Бояться таких проявлений национализма не стоит. Норвежцы — совсем как дети, они сравнительно недавно обрели независимость и все еще не наигрались с ее «атрибутами».
Своих скандинавских соседей норвежцы слегка презирают. Причем шведов — больше, чем датчан и финнов. К исландцам относятся терпимо — ведь именно норвежцы в свое время заселили Исландию и создали там знаменитые саги и Эдды.
Очень не любят норвежцы американцев — за излишнюю развязность и бесцеремонность, за угрозу, которую американская культура представляет для норвежской. Они старательно борются за чистоту родного языка и стараются "не пускать" в него американизмы. Однако борьба с американской культурой идет не на равных — в стране практически все молодое население обожает американские фильмы, поп— и рок-группы, гамбургеры и одежду.
Зато норвежцы очень любят англичан — правда, любовь эта, вне всякого сомнения, имеет корыстную подоплеку, ведь Великобритания — важнейший торговый партнер Норвегии.
Довольно долго норвежцы были "добрыми и благородными" и свободно пускали в страну представителей других наций, на родине которых, по мнению Норвегии, существовали недемократические режимы или царила ужасная бедность.
Но в какой-то момент, обнаружив, что за последние три десятка лет в стране сформировались мощные диаспоры выходцев из Индии, Пакистана, Ирана и некоторых других стран Азии и Африки, норвежцы испугались. Выяснилось, что на 1 января 1999 года (по данным последней переписи населения) в стране проживало 4 445 460 человек собственно коренного населения и 232 000 беженцев и иностранных рабочих.
Норвежцы осознали угрозу своего «растворения» среди огромной массы иммигрантов с Востока — и приняли жесткие меры, позабыв о столь любимых ими принципах либерализма в отношении иммигрантов. Теперь поток въезжающих в страну находится под жестким контролем.
Получить норвежское гражданство иностранцу трудно. Даже ребенок, родившийся у жителей Норвегии, может немедленно стать гражданином страны только в том случае, если оба его родителя — граждане. Если же мать ребенка — иностранка, то он может получить норвежское гражданство только с 18 лет при условии, что родители его состоят в официальном браке.
Если вы твердо вознамерились стать гражданином Норвегии, то вам остается только посочувствовать. Вы можете получить гражданство путем натурализации, но не раньше чем после 10 лет проживания в стране. А чтобы жить в Норвегии, надо сначала получить разрешение на работу — что очень непросто.
Однако для своих соседей северян норвежцы решили сделать уступку и смягчить столь строгие правила. И теперь шведы, датчане, исландцы и финны имеют ряд льгот — на случай, если вдруг захотят стать гражданами Норвегии. Вот только вопрос: сколько граждан Швеции, Исландии, Дании или Финляндии решат сменить гражданство, если каждый скандинав считает свою страну самой лучшей в мире?
С уважением относятся норвежцы и к французам — особенно к француженкам. А норвежские дамы еще и чувствуют некоторое превосходство над ними, ибо сумели доказать, что и в Норвегии живут настоящие кутюрье.
Таким модельером, покорившим не только Францию, но и всю Европу, была Унн Сёйланд
Дале, начавшая свою карьеру в Лондоне в качестве модели, а потом много лет работавшая одним из ведущих дизайнеров в доме Диора во Франции и создавшая всемирно известные свитера Мариуса (особый вид свитеров с геометрическим орнаментом на плечах, груди и спине), эскимосский свитер с круговым узором и не менее знаменитый свитер с белым медведем.
Правда, норвежцы стараются не обращать внимания на то, что свои свитера Дале создала не по норвежским мотивам, а по эскимосским и гренландским. Да и свой эскимосский свитер с круговым узором модельер придумала "по ошибке". В свое время она увидела датскую королевскую семью в национальных гренландских костюмах и, не разглядев издалека, что ажурные воротник и кружева сплетены из бисера, решила перенести узор в виде "северного сияния" в вязание, что ей, надо сказать, удалось просто блестяще. Но к чему мелочиться и вспоминать о датчанах или гренландцах, когда можно объявить свою соотечественницу создательницей не какого-нибудь, а норвежского свитера!
Норвегию и Россию соединяют давние и прочные связи.
Первыми «приехавшими» на Русь норвежцами были викинги… Вопрос о варягах принадлежит к числу наиболее «болезненных» в русской истории, а эпоха викингов традиционно вызывает ожесточенные споры, конца которым не видно и поныне. Ведь именно в событиях тех дней следует искать ответы на вопросы: "Откуда есть пошла земля Русская?" и "Кто первый стал в Киеве княжить?"
Начинается русская история со всем известного сюжета о призвании варягов, который упоминается в нескольких источниках. Это — "Повесть временных лет" Нестора-летописца, сочинения исландского писателя и поэта Снорри Стурлуссо-на и трактат византийского императора Константина Багрянородного.
В ходе обсуждения норманнской теории было сломано много копий. Взгляд на скудные летописные сведения разделил историков на норманнистов — они считают, что государство Русь основали викинги, — и антинорманнистов, которые утверждают, что северяне никакого отношения к формированию государственности на Руси не имели. Обе «партии» зародились еще в XVIII веке, и «перепалки» между их сторонниками продолжаются вот уже третье столетие, ведь история не такая мирная наука, как может показаться на первый взгляд!
Норманны, вне всякого сомнения, сыграли большую роль в истории Древней Руси, и, по всей видимости, основателями первой русской правящей династии были именно выходцы из Скандинавии. Известно, что князья-варяги пришли на Русь в сопровождении военной дружины, и в дальнейшем киевские правители продолжали опираться на варяжский военный корпус. Варяжские воеводы водили в бой славянские дружины, из варягов состоял военный совет, именно варяги были самыми доверенными приближенными киевских князей, они занимали важнейшие государственные посты.
Полюдье, особый вид кормления[1] русских князей, основывавшееся на твердых «уроках» и связанное с системой погостов,[2] было введено при княгине Ольге и является аналогом скандинавского кормления — вейцтге.
Очень важны в то время были и матримониальные связи русских княжеских родов с родами северных конунгов. Почти все известные нам князья были так или иначе связаны с Севером.
Например, дочь Ярослава Мудрого Елизавета вышла замуж за норвежского конунга Харальда Сурового, который всеми силами домогался руки Эллисив (так называли в сагах русскую княжну) и ради нее отправился за богатством в Византию, нанялся на службу в императорскую варяжскую гвардию и даже отказался от трона базилевса, который ему предложила императрица Зоя. Когда Харальд попросил у Зои разрешения оставить Константинополь, чтобы вернуться к своей Эллисив, разгневанная императрица заточила его в тюрьму. Оттуда викингу помогло бежать чудо. Вскоре он очутился в Киеве, куда в течение всей службы в Константинополе отсылал деньги. Богатства его были столь велики, что Ярослав Мудрый почел за честь выдать за него свою дочь.
Норвежский конунг Олав Трюгвассон, живший во второй половине X века, пострадал от рук язычников, захвативших его земли, и был вынужден отправиться на Русь, под покровительство русского князя Владимира Святославовича. Именно на Руси ему приснился сон, после которого он стал ярым проповедником христианства, и именно на Руси пророчица (некоторые исследователи полагают, что это была сама княгиня Ольга) предсказала ему «блестящее» будущее. Сага также утверждает, что именно конунг Олав уговорил князя Владимира принять крещение.
Так скажите на милость, почему бы норвежцам не считать себя первыми русскими князьями? И их совершенно не волнует, что говорят историки — противники норманнской теории призвания на трон иноземцев.
Вплоть до XIII века норвежцы с торговыми целями регулярно навещали русское Беломорье — Бьярмию. Последняя поездка скандинавов к Белому морю имела место в 1222 году и закончилась весьма печально — все находившиеся на торговом судне были зарублены местными жителями. Конунг Хокон послал в Бьярмию два военных корабля, команды которых огнем и мечом прошлись по далекой северной стране. После того плавания скандинавов в Беломорье ненадолго прекратились. Зато в 1251 году норвежцы и новгородцы договорились об установлении первой русско-норвежской государственной границы. В 1326 году был заключен второй договор, согласно которому была проведена пограничная черта между двумя государствами в Заполярье. Эта граница существует и сегодня.
Норвежцы и русские на Севере к XVIII умудрились даже «породниться» и создать свой собственный язык — русско-норвежский (russenorsk), на котором два соседних народа общались безо всякого труда и с превеликим удовольствием. Норвежцы и по сей день "питают слабость" к Северу России и продолжают активные контакты и сотрудничество с Архангельском и Мурманском.
В норвежской литературе осталось много описаний русских поморов, приезжавших каждую весну торговать в Норвегию. Своим непривычным для норвежского уха звучным языком, длинными бородами и бархатными кафтанами они вносили элемент экзотики в жизнь северонорвежских поселений.
Норвежцы не могут не испытывать благодарности и по отношению к большевикам, которые после Октябрьской революции пожертвовали Шпицбергеном и признали суверенитет Норвегии над этим архипелагом в обмен на признание Норвегией советской власти в 1924 году.
ХАРАКТЕР
У иностранца, приезжающего в Норвегию, как правило, великое множество стереотипов, с которыми ему придется распрощаться сразу же по прибытии в страну.
Если вы уверены, что Норвегия — страна с суровым климатом, населенная сумрачными и неразговорчивыми людьми, то вас ждет масса неожиданностей.