Келли, я хотел забрать ее боль. Но боль теперь поселилась и во мне. Дженни… Дженни больше нет.
— Как? — Спросил я.
— Их сбила машина. — Послышался шепот.
— Их? — Спросил я, не узнавая свой голос.
Лицо Келли бледнеет еще больше.
— Еве и тому парню делают операцию. — Говорит она, сглотнув слезы.
— На сколько все… — Договорить я не могу.
Не смогу я выговорить то, что в мыслях. С Евой все будет хорошо.
— Не знаю. — Шепчет она еще сильнее плача.
Обняв ее, я пытаюсь успокоить тот смерч, что образовался в душе.
— Я так боюсь. — Сквозь рыдания признается она.
Я тоже, хотел я сказать. Тоже боялся, но боялся произнести слова вслух.
— Все будет хорошо. — Сказал я, сдерживая слезы. — Все будет хорошо. Верь мне.
Часы шли, а новостей все не было. Я сел рядом с Келли и полицейским. Напротив стояли родители Евы и незнакомые мне люди, бледные и измученные. Рядом сидел Роб, устремив пустой взгляд в никуда и Анна, она тихо плакала.
Ошибка подумал я. Было ошибкой быть с Анной. Она любила меня, я знал. Но моя боль от того, что Ева не хотела признавать меня на секунду взяла вверх. И теперь я сожалел. Сейчас я осознавал, что могу потерять человека, без которого не смогу жить. И становилось страшно.
Когда появился врач, все вскочили, но то что он сказал, было совсем не то, что мы ожидали. Парню, которого сбила машина ампутировали ноги. Это был единственный выход, чтобы спасти его жизнь. Ева… ее левая рука и нога сломаны. Как сказал врач, левая часть ее тела полностью изодрана. Ходить она будет, но хромая. Но это все ничего.
— Они впали в кому. — Сказал врач.
Было ощущение, что у меня отняли воздух и я задыхался. Задыхался от бессилия. В коме. Она в коме и неизвестно, когда проснется.
Послышался крик я увидел как мама Евы падает и ее хватают. Полицейский задевает меня, но я не чувствую боли. Словно во сне, я вижу как все окружают маму Евы. Опустившись на стул, я хотел кричать. В коме… она в коме. Почему? Почему она как магнит притягивает к себе неприятности?! Почему она? Схватившись за голову, я не знал, что делать. Послышался шорох от рации. Рация лежала на стуле, который освободил полицейский. Под рацией был блокнот.
Взглянув на листок, я увидел имя Евы, снизу имя Дженни и парня. Над ними гласилось большими буквами пострадавшие. Потом жирная черта и снизу было написано имя девушки и данные.
Адрес так и стоял перед глазами. Я встал и направился к выходу. В голове был звон голосов, но я сел в машину и поехал. Я ехал на самой возможной скорости, почти теряя управление.
Подъехав к дому я долго не решался выйти из машины, пока не увидел машину. Выйдя я подошел к ней. Передняя часть машины была смята и в крови. Эта машина виновна в том, что произошло!
Я коснулся бампера и также быстро отдернул руку.
«Дженни мертва».
— Нет!!! — Закричал я, отходя.
Дойдя до мусорного бака, я заметил железяку, долго не думая, я схватил ее.
«Я люблю тебя».
Удар по стеклу и осколки летят на тротуар. Взвыла сигнализация.
«Тебе будет трудно со мной, но я люблю тебя».
Удар по капоту. В соседнем доме загорелся свет.
«Шоколад. Люблю запах шоколада.»
Нанося удары по машине, я отдаленно слышал голоса.
— Что ты делаешь? Я вызываю полицию!
«По-моему ты ей нравишься.»
В голосе был только ее голос.
«Боишься за меня?» спрашивал я.
— Я боюсь за тебя!!! — Закричал я.
«Мне так страшно.»
— Нет!!!!
Все воспоминания нахлынули на меня. Каждый момент, проведенный вместе с ней, словно фотографии мелькали перед глазами. Ее глаза. Все бы отдал, что бы увидеть в ее глазах огоньки.
Достаю зажигалку и поджигаю кресла.
Постепенно огонь в салоне как и в моем сердце разгорался все больше. Крики с улицы меня совсем не волновали. Я заворожено смотрел на огонь, слыша ее голос. Звуки сирены становились все громче, но я не обращал внимания.
«Люблю».
Удар за ударом, я хотел уничтожить эту машину. От смога глаза слезились, но я упорно молотил машину.
— Хватит!!!! — Кричал женский голос.
«Ты бросишь меня!!! Мы не будем вместе…»
— Нет!!! — Закричал я. — Все не закончится твоей смертью!!!!
— Руки вверх!!!
Еще один удар.
— Руки вверх, иначе нам придется использовать силу!!! Отойдите от машины!!!
Я не слышал их, меня полностью поглотила боль. Удар по голове и я опускаюсь на колени, роняя свое орудие мести.
— Надевай на него наручники…
Холодный метал коснулся моих запястий.
— Поднимай его!
Меня подняли и потащили к машине полицейских. Внезапно раздается взрыв. Взрывной волной меня отбрасывает, я сильно ударяюсь об асфальт. Последнее, что я вижу так это то, что чертова машина, лишившая жизни Дженни и возможно Евы, больше никогда не появиться на дорогах.
Темнота была невыносима. В темноте я видел ее. Сны кончались кошмаром, который продолжался потом наяву. Четыре дня я сижу в тюрьме. Четыре дня подряд я вижу во сне ее, а потом просыпаюсь, чтобы видеть их. Заключенных, что сидят со мной. Они видят парня богато одетого, совсем не замечая, на сколько я изуродован внутри. Драка за дракой, пока на нас не надели наручники и рассадили по разным углам.
— Норингтон, просыпайся, за тобой пришли.
Полицейский открыл камеру и освободил меня от наручников.
— Кто? — Спросил я.
— Поднимайся… — Проворчал он, подталкивая меня к двери.
Кто мог прийти за мной? Ответ пришел тогда, когда я увидел отца. Лицо отца удивило меня. Усталость перемешенная с болью. С болью? Какая боль могла быть сильнее той, что в груди у меня? Слишком долго я не видел ее. За четыре дня, 96 часов, 5760 секунд все могло произойти. И я не был рядом.
— Этан…
Пройдя мимо отца, я стал искать выход. Найдя я вышел.
— Черт побери Этан, подожди!!!!
Солнце резало глаза, но я шел к машине отца. Отец схватил меня за руку.
— Постой…
— Что?
— Хоть раз послушайся. — Сказал он указывая на пассажирское место.
Не знаю что на меня подействовало, но я послушался. Мы довольно долго ехали, молча, пока отец не сказал то, отчего мне стало холодно.
— Похороны состоялись день назад. — сказал отец, но увидев мое лицо добавил. — Дженни похоронили.
Я попытался сказать хоть слово, но из горла вырывались лишь хрип. Видимо поняв, что я сейчас и слова не смогу сказать, отец продолжил.
— Ева, все еще в коме. Она… — Отец на секунду замялся. — С ней все будет хорошо. Я уверен.
В коме, значит нет никаких продвижений. Она жива, вот что важно.
Остановив машину, где я просил, отец спросил.
— Ты точно в порядке, может позже…
— Нет, я хочу увидеть ее сейчас. — Сказал я.
— Хорошо. — Прозвучал ответ.
Я вышел и смотрел на машину отца, пока она не скрылась вдали. Потом не спеша отправился искать ее, так как не знал, где она. Найдя, я молча подошел.
— Салют… — поздоровался я, надеясь что она простит меня.
Она молчала, только солнце резало глаза.
— Прости меня за то, что меня не было рядом. — Выпалил я хрипло. — Я вспылил и просто хотел…
Чего? Спросил я себя. Справедливости, истины, спасения…
— Мне очень больно. И не с кем поговорить. Боже, что я несу?! — Вспылил я, приседая около нее. — За что?
Молчание, которое раньше не было известно ей. Она всегда знает все? Она всегда ответит и поможет. Но она молчала.
— Почему все так кончилось? — Крикнул я. — Чем мы это заслужили!?
Почему то в голове прозвучало «Рано или поздно каждый должен будет ответить за свои поступки».
— В чем провинилась ты? — Спросил я и понимая, что она не ответит, уже тихо добавил. — Неужели это конец…
Невыносимо смотреть на нее. Слишком больно. Зажмурившись я схватился за голову и закричал. Страх и боль полностью завладели мной.
Я кричал, пытаясь унять ту боль, что образовалась в моей душе.
— Это не конец. — Прозвучало.
Я поднял голову, надеясь увидеть ее. Но ничего не изменилось, повернув голову я увидел ту, кому принадлежал голос.
— Келли. — Выпалил я.
Келли опустилась на колени рядом со мной. Она была бледна и выглядела усталой и измученной, сжимая в руках цветы. Когда она вновь заговорила, я не узнал ее голоса.
— Дженни умерла, оставив воспоминания. — Сказала она, кладя на могилу один цветок. — Воспоминания, которые не умрут, даже если умрем мы.
— Ее сердце больше не бьется. — Еще один цветок положен на могилу. — Но это не значит, что наши сердца перестали биться за нее.
— Она больше не обрадует нас своими достижениями. — Следующий цветок положен на могилу. — Но мы будем помнить каждый смелый поступок совершенной ей.
— Она не поступит в институт. Не выйдет замуж. У нее не будет детей похожих на нее. Она не состариться и не станет бабушкой. — Сказала Келли, положив предпоследний цветок на могилу и сжимая последний. — Состаримся мы, помня ее молодой.
Она повернулась ко мне протягивая цветок. Я нерешительно взял его.
— Нужно отпустить и помнить. — Сказала она. — Она была сильной… мы не должны подводить ее.
Положив цветок на могилу, я окончательно собрался с чувствами. Взглянув на Келли, я встретил решительный и полный веры взгляд.
Дни летели, но для меня они превращались в долгие часы муки. Ева не просыпалась и наши с Келли вера подвергалась каждодневной пыткой. Спокойствие и терпение, эти слова я повторял каждый день. Но в один день возвращаясь от миссис Сэй, я увидел магазин этой предсказательницы.
Резко затормозив у ее магазина, я вышел и направился к ее магазину. Мной управлял гнев, который требовал ответов.