вни, сельхозугодья, дороги, ночное освещение покрывают почти всю нашу планету, кроме некоторых крошечных участков. И даже на этих участках, таких как гора Каримуи в далекой Новой Гвинее, ощущается влияние человеческой деятельности. По оценкам, в ближайшие 60 лет средние температуры на планете могут повыситься на 2–4 °C.
Сегодня во многих частях планеты все расцветает заметно раньше, чем обычно. Подофиллы открывают свои застенчивые белые цветы в середине апреля. Мелкоцветковые венерины башмачки покрывают горные склоны гирляндами желтых фонариков почти на месяц раньше, чем в прошлые годы.
Несколько дней назад в парке неподалеку от Бакс Элбоу мы с моим другом-орнитологом заметили юную восточную сиалию, восседавшую на ветке робинии — белой акации. Было видно, что птице всего две-три недели от роду. Она напоминала нескладного птенца — огромный рот, короткий хвост, торчащие перья на голове. «Это неслыханно, чтобы птенцы восточных сиалий вылетали из гнезда в апреле! Это слишком рано!» — пораженно воскликнул мой спутник.
Климат Вирджинии, как говорят эксперты, перемещается «вниз по широте». По прогнозам организации The Nature Conservancy, к 2050 г. Вирджиния сравняется по уровню температур с Южной Каролиной, а еще через 50 лет — с северной Флоридой. Повышение температур меняет жизненные графики оседлых птиц, а также сдвигает ареал обитания умеренно-климатических видов ближе к полюсам. Пятьдесят лет назад на северо-востоке Соединенных Штатов такие «южные» виды, как кардиналы и каролинские кустарниковые крапивники, были редкими гостями; сегодня они здесь широко распространены.
Когда им некуда больше бежать, птицы справляются с повышением температур двумя способами: путем эволюции или корректировки своего поведения.
Большие синицы, известные своей поведенческой гибкостью, — одни из тех, кто более или менее успешно адаптируется к глобальному потеплению, по крайней мере как показало долгосрочное исследование популяций синиц в Витхэмском лесу. Оксфордские исследователи установили, что короткие сроки смены поколений позволяют синицам успешно эволюционировать, хотя и недостаточно быстро. Критичной для выживания становится их способность подстраивать свое поведение под изменение среды. Традиционно большие синицы в Витхэмском лесу выбирают время кладки яиц и вылупления таким образом, чтобы оно совпадало с весенним пиком выхода гусениц ночной бабочки, которыми они кормят своих птенцов. Гусеницы вылупляются из яиц с началом цветения деревьев, сроки которого зависят от температуры. Из-за роста температур за последние полвека цветение деревьев и гусеничный бум сегодня наступают раньше, чем в 1960-е, когда началось исследование. Если бы кладка яиц у синиц была жестко запрограммирована на конкретные сроки, они бы стали пропускать гусеничный бум и обрекать птенцов на голодание. Но птицы учли этот сдвиг и теперь кладут яйца примерно на две недели раньше.
Разработанные исследователями модели показывают, что благодаря этой способности корректировать свое поведение синицы могут пережить потепление на 0,5 °C в год. Иначе бы они столкнулись с 500-кратным риском вымирания.
Когда авторы применили эти модели к другим видам, они обнаружили, что более крупные и древние виды не могут справиться с тенденцией к потеплению столь же успешно, как это удается синицам. Более длительный срок смены поколений означает, что такие птицы эволюционируют медленнее и не могут быстро изменить свое поведение. Если эти прогнозы верны, то для крупных видов с низкой адаптивностью это не предвещает ничего хорошего.
Особенно сильно глобальное потепление может повлиять на дальних перелетных птиц. Подавляющее большинство из них обладает небольшим мозгом, что делает их поведение крайне негибким. В выкармливании потомства они полагаются на кормовые пики, которые наступают раз в год в строго определенные сроки. Если потепление изменит традиционный график доступности корма, эти птицы серьезно пострадают. Наиболее уязвимыми могут быть птицы, которые размножаются или зимуют в высоких широтах, где глобальное потепление может вызвать особенно значительные изменения.
Еще один важный фактор для выживания многих перелетных птиц — это точно рассчитанные по времени остановки вдоль маршрутов миграции, во время которых они кормятся и набираются сил. Возьмем для примера исландского песочника, птицу с крохотным мозгом, но ошеломляющей дальностью перелетов. Каждую весну она совершает путешествие в 15 000 км от Огненной Земли до Арктики. На протяжении тысяч лет песочники приурочивали свою остановку на побережье Делавэра ко времени кладки яиц мечехвостов. Эти яйца, которые самки мечехвостов откладывают в песок, настолько богаты жиром, что за десять дней пиршества песочник может удвоить свой вес. С 1980-х численность исландских песочников сократилась на 75 %, в основном из-за резкого уменьшения популяции мечехвостов по вине человека[46]. В последнее время промысел мечехвостов сократился, однако изменение климата может нанести по песочникам еще один удар. Остановка песочников на побережье Делавэра по пути в Арктику и откладка яиц должны совпасть по времени почти день в день. Изменение температур может рассинхронизировать эти графики — если из-за потепления мечехвосты начнут откладывать яйца раньше, чем обычно, песочники будут пропускать этот пир, жизненно важный для их ежегодного марафона.
НО И ОТНОСИТЕЛЬНО умные птицы также подвержены риску, например гаички Гамбела, выносливые маленькие птички, живущие в горных хвойных лесах. По прогнозам, в ближайшие 50 лет их среда обитания сократится на 65 %. Кроме того, глобальное потепление теоретически может изменить структуру мозга и когниции этих птиц. Напомним, что гаички, живущие в более высокогорных районах, обладают более крупным мозгом, чем их сородичи, живущие у подножия гор. По словам Владимира Правосудова, более теплые зимы снизят давление отбора, поэтому высокогорные птицы могут потерять свое преимущество, обеспечиваемое размером гиппокампа и уровнем когниции. «Поскольку поддержание лучшей памяти требует определенных затрат, — говорит Правосудов, — более умные птицы окажутся в невыгодном положении. Места обитания более умных популяций будут захвачены более теплолюбивыми и менее умными птицами, что приведет к общему снижению уровня когнитивного развития у гаичек Гамбела».
Даже у изобретательных и легко адаптирующихся домовых воробьев есть свои пределы. В Сиэтле, где живет Бен Фриман, в ходе рождественского учета птиц в 2014 г. в черте города было обнаружено всего 225 домовых воробьев. «Это самая низкая цифра за всю историю наблюдений, — говорит Фриман, — и одно из доказательств того, что численность домовых воробьев может сокращаться». Действительно, по всему миру сегодня наблюдается быстрое и массовое снижение численности этих птиц — в Северной Америке, Австралии и Индии, и особенно в некоторых городах Европы. Хотя средства массовой информации не бьют тревогу, домовый воробей уже занесен в список охраняемых видов в Европе и в Красную книгу в Великобритании. На протяжении последнего полувека Великобритания теряла в среднем по 50 домовых воробьев каждый час. Никто не знает почему. Одной из причин может быть низкая выживаемость птенцов из-за недостатка еды. Превращение парков в автостоянки и распространение экзотической растительности снижают плотность насекомых. Также может играть роль загрязнение окружающей среды. Наконец, это может быть связано с потерей родителей из-за столкновения с автомобилями или же с растущей численностью домашних кошек и городских хищников. Проведенные в Израиле исследования указывают на изменение климата как на одну из возможных причин. Линн Мартин говорит, что скептически относится ко всем этим гипотезам, но у него пока нет хорошего альтернативного объяснения. «Я бы не стал исключать возможность какой-либо болезни», — говорит он. Какова бы ни была причина их упадка, возможно, воробьи действительно в беде.
Я СИЖУ НА ВЕРШИНЕ БАКС ЭЛБОУ, потеряв счет времени. Стоит такая тишина, что я слышу собственное дыхание. Сквозь плотное одеяло тумана сюда не пробивается ни один луч солнца, не доносится ни один звонкий птичий крик. Кажется, будто безмолвие охватило весь мир. К сожалению, эта воображаемая картина в скором будущем может стать реальностью: поля, леса и горы перестанут наполняться песнями. Деятельность человека способна привести к вымиранию едва ли не половины всех видов живых организмов на планете, включая каждый четвертый вид птиц. Это, главным образом, специализированные виды с маленьким мозгом, представители старых линий.
В заключении своей книги о домовых воробьях Тед Андерсон пишет: «Когда я смотрю прямые телерепортажи из Багдада, Газы, Иерусалима или Косово и слышу чирикающих на заднем плане воробьев, у меня всегда возникает мысль: интересно, а что бы сказали эти маленькие земляне о том хаосе и разрушении, что несут с собой их двуногие соседи по планете?»
Мне тоже это интересно. Мои дочери на протяжении своей жизни могут стать свидетелями того, как многие виды птиц навсегда улетают в края, существующие только в нашей памяти.
Мы даже не знаем, что теряем. Ученые продолжают открывать все новые виды: в 2012 г. они зафиксировали два вида иглоногих сов на Филиппинах, один из которых уже считался вымершим из-за широкомасштабной вырубки леса на острове Себу; в 2014 г. на участках высокогорных лесов, не вырубленных фермерами, явилась миру сулавесийская пестрогрудая мухоловка, маленькая птичка с пестрым горлышком и мелодичным пением; в 2015 г. был открыт сычуаньский сверчок, небольшая скрытная птичка, живущая в густом кустарнике и на чайных плантациях в горных провинциях центрального Китая.
Сколько еще видов птиц исчезнут с нашей планеты, прежде чем мы узнаем об их существовании?
Мы, люди, довольно странные существа. Мы считаем умными только тех, кто мыслит так же, как мы. Мы пытаемся мерить птичий интеллект человеческими мерками и ценим в нем только те качества, которыми обладаем сами, например такие как способность изготавливать орудия труда, и игнорируем их блестящие способности к навигации.